Юрий Левитанский - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Юрий Левитанский
• Жанр: Поэзия

Обаяние поэтического дара Юрия Левитанского, магия его поэзии — результат неустанного поиска поэтом добра, правды и красоты — неизменно влекут к себе читателей. Творчество поэта многогранно, во всем, о чем он писал, вы ощущаете щемящую любовь и нежность к людям, сопереживание, стремление пробудить к жизни все лучшее, что есть в человеческих душах, все истинно доброе и прекрасное. Поэзия Левитанского близка и понятна самым разным людям, и не случайно многие его стихотворения положены на музыку и зазвучали в песнях.

---

Источник: Клуб Холостяков

Бывает ли это теперь...

Бывает ли это теперь,
как прежде когда-то бывало, —
чтоб вьюга в ночи завывала
и негде укрыться в пути?

Случается ль это теперь,
как прежде когда-то случалось, —
чтоб снежная ветка стучалась
в ночное слепое окно?

Бывает ли это теперь?..
Конечно, конечно, бывает —
и вьюга в ночи завывает,
и негде укрыться в пути,

и долго в ночное окно
мохнатая ветка стучится…
Да, все это можно случиться,
но только уже не со мной.

Давно улеглись по углам
бураны мои и метели.
Отпели давно, отсвистели
все лучшие вьюги мои.

…И снова мне снится всю ночь,
как вьюга вдали зазывает,
все кличет меня, завывает,
все манит и манит к себе.

Источник: Клуб Холостяков

Пред вами жизнь моя...

Пред вами жизнь моя — прочтите жизнь мою.
Ее, как рукопись, на суд вам отдаю,
как достоверный исторический роман,
где есть местами романтический туман,

но неизменно пробивает себе путь
реалистическая соль его и суть.
Прочтите жизнь мою, прочтите жизнь мою.
Я вам ее на суд смиренно отдаю.

Я все вложил в нее, что знал и что имел.
Я так писал ее, как мог и как умел.
И стоит вам хотя б затем ее прочесть,
чтоб все грехи мои и промахи учесть,

чтоб всех оплошностей моих не повторять,
на повторенье уже время не терять, —
мне так хотелось бы, чтоб повесть ваших дней
моей была бы и правдивей, и верней!

Источник: Клуб Холостяков

Давно ли покупали календарь...

Давно ли покупали календарь,
а вот уже почти перелистали,
и вот уже на прежнем пьедестале
себе воздвигли новый календарь
и он стоит, как новый государь,
чей норов до поры еще неведом,
и подданным пока не угадать,
дарует ли он мир и благодать,
а, может быть, проявится не в этом.
Ах, государь мой, новый календарь,
три с половиной сотни, чуть поболе,
страниц надежды, радости и боли,
спрессованная стопочка листов,
билетов именных и пропусков
на право беспрепятственного входа
под своды наступающего года,
где точно обозначены уже
часы восхода и часы захода
рожденья чей-то день и день ухода
туда, где больше не т календарей,
и нет ни декабрей, ни январей,
а все одно и то же время года.
Ах, Государь мой, новый календарь!
Что б ни было, пребуду благодарен
за каждый лист, что будет мне тобой подарен,
за каждый день такой-то и такой

из них, что мне бестрепетной рукой
отсчитаны и строго, и бесстрастно.
…И снова первый лист перевернуть —
как с берега высокого нырнуть
в холодное бегущее пространство.

Источник: Клуб Холостяков

Я руку и сердце нарисовал...

Я руку и сердце нарисовал
красками на картоне.
Там сердце мое, как червовый туз,
лежит на моей ладони.

И так как полцарства нет у меня,
а тем более — полумира,
прими от меня этот скромный дар
в качестве сувенира.

И дабы значенье ему придать
дарственной, что ли, вроде,
я выведу крупно карандашом
надпись на обороте —

мол, руку свою и сердце свое,
аки жених во храме,
дарит старый король трефей
юной бубновой даме.

А понеже полцарства нет у него,
а тем паче нет полумира,
сей скромный дар он просит принять
в качестве сувенира.

Ну а как не изволит она его
честью почтить такою —
она может вернуть ему сердце его
вместе с его рукою.

Источник: Клуб Холостяков

Осенняя роща, едва запотевший янтарь...

Осенняя роща, едва запотевший янтарь,
и реки, и броды.
Пора опадающих листьев, высокий алтарь
притихшей природы.

Пора опадающих листьев, ты что мне сулишь,
живу ожиданием встречи,
а то, что меня окружает, всего только лишь
кануны ее и предтечи.

Чего ожидаю? Зачем так опасно спешу
все метить особою метой?
Живу ожиданьем одним, только им и дышу,
как рощею этой.

Осенняя роща, о мой календарь отрывной,
мой воздух янтарный,
где каждый березовый лист шелестит надо мной,
как лист календарный.

О мой календарь! Спаси и помилуй меня,
приблизь эти числа.
Иначе все дни и все числа без этого дня
лишаются смысла.

Живу ожиданьем, помилуй меня календарь,
живу ожиданием встречи.
…Осенняя роща, природы священный алтарь,
и теплятся свечи.

Источник: Клуб Холостяков

Падают листья осеннего сада...

Падают листья осеннего сада,
в землю ложится зерно,
что преходяще, а что остается,
знать никому не дано.

Белый мазок на холсте безымянном,
вязи старинной строка.
Что остается, а что преходяще —
тайна сия велика.

Пламя погаснет и высохнет русло,
наземь падут дерева…
Эта простая и мудрая тайна
вечно пребудет жива…

Так отчего так победно и громко
где-то над талой водой —
все остается! все остается! —
голос поет молодой?

И отчего так легко и звеняще
в гуще сплетенных ветвей —
непреходяще! непреходяще! —
юный твердит соловей?

Источник: Клуб Холостяков

А что же будет дальше, что же дальше?..

А что же будет дальше, что же дальше?
Уже за той чертой, за тем порогом?
А дальше будет фабула иная
и новым завершится эпилогом.

И, не чураясь фабулы вчерашней,
пока другая наново творится,
неповторимость этого мгновенья
в каком-то новом лике отразится.

И станет совершенно очевидным,
пока торится новая дорога,
что в эпилоге были зерна
и нового начала и пролога.

И снова будет дождь бродить по саду,
и будет пахнуть сад светло и важно.
А будет это с нами иль не с нами —
по существу, не так уж это важно.

И кто-то вскрикнет: — Нет, не уезжайте!
Я пропаду, пущусь за Вами следом!..
А будет это с нами иль с другими —
в конечном счете, суть уже не в этом.

И кто-то от обиды задохнется,
и кто-то от восторга онемеет…
А будет это с нами или с кем-то —
в конце концов, значенья не имеет.

Источник: Клуб Холостяков

ПОЛНОЧНОЕ ОКНО

В чужом окне чужая женщина не спит.
Чужая женщина в чужом окне гадает.
Какая карта ей сегодня выпадает?
Пошли ей. Господи, четверку королей!

Король бубей, король трефей, король червей,
король пиковый, полуночная морока.
Все карты спутаны — ах, поздняя дорога,
пустые хлопоты, случайный интерес.

Чужая женщина, полночное окно.
Средина августа, пустынное предместье.
Предвестье осени, внезапное известье
о приближенье первых чисел сентября.

Чужая женщина, случайный интерес.
Все карты спутаны, последний лепет лета.
Средина августа, две дамы, два валета,
предвестье осени, десятка и король.

Предвестье осени, преддверье сентября.
Невнятный шелест, бормотанье, лепетанье.
Дождя и тополя полночное свиданье,
листвы и капель полусонный разговор.

Чужая женщина, полночное окно.
Средина августа, живу в казенном доме.
Преддверье осени, и ночь на переломе,
и масть бубновая скользит по тополям.

Чужая женщина, последний свет в окне.
И тополя меняют масть, и дом казенный
спит, как невинно осужденный и казненный
за чьи — неведомо, но тяжкие грехи.

Источник: Клуб Холостяков

Красный боярышник, веточка...

Красный боярышник, веточка, весть о пожаре,
смятенье,
гуденье набата.
Все ты мне видишься где-то за снегом, за вьюгой,
за пологом вьюги,
среди снегопада.
В красных сапожках, в малиновой шубке,
боярышня, девочка,
елочный шарик малиновый
где-то за снегом, за вьюгой,
за пологом белым бурана.
Что занесло тебя в это круженье январского снега —
тебе еще время не вышло,
тебе еще рано!
Что тебе эти летящие косо тяжелые хлопья,
кипящая эта лавина?
Что тебе вьюги мои и мои снегопады —
ты к ним непричастна
и в них не повинна!
Что за привязанность, что за дурное пристрастье,
престранная склонность
к бенгальскому зимнему свету,
к поре снегопада!
Выбеги, выберись, выйди, покуда не поздно,
из этого белого круга,
из этого вихря кромешного,
этого снежного ада!
Что за манера и что за уменье опасное
слышать за каждой случайной метелью
победные клики, победное пенье валькирий!
О, ты не знаешь, куда заведет тебя завтра
твое сумасбродство,
твой ангел-губитель,
твой трижды безумный Вергилий!
Как ты решилась, зачем ты доверилась
этому позднему зимнему свету,
трескучим крещенским морозам,
январским погодам?
Ты еще после успеешь, успеешь когда-нибудь после,
когда-нибудь там, у себя,
за двухтысячным годом.
Эти уроки тебе преждевременны,
о, умоляю тебя,
преклонив пред тобою колена, —
Выбеги, выдерись, вырвись, покуда не поздно,
из этого белого круга,
из этого зимнего плена!
Я отпускаю тебя — отпусти мне грехи мои —
я отпускаю тебя,
я тебя отпускаю.
Медленно-медленно руки твои
из моих коченеющих рук
выпускаю.
Но еще долго мне слышится отзвук набата,
и, словно лампада
сквозь сон снегопада,
сквозь танец метели,
томительно-однообразный, —
Красное облачко, красный боярышник,
шарик на ниточке красный.

Источник: Клуб Холостяков