Антон Асосков - Правовые формы участия юридических лиц в международном коммерческом обороте

• Название: Правовые формы участия юридических лиц в международном коммерческом обороте
• Автор: Антон Асосков
• Издательство: Статут
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2003
• ISBN: 5-8354-0133-7

Четвертая книга серии «Новые имена» посвящена комплексному исследованию правового статуса юридических лиц в современном международном коммерческом обороте. Подробно анализируются такие вопросы, как личный закон и национальность юридических лиц, правовые режимы деятельности иностранных юридических лиц, национальные законодательства об иностранных инвестициях, инвестиционные соглашения (в том числе соглашения о разделе продукции), международная унификация стандартов обращения с иностранными инвестициями, правовое регулирование групп коммерческих организаций (транснациональных компаний).

Книга адресована научным работникам, преподавателям юридических вузов, аспирантам, студентам, предпринимателям, участвующим в международном торговом обороте, а также всем читателям, интересующимся вопросами международного частного права и статуса юридических лиц.

Автор книги Антон Владимирович Асосков— кандидат юридических наук, магистр частного права.

---

С точки зрения направления настоящей работы важное значение имеет также исследование положений Закона о СРП на предмет соответствия основным международно-правовым документам, касающимся вопросов иностранных капиталовложений. В этом контексте нельзя не коснуться темы о соответствии норм Закона о СРП документам ВТО, и прежде всего Соглашению об относящихся к торговле инвестиционных мерах (Agreement on Trade-Related Investment Measures —TRIMS). Статья 2 Соглашения ТРИМС предусматривает, что ни одна из стран-членов не должна применять относящиеся к торговле инвестиционные меры, которые не соответствуют положениям ст. 3 («Принцип национального режима») или ст. 11 («Запрет количественных ограничений») ГАТТ в редакции 1994 г. Одновременно в Приложении к Соглашению ТРИМС приведен примерный перечень такого рода недозволенных мер. Внимательный их анализ показывает, что ряд положений Закона о СРП представляют собой те самые инвестиционные меры, которые не допускаются Соглашением ТРИМС. К таким мерам относятся:

1) предоставление российским юридическим лицам преимущественного права на участие в работах по соглашению в качестве подрядчиков, поставщиков, перевозчиков или в ином качестве (абз. 2 п. 2 ст. 7 Закона о СРП);

2) размещение заказов на изготовление оборудования, технических средств и материалов, необходимых для геологического изучения, добычи и первичной переработки полезных ископаемых, в объеме не менее чем 70 % общей стоимости таких заказов между российскими юридическими лицами или иностранными юридическими лицами, осуществляющими соответствующую деятельность и зарегистрированными в качестве налогоплательщиков на территории РФ (так называемое 70 % Russian Content Rule) — абз. 4 п. 2 ст. 7 Закона о СРП;

3) обязанность предусматривать в соглашениях условие, что не менее определенной части технологического оборудования для добычи полезных ископаемых и их переработки, закупаемого инвестором, должно производиться на территории РФ (ч. 3 п. 2 ст. 7 Закона о СРП)[262].

При этом анализ изменений и дополнений, вносимых в текст Закона о СРП, показывает, что указанные ограничения не только не уменьшались, а, наоборот, все более усиливались. В связи с выбранным Российской Федерацией курсом на присоединение к ВТО на повестке дня встает актуальный вопрос об отмене указанных ограничений, устанавливающих односторонние преимущества для российских производителей.

Кроме того, описанные выше ограничительные правила могут не только затрагивать интересы инвесторов, но и вызывать имущественные потери для государства. Как правильно замечает С.А. Сосна, «дело в том, что стоимость оказываемых инвестору по Соглашению поставок и услуг компенсируется инвестору за счет выделяемой на эти цели доли произведенной продукции. Чем выше такая стоимость, тем больше объем компенсационной продукции и тем соответственно меньше объем так называемой прибыльной продукции, часть которой принадлежит государству»[263].

Таким образом, анализ основных положений Закона о СРП показывает, что отечественное законодательство в области инвестиционных соглашений находится еще только в первоначальной стадии своего развития. Многие концептуальные вопросы остаются нерешенными либо изобилуют внутренними противоречиями. Во многом это связано с отсутствием системообразующего законодательного акта в данной области — федерального закона о концессионных договорах. При этом дополнительной проработки требуют как ключевые теоретические вопросы (о правовой природе концессионного договора, соотношении концессии и административного акта — лицензии), так и практические проблемы (такие, как совершенствование режима налогообложения, процедуры заключения концессионных договоров; наличие правил, противоречащих документам ВТО).

ГЛАВА 5. Универсальная материально-правовая унификация положений о статусе иностранных юридических лиц

1. Общие вопросы применения метода унифицированного материально-правового регулирования

Сегодня все более важное значение приобретает метод унифицированного материально-правового регулирования. В современном мире стремление к унификации правовых норм как посредством заключения международных договоров универсального и регионального характера, так и путем принятия типовых законов является одной из основных общих тенденций развития международного частного права.

Необходимо подчеркнуть, что унификация в международном частном праве включает две основные разновидности:

1) унификация коллизионно-правовых норм. Данный вид унификации предполагает установление государствами единых по содержанию коллизионных норм, призванных определять применимое право в рамках тех или иных правовых институтов. Данный вид унификации не позволяет говорить об установлении единообразного правового регулирования отношений, поскольку в данном случае не подвергается унификации собственно материальное право каждого из государств. Иными словами, в зависимости от того, какую правовую систему унифицированная коллизионная норма признает применимой, конечное решение вопроса может существенно различаться, поскольку будут сохранять различия те материально-правовые нормы, к которым отсылает унифицированная коллизионная норма;

2) унификация материально-правовых норм. Данный вид унификации представляется существенным шагом вперед по сравнению с унификацией коллизионных норм, поскольку устанавливаются единообразные материально-правовые нормы, а это означает, что можно говорить о единообразии правового регулирования в целом, поскольку сглаживаются противоречия между правовыми системами отдельных государств.

Существует два принципиальных подхода к определению места унифицированных материально-правовых норм в правовой системе. Вплоть до середины XX в. большинство авторов ограничивали предмет изучения международного частного права сугубо коллизионными нормами, причем в основе их взглядов лежали самые различные основания. Так, М. Вольф считал, что «международное частное право следует также отличать от тех норм частного права, которые стали общими для многих стран в результате международных конвенций. Законы, введенные в различных странах в связи с такими конвенциями, по своей природе являются обычными самостоятельными „внутренними“ законами или законами „внутреннего“ материального права (municipal law); они не связаны с применением иностранных законов»[264]. Таким образом, этот автор рассматривает унифицированные на межгосударственном уровне нормы как материальные нормы внутреннего права.

Другие авторы, отрицающие включение таких норм в международное частное право, относят их к системе международного права либо к особым конгломератам норм (так называемым международному гражданскому, международному экономическому, международному хозяйственному, транснациональному праву)[265]. Отказ от включения унифицированных материально-правовых норм в международное частное право характерен для немецких исследователей и авторов из стран, принадлежащих к англо-американской системе права[266].

В дореволюционной российской литературе, а также в советской науке на первом этапе ее развития (до начала 30-х годов) международное частное право также рассматривалось преимущественно как коллизионное право (М.И. Брун, А.Г. Гойхбарг, А.Н. Макаров, СИ. Раевич). Однако необходимо отметить, что уже в 1902 г. профессором П. Казанским была поднята проблема материально-правового регулирования в рамках международного частного права: «Главная задача его (международного гражданского (частного) права. — A.A.) и состоит именно в этом, в разрешении т.н. столкновений законов. Ошибочно только было бы думать, что оно ограничивается этим. Вопреки господствующему мнению оно содержит и свои собственные, особые начала. Есть основание полагать, что в будущем международное гражданское право вместо того, чтобы указывать, право какого государства должно применяться к изместным отношениям, само будет в подробностях определять их»[267]. Яркое исключение составляли также работы В.М. Корецкого, который считал, что «у нас нет оснований ограничиваться в нормировании той или иной группы международных отношений только одним каким-либо видом источников… Все указанные источники служат одной и той же цели — регулированию международных торговых отношений, и все они поэтому должны быть включены в систему международного торгового права»[268].

Как справедливо отметил А.Л. Маковский, начиная с учебника И.С. Перетерского и СБ. Крылова, вышедшего в 1940 г., по пути включения в международное частное право материальных правил, унифицированных посредством международных договоров, пошла почти вся советская наука международного частного права[269]. В частности, Л.А. Лунц исходил из необходимости совместного рассмотрения коллизионных и унифицированных норм в рамках международного частного права, учитывая при этом их различную правовую природу: «Объединение в составе международного частного права коллизионных и унифицированных материально-правовых норм основывается на том, что речь здесь идет о двух различных методах регулирования отношений с иностранным элементом. Нет оснований рассматривать один из этих двух способов регулирования (коллизионные нормы) в международном частном праве, а другой (унификацию норм в порядке международно-правовых соглашений) — в гражданском. Ведь речь здесь идет, как сказано, о двух юридических методах регулирования однородных отношений»[270].