Николай Алексеев - По зову сердца

• Название: По зову сердца
• Автор: Николай Алексеев
• Издательство: Мастацкая лiтаратура
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1978

Автор – участник Великой Отечественной войны, генерал-майор инженерных войск в отставке.

«По зову сердца» – логическое продолжение романа «Испытание». Здесь повествуется о том, как советские люди на фронте и в тылу совершали подвиги во имя победы нашей Отчизны.

---

Когда поселок потонул во тьме, Вера решила воспользоваться суматохой гитлеровцев и передать «Гиганту» все, что накопилось за последние дни. Закрыв все двери на запоры, развела на загнетке огонь, чтобы в случае опасности сжечь бумаги. Аня взяла с божницы маленькое, в бархатном переплете, евангелие и села против Веры помогать ей. Закончив шифрование, они через запасной ход вышли в огород, прямо в высокую коноплю. Ночь – хоть глаз выколи, тишина. Вера прошла в гумно, а Аня, как всегда, засела за ближайшим к гумну раскидистым кустом смородины. На этот раз Вера работала долго. Вдруг Аня вздрогнула: в конце поселка заголосила женщина.

«Опять кого-то арестовали», – с горечью подумала она.

Домой шли тем же путем – через коноплю и запасной ход, Устиньи дома не оказалось. Это тревожило девушек, и Вера решила пойти поискать ее у лучшей Устиньиной подруги Соколихи, дом которой находился на самом конце поселка.

На улице чувствовалось, что враг не спит: то здесь, то там слышались таинственные шорохи. Вера шла, прижимаясь к заборам, к зданиям. Вдруг снова раздалось голошение женщины. Вера побежала в ту сторону. «Вроде Соколиха…»

– Тетя Клава?!

– Я, дорогая, я! – плачущим голосом ответила Соколиха.

Но ее перебил рычащий голос полицая:

– Не разговаривать, партизанская шкура!

Соколиха все же выкрикивала:

– Устинья у нас, с ребятами осталась. Посмотрите за ними, дорогие мои… Рожь поспела, обществом оберите…

– Молчать! – гаркнул полицай.

– Изверг! Фашистский прихвостень! – кричала Соколиха. – Отольются вам, негодяи, наши сиротские слезы!..

Придерживаясь плетня, Вера направилась к дому Соколихи.

Около прогона она заметила два силуэта, один из них показался Вере знакомым. «Неужели арестовали и Кирилла Кирилловича?» – подумала она и притаилась около жердей. Силуэты говорили мирно.

– Смотри, не упусти, – полицай наставлял штатского, и тот, прихрамывая, пошел под гору. Это был Кирилл Кириллович. А полицай, вскинув на плечо винтовку, зашагал в сторону избы Игнатихи, муж которой в войну пропал без вести. Там он постучал в окно, вошел в избу и тут же вытолкнул Игнатиху и ее сына Гераську.

Проводив их взглядом, Вера сквозь зубы прошептала: «Так вот вы кто, Кирилл Кириллович!» – и юркнула в дом Соколихи. Устинья сидела около все еще всхлипывающих ребят. Увидев Веру, встрепенулась:

– Что случилось?

Когда дети уснули, Вера поведала Устинье о Кирилле Кирилловиче.

Устинья сдернула сползший с головы платок и с досадой ударила им об руку: – Значит, тоже хлыщ! Да еще похуже Семена, царствие ему небесное. Эта сволочь ангельской добротой влезает в душу. – Устинья повязала голову платком, укрыла ребят.

– Ты посиди здесь, а я пойду домой. Не след ночью, да еще в такую суматоху, блукать по поселку, чего доброго, и схватить могут. Тогда и доказывай, что ты не виновата. С рассветом я приду. Эх, если бы не вы, уложила бы двух-трех предателей и в лес, к партизанам. – И ушла.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

В это неспокойное время, два дня спустя после облавы, как-то поздним вечером невзначай появился Михаил Макарович. Веры дома не было: она няньчила ребят Соколихи. За ней прибежали Аня и Устинья.

– Пришли Михаил Макарович и Клим, – сказала Аня. – Идем!

Оставив Устинью с ребятами, девушки побежали к дому. В избе никого не оказалось.

– Где же Михаил Макарович? – Вера озадаченно поглядела на Аню.

– Испугались? – с порога сказал Михаил Макарович. – На всякий случай в сенях притаился. Чуете, что в поселке творится?

– Зачем же вы пришли в такое время?

Михаил Макарович как будто и не слышал вопроса и прошел к столу.

– Меня сегодня привели две причины, – начал он. – Первая – прибытие в этот район новых частей и крупного штаба и вторая – труп полицая.

– У него, говорят, нашли письмо? – спросила Вера.

– Не письмо, а список заподозренных. Была и тебе записка. Все это наши выкрали. А организовал это дело Клим.

– Молодец! – Вера облегченно вздохнула.

– Время – деньги, – улыбнулся Михаил Макарович. – Давайте по существу. – Он сообщил, что для охраны их группы привлек по рекомендации подпольного райкома еще несколько человек из здешних партизан, которыми будет командовать Клим. – А сейчас главная задача, – продолжал Михаил Макарович, – установить места сосредоточения частей, КП штаба и особенно важно разузнать, где, на каком участке фронта и когда будут наноситься удары. О добытых сведениях сразу же информируй «Гиганта». Ясно?

– Ясно, – ответила Вера.

– Теперь давайте разберемся с этой бумагой.

Михаил Макарович положил на стол список, засиненный расплывшимися чернилами.

– Михаил Макарович, дорогой, простите, что так я вас называю. Мы сами разберемся. Я за вас очень боюсь…

– Сегодня я в трехслойном перекрытии. – И он стал читать список. Вера со страхом ожидала услышать свою, Анину и Устиньину фамилии. Но их фамилий не было. В нем были записаны: дед Ефим, как связной с партизанами, Соколиха и Игнатиха, мужья которых будто бы находятся в партизанском отряде. Среди них была Хватова, проживающая в глухом углу, за базаром, у бобылихи Черномордик. Против ее фамилии было записано: «Есть сведения, что она жена комиссара Красной Армии». Вера тихо вскрикнула.

– Что? Знакомая? – спросил Михаил Макарович.

– В дивизии, которой командует отец, фамилия комиссара – Хватов. Его жена, говорил отец, осталась в окружении, в Белоруссии, и о ней Хватов не имел никаких сведений…

Михаил Макарович тотчас предупредил Веру, чтобы она не смела приближаться к этому дому:

– Приманка солидная, и гестапо, наверное, устроило там засаду… Ну, что у тебя есть ко мне?

Вера коротко рассказала о Кирилле Кирилловиче.

– Нас, Настя, – Михаил Макарович наблизил лицо к Вере, – окружают враги видимые и невидимые, гласные и негласные – такова наша жизнь. Гестаповцы, эсэсовцы, полицаи – это враги видимые, а поэтому они менее опасные. А вот замаскированные – шпики, предатели, которые своей добротой, услугами и помощью лезут в душу людей, – это враги невидимые и очень опасные. Таким может быть и ваш Кирилл Кириллович. – Немного помолчав, он спросил Веру: – Как думаешь, если вдруг арестуют Устинью, можно связь поручить Лиде?

– С нами? Нет? Лида порывистая, невыдержанная.

– М-да… – Михаил Макарович решил сам встретиться с Лидой и поговорить.

В окно, выходящее в огород, постучали. Михаил Макарович заторопился, вынул из-за пазухи пачку денег и протянул их Вере. Вера спрятала руки назад.

– Пожалуйста, без церемоний! Это ваши и нужные вам деньги, – и он сунул пачку Вере.

– Михаил Макарович, я хочу просить вас посодействовать вступлению тети Стеши в партию… Она будет хорошая коммунистка.

– Обязательно посодействую!

Вера вывела подпольщика запасным ходом прямо в коноплю, затем забежала за угол и окликнула Василия. Тот словно из-под земли вырос и молча пошагал за Михаилом Макаровичем. Вскоре где-то около базара застрочил короткими очередями пулемет. Вера и Аня прижались к крыльцу.

– Неужели по нашим? – заволновалась Аня.

– Нет, наши ушли вправо, – успокоила ее Вера.

Девушки стояли на крыльце, пока не затихла стрельба. Но только собрались войти в избу, как кто-то открыл калитку.

Девушки насторожились. Из-за угла показалась лохматая голова.

– Да это Гераська, – прошептала Аня и бросилась к нему. Гераська юркнул было в калитку, но Аня крепко вцепилась в его рубаху.

– Девчата, дорогие вы мои сестренки, не выдавайте меня, – почти рыдая, умолял Гераська. – Спрячьте куда-нибудь. Потом я уйду. – Пулемет застрочил снова. – Слышите? Это они меня ищут… Я сиганул в окно.

Девушки повели Гераську в избу. Вера толкнула ногой дверь, та стукнулась обо что-то мягкое и снова закрылась. По телу Веры пробежал озноб. Она осторожно вошла в сени и, держась за ручку двери, тихо окликнула:

– Кто здесь?!

В сенях стояла тишина.

«Неужели убитый?» – подумала Вера и сильно нажала дверь. Что-то лежавшее за дверью беззвучно подалось. Она протянула руку и нащупала небольшой мешок, в пальцах захрустела крупа.

– Эх, Михаил Макарович, какой же ты человечина! – С чувством прошептала Вера.

Гераську накормили, вымыли и уложили спать в хлеве, показав ему на всякий случай дыру запасного хода.

Вернувшись в избу, Вера тяжко опустилась на лавку. Только сейчас она почувствовала страшную усталость.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Утром, едва взошло солнце, Вера поднялась и побежала в хлев. Гераська, зарывшись в солому, спокойно посапывал носом. Но стоило Вере тихонько дотронуться до него, как он вскочил, ринулся в угол и, прижавшись спиной к стене, забормотал плаксивым голосом:

– Не знаю… Ничего не знаю…

Вера обняла Гераську, прижала к себе и, гладя его лохматую голову, приговаривала: