Анатолий Афанасьев - На службе у олигарха

• Название: На службе у олигарха
• Автор: Анатолий Афанасьев
• Издательство: М.,Роман-газета №22-23
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004

Последний завершённый роман безвременно ушедшего прозаика Анатолия Афанасьева, знакомого читателю по остросюжетным, сатирическим произведеним. Новый роман Анатолия Афанасьева рассказывает о том, что будет с Россией, если народ и впредь будет покорно нести свой крест, не вмешиваться в происходящее, всецело доверяя власти и политикам. В центре повествования — судьба литератора, волею случая приближенного к одному из нынешних олигархов. Он нанят, чтобы воспеть «подвиги» своего работодателя, но в размеренное течение его жизни вмешивается судьба в образе дочери олигарха…

---

— Миллион? Не верю… Наверное, такой же миллион, как тот, что я спёр у Гарика Наумовича.

— Не такой, настоящий.

Лиза вдруг загрустила, отодвинула шторку иллюминатора. Серо-голубая пена облаков ударила в глаза, и я зажмурился. Допил коньяк. Лиза повернулась ко мне. Лицо строгое, как у монахини.

— Но ты правильно делаешь, что не веришь. По условиям контракта, я должна получить эти деньги только после замужества.

— Иными словами, никогда.

— Скорее всего так… Но я поняла это только недавно… Когда ты… Один человек помог. Теперь деньги принадлежат мне. Они в Женевском банке… Правда, не все. За эту услугу он взял с меня двести тысяч.

— Что за человек?

— Банковский служащий… Один из папиных сотрудников…

— Погоди, хочешь сказать… ты сама, одна провернула такое дельце?

— Да, я сделала это, — подтвердила она отрешённо и с мечтательностью во взоре.

Сказать, что я был поражён, значит лишь поверхностно определить мои ощущения. Воображая себя писателем, я, как положено, полагал, что разбираюсь в людях, знаю, чего от них можно ожидать, но Лиза в который раз ставила меня в тупик. Интересно, на что ещё она способна, если её хорошенько растормошить?

— Что ж, милая, если так, значит, при всём желании я не могу на тебе жениться. Хоть одной проблемой меньше.

— Почему?

— Есть целых две причины, одна физиологическая, другая моральная. Обе непреодолимые.

— Физиологическую я знаю. — Лиза подмигнула ободряюще. — Доктор вколол вакцину. Не горюй, Витенька, с этим мы как-нибудь справимся. А если не справимся, тоже не беда. Разве это главное? Может, так даже лучше?

— Намного, — согласился я. — Во всяком случае, спокойнее.

— А моральная какая причина?

— Очень важная. Решат, что я женился из-за денег. Погнался за длинным рублём. Миллион — шутка ли! Подумай сама. Юная миллионерша и непризнанный гений-импотент. Фу, какая пошлятина.

— Не расстраивайся. — Лиза прильнула к моему плечу. — Мы с тобой денежки быстро промотаем.

— Ну, разве что так…

Внезапно — от коньяка ли, от мерного покачивания, от ровного урчания двигателей — накатила неодолимая дрёма, как недавно в машине. Веки натурально запорошило песком. Последнее, что я почувствовал, — свою уродски отвисшую нижнюю губу, и попытался закрыть рот…

Пробуждение было таким же мгновенным и неожиданным. Будто кто-то толкнул. Лиза дремала, склонив головку на моё плечо. Стюардесса двигалась по проходу с подносом. Ага, вот оно! Через два ряда от нас в одном из кресел расположился плотный, коротко остриженный господин средних лет. Он читал «Коммерсанть», держа в руке бокал с шампанским. Ничего угрожающего в нём не было, ни в позе, ни в широкоскулом загорелом лице, которое показалось знакомым. Я не мог вспомнить, где его видел и видел ли вообще, возможно, «узнавание» всего лишь плод больной фантазии.

Господин оторвался от чтения и мельком поверх газеты коснулся меня взглядом. Тут же спохватился, прихлебнул из бокала и опять погрузился в газету. У меня осталось ощущение, что на лоб прыгнул тарантул. Я невольно провёл ладонью по лицу.

Нет, друг мой Лизонька, никуда мы с тобой не убежим, подумалось с тоской…

Глава 32 Год 2024. Эра Водолея

Из аналитической статьи «Рано успокаиваться», опубликованной в газете «Московские ведомости»: «… В очередной раз цивилизованный мир увидел подлое мурло руссиянина и убедился, что гуманные меры умиротворения не годятся для этой публики. Неслыханный по своей наглости террористический акт в Москве, когда погиб прославленный генерал-миротворец Анупряк-оглы, послужил, вероятно, неким детонатором, давшим импульс целой серии бандитских вылазок в региональных резервациях. Как нам стало известно из надёжных источников, особенно щекотливое положение сложилось на северных территориях, как раз в тех местах, где, по уверениям записных умников из Евросовета, располагалась зона спокойствия и где якобы под заботливым присмотром бургомистров и спецназа проходило успешное вызревание гомо практикуса, то есть человека реального, вполне довольного той нишей, в которой он очутился. Ныне мы стали свидетелями того, как в одночасье развеялся один из самых похабных (не побоимся этого слова) политических мифов. Именно оттуда, из непроходимых чащоб и болот, попёрли полудикие племена, вооружённые новейшим плазменным и лучевым оружием. Оставим пока в стороне множество болезненных вопросов (в частности, кто снабдил дикарей современной техникой и как могло случиться, что космическая разведка с её пресловутым „недреманным оком“ проморгала столь большое скопление агрессивно настроенной протоплазмы?), попробуем ответить на главный: имеется ли у руссиянской проблемы какое-то приемлемое решение, кроме нулевого варианта? На взгляд автора этой статьи, вопрос, разумеется, чисто риторический. Достаточно прикинуть, в какую копеечку влетел только этот один „локальный“ конфликт мировой казне. Конечно, если у транснациональных корпораций не пропала охота без конца закачивать денежки в так называемые гуманитарные прополки, это их дело, но проблема значительно шире и не упирается только в материальные издержки. Если бы так! Не будем забывать, что на сей раз, против обыкновения, дикари отказались принимать акции возмездия со смирением и благодарностью, напротив, оказали злобное сопротивление. К сожалению, мы не располагаем полной информацией (вот они, двойные стандарты демократии), но смеем предположить, что и с нашей стороны потери весьма ощутимы. Не случайно по Интернету разнёсся слух, что чуть ли не половина миротворческого корпуса бесследно исчезла в гибельных радиационных руссиянских лесах. Пусть это провокационное преувеличение, суть не в этом. Представим себе на секунду безутешное горе матери где-нибудь в штате Айова, которой сообщили, что её любимый единственный сын, на которого возлагалось столько надежд, сбит над муромскими болотами и его благородные останки съедены озверевшими туземцами. Не худо бы услышать её мнение о себе всем этим высоколобым политикам, витийствующим с высоких трибун Евросовета о праве каждого человека на самоопределение и о прочей чепухе, не имеющей отношения к делу. Пусть ответят на прямой и честный материнский вопрос: а где вы видели в России людей, господа умиротворители?..»

* * *

Первое, что вспомнил Климов, когда очнулся, были глаза генерала Анупряка-оглы, потянувшегося за пустышкой, бессмысленно-алчные, отливающие глянцевой желтизной, словно два жучка, высунувшихся из навозной кучи. Следом пришла мысль, что этого не может быть. Человеку, перенесённому, как он, в иные кущи, не могут столь отчётливо являться земные видения. Это противоречило знаниям, которые он впитал на Марфином подворье.

Ещё через некоторое время он убедился, что живой. Такой же живой, каким был раньше, разве что обожжённый, переломанный, слепой и глухой. В этом была какая-то ошибка, грозившая, возможно, непредсказуемыми последствиями.

Вскоре выяснилось, что слепота и глухота тоже мнимые. Осторожно приоткрыв глаза, он поднял над головой левую руку: безусловно, это его рука, посиневшая, распухшая, со скрюченными пальцами, но его, и он её видел во всех подробностях. Вдобавок слышал невнятные звуки, доносившиеся отовсюду и напоминавшие обрывки человеческой речи.

Он огляделся, с трудом, с болью поворачивая шею, и обнаружил, что лежит в меблированной комнате с одним окном, занавешенным весёленькими голубыми шторками. Прямо перед ним телевизор на объёмной подставке, чуть подальше дверь. Возле кровати лакированный столик, на нём графин с водой и стакан. Одна стена заставлена стеллажами с какими-то приборами, по первому взгляду — медицинского назначения. Кроме того, за изголовьем возвышается агрегат, подозрительно напоминающий те, которые на прививочных пунктах используют для перекачки крови аборигенам. Ещё в комнате два стула, обитых кожей, и обыкновенный стол с четырьмя ножками — пластиковая подделка под дерево.

Если это мираж, подумал Митя, то уж слишком достоверный.

Ему не пришлось долго гадать. К ушным раковинам были подсоединены датчики, и, вероятно, через них прошёл сигнал о том, что он в норме. Дверь открылась, вошёл высокий мужчина в белом халате. С ним девушка неописуемой красоты, очевидный биоробот. Врач (?) повёл себя так, словно увидел дорогого человека, вернувшегося с того света. Радостно бормоча: «Ну и хорошо, ну и славненько…», он уселся на стул, взял Митину руку, погладил, проверил пульс, чтобы убедиться в случившемся чуде. Биоробот за его спиной тоже что-то счастливо кудахтал.

Как можно более нейтральным тоном Митя спросил:

— Позвольте узнать, где я нахожусь?

— О да, конечно… Частная клиника Зельдовича, — с гордостью ответил доктор. — Меня зовут Меркурий Гнедович, лечащий врач, к вашим услугам… И сразу могу вас, Саша, успокоить, все неприятности позади. Авария ужасная, но вам, можно сказать, крупно повезло. Никаких серьёзных повреждений внутренних органов, в основном ожоги. Третья степень, это не страшно. Ещё две-три пересадки — и станете как новенький.