Брайан Ламли - Демогоргон

• Название: Демогоргон
• Автор: Брайан Ламли
• Жанр: Ужасы и Мистика

ДЕМОГОРГОН: таинственное инфернальное божество, ок. 4 — 500 гг. н. э. до настоящего времени. (Очевидно от греч. daimon — божество и gorgos — ужасный.)

---

Амира поспешно описала ему устройство дома и все остальное, заодно объяснив и то, почему отсюда очень сложно выбраться.

Выслушав ее, Трэйс про себя решил, что для него это бы не составило труда. Будь он в порядке, так слинял бы отсюда во мгновение ока — или забрался бы сюда, если бы понадобилось. Да, будь он в порядке…

Но затем, почувствовав, что машина снова остановилась, он выбросил эти мысли из головы. Он слышал, что Деккер вылез из кабины и направился к задним дверям «скорой». Затем раздалось его сопение, когда толстяк влез внутрь и стал помогать Амире выкатить наружу носилки на складной каталке.

Из-под неплотно прикрытых век Трэйс видел, как его скатывают по рампе на захрустевший под колесиками каталки гравий, затем катят по бетонным плитам двора, завозят сначала в прохладный полутемный коридор, а затем — в комнату, где из-за закрытых ставнями окон было темно как в кладовке. Тут Амира подняла его свисавшие вниз руки и уложила их по бокам (при этом едва заметно пожав одну из них), и кто-то, возможно, снова она, накрыл его до самой шеи одеялом, поскольку в комнате было довольно прохладно.

— Так значит, это есть наш мистер Трэйс, да? — послышался негромкий и тем не менее в замкнутом пространстве комнаты показавшийся Трэйсу глубоким и скрипучим голос Хумени. Трэйс почувствовал его приближение, услышал шорох его одеяния и в сумраке комнаты различил его темный силуэт. Он замер… и точно — через мгновение на лоб ему легла ладонь. — Лоб горячий, — заметил Хумени. — Такое впечатление, словно у него жар. Совсем не то, что остальные. — В голосе его слышалась некоторая подозрительность.

— Внутри скорой было душно, как в печке, — солгала Амира. — И он не только перегрелся — он еще насквозь провонял, и его нужно срочно помыть. Если хотите, я могу принести таз с водой и заняться этим.

Последовало недолгое молчание, а затем из-под чуть приподнятых век Трэйс разглядел, что Хумени медленно кивает.

— Хорошо. Похоже, вы к нему неравнодушны, мисс Гальбштейн.

— Кажется, для этого меня и нанимали, не так ли? — быстро парировала она.

— Ха! — презрительно фыркнул Деккер, а затем негромко добавил: — Шлюха!

Хумени тут же убрал руку со лба Трэйса и повернулся к толстяку.

— Уж кто бы говорил такое, Деккер, только не вы — торговец наркотиками, убийца, сутенер! Это меня удивляет. К тому же, вы забываетесь. Обычно в моем присутствии люди держат рот на замке. Некоторым удавалось заговорить при мне дважды, но трижды — никому. Не помешало бы вам как следует это запомнить…

После этого все трое направились к выходу, и уже в дверях Хумени сказал Амире:

— Да, обмойте его. Я хочу, чтобы он ни в чем не испытывал нужды и уж само собой был чист. Пока… И есть еще одна вещь, которую вы могли бы сделать для всех троих. Я хочу, чтобы вы… — Но тут дверь закрылась, и окончания разговора Трэйс уже не услышал.

В коридоре Хумени закончил отдавать указания Амире, потом повернулся к тащившемуся за ними Деккеру.

— Вы что-то хотели спросить, мистер Деккер?

— Эээ.. я просто никак не могу понять, где же остальные? То есть, где все? Или это не мое дело, поскольку я не остаюсь здесь?

— На самом деле вас интересует совсем не это, — отмахнулся Хумени, — поэтому я не собираюсь отвечать на ваш вопрос. — Он повернулся к толстяку спиной и снова заговорил с Амирой: — А вас, мисс Гальбштейн, скорее всего интересует, что с вашим отцом. Так вот, его здесь нет. Он в обители-клинике в Галилее, или по-старому в Киннерете, готовит для меня путь.

Амира знала упомянутое им место: там жили итальянские монахини и находилось оно неподалеку от развалин Вифсаиды — совсем близко от Хоразина. Отец рассказывал ей, что Хумени много лет подряд делал обители щедрые пожертвования, причем с далеко идущими целями. Путешествия по Израилю — особенно в такой близости от границы, были запрещены. Но, поскольку Хумени являлся одним из основных жертвователей обители, ему в виде исключения все же дали визу для ее посещения. Таким образом он получил возможность попасть в Хоразин! А три похищенных им человека, очевидно, были «потенциальными пациентами» для лечения в клинике, где на самом деле никого не лечили, а просто ухаживали за безнадежными кататониками. Выходит, чудовище Хумени очень хорошо продумывало свои планы.

— В таком случае, моя роль во всем этом закончена, — заговорила Амира. — Значит… я могу уехать?

— Нет, — покачал головой Хумени, — потому что я вам не доверяю — во всяком случае до тех пор, пока я в этой стране. У вас здесь слишком много друзей, и ваш отец пользуется довольно значительным влиянием. Придется вам обоим оставаться моими гостями до… до завтрашней ночи.

Хрипение Деккера теперь стало совсем уж нервным.

— Но ведь ко мне это не относится, а, мистер Хумени? Как вы и сами заметили, у меня множество других интересов, которые настоятельно требуют моего личного присутствия. Вот что я хотел сказать всего мгновение назад. Поэтому, если вы сейчас заплатите мне остаток причитающейся суммы, я…

— Мистер Деккер, вы мне крайне несимпатичны, — перебил его Хумени. — И никогда по-настоящему не нравились. Сообщаю вам об этой своей глубокой к вам антипатии, чтобы подчеркнуть то отвращение, которое доставляет мне каждая минута, проведенная в вашем обществе, впрочем, как, скорее всего, и вам — любая минута рядом со мной. Но в то же время вынужден признать, что вы весьма пунктуально исполняете свои обязательства и ни разу не подвели меня. Поэтому, в принципе, в мои дальнейшие планы входило использование вас и мистера Клейна, которого, к сожалению, с нами больше нет. Сейчас я дам вам возможность рассказать мне о том, как это случилось. Но, поскольку я лишился одного из сотрудников, мне, по-видимому, тем более не обойтись без вашей помощи. Поэтому, боюсь, окончательная расплата возможна лишь завтра, совсем в другом месте и только после того, как операция будет завершена.

— Но я…

— Разумеется, вы можете покинуть нас прямо сейчас, но в таком случае, естественно, о второй половине вашего жалованья придется забыть.

— Что? Но…

— … но если вы согласитесь задержаться еще на один день, то в этом случае вы получите не только все остальные деньги, но вам оплатят проезд из Израиля в любую указанную вами точку земного шара.

Деккер немного подумал и сказал:

— Что ж, наверное, придется остаться.

— Вот и отлично! В таком случае вы найдете четырех других… эээ… джентльменов, в гостиной на другой половине дома. Один из них покажет вам вашу комнату. Закат начнется через час с небольшим и, уверяю вас, вид из гостиной на бассейн с фонтаном в саду просто удивительный. Я распорядился, чтобы всем вам после захода солнца подали ужин, после которого я присоединюсь к вам и мы обсудим программу на завтра. Да, и еще одна мелочь: не пытайтесь сегодня вечером сбежать. Четыре джентльмена в гостиной из той же… эээ… организации, что и мистер Клейн. Более того, эти люди — члены одной и той же «семьи». Они установили поочередное патрулирование прилегающей к дому территории и получили совершенно недвусмысленные инструкции по поводу лиц, которые попытаются покинуть дом после захода солнца, так что никаких недоразумений или ошибок быть не может. А теперь прошу меня извинить: я бы хотел поближе познакомиться с моими… приобретениями.

— Я собиралась помыть Трэйса, — заметила Амира.

— Да, через несколько минут. Пять минут, максимум. Вы исключительно старательно исполняете свои обязанности — особенно те, что возложили на себя сами — мисс Гальбштейн. Это очень хорошо — во всяком случае, я на это искренне надеюсь. Ради вашего же блага… — Он зловеще улыбнулся в сумраке коридора, повернулся и исчез за дверью затемненной ставнями комнаты.

Трэйс тем временем как раз собирался слезть с носилок и подойти к двери. Он надеялся подслушать хоть часть смутно доносившегося из коридора разговора. К тому же в комнате имелось еще две каталки, и ему страшно хотелось взглянуть — кто на них лежит: он резонно предполагал, что это его «братья». Но тут вошел Хумени и закрыл за собой дверь, полностью застигнув Трэйса врасплох — тот сидел на своих носилках, держась рукой за голову и раскачиваясь взад-вперед. Фигура в балахоне несколько мгновений неуверенно постояла у двери . Затем Хумени подошел к Трэйсу, схватил его за плечо и заглянул в глаза.

Трэйсу оставалось лишь сыграть роль человека, который совсем недавно пришел в себя. Это не составило для него большого труда.

— Что.. ? — пробормотал он. — Кто.. ?

— Поразительно! — недовольно прошептал Хумени. — Просто поразительно! Ну-ка давай, ложись сынок, не утомляй себя. Все в порядке, и о тебе заботятся, поверь мне. — Голос и взгляд горящих глаз почти гипнотизировали. Тонкие твердые руки опустились Трэйсу на плечи, и он, не сопротивляясь, снова лег. Его глаза привыкали к царившему в комнате сумраку. И наконец Трэйс понял, что имели в виду Каструни, Гоковски и Амира. А еще понял, что они были правы.