Фриц Лейбер - Большое время

• Название: Большое время
• Автор: Фриц Лейбер
• Жанр: Научная Фантастика

Премия за достижения в научной фантастике (Премия "Хьюго") в 1958 г. (категория "Роман").

---

Затем, под звуки мелодии «Прогулки выхухоли», которой я научила Бура, девушки подошли к внеземлянам и все мы разбились на пары.

Тут я хотела бы отметить, что очень многое из того, что рассказывают в Меняющемся Мире о Станциях Восстановления, попросту не соответствует действительности, а девять десятых из того, что есть на самом деле, никто не знает. Солдаты, которые входят в нашу Дверь, жаждут приятно провести время – это само собой; но на самом деле они тяжко изранены – изранены их души и сердца. Конечно, бросается это в глаза не сразу.

Можете мне поверить, операции во времени – это не шуточки, и найдется едва ли один из сотни, кто может выдержать, когда его вырывают из его собственной жизни и делают настоящим Двойником, осознавшим свою сущность то есть Демоном – не говоря уже о Солдатах. В чем нуждается это искореженное и взбудораженное создание, только что вырвавшееся из боя? В личности, которая будет за ним ухаживать, сочувствовать ему и латать на нем дырки; и оказывается очень хорошо, если эта личность противоположного пола, – это даже важнее, чем принадлежность к одному биологическому виду.

На этом держится наша Станция и таким распутным образом мы делаем наше дело, да и другие Станции Восстановления и Пункты Развлечения тоже.

Слово «Развлекатель» может сбить с толку, но мне оно нравится.

Развлекатель – будь он парень или девушка – должен быть не только партнером в танце – хотя и это обязательно. Нужно быть сиделкой и психологом, актрисой, и мамочкой родной, этнологом и еще множеством специалистов с очень замысловатыми названиями – а еще надежным другом.

Никто из нас не умеет всего этого в совершенстве. Но мы стараемся изо всех сил. И когда звучит вызов, Развлекателю приходится позабыть все свое недовольство и печаль, зависть и ревность – не забудьте, мы ведь живые люди, да еще с обостренными эмоциями, – потому что сейчас все отметается в сторону, кроме одного: ПОМОГИ И НЕ СПРАШИВАЙ, КОМУ ТЫ ПОМОГАЕШЬ!

И на самом деле хороший Развлекатель никогда не задумывается, кому предстоит помочь. Тому, кому сейчас нужнее. Вот и сейчас у меня не было сомнений в том, что я должна подойти к Илли, потому что лунянин был заброшен чересчур далеко во времени от своего дома, хотя мне было не очень легко бросить Эриха, но Эрих, в конце концов, был среди антропоидов.

Илилихису был нужен кто-нибудь, кто бы ему посочувствовал.

Мне нравится Илли, и не только потому, что он похож на помесь паукообразной обезьянки и персидской кошки – хотя, если подумать, это красивое сочетание. Он мне сам по себе нравится. Так что, когда он явился, весь дергающийся и истерзанный после этой чертовой операции, ясно было, что именно мне следует его опекать. Могу себе представить, что моя бедная речь и невежество в делах Мира Перемен вызывает массу сальных шуточек. Но скажите мне, может ли моя связь с Илли быть какой-нибудь, кроме как платонической?

У нас, должно быть, завалялось на складе несколько октопоидных девушек, да и нимф – Сид сказал, что не помнит и надо бы посмотреть, – но Илилихис и Севенси высказались в пользу настоящих людей, и я знала, что Сид смотрит на это дело аналогично. Мод пожала руку Марку и направилась к Севенси («А у тебя крепкие копыта, парень» – она подхватывает мои выражения, как, впрочем, и все остальное), хотя Бур, сидевший за роялем, метнул через плечо неодобрительный взгляд в сторону Лили. Он имел в виду, что это ей бы следовало заняться внеземлянином, потому что Марк серьезно пострадал и нуждался в попечении живого человека. Но всем, кроме Бура, было яснее ясного, что у Брюса и Лили дело завернулось круто и их беспокоить следовало в последнюю очередь.

Эрих демонстрировал, как он тяжко оскорблен тем, что я его бросила, но я-то знала, что это напускное. Он гордится тем, как управляется с девушками-призраками и любит пускать пыль в глаза; а у него это действительно получается очень ловко, если вас не коробит это слово. (Да и кому временами не хочется поскакать козленком?) Так что Сид извлек графиню со склада – изумительный экземпляр блондинки в узкой юбке из белого атласа, с белым султаном, ниспадающим с миниатюрной шляпки, по внешним данным сто очков форы и Мод, и Лили и мне хотя и прозрачная, как сигаретный дым. Эрих щелкнул перед нею каблуками и предложил руку, а затем гордо проводил до кушетки – он в черном, она в белом – и начал своей немецкой трепотней вдувать в нее жизнь; встряхивать головкой, сверкать своими зубками и блистать остроумными речами. Наконец, она стала отзываться на его флирт, а туманная дрема в ее глазах сменилась хищным огоньком, и глаза эти сфокусировались на Эрихе. Тут мне стало ясно, что Эрих счастлив и рейхсвер может им гордиться. Мне больше не надо было беспокоиться о моем маленьком коменданте.

Марку досталась греческая гетера по имени Фрина; полагаю, что это не та самая, что, должно быть, все еще выступает в своем знаменитом стриптизе в Афинах. Марк пытался оживить ее, предложив отхлебнуть своего шотландского с содовой, хотя по тем взглядам, которые он время от времени бросал, у меня сложилось впечатление, что он предпочел бы начать осаду Каби. Сид задабривал воинственную деву высококалорийным хлебом и оливками вместе с вином, а еще я с изумлением обнаружила, что Док ведет оживленную и содержательную беседу с Севенси и Мод, быть может, сравнивая надписи на Северо-Венерианских отмелях. Бур перешел к «Пантере», а Брюс и Лили, облокотившись о рояль, улыбались друг другу очень нежно, но словами они обменивались в час по чайной ложке.

Илли перестал их разглядывать, отвернулся и проскрипел мне:

– Животные в одежде – это так впечатляет, дорогая. Как будто вы все ходите со знаменами!

Может, в этом сравнении что-то и было, хотя мои знамена спокойно можно было носить в Великий пост – серые, цвета древесного угля, юбка и свитер. Он посмотрел своим щупальцем на мое лицо, чтобы увидеть, как я улыбаюсь, и ласково проскрипел:

– Не кажусь ли я тебе, Греточка, скучным и неинтересным из-за того, что у меня нет знамен? Еще один Зомби из прошлого, удаленного на миллион лет, такой же серый и безжизненный, как сегодняшняя Луна. Не то что когда она была настоящей задумчивой сестрой-планетой, изобилующей воздухом и водой и перистыми лесами. А может, ты испытываешь ко мне тот же странный интерес, как я к тебе, девушке из моего будущего, удаленного на миллион лет?

– Илли, ты просто прелесть, – я слегка шлепнула его. Заметив, что его мех еще нервно подрагивал, я решила послать подальше Сида со всеми его приказами. Надо бы прокачать Илли, чем они там занимались с Каби и сатиром. Не годится вытащить его за миллион лет от дома и заткнуть рот. Ну а кроме того, я любопытна.

Глава 6 КРИТ, ОКОЛО 1300 Г. ДО Н.Э.

Дева, Нимфа и Мать считаются на острове вечной царствующей Троицей, и Богиня, которой поклоняются в каждой из трех этих ипостасей, как Молодой Луне, Полной Луне и Старой Луне, является главенствующим божеством.

Грейвс

Каби отпихнула к Сиду блюдо с хлебом и оливками и, когда он вопросительно поднял свои кустистые брови, коротко кивнула ему, подтверждая, что именно это она и хотела сделать. Она поднялась и как бы встала в позу. Все разговоры быстро утихли, даже беседа Брюса и Лили. Лицо и голос Каби более не были напряжены, как прежде, но и спокойствия в них не было.

– О, критяне! Горе! Горе! Весть печальную несу я. Критским женам подражая, Ты снеси ее достойно! Развернув свое орудье, Уловила я тотчас же шорох камышей прибрежных. Мы втроем к стене метнулись И беспомощно следили, Как орудье наше тает в тепловом луче змеином! Осознав, что в западне мы, Вас я вызвала тотчас же.

Не понимаю, как у нее это получается, но факт остается фактом – Каби умудряется говорить стихами и по-английски, когда ей представляется, что она должна сообщить нечто важное. При этом ей почти не нужно времени для подготовки.

Бур утверждает, что все древние облекали свои мысли в рифмованные строфы так же непринужденно, как мы произносим отдельное слово, но я не вполне уверена в уровне Виксбургской филологии. Хотя с чего бы мне удивляться таким вещам, если вот сейчас прямо передо мной Каби вовсю вещает в стихах.

– Я надеялась, однако, погубить суда дорийцев, Захватив у Змей оружье. Мы с друзьями в тыл зашли к ним, – Пусть сатир и лунный житель по рождению мужчины – Силы духа им хватило, чтобы следовать за мной. Вскоре мы нашли засаду. Это Змеи; но обличье И доспехи у критян они украли!

Тут поднялся негодующий ропот, потому что у наших головорезов, бьющихся в Войне Перемен, есть свой кодекс чести, как мне говорили Солдаты. Правда, я развлекательница, и мне не стоит говорить, что я об этом думаю.

– Тут же нас они узрели, – текла речь Каби. – Смертоносный залп раздался. Словно воющее пламя, Их лучи средь нас метались, И лунянин потерял свое щупальце, сражаясь За тебя, Богиня Крита. Попытались мы укрыться За холмом крутым песчаным, Уводя погоню к морю. Что открылось нашим взорам! Корабли критян тонули иль еще горели в море Погребальными кострами. Вновь дорийцы нас повергли! Змеи в том им помогали, Скрывшись под чужой личиной.