Георг Борн - Евгения, или Тайны французского двора. Том 1

• Название: Евгения, или Тайны французского двора. Том 1
• Автор: Георг Борн
• Издательство: Терра
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00300-Х

Георг Борн — величайший мастер повествования, в совершенстве постигший тот набор приемов и авторских трюков, что позволяют постоянно держать читателя в напряжении. В его романах всегда есть сложнейшая интрига, а точнее, такое хитросплетение интриг политических и любовных, что внимание читателя всегда напряжено до предела в ожидании новых неожиданных поворотов сюжета. Затаив дыхание, следит читатель Борна за борьбой самолюбий и воль, несколько раз достигающей особого накала в романе.

---

Было бы безрассудством, если бы Олимпио закричал и дал бы знать о своем присутствии. Впрочем, этого не нужно было делать, так как через несколько секунд из-за дерева показалась фигура слуги Эндемо. «Без сомнения, это доверенный графини», — подумал Олимпио. Слуга подошел к нему.

— Извините меня, милорд, — проговорил он тихо и при этом кланяясь, — не имею ли я чести говорить с испанским дворянином доном Олимпио Агуадо?

— Конечно, любезный друг, но что вы желаете?

— Благородный милорд должен мне позволить выполнить данное мне поручение.

— Говорите, — я, кажется, знаю, кто вы такой!

— Тем лучше, милорд! Не будете ли вы так добры последовать за мной к реке на тропинку, где вас ожидает одна дама, а именно — моя госпожа, которая желает с вами поговорить о важном деле.

Олимпио больше не сомневался, что это Евгения прислала за ним слугу, который, однако, имел очень подозрительное выражение лица.

— Идите вперед, — сказал он, — я последую за вами.

Джон торжествовал, так как он почти уже достиг цели. Он обдумывал несколько минут, должен ли он следовавшего за ним Олимпио, могущественный вид которого наводил на него страх, провести к озеру Баттерзеа или лучше на берег Темзы, чтобы внезапно столкнуть его в воду. Точно так же пусто и уединенно было на берегу озера, как и у реки, окруженной деревьями и кустарниками. Как в том, так и в другом месте не было перил. Однако у озера берег был плоский, между тем как у Темзы он покатый и круто спускавшийся в реку, которая в настоящее время была очень глубокой. Поэтому Джон направился по дороге, которая вела к реке.

Олимпио последовал за ним. Он внимательно оглядывался по сторонам в полном ожидании каждую минуту увидеть хоть намек на присутствие донны Евгении. Образ прекрасной Долорес полностью исчез из его головы — одна Евгения занимала место в непостоянном сердце испанца.

Слуга дошел до дороги, которая пролегала у самой реки, остановился с притворным удивлением, ожидая Олимпио.

— Странно, — пробормотал он, когда дон Агуадо подошел к нему, — графиня хотела гулять здесь, однако я ее не вижу.

Олимпио также начал осматриваться кругом; он, однако, и не подозревал злодейского намерения этого малого. Как мог он догадываться при подобных обстоятельствах об этом искусно задуманном плане Эндемо и его коварного слуги.

Около самой дороги находились темные кусты, отделявшие дорогу от берега Темзы, Джон хотел заставить Олимпио сделать шаг вперед к кустам.

— Позвольте мне вам сделать предложение, милорд, — сказал он. — Будьте так добры, подождите здесь, я же отправляюсь туда, чтобы поискать графиню!

— Хорошо, любезный друг, — согласился Олимпио, который забыл, что река находилась так близко. Он даже подумал, что по ту сторону кустарника проходила дорога, и поэтому раздвинул кусты, желая посмотреть, откуда будет приближаться Евгения.

Джон, видимо, зорко следил за Олимпио. Вместо того чтобы, как условились, отправиться по ближайшей тропинке, внезапно и поспешно он обернулся, воспользовался минутой, когда Олимпио вошел в кустарник.

Все, что случилось потом, было делом нескольких секунд. Олимпио нагнулся вперед, чтобы посмотреть на предполагаемую дорогу. В ту минуту, когда он узнал, что в данном месте за кустарниками находилась река, вдруг почувствовал внезапный толчок, вследствие которого потерял равновесие: его тяжелая, могучая фигура полетела вперед. Олимпио успел ухватиться во время падения за ветки кустарника, но они были не в состоянии удержать тяжелое тело, куст моментально был выдернут из сырой почвы и упал в темную бездну, которая зияла внизу.

Ни слова, ни звука не успел произнести Олимпио — так внезапно почувствовал, как на него напал неизвестный, чтобы столкнуть в реку.

Глыбы земли, камни сопровождали Олимпио в глубь реки. За падением неизбежно должна была последовать его смерть, потому что волны, принявшие гиганта, были так же мрачны, как и окружающая местность. Раздался мощный всплеск воды, который произошел вследствие падения тяжелого тела Олимпио и летящих за ним глыб земли и камней, потом воцарилась полная тишина.

Джон несколько минут стоял прислушиваясь. Кругом царила мертвая тишина. Казалось, никто не видел этого коварного злодейства. Все мирно спало под покрывалом наступившей ночи. Поблизости не было ни одного живого существа. Никто не видел и не слышал, что здесь произошло; на деревянном мосту, который находился вдали между деревьями, было пусто.

— Выполнить это было намного легче, чем я предполагал, — бормотал доверенный Эндемо. — Теперь Агуадо уничтожен, и если найдут его труп, любой подумает, что он был убит каким-нибудь искателем приключений!

Он осторожно раздвинул кустарник и продвинулся вперед, насколько это было возможно, не подвергаясь опасности, чтобы посмотреть вниз и послушать, не удалось ли Олимпио каким-нибудь образом спастись.

Обрыв в Темзу был таким стремительным и берег в этом месте до того крутым, что невозможно было и подумать, чтобы по нему можно взобраться наверх. Джон посмотрел на темную, блестящую воду. Внизу было тихо — задуманное дело удалось превосходно.

Плут, с удовольствием улыбаясь, накинул на плечи свое пальто и направился к мосту, чтобы побыстрей возвратиться на улицу Оксфорд и сообщить своему повелителю, что ему нечего больше бояться дона Олимпио Агуадо! По дороге он хотел зайти в одну из гостиниц, где бы мог немного отдохнуть и подкрепиться стаканом хорошего вина, как будто бы он совершил такую работу, которая достойна была высокой награды.

Тяжелое тело Олимпио от внезапного и быстрого падения погрузилось глубоко в воду Темзы, которая в это время была полноводной. Волны овладели его телом; проклятие сорвалось с его губ; он понял, что стал жертвой обмана и даже целого заговора. Кто-то покушался на его жизнь. В одну секунду он пришел в себя, собрался с силами, чтобы бороться за свою жизнь с водной стихией. Ему представились обезображенные трупы, которые он увидел сегодня вечером, и это воспоминание увеличило напряжение его сил.

Он всплыл на поверхность воды. Ни одной лодки, ни одной человеческой души поблизости не было. Поспешно поплыл он к ближайшему берегу, с которого был низвергнут, надеясь найти там удобное место, чтобы хоть временно за что-нибудь зацепиться.

Олимпио действительно удалось добраться до него; но им овладел ужас, когда он увидел, что тщетно старается удержаться за гладкий, скользкий, круто возвышающийся берег и безрезультатно пытается вылезти из воды. Соскользнув с глинистого берега, он снова погрузился в воду.

Еще раз ему удалось достигнуть поверхности. Послышался громкий крик о помощи, раздавшийся на далекое расстояние. Наконец, опускаясь в очередной раз на дно, обессиленный Олимпио лишился чувств. Он противостоял стольким опасностям, ему благоприятствовало воинское счастье, — и теперь он должен был найти свою смерть в темных водах Темзы. Казалось, уже нельзя было надеяться на спасение великана, так как он уже в третий раз погружался под воду на дно реки, над которой простирался ночной мрак. По-видимому, на этот раз зловещий умысел Эндемо и его слуги удался.

Волны закрутились над тем местом, где исчезло тело Олимпио.

VIII. ВАЛЕНТИНО

Погреб герцогского замка, куда так ловко заманили Валентино, мог вполне заменить тюрьму. Мы уже знаем, что в этой подвальной комнате не было ни одного окна и вся мебель состояла из стола и нескольких стульев, дверь же запиралась самым тщательным образом.

Первую ночь Валентино был очень зол и нетерпелив; он яростно топал ногами и изо всех сил ломился в крепко запертую дверь, но, видя, что все усилия его напрасны и ни к чему не ведут, он, наконец, мало-помалу успокоился.

Усевшись на один из стульев и устремив глаза в темный угол, он погрузился в мрачные размышления. Хотя и смутно, но все-таки он сознавал, кому обязан всем этим несчастьем. Ничего не могло быть для него хуже и постыднее, чем ловко расставленная ловушка. Он начал соображать и наконец стал понемногу сопоставлять обстоятельства, которые и привели его сюда.

— Проклятие! — бормотал он. — Сиди теперь, сложа руки, в этой поганой западне! Старуха, без сомнения, пирует вместе с герцогом. Но каким образом она узнала, что именно тогда я покинул Сутенд… Ого, если эта ведьма не кто иная, как Годмотер Родлоун! Недаром намекала на нее и предостерегала меня рыбачка! Она могла увидеть меня из окна хижины и заранее придумала эту хитрость. Но нет, это невозможно! Как могла она потом очутиться у ворот станции. Вероятно, тут что-нибудь да не так! Но, однако, как не размышляй и не разбирайся в этом деле, а результат обмана один: меня засадили. Так называемый герцог, пронюхав, что я отыскал сеньориту Долорес, отдал приказ меня запрятать; я уже предчувствую его намерение погубить меня; и все же это не так-то легко сойдет с рук его длинноносому слуге Джону! Но ведь он может отравить меня и, во избежание этого, я должен отказаться от обеда. Клянусь всеми святыми, что ни разу не попадал я в такое критическое положение, — вскричал Валентино, быстро вскакивая и топая по цементному полу подвальной комнаты, — но и ни разу в жизни не был я таким простофилей, как сегодня. Гм… впрочем, все это вещи обыкновенные; я мог рассчитывать на подобный исход дела, так как во мне давно копошилось подозрение… проклятая горбунья! Есть старая, чрезвычайно умная поговорка, что необходимо остерегаться того, кого Бог чем бы то ни было физически отличает от других людей. Как бы только узнать мне, что эта старушенция есть именно Годмотер Родлоун? Но ты непременно убедишься в этом, если только здоровым и невредимым выберешься из погреба.