Сергей Бирюзов - Когда гремели пушки

• Название: Когда гремели пушки
• Автор: Сергей Бирюзов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

А тем временем в Новобелицких лесах шло доукомплектование дивизии. Поредевшие в боях полки и батальоны пополнялись новыми людьми. Остро чувствовалась нехватка среднего командного состава, и поэтому во главе взводов нередко приходилось ставить младших командиров.

В первых числах августа, когда доукомплектование дивизии уже заканчивалось, меня экстренно вызвали в штаб фронта. Командующий объявил, что противник форсировал Сож и развертывает наступление на Рославль.

Дивизии ставилась задача выдвинуться в район Кричева наперерез этой вражеской группировке. Для того чтобы выиграть время, часть войск предлагалось перебросить по железной дороге, часть - с помощью автотранспорта.

Переброска началась ночью и продолжалась двое суток. За это время 132-я стрелковая дивизия преодолела расстояние более чем в полтораста километров и сосредоточилась в районе Климовичи - Милославичи. Исходный район оказался лесистым и заболоченным. Накрапывал мелкий дождь...

В светлом березняке, неподалеку от деревни Титовка, где расположился штаб дивизии, было прохладно и тихо, однако с севера доносился гул сражения. В небе часто проплывали на восток хищные стаи "юнкерсов". 1 Мы снова влились в состав 13-й армии, которой командовал теперь генерал-майор К. Д. Голубев. Армейский штаб находился где-то возле Костюковичей, но прочной связи у нас с ним не было.

Уже при выдвижении дивизии в новый район сосредоточения мы не избежали отдельных стычек с противником. Он частенько выставлял на нашем пути заслоны в населенных пунктах. Правда, заслоны эти были недостаточно сильными, и выбить их из той или иной деревни не представляло для нас большого труда. Чаще всего гитлеровцы сами отходили без боя. Но в одном месте им удалось отрезать весь 3-й батальон 605-го стрелкового полка, составлявший наше боевое охранение.

В батальоне преобладали новые, необстрелянные еще люди из пополнения, полученного нами в Новобелицких лагерях. Оказавшись в окружении, некоторые поддались панике. Чтобы установить связь с этим подразделением и навести там порядок, я послал туда редактора дивизионной газеты старшего политрука А. П. Завьялова. Сейчас уже не помню точно, почему выбор пал именно на него. Возможно, это объяснялось только тем, что после боев на быховском плацдарме наша газета некоторое время не выходила и ее редактор оказался не у дел. Но как бы там ни было, тов. Завьялов успешно справился с возложенным на него ответственным и опасным поручением. Дважды прошел он под огнем через расположение гитлеровцев, передал приказ о выходе окруженного батальона, и вскоре это подразделение, решительно атаковав противника, присоединилось к своему полку.

Как раз в тот момент к нам прибыл офицер связи Из штаба фронта. Он привез записку от Л. М. Сандалова. Нам предлагалось прорвать оборону противника, Перерезать шоссе и железную дорогу на участке Кричев - Рославль и обеспечить ввод в прорыв 21-й кавалерийской дивизии для удара по тылам рославльской группировки врага. Общее руководство боевыми действиями возлагалось на командира 45-го стрелкового корпуса комдива Э. Я. Магона.

Мы постарались поскорее связаться с кавалеристами. Их командный пункт обнаружили в небольшой рощице. Он представлял собой несколько палаток, замаскированных в тени деревьев, возле которых мотали головами и подстриженными хвостами оседланные кони.

21-я кавдивизия тогда только что прибыла на фронт, кажется, из Средне-Азиатского военного округа. Командовал ею полковник Я. К. Кулиев смуглый, с иссиня-черными глазами человек, очень подвижный и горячий. Он сразу заговорил о том, что его больше всего тревожило:

- Только бы из этого болота выбраться... На простор!.. А там уже ничего не страшно...

Обсудили план взаимодействия. Поставленная штабом фронта задача была слишком общей. Мы не имели Мясного представления о том, что за противник перед нами, какие силы он сосредоточил вдоль шоссейной дороги.

Произвели рекогносцировку местности. Выслали разведку.

Мало-помалу обстановка стала проясняться. На нашем направлении у противника не было сплошного фронта. Укрепить по-настоящему занимаемые позиции он еще не успел, да, видимо, и не собирался делать этого. Его заботы всецело были сосредоточены на быстрейшем продвижении к Рославлю.

Осуществить в таких условиях прорыв было не так уж трудно. Требовалось только сосредоточить огонь артиллерии на заранее определенных рубежах по единому плану.

На всю подготовку к намеченному наступлению ушло полдня. Мы за это время подружились с кавалеристами. Они оказались хорошими товарищами. И не только когда все обстояло благополучно, но и в трудные моменты боя. Я до сих пор с благодарностью вспоминаю лихих бойцов и их командира полковника Я. К. Кулиева, погибшего геройской смертью в дни Сталинградской битвы.

...Перед окончанием нашей совместной подготовительной работы к наступлению на мой командный пункт прибыл командир корпуса. Я знал тов. Магона раньше по совместной службе в Харьковском военном округе. Года три назад он был репрессирован по ложному обвинению в связях с врагами народа и лишь с началом войны снова оказался .в рядах армии. Именно поэтому, несмотря на свою высокую должность, Магон еще не имел тогда генеральского звания. На петлицах его гимнастерки поблескивали скромные ромбики.

Спокойный и неразговорчивый, комдив Магон выслушал наши доклады, подумал, молча прикинул все по карте и утвердил предложенный нами план действий. Наносить удар по противнику мы должны были с утра.

Как сейчас, помню это раннее утро. Первые лучи яркого солнца едва прорезали предрассветную дымку, и тотчас заговорили наши минометы, пушки, гаубицы, поднялась в атаку пехота. Противник открыл ответный огонь, но было уже поздно: подразделения нашей дивизии вышли к шоссе. Фронт был прорван удивительно быстро, и комдив Магон тотчас же поднял конницу.

Со своего НП я невольно залюбовался, как стройными колоннами, словно на параде, по три в ряд, лихо гарцевали всадники, эскадрон за эскадроном. И тут же , мелькнула мысль: "Да, смело действуют, но слишком уж беспечно". Как бы в подтверждение этого из-за горизонта вынырнули "мессершмитты" и "юнкерсы". Их было много. Группа за группой заходили они на бреющем полете над походными колоннами кавалерийской дивизии. Загремели разрывы бомб, страшную трескотню подняли пулеметы, и ряды всадников смешались, эскадроны стали рассеиваться. Перепуганные лошади, потеряв всадников, носились вдоль шоссе, топча раненых. А вражеские самолеты все продолжали свои атаки.

Кавалерийская дивизия; не имевшая достаточных средств противовоздушной обороны и брошенная в прорыв без авиационного прикрытия, понесла большие потери. Причиной гибели многих ее бойцов и командиров была тогдашняя наша неопытность.

Сказалось и еще одно немаловажное обстоятельство: взаимодействовавшая с 13-й армией авиация была измотана в июльских боях, когда наша оборона проходила еще по левому берегу реки Сож. В то время авиационному соединению, базировавшемуся на Хотимский аэродром, пришлось работать с предельным напряжением. С его помощью 13-я армия не позволила Гудериану продолжать продвижение в направлении Рославля сразу же после захвата Кричева. Но силы этого соединения быстро таяли. Последний крупный налет нашей авиации на занятый фашистами Кричев был совершен 29 июля. При этом из И ходивших на задание самолетов 4 не вернулись. Это была расплата за нашу наивность, типичную для некоторых авиационных командиров в первые месяцы войны: прежде чем начать штурмовку вражеских позиций, советские летчики сбрасывали листовки, в которых предупреждали местное население о предстоящем налете и просили укрыться. Ясно, что такими предупреждениями пользовались и гитлеровцы. Они тоже шли в укрытия, но приводили в боевую готовность свою зенитную артиллерию. Внезапность удара с воздуха терялась, и авиация несла большой урон.

Эти факты, мне кажется, в какой-то степени объясняют, почему командование фронта и 13-й армии, предпринимая в августе контрудар по рославльской группировке противника, не прикрыло с воздуха вводившуюся в прорыв 21-ю кавалерийскую дивизию. Прикрывать-то было нечем! А фашистская авиация, сразу же появившаяся над районом нашего прорыва, буквально неистовствовала.

Противник ни за что не хотел примириться с тем, что мы перерезали его коммуникации между Кричевом 9-Еосдавдем. Он ввел в бой и свои сухопутные резервы.

Перед нами появились новые пехотные и танковые части немцев.

Неудача, постигшая кавалеристов, спутала все наши планы. Полки 132-й стрелковой дивизии продвинуться дальше уже не могли. В пору было удержаться на занятых позициях. Бойцы окапывались, готовясь к решительной схватке, и противник не заставил долго ждать этого. Уже к вечеру гитлеровцы ударили по нашим флангам, пытаясь отбросить дивизию за шоссейную дорогу. Но все стрелковые подразделения и спешившиеся кавалеристы держались стойко.