Антон Антонов - Ген бесстрашия

• Название: Ген бесстрашия
• Автор: Антон Антонов
• Жанр: Научная Фантастика

Поскольку для покоренных народов все моторо-мотогалы были на одно лицо, каждый из них имел свои уникальные знаки отличия. Но даже это не всегда помогало, и только одного жестокого завоевателя все узнавали с первого взгляда, даже не успев прочитать его имя, крупными буквами написанное на спине.

Это был генерал Забазар, начальник Главного штаба союзнических войск, величайший храбрец и мудрейший военачальник. Семь орденов “Героин Мотогаллии” на его груди говорили сами за себя.

Наиболее храбрых моторо-мотогальских воинов, отдавших всю свою жизнь совершению подвигов, называли “героинами”, потому что их храбрость была обусловлена наркотиком, который выделяли в кровь железы внутренней секреции.

---

Фрейлины, игравшие роль оруженосцев, поспешили подать благородным дамам копья и щиты, в результате чего дамы стали выглядеть особенно колоритно — хоть сейчас на картину «Амазонки, идущие в бой». Но писать с них картины было некому, и неизвестно, чем бы все кончилось, если бы с неба в этот момент не свалился эвакуатор, сопровождаемый истребителями с «Лилии Зари» и преследуемый мотошлюпками мотогальской бронекавалерии.

Воздушный бой истребителей с мотошлюпками обе враждующие армии естественным образом приняли за начало Армагеддона, и старейший из яйцекладущих королей Рембальт первым решил помочь силам света одержать победу в битве с силами зла.

Нападение рыцарей Рембальта застало живородящих врасплох. Они как раз пребывали в недоумении, почему Бог Воинств внезапно покинул своих истинных чад в самый ответственный момент.

У Бога Воинств в это время были свои трудности. Катапультное кресло — далеко не лучшее пристанище для того, кто оказался в гуще боя истребителей с мотошлюпками, и Зам Ми Зунг под угрозой случайного превращения в пепел и прах на бреющем полете поспешил убраться в сторону ближайшего лесного массива.

Этого было достаточно, чтобы армия живородящих обратилась в паническое бегство, а ее преследование силами яйцекладущих сорвалось лишь по причине неготовности трех из четырех королей и пяти из семи герцогов последовать примеру Рембальта и ринуться в бой.

Между тем, маленький небесный Армагеддон закончился печально для сил света. Мотогальские бронекавалеристы не дали эвакуатору приземлиться, и поврежденный челнок был вынужден уйти обратно в космос, потеряв все истребители сопровождения.

Увы, «Лилия Зари» ничем не могла ему помочь. Высоко на орбите она занималась тем, что мешала мотогальским звездолетам оказать своей бронекавалерии содействие в атмосферном бою, и поскольку силы были, в сущности, равны, битва закончилась вничью.

Когда шум воздушного боя стих и только разбитые истребители и мотошлюпки догорали в траве, Зам Ми Зунг высунул нос из леса и, догнав свою бегущую армию, утешил ее словами:

— Радуйтесь, люди Гуркана, Тавера и Конта. Я прогнал крылатых врагов и остановил врагов пеших и конных. Они рассеяны по полям и лесам и не скоро снова соберутся вместе.

Это было чистой воды вранье, но живородящим хотелось верить в лучшее, и они согласились принять это объяснение и вновь признать Зам Ми Зунга истинным Богом Воинств.

61

Боевая обстановка не располагает к долгим телефонным разговорам, однако Ри Ка Рунг по спецназовской привычке выражался лаконически и сумел в коротком сеансе связи передать на орбиту массу полезной информации. В числе прочего он доложил:

— У нас тут несколько инфантов с геном бесстрашия. Ученые говорят — у аборигенов потрясающая биосовместимость. За пять лет можно вырастить целую армию.

Этого капитану Лай За Лонгу было достаточно, чтобы понять, какую ценность имеет Роксален для миламанской цивилизации. И для вышестоящего командования он подготовил уже гораздо более обстоятельный доклад.

Судьба этого доклада во многом зависела от событий на Рамбияре, и тут как нельзя кстати оказалась полная бездарность дважды генерала Бунтабая в деле руководства стратегическими операциями. С подбором кадров в его штабе тоже была беда, и черт его знает, кто там чего кому насоветовал, но только мотогалы проявились на Рамбияре с треском.

Ситуацию не смог спасти даже вице-маршал Набурай, который в конце концов объявил, что принимает командование на себя, а Бунтабая отстраняет ввиду его полной неспособности руководить войсками.

Бунтабай тут же пожаловался дважды маршалу Караказару, и тот поспешил отменить приказ Набурая.

В результате мотогалы на Рамбиярском фронте так до самого конца и не поняли, кто же все-таки командует войсками. Но все шишки в конечном итоге посыпались на вице-маршала, который вовсе не был виновен в поражении и старался только спасти мотогальские войска от окончательного разгрома.

Поняв, что поражение уже неизбежно, он отдал союзническим войскам приказ об отступлении и эвакуации с Рамбияра. Приказ касался и мотогальских частей, но бронекавалерия ему не подчинилась и была уничтожена вся до последнего мотогала. А то, что осталось от союзнических войск, Набураю удалось сберечь, и за это его обвинили в трусости, позорном бегстве с поля боя и потере завоеванных территорий.

Тут ему припомнили и злополучный приказ об отстранении Бунтабая от командования. Дважды маршал Караказар очень своевременно запамятовал о том, что он сам лично этот приказ отменил, и получилось, что Бунтабая совершенно не в чем обвинить. К поражению он никакого отношения не имеет, поскольку был отстранен, а во всем виноват Набурай, которого Рамбиярской группировке навязали вице-генералиссимус Загогур и его покровители из мотогальника Набу.

Но так или иначе, Рамбияр для мотогалов был вторично потерян, и у них не было резервов, чтобы пытаться отбить его снова.

В результате высвободились и миламанские войска, в том числе космические силы — все, что осталось от Рамбиярской флотилии и подкреплений, которые она получала в ходе боев.

Оставалось только навести фаворита королевы миламанов Мир Ка Мина на мысль, что неплохо бы перебросить эту флотилию со всеми подкреплениями в район Роксалена, где надо только немного усилить натиск, чтобы мотогальский фронт развалился, как карточный домик.

Убедить Мир Ка Мина было нетрудно, поскольку он сам по-прежнему лелеял мечту насытить миламанскую армию непобедимыми воинами с геном бесстрашия в клетках. Он надеялся таким образом войти в историю, а ради этого не жалко и десяти флотилий.

Приказ о переброске Рамбиярской флотилии на Роксаленское направление был одобрен королевой в кратчайший срок, несмотря на сопротивление адмирала Май Не Муна, который предлагал использовать замешательство мотогалов и отсутствие у них стратегических резервов для генерального наступления на центральном фронте.

Увы, Май Не Мун, в отличие от Мир Ка Мина, не был вхож в королевскую спальню.

Но всерьез адмирал был ошарашен, когда именно его назначили командовать объединенными силами на Роксаленском направлении.

Это назначение доставило мало радости новым подчиненным Май Не Муна. Адмирала вообще не особенно любили в войсках, а главное — все знали его отношение к роксаленской операции.

Тот, кто не верит в необходимость акции, вряд ли способен добиться в ней успеха. И в войсках поговаривали, что теперь спасти эту затею может только чудо.

И чудо случилось.

За три дня до намеченной даты наступления миламаны узнали, что командовать мотогальскими войсками на Роксаленском фронте назначен дважды генерал Бунтабай.

62

— Я никому не скажу, что ты живородящий, — промурлыкала принцесса Эдда, когда лагерь яйцекладущих рыцарей перестал напоминать сумасшедший дом на свежем воздухе.

Произнесла она это с лукавой улыбкой, и небесный рыцарь Евгений сразу же заподозрил подвох.

Алый плащ ее высочества распахнулся, а под ним было по-прежнему только боевое облачение амазонки, которое мало чем отличается от костюма Евы до грехопадения.

Свое копье принцесса где-то потеряла, хотя она, вроде бы, не участвовала в бою, а терять оружие просто так — для воина поступок недостойный и предосудительный.

Теперь же она бросила наземь и щит, чтобы высвободить руки для объятий.

Обниматься, сидя верхом на двух лошадях лицом друг к другу оказалось затруднительно — особенно если учесть, что один конь был молодым и горячим жеребцом, а вторая лошадь — кобылой в охоте.

Жеребец первым сбросил с себя наездницу, но она увлекла за собой Неустроева, кобыла которого была самой спокойной во всем войске. Узнав, что Евгений боится лошадей, для него специально подыскали животное, ездить на котором было безопаснее, чем на мотоцикле с коляской.

Мягко приземлившись прямо на ее высочество, Неустроев, тем не менее, произнес недовольно:

— Я знал, что когда-нибудь это обязательно случится.

Принцесса Эдда, которая в порядке активного отдыха развлекалась участием в рыцарских турнирах, падала с коня уже не в первый раз, так что она, не обращая внимания на боль в спине, поспешила вернуться к прерванной беседе.

— Я никому не скажу, что ты живородящий, если ты прогонишь от себя эту желтушную.

Поняв, что речь идет о Ли Май Лим, Неустроев куснул роксаленку за ухо и шепнул:

— Даже и думать забудь.

— А тогда я выдам тебя прямо сейчас! — заявила принцесса.

— Неужели тебе так хочется испробовать на себе волшебный меч небесных людей? — спросил Неустроев, положив руку на рукоять парализатора.

— Мне не хочется, чтобы тебя убили, — вдруг серьезно сказала Эдда и высвободилась из объятий землянина.

Раскинувшись в позе отдыхающей русалки, она мечтательно добавила: