Валерий Большаков - Другие правила

• Название: Другие правила
• Автор: Валерий Большаков
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-032656-4

Утопия, наконец ставшая реальностью! Нанотехнологии и геномика на самом деле изменили мир. Нет ни армий, ни войн, ни убийств, ни смертной казни… максимум — «промывка мозгов».

Рай? Ад! Потому что в привилегированную касту «работающих» входит лишь каждый восьмой землянин. Потому что в комфортабельных «гетто для неработающих» уже появился новый лидер, зовущий себя Локи и готовящий кровавый мятеж.

И первый удар повстанцев, которые известны под именем «Пурпурная Лига», принимает проект «Марс» — программа колонизации и освоения Красной планеты…

---

«Вранье! — ожесточенно твердил Антон. — Ничего он не закрыт! Его даже расширили и достроили! Что он все врет?!»

Но пурпуры слушали Локи с упоением, вбирали в себя андроидную полуправду, как первую и последнюю истину, как святониспосланную благодать… Теперь Антон совсем иначе смотрел на пурпурных. Ненавидеть их — позориться только. К кому тут питать ненависть? К исполнителям-биороботам, которым подсадили размноженную «Ка» этого гоблина? Или к вершителям, у коих гоблин аккуратно вымарывает собственные «Я», а те только покряхтывают? Или его опять заносит на поворотах понятий?

Антон с запозданием порадовался, что видел Локи на экране, а не вживую. У этого чуда-юда такое мощное психодинамическое поле, что даже за километр подействовало. Чуть самого не оболванили… А если б глаза в глаза? Вот где страх… И почему он все так витиевато излагал, а по селектору из штаба — убого, на манер Зигги? Или суперу все равно, или он вообще по-нашему не чувствует, просто имитирует эмоции. В обед все по-свойски излагает, еще и хамоватости в голос подпустит, словечек разных, а перед завтраком умничать начинает, увлекается старинным слогом, переходит на доверительный тон… «Мы утратили любовь…» Господи, кто бы говорил!

Контакт окончился, и все задвигались, задышали, заговорили — с отсутствующим выражением, с глуповатыми улыбками, растерянно хмыкая и хмурясь. Вышли из лабораторного блока, миновали атриум и свернули в столовую. Похоже на специзолятор — гладкие серые стены, гладкий серый пол. Длинные пластиковые столы, длинные пластиковые скамьи.

Думая о своем, Антон присел с краю — спиной к стене — и одноразовым ножом вскрыл рацион. Армейский стандарт. Котлетки планктоновые, желе витаминизированное из глубоководных водорослей и сырники из китового молока. Недурственно, весьма недурственно… Любой «гурме» выставит за такой завтрак «десятку». Ну, девятку с плюсом.

Напротив Антона уселся Зигги и прохрипел:

— На хера?!

Антон дико разозлился. Будет тут всякий… холоп выступать еще! Но сдержался. Торопливо всосал последний кубик желе и потянулся за термосудком с парой сырников. Судок прихлопнула здоровенная волосатая пятерня с вытатуированным серпом и молотом.

— На хера?!

Антон схватил пластмассовый нож и всадил его в татуировку, да с такой силой, что одноразовое лезвие пригвоздило ладонь Зигги к столу.

Уши просверлило поросячьим визгом. Римайер, брызжа слюной, слезами и кровью, кривясь от боли, перекосился весь и верещал на одной ноте.

Антона тоже колотило, но злоба все еще булькала в нем неизлившейся лавой и поддерживала градус решимости.

— Еще раз полезешь, — сказал он отчетливо, — убью.

Как по волшебству, явились роботы медслужбы и увели стонущего Зигги.

Боясь мести дружков Римайера, Антон заозирался, но, видать, мушкетерский девиз у вершителей был не в чести — «однополчане» Зигги пересмеивались, подмигивали стажеру. Нашлись и такие, кто даже внимания не обратил. Пришпилили знакомца? Ну и ладно, не бабочка, жить будет…

«А наши бы вступились…» — подумал Антон и остро, всей центральной нервной, ощутил одиночество свое и «оторванность от коллектива». Это и сравнить-то не с чем. Только разведчик поймет разведчика. Когда тебе даже укрыться негде, ты весь на виду, а вокруг враги. И ты затыркиваешься в свое тело, как в скафандр, прячешься в него и смотришь, анализируешь, делаешь выводы. И притворяешься пурпурненьким…

— Всем построиться! Смир-р-на!

Седьмой оглядел строй, похлопывая по ноге планшетом компьютера, как стеком.

— Тэк-с… Долгов, Шеянов, Игнатов, Курода!

Названные вышли из строя.

— Западная башня Соацеры, ярусы восемь и семь. Будете спецов местных конвоировать на работу и с работы. И чтоб никаких там… — закончил он с грозной неопределенностью.

— Будет исполнено…

— Цимссен, Состенес, Костенко, Рябкин, Макеев! Идете в наряд на Регенерационный. Следить, чтоб спецы не покидали рабочих мест и не базарили. Я понятно излагаю?

— Понятно… Идем, вашбродь.

— Р-разговорчики! Тэк-с… Жаровский, Рикошетников, Капур! Займетесь профилактикой заправщиков.

— Будет исполнено! В лучшем виде! Так мы пошли?

— Топайте, топайте… Кукушкин, Вальдес, Рингголд! На ремонт анализаторов… Родин, Брокмен, Пятаков, Бхавани Сингх! Шагом марш в скафандровую! На вашей совести — наладка, контроль настройки и подзарядка. Свободны!

С Антоном вышли трое заспанных пурпуров. Все трое были небриты и явно забыли дорогу в баню. Эйбел Брокмен человек был худощавый, интересный, с холодным и жестоким лицом. У Олега Пятакова, усатенького, светловолосого и ушастого, был шрам на щеке и не хватало мизинца на руке. Саяджи Бхавани Сингх, с желтым лицом и бесцветными глазами, носил квантовый разрядник не в кобуре, как все, а за поясом. На рукоятке пистолета насчитывалось девять зарубок, и Антон испытывал нездоровое любопытство — исподтишка он оглядывал этого убийцу, словно высматривая отличия от «нормальных» людей.

— Башка трещит, — пожаловался Пятаков, — и во рту будто кошки насрали…

— Надо меньше пить, — сделал Бхавани верный вывод.

— Какой ты умный! — сказал Пятаков с кислотой в голосе и обернулся к Антону. — Саяджи у нас — махараджа!

— Не махараджа, — покривился Бхавани Сингх, — а тринадцатый низам!

— Ну, нехай себе низам… Низам-верхам…

Антон вздохнул. Разведка больше не казалась ему занятием, достойным завистливого почтения. Полуобнаженные красотки, роскошные отели, перестрелки, погони — все это есть, наверное, только в виртуальных сериалах вроде «Операции „Вирус“ или „Наблюдателя“. А в жизни — одна грязь, грязь и страх, страх и отчаяние. Второй день держится ощущение, что он бредет под холодным дождем, в потемках, кутаясь в промокший плащ, идет, тупо уставясь перед собой, и терпит, терпит, терпит…

Приучаешься никогда не засыпать крепко, как бы ты ни устал. Приучаешься искать тени там, где их не должно быть, ожидать неожиданное. Приучаешься двадцать четыре часа в сутки оставаться настороже и смотреть в три глаза…

У дверей в комнату для хранения бронескафандров дорогу им заступил охранный робот — здоровый, шестирукий «голем».

— Вход разрешен только для членов ПГ! — всполошился кибер. — Скажите пароль!

Мутные бельма оптических рецепторов, окольцовывавшие переднюю черепную коробку «голема», стеклянно взблескивали. Угрожающе посверкивали шипастые нашлепки станнеров. Робот чуть склонился, разводя две пары рук — донесся едва слышный шелест псевдомышц.

— Экстрим! — произнес Эйбел, и робот неохотно открыл дверь.

Скафандровая была длинной и узкой комнатой, похожей на конюшню, только вместо денников стояли боксы, занятые боекостюмами.

— Иди сюда, — позвал Антона Эйбел. — Смотри…

Брокмен зашел скафандру «за спину», вытянул руку, пошарил у БК между плечами.

— Тут рычаг немедленного отпирания, — объяснил Эйбел. Что-то щелкнуло, зашипело, и скафандр раскрылся, как футляр для человека. Так в красивую коробочку пакуют духи — упаковка велика, а сам флакончик с парфюмом — малюсенький, зажатый между двумя углублениями, повторяющими его форму.

— Скаф! — рявкнул Эйбел. — Статус!

— Не занят, — ответил скафандр. — Кислород — норма. Энергозапас в пределах нормы, все системы функционируют нормально.

Включился монитор БК, по цепочке зажглись индикаторы: «Энергия — 0,7», «Вооружение — 0,5», «Умножение силы», «Медблок», «Пищеблок», «Видео»…

Скромная пластинка в самом низу сообщала: «Евразия, Северо-Уральский регион, г. Ижевск, система предприятий ПО „Звезда“. Скафандр боевой автономный с активным камуфляжем „Аргироаспид-А2-С“.

— И что с ним делать? — оглянулся Антон.

— Да ничего не делай! — посоветовал Эйбел. — Че там проверять? Это Седьмой нам все работу ищет… Тебя как звать, солобон?

— Антон.

— Рифмуется! — высказался Пятаков.

— Ты нам, Антон, лучше бы пол-литра поставил… — намекнул Бхавани Сингх.

— Или два! — оживился Эйбел. — Прописаться же надо!

— А где…

— Мы тебе сейчас все покажем и обскажем!

Трое пурпуров, сносящих муки абстинентного синдрома, услужливо и суетливо показали и обсказали, куда Антону идти, к кому обратиться и как незаметно пронести «Медицинский стопроцентный очищенный…»

«Терпи, агент, — подумал Антон, — резидентом будешь…»

— Только побыстрей давай! — нетерпеливо подогнал его Эйбел.

— Я туда и обратно! — заверил его Антон.

Он прошел через служебный тамбур и попал в узкую щель между зданием киберцентра и корпусом Регенерационного завода. Было сумрачно, и сама по себе развивалась клаустрофобия, но в КЦ многое делалось «через щелку» — проносилось спиртное и курево с марихуаной, проводились девицы без комплексов. Этим же путем сбегали в самоволку.

Щель выходила в «Колонный зал» — широкий коридор с низким потолком и строем труб, в коих постоянно гудело и булькало.