Георг Борн - Евгения, или Тайны французского двора. Том 1

• Название: Евгения, или Тайны французского двора. Том 1
• Автор: Георг Борн
• Издательство: Терра
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00300-Х

Георг Борн — величайший мастер повествования, в совершенстве постигший тот набор приемов и авторских трюков, что позволяют постоянно держать читателя в напряжении. В его романах всегда есть сложнейшая интрига, а точнее, такое хитросплетение интриг политических и любовных, что внимание читателя всегда напряжено до предела в ожидании новых неожиданных поворотов сюжета. Затаив дыхание, следит читатель Борна за борьбой самолюбий и воль, несколько раз достигающей особого накала в романе.

---

Открытия, сделанные Филиппо Буонавита и подтвержденные Валентино в присутствии полицейского чиновника, вызвали только безмолвное пожатие плеча со стороны этого полицейского: не было свидетелей и письменных доказательств, а начинать расследование без этого он не брался. Видя полное нежелание чиновника оказать эту ничтожную услугу, Филиппо хотел удалиться, но рассвирепевший Валентино, не помня себя, закричал ему по-испански:

— Клянусь всеми святыми, дон Филиппо, что этот Лондон в миллион раз гаже Мадрида! Чиновники его как будто подавились и не могут произнести ни одного лишнего слова.

— Тише, Валентино, — строго проговорил итальянец, боясь, что кто-нибудь из присутствующих знаком с испанским языком, — вы еще больше навредите нам и испортите все дело. Теперь, стало быть, остается только одно — положиться на собственные силы. Но все еще не теряю надежды разыскать Олимпио, как несколько дней назад не терял надежды увидеться с вами, — прибавил Филиппо, выходя от чиновника в сопровождении Валентино.

Лишь только хотел он выйти на улицу, к подъезду подкатил роскошный экипаж, из которого вышла стройная дама с густой вуалью на лице. Несмотря на то, что был вечер и почти стемнело, леди пристально посмотрела на вышедших ей навстречу — итальянца и Валентино.

В ее экипаже сидел переводчик, которому она отдала на испанском языке приказ удалиться вместе с коляской, пообещав, что пришлет за ней завтра утром. Переводчик, казалось, очень удивился, но тем не менее тотчас же выполнил данный ему приказ, в то время как леди направилась к входу в окружное управление. В подъезде она остановилась и, проводив глазами экипаж, повернулась в сторону удалявшегося Филиппо.

— Это он, — прошептала незнакомка, и долго скрываемое волнение вылилось наружу и заставило ее затрепетать. — Злая судьба бросила его на эту дорогу. Благодарю тебя, Бог мести! Благодарю за то, что ты помог мне найти его! Горе тебе, Филиппо, близок час расплаты — дни твои сочтены! Именем нашего ребенка я поклялась отомстить тебе — и свято сдержу свою клятву. Без молитв, без покаяния ты погибнешь — умрешь от моей руки! Жуана обязана отомстить за отца и мать, должна удовлетворить свою ненависть и затем уже — умереть! Пока не достигнет она своей кровавой цели — не будет ей на земле ни счастья, ни покоя. Я давно уже искала тебя и одно время потеряла надежду найти, но теперь — о, легкое счастье! — сама судьба посылает тебя в мои руки.

Стройная и закутанная в легкий плащ дама быстро последовала за итальянцем, который у моста Ватерлоо расстался с Валентино, так как спешил сообщить маркизу результат своего разговора с чиновником.

Было уже почти совсем темно, когда Филиппо дошел до низенького подъезда своего дома и нагнулся, чтобы войти в него. Вдруг легкие торопливые шаги остановили его, и в ту же секунду чья-то рука быстро дотронулась до его плеча. Филиппо поспешно обернулся и увидел даму, лицо которой, закрытую вуалью, как ему показалось, было совершенно незнакомым. С минуту молча стояли в растерянности эти два человека, некогда так горячо любившие друг друга.

Филиппо соображал, кто бы могла быть эта донна, пристально и страстно смотрящая на него; он даже не вспомнил о Жуане, да и кто бы мог предположить, что она станет разыскивать его по всему Лондону.

Жуана, казалось, онемела, неожиданно очутившись возле человека, некогда безраздельно ею любимого, ради которого пожертвовала она родиной, отцом и матерью и которого ненавидела теперь так глубоко и сильно, что пренебрегла всеми опасностями, связанными с его преследованием. Ей удалось наконец напасть на след итальянца, за которым она бросилась в Лондон, где поселилась в роскошном отеле, чтобы ей было удобней продолжать свои розыски. То, что другим казалось безумием, сделалось для Жуаны главной целью, для достижения которой она жертвовала всей своей жизнью. Обманутая женщина ничего не боялась, все испробовала, чтобы узнать о местопребывании Филиппо. Она была у всех окружных чиновников Лондона, справлялась у уличных полисменов — и все это оказалось бесполезным. В этот вечер она отправилась к последнему полицейскому чиновнику, и счастливое стечение обстоятельств столкнуло наконец ее с Филиппо, которому и в голову не приходило, что перед ним стоит Жуана, давно забытая им девушка из Алькалы.

— Что вам угодно, леди? — спросил он на ломаном английском языке, когда Жуана приблизилась к нему.

— Неужели не узнаешь меня, Филиппо? — проговорила она на родном его наречии, которое, видимо, произвело на него сильное впечатление. — Всмотрись в меня! Или, может, я до того подурнела и постарела, что ты не в состоянии узнать меня? Но нет, зеркало мне говорит, что все старания мои сохраниться к этому часу были далеко не бесплодны.

— Ты, Жуана! Здесь, в Лондоне! — вскрикнул от неожиданности Филиппо, страшно побледнев при этом открытии.

— Слова твои необыкновенно холодны, — произнесла молодая женщина, снова опуская вуаль, — северный климат сильно повлиял и изменил тебя. Но Жуана тебе напомнит южную негу и сладострастие, она приехала, чтобы еще раз быть твоей!

— И для этого ты ехала из Мадрида в Лондон?

— Тебе это кажется теперь удивительным! Ты, как видно, неприятно удивлен этой неожиданной встречей, я так рада, а ты между тем стоишь, как приговоренный к казни! А помнишь ли — прежде, мой Филиппо, когда я дорожила невинностью, когда моя добродетель сдерживала твою любовную страсть, как ясно и естественно все это казалось тебе! Да, после бесплодных поисков в Париже и во всей Франции я приехала в Лондон, чтобы отдаться тебе, еще раз быть твоей, а там уже — умереть без сожаления!

Жуана произнесла эти слова так убежденно и страстно, как будто вся ненависть ее разбилась о вновь проснувшуюся любовь, как будто ею овладела одна мысль, одно желание: еще раз увидеть своего Филиппо, услышать его пылкие речи, вволю насмотреться в прекрасные глаза и потом умереть с ним вместе, лишив себя и его жизни, чтобы хотя бы в последнюю минуту существования возлюбленный принадлежал ей одной безраздельно! Что должно было испытать это страстное, любящее создание, прежде чем пришло к этому ужасному решению! Как должна была страдать и мучиться Жуана, прежде чем она согласилась бросить ребенка, пожертвовать им ради преследования того, кто нагло надругался над ее невинностью, над ее юной любовью! Какие пытки должна была испытывать она теперь, когда наконец после долгих лет разлуки очутилась лицом к лицу с самым дорогим на свете человеком!

Она затрепетала при мысли о том бесконечном счастье, какое ждало бы ее, если бы Филиппо остался верен ей и продолжал искренне ее любить. Но холодное выражение его лица заставило бедняжку опомниться, вернуться к действительности.

— Странно, — пробормотал он, — все это так неожиданно! Родители твои тоже приехали с тобой?

— Мои родители, — повторила Жуана, и невыносимая боль и ирония зазвучали в ее голосе. — Мои родители… Да, да, ты их увидишь, и они простят тебя!

Филиппо молча и пристально посмотрел на Жуану, чтобы по выражению ее лица узнать, что с ней творилось. Только для одного его, Филиппо, пренебрегла она всеми опасностями, отважилась на это длительное путешествие, чтобы еще раз с ним увидеться; но все, что говорила она, как-то странно его тронуло.

— Я до сих пор не могу еще опомниться и объяснить себе всего этого, — проговорил он, наконец, после долгого молчания.

— Пойдем, проводи меня! Мы живем очень близко; дома ты узнаешь все подробнее. Но ты колеблешься? Я понимаю, ты не любишь меня больше, ты в этом уже не раз сознавался! Но проводи меня только сегодня; пожертвуй ради меня несколькими часами, слышишь ли, ради меня и наших воспоминаний! Помнишь, как клялся ты в вечной и пламенной любви? Прошло много лет после того. Как часто возобновлял ты эти клятвы?.. Но не сердись, я говорю это, сознавая, что ты меня не любишь, и все же неужели ты не можешь принести мне эту небольшую жертву во имя воспоминаний прошлого! Пойдем. Я прошу, умоляю тебя… Выполни хоть раз в жизни мою просьбу, дай мне хоть один приятный миг после такой долгой разлуки, я прошу тебя…

— Да, я пойду, так как мне необходимо переговорить с тобой, — сказал Филиппе, на которого эта неожиданная встреча и с мольбой смотрящая Жуана произвели глубокое впечатление. Давно уже он забыл о существовании бывшей возлюбленной, другие имена и женщины уже давно вытеснили ее образ из его памяти. И вдруг появилась она, да так неожиданно, осыпала его нежными, пламенными словами, предстала во всем блеске своей красоты, которая — Филиппе должен был сознаться в этом — стала еще полнее и роскошнее. Она возбудила в нем жалость и воскресила жажду наслаждений.

Люди легкомысленные и страстные бывают необыкновенно великодушны, хотя это качество как-то не согласуется с их в высшей степени эгоистичными натурами.