Борис Лапин - Ничьи дети

• Название: Ничьи дети
• Автор: Борис Лапин
• Жанр: Научная Фантастика

---

Итак, Эдна. Снова начнем от печки. Эдна, холодная красавица, никогда не имевшая детей. А если она просто не пожелала, чтобы по ее образу и подобию штамповали детишек? Девушек? Будущих соперниц, которые, она знала, скоро затмят ее? Мама Эдна? Нет, немыслимо! Папа Климмер? Вполне возможно. Очевидно, он не лишен пристрастия к отцовству. Но столько детей — это ведь надо иметь запятую в мозгах. Комплекс. Какой? Комплекс отцовства? Такового вообще не существует, чувство отцовства — естественнейшее из естественных. Да и откуда бы? Военный врач, ученый… после войны эмигрировал из Германии… пригрело военное министерство. И все-таки без гипертрофии отцовства здесь не обошлось. Новая усовершенствованная раса, созданная на базе высочайших образцов? С ума сойти! Допустим, все это так. Но при чем тут Эдна?

Опять Эдна, возвращаемся на круги своя. Эдна не терпела детей, факт очевидный. Они прожили вместе два года. За два года женщина может родить максимум двух детей. Но даже если и эти… как их?.. Эмбрионы… А в Городке, по крайней мере, несколько сотен девиц, подобных Шпринг. Вот и ломай голову, Садовник. Если бы я знал генетику, эмбриологию, медицину хотя бы так же, как агрономию! Впрочем, я и агрономию никогда не изучал, так, нахватался верхушек. Однако это не помешало, мне выращивать деревья и цветы. Деревья… и… цветы… Постой-ка, постой-ка, Садовник! Эва оно что! Да это же и ребенок знает — растения размножаются не только семенами, но и почкованием! Помнится, кто-то когда-то вырастил лягушонка из одной клетки!

Джо схватил энциклопедический словарь, торопливо зашелестел страницами. «Вегетативное размножение… растения… простейшие живые организмы… делением или почкованием. Клонинг… Уникальный эксперимент поставил английский ученый Д.Гердон, вырастив в искусственной среде из ядра клетки взрослую особь лягушки, способную к размножению. Во многих странах ведутся опыты по выращиванию из клеточного ядра зародыша человека…»

Все стало на свои места. Долгожданный ключ был найден. Но Джо не испытывал никакого удовлетворения, наоборот, на сердце словно камень навалился: так это было гадко, так омерзительно. Какая уж тут любовь, таинство деторождения, материнство! Все просто, примитивно, ничего таинственного, ничего святого — вегетативное производство людей. Тысячи Климмеров. Сотни Эдн Браун. Копии, копии, копии… Но какова же скотина этот Климмер, если даже холодная кукла Эдна взбунтовалась против его чудовищных экспериментов с ее клетками!

И все-таки задача решена! Теперь надо срочно передать Айву: вас искусственно вырастил Климмер из клеток своей кожи, чтобы с вашей помощью завоевать мир, превратить его в сплошной Городок. Это должно подействовать на них: собственных сыновей — больше того, братьев, частицу самого себя — он превращает в тупых животных, в роботов, в убийц. Это ли не зверство? Вот и выбирайте, кто ваш отец: Момо или Климмер…

Скрипнула дверь, в каморку вошел инвалид в черных очках.

— Дядюшка Джо, — сообщил он с нотками торжества в голосе, — мой племянничек Педро передает тебе от сыновей Момо: «Мы готовы».

К его удивлению, дядюшка Джо нисколько не обрадовался. Больше того, дядюшка Джо так хватил толстенной книгой о стол, что с потолка посыпалась штукатурка.

9

— Вперед! — скомандовал Айз.

Три десятка теней метнулись к высоченной стене форта и слились с нею.

Часовые сонно топтались на своих постах. Что-то темное беззвучно падало на них сверху, и, ничего не успев сообразить, они уже лежали на земле, скрученные по рукам и ногам, с кляпами во рту.

Бесшумно распахнулись тяжелые бронированные ворота. Небольшой отряд хорошо вооруженных бородатых людей без единого звука разошелся по спящему гарнизону.

Четыре часа утра. Айз в сопровождении двух бородатых с автоматами наперевес вошел в казарму. Как убитые спали солдаты регулярной армии «акул», лишь изредка раздавался храп. Вспыхнул яркий свет.

— Тревога!

Посыпались с коек парни, ошалелые спросонья, дурные. Затоптались, заметались бессмысленно, забегали взад-вперед, натыкаясь друг на друга…

Этим утром, с четырех часов до пяти, были разоружены несколько гарнизонов армии «акул» в разных уголках страны — и ни единого выстрела не прозвучало: армия давно устала воевать с народом.

В полдень к военному министерству подкатил бронетранспортер; группа партизан во главе с Начальником штаба поднялась в вестибюль. Навстречу широким маршем парадной лестницы спускалась депутация с белым флагом; ее возглавлял заместитель военного министра Тхор; он отлично держался, этот генерал-актер, он был в меру важен и надут, в меру скорбен и удручен.

Он выслушал условия капитуляции — и ничего не отразилось на его лице. Он выслушал обвинение в государственной измене — и даже глазом не моргнул. Но когда его взгляд наткнулся на Айза, стоявшего рядом с Начальником штаба, — Тхор поперхнулся.

Айз отрастил пышную шевелюру и начал отпускать бороду — трудно было бы узнать в нем прежнего «стриженого». Ко Тхор, видимо, узнал. То и дело косился он на Айза, и постепенно горбилась статная фигура, серело лицо, улетучивалась генеральская спесь. Айз никак не мог понять: где видел он этого вылинявшего индюка? И наконец вспомнил. Собаки! Этот человек, только в штатском, приезжал в Городок, когда их врагом были собаки. Выходит, старый знакомый!..

В начале первого у Командира закончилось важное совещание. Усталый и счастливый, он шел по коридору бывшей резиденции диктатора и лицом к лицу столкнулся с Айзом. Айз протянул руку, чтобы поздравить Командира с победой, но тот по-братски обнял его.

— Ну вот, братишка, свершилось! Поздравляю!

— И тебя поздравляю, Командир. Здорово получилось, не правда ли? Ни одного выстрела!

— Да, просто удивительно. «Стриженые» действовали отлично, революция не забудет этого. Молодцы! Ну а как поживает твоя грусть, Айз? Еще не сбежала? Теперь-то уж ты сможешь заняться своими личными делами.

— Но ведь Городок еще не освобожден…

— Завтра будет освобожден. Утром туда вылетает Комиссар, ты назначен его заместителем. Мы уже передали Климмеру ультиматум.

Айза охватило неудержимое мальчишечье ликование.

— Значит, завтра я увижу…

Командир достал из кармана фотографию, усмехнулся загадочно:

— Ее?

На Айза смотрела беззаботная зеленоглазая Шпринг — тонкие руки, теплый дождь волос, доверчивая девчоночья улыбка на губах.

— Где ты раздобыл эту карточку?!

— Спроси у него, — рассмеялся Командир и кивнул на скромно стоявшего в сторонке, как всегда незаметного Джо Садовника.

Старик бережно взял фотографию из рук Командира, отставил подальше, прищурился.

— У тебя будет хорошая жена, сынок. И много-много детей. Пять или даже шесть. На свадьбу-то пригласишь?

— Обязательно, отец, — сказал Айз, и дыхание его перехватило. Будто бы и вправду Старик был его отцом, а Командир — братом.

А может, и вправду?

10

Доктор Климмер был сдержан и спокоен, как обычно. До истечения срока ультиматума оставалась еще более часа. Он тщательно, с присущей ему скрупулезностью взвесил все «за» и «против» — это был конец. Над Городком кружили самолеты повстанцев. За Стеной стояли наготове тяжелые артиллерийские орудия. Разумеется, мятежники не оставят у себя в тылу такую силу; если он не выкинет белый флаг, угрозы будут приведены в исполнение.

Конечно, он мог бы сейчас открыть ворота, выпустить всю ораву «стриженых» — и тогда еще бабушка надвое сказала, кто кого. Но это вовсе не входило в его планы. Он еще успел бы удрать на личном сверхзвуковом истребителе в соседнюю страну, прихватив драгоценный генный фонд, как в свое время праотец Ной прихватил каждой твари по паре, — чтобы там, за цепью гор, начать все сначала. Но у него уже нет ни сил, ни времени начинать все сначала. А третья возможность… Впрочем, думать о ней еще рано.

Он надел белоснежный халат и прошелся по лабораториям, с гордостью осматривая свое разросшееся хозяйство. В стеклянных утробах колб дрыгали ножками готовые появиться на свет девятимесячные младенцы. В виварии копошились малыши. Их смышленые звериные глазенки настороженно следили за соседями. Доктор Климмер включил душ — и малыши радостно запрокинули мордочки, потянулись ручонками к теплым струям. В гимнасиуме соревновались в ловкости двенадцатилетние подростки. Дело всей жизни доктора Климмера, отлаженное как часы, процветало.

И опять он почувствовал себя отцом этого огромного семейства, и опять отцовская гордость живительным теплом разлилась по телу. Вот чего он достиг, начав с нуля!

Снова предстал перед ним апрель сорок пятого… дымящиеся развалины родного города — результат жестокой и бессмысленной бомбежки… Последние «летающие крепости», сбросив свой груз, брали курс на запад, когда он, военный врач, едва отмыв руки от крови прооперированных солдат, прибежал домой, чтобы проведать трех своих малышей. И все трое, вместе с матерью… Нет, он не в силах забыть это ни на минуту! Его детки, его надежда, вся его жизнь…