Антон Антонов - Колдовские ворота

• Название: Колдовские ворота
• Автор: Антон Антонов
• Жанр: Фэнтези

О том, что у хозяина похитили дочь и теперь требуют выкуп, знали все до уборщиц включительно. Хотя считалось, что это тайна, о которой не должен быть осведомлен ни один посторонний.

Похитители особо напирали на то, что если в дело вмешаются милиция и пресса, то отец не увидит свою белокурую дочурку больше никогда.

Белокурой дочурке как раз только что исполнилось восемнадцать, и выкрали ее прямо с праздника по поводу этого события.

Случилось это, когда все уже перепились до такой степени, что именинница полезла на стол танцевать неприличные танцы. Ее отец, напротив, норовил свалиться под стол и дальнейшие события не отпечатались в его памяти.

---

В лучшем случае на Земле Романа ожидало восстановление на работе в службе безопасности — может быть, даже с повышением. Это если у Льва Яковлевича Десницкого сохранились еще остатки совести, и благодарность человеку, который вернул ему дочь, перевесит страх перед местью или разоблачением.

Но даже в этом самом лучшем случае — что за радость Барабину охранять жирного борова и быть у него на побегушках, если где-то вне пределов досягаемости есть Гиантрей — великое Древо Мира, на ветвях которого растут планеты, и одна из этих планет по праву принадлежит ему.

Больше того, Барабин был почти уверен, что никакой совести у господина Десницкого нет, и единственной благодарностью за возвращение дочери будет пуля в голову — просто потому, что человек, которого Лев Яковлевич объявил покойным, не имеет права жить.

И тут уж Барабину совсем не было резона возвращаться на Землю.

Лучше быть богатым, но живым, чем бедным, но мертвым.

Он только хотел вернуть домой Веронику, потому что не любил незаконченных дел — даже если в их завершении нет уже никакого смысла.

— Ты почему еще не одета? — спросил он, повернувшись к Веронике и обнаружив, что она по-прежнему стоит у стены в чем мать родила, если не считать ошейника, который ей, наоборот, давно бы следовало снять.

— Я никуда без тебя не пойду! — ответила девушка тихо, но решительно.

— Не понял. Это что еще за номера?

— Рабыня должна всегда оставаться со своим хозяином, — сообщила Вероника, привычным движением опускаясь на колени перед господином.

— Ты мне это брось, — прикрикнул на нее Барабин. — Ты мне не рабыня, и я тебе не хозяин.

— Я твоя боевая добыча, — упрямо заявила Вероника.

— То есть тебе больше нравится быть рабыней, чем дочерью миллиардера? — удивился Барабин.

— Лучше быть рабыней победителя демонов, чем дочерью его врага, — отчеканила Вероника, и это были слова, которые Барабин меньше всего ожидал услышать от красивой капризной идиотки, какой дочка олигарха Десницкого была прежде.

— Интересно, чем Теодоракис тебя поил? — пробормотал Барабин с оттенком задумчивости.

Вероника ничего на это не ответила, и Роман поинтересовался у хакеров:

— Вы, случаем, не в курсе — может, рабыням на Арксе дают какое-то зелье, что начисто отшибает мозги?

— Есть разные способы пробуждения сервоманских наклонностей у женщин, — нехотя ответил Максим, уже с явной безнадежностью глядя на сжимающийся круг колдовских ворот.

— Каких наклонностей? — переспросил Барабин.

— По разным оценкам, от трети до половины женщин обладают склонностью к сервомании, — пояснил Максим. — Сервоманкам нравится подчиняться мужчинам, проявлять покорность и ощущать собственную беспомощность.

При этих словах Макс почему-то покосился на Яну, которая стояла посреди тоннеля в одних узеньких плавках и не знала, что ей делать — то ли одеть обратно на себя одежду, которую отказалась взять Вероника, то ли еще немного подождать.

— В обычных условиях сервомания не очень заметна, — сказал Ян Тавери. — Но рабовладельцы и особенно работорговцы умеют выявлять ее и обострять. И говорят, степень сервомании можно определить по тому, как женщина ведет себя обнаженной перед посторонними людьми.

Он тоже бросил взгляд на Яну, и та не выдержала. Возмущенно фыркнув, она подняла с пола свои джинсы и стала их надевать.

Все было ясно. Попытка выпихнуть Барабина и Веронику на Землю сорвалась. И сплавить туда одну Веронику тоже не было никаких шансов.

— Ты не забыла, что рабыня должна выполнять приказы своего господина? — выложил последний козырь Барабин, но Вероника отбила его джокером.

— Ты можешь меня наказать, — ответила она, еще ниже опустив голову.

За спиной у Барабина звонко засмеялась Сандра сон-Бела и ее смех подхватили другие рабыни, приведенные сюда для того, чтобы засвидетельствовать потом, что победитель демонов бар-Рабин безвозвратно отбыл в свою Страну Чародеев, и его имущество — как движимое (то есть рабынь), так и недвижимое (то есть неосвоенный мир, выигранный в поединке с Эрком) — должен унаследовать оруженосец Ян Тавери.

— Блин горелый! Ведь какой хороший был план! — простонал Максим, но теперь он уже вообще ничего не мог сделать.

Колдовские ворота сузились уже до такой степени, что вытолкнуть через них двух людей стало невозможно в принципе — даже если предположить, что хакеры каким-то образом сумели бы преодолеть сопротивление признанного мастера разнообразных единоборств.

Только сами земляне могли бы еще протиснуться в туманный круг на четвереньках — но они не собирались этого делать.

Лишь напоследок Барабину захотелось потешить душу, и он швырнул в туман сослуживший ему хорошую службу меч Тассимен, очень наглядно представляя себе, какое впечатление эта находка произведет на бразильцев из городка Манапа, который, по словам хакеров, расположен на пересечении экватора и Атлантики.

А потом длинноволосый Олег негромко сказал:

— Все. Канал ушел под критический радиус. Сейчас начнется.

90

Пространство, которое прежде занимали колдовские ворота, теперь было затянуто прозрачной пленкой. Она выглядела, как застывшая смола, но нисколько не искажала вид, который открывался по другую сторону.

Сразу за этим прозрачным барьером туннель плавно расширялся, превращаясь в некое подобие воронки. Края ее терялись в море света, которым было затоплено пустое пространство впереди, а исходил свет от бесконечно далекого, но все же различимого источника, похожего на пчелиные соты.

Удивительно было то, что свет не бил по глазам, как сияние солнца, а равномерно наполнял пустоту.

— Это мегатранкс, — произнес Максим, благоговейно глядя на сияющие восьмигранники.

Если приглядеться, они дробились на более мелкие элементы такой же структуры, но свет становился все ярче, и детали терялись в его потоке.

— Он далеко? — приглушенным голосом спросил Барабин.

— Примерно как от Земли до солнца, — ответил Максим.

Всматриваясь в соты мегатранкса, все пропустили момент, когда туманный круг в нижней части прозрачного барьера исчез совсем.

Зато следующее событие пропустить было невозможно.

Люди не ощутили толчка — но они его увидели. Казалось, Вселенная вздрогнула, и в наполненное светом пространство посыпались какие-то мелкие осколки, обломки, обрывки нитей и пыль.

Но это было только начало грандиозного катаклизма.

Где-то далеко, за миллионы километров от места, где стояли люди, рушились края воронки, и обломки затягивало в центр, ближе к мегатранксу. Они неслись с умопомрачительной скоростью, до трети световой, и главная волна появилась в поле зрения минут через пятнадцать-двадцать.

— Эмбрии пошли, — констатировал Олег.

— Кто пошел? — не понял Барабин.

— Эмбрии. Семена новых Вселенных, — пояснил Максим.

— Опять семена? — усмехнулся Барабин, который еще не вполне привык к тому, что планеты, включая Землю, могут быть семенами плодов Гиантрея.

— В одной Вселенной не может быть больше одной Земли, — сказал Максим. — Поэтому мегатранкс гелиосферы срабатывает на пробой и уносит Солнечную систему в пустое пространство. А эмбрии нужны, чтобы Земле не было одиноко на новом месте. Это осколки черенка, способные к самостоятельному развитию. В них скрыты зародыши планет и звезд, генетический материал для расселения жизни, а еще — зародыши кораблей, чтобы земляне могли осваивать новые миры.

— У вас и корабли как трава растут?

— Космические мегапланты многофункциональны. А эмбрии не могут воспроизводить биологический разум. Чтобы заселить новую вселенную разумом, нужны земляне. А землянам нужны корабли.

— А на кой черт тогда нужны миросферы?

— Миросферы все остаются здесь, во Вселенной Гиантрея. Наша Вселенная — это творческое начало, полигон для сеятелей жизни и создателей цивилизаций. Мегапланты могут воспроизводить уже существующие модели, но фантазия есть только у людей.

— У меня такое ощущение, что у людей ее даже слишком много, — сказал Барабин.

— Фантазия лишней не бывает, — заявила Яна

— Еще как бывает, — возразил Максим. — Вот, например, нашему другу Роману пришла в голову фантазия, будто в Гиантрее ему будет интереснее жить, чем на Земле. А на самом деле тут только бардака больше.

Но Яна не поддержала своего старшего партнера.

— Ты его не слушай, — сказала она Барабину. — Тут и правда интереснее. Правильно сделал, что остался.

И она демонстративно обняла Романа, вызвав легкий приступ ревности у его рабынь.

Гейши не должны ревновать мужчину друг к другу, но когда его обнимает свободная женщина, которая ему не жена и не невеста — это законный повод для возмущения.

А Максим тем временем недовольно бурчал по другому поводу.