Дженнифер Блейк - Полночный вальс

• Название: Полночный вальс
• Автор: Дженнифер Блейк
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-136-7

Действие романа Дж. Блейк «Полночный вальс» происходит накануне Гражданской войны Севера и Юга Америки. Молодая хозяйка богатого имения неожиданно для себя оказывается в исключительно романтической ситуации и вынуждена делать выбор между мужем и влюбленным в нее кузеном мужа.

---

С ненавистью глядя на Айзу, за которого держалась Амалия, Патрик полез в карман за платком, чтобы промокнуть порезы, но вместе с платком вытащил складной нож. Когда внимание слуг притупилось, Патрик с ловкостью фокусника одним махом раскрыл его. Оттолкнув Айзу, он схватил Амалию и приставил к ее горлу нож.

— А ну, пошли вон отсюда, черномазые свиньи! — взревел он. — Идите к себе и хорошенько подумайте, во что я превращу ваши шкуры за то, что вы осмелились помешать удовольствию белого человека.

— А мне о чем подумать? — Слова, произнесенные с присущей южанам неторопливостью, набатом прогудели над головой Патрика Дая.

В дверях стоял Роберт Фарнум.

Наступила мертвая тишина. Айза вновь держал Амалию за руку, словно собирался начать с Патриком Даем детскую игру в перетягивание каната. В другой руке мальчик держал ручку от разбитой вазы. Амалия медленно протянула руку и забрала у него опасный предмет.

— О чем вам захочется, черт побери! — огрызнулся надсмотрщик. — Но уходите подобру-поздорову, если не хотите посмотреть, как я буду делать вырезку из жены вашего кузена.

— Не торопись! — бросил Роберт, становясь рядом с Тиге.

— Я вас предупредил, — сказал Патрик, держа в подрагивающей руке нож, приставленный к горлу Амалии.

Ярость охватила ее с новой силой. Амалия не могла перенести столь унизительного положения. Она изловчилась и вонзила осколок вазы в руку обидчика. Патрик взвыл от боли, выдернул руку, но, спохватившись, еще плотнее приставил нож к горлу молодой женщины. Однако секундной паузы Роберту вполне хватило, чтобы сделать тот недостающий шаг, который позволил ему схватить руку надсмотрщика железной хваткой и вывернуть из нее нож, а потом вонзить кулак ему в лицо с такой силой, что Патрик рухнул, ударившись головой в закрытое ставнями окно. Раздался звук разбитого стекла, и в комнату ворвалась волна холодного, влажного воздуха. Через минуту Патрик поднялся, тряся головой и сплевывая вместе с кровью выбитые зубы. Увидев, что Роберт направляется в его сторону, надсмотрщик кинулся, продираясь сквозь слуг, к выходу. Стук захлопнувшейся за ним входной двери оповестил, что он вряд ли вернется когда-либо назад.

Роберт повернулся к Амалии, заключив ее в свои теплые, надежные объятия. Он нежно целовал ее лоб, глаза, а его руки гладили шелковистые пряди волос, которые вновь заструились по спине. Амалия радостно вздохнула и замерла. Лишь теперь она заметила, как он промок: с волос капала вода, сюртук и брюки — хоть выжимай, сапоги размокли и хлюпали. Амалия глянула на пол, и ее глаза расширились от ужаса: сквозь щели в полу просачивалась вода, растекаясь по комнатам. Остров уходил под воду. Человек был бессилен перед разбушевавшейся стихией.

ГЛАВА 20

Мами лежала там, где упала. Роберт поднял ее из воды, затопившей все помещения, и положил на кушетку. Старая леди была оглушена. На короткое время она открывала глаза, но говорить не могла. Амалия сбегала за лекарством, а потом с помощью Лали и Полины переодела Мами в сухую одежду. Вода продолжала прибывать.

Пока шло переодевание, Тиге и Айзу выставили за дверь, а Роберт стоял в углу холла спиной к ним и тихо рассказывал. Он вернулся на остров Дернир, потому что Сэр Бент предупредил его о надвигавшемся шторме. Старик сказал, что ураган принесет много бед Сан-Мартинвилю, но еще больше морскому побережью. Путешествие было трудным, но Роберт боялся только одного: чтобы капитан Смит не повернул назад. Однако этого не случилось: капитан понимал, что его пароход был единственной надеждой попавших в ловушку людей.

Но из-за непогоды и по воле злого рока «Стар» выбросило на берег. Роберт работал вместе со всеми, когда рушили верхние постройки, чтобы уменьшить сопротивление ветру и спасти то, что осталось от добротного судна.

— Я примчался сразу, как освободился, — сказал он с болью в голосе. — Прости меня, Амалия, что не пришел раньше. Я так сожалею о случившемся.

— Главное, что ты здесь, — ответила она, застегивая пуговицы на платье Мами.

Так о многом хотелось поговорить, но времени не было: вода с угрожающим ворчанием прибывала, а ветер срывал ставни с окон.

— Что же нам теперь делать? — вновь заговорила Амалия.

— Это зависит от шторма, — ответил Роберт. — Из-за Мами мы останемся здесь до тех пор, пока это возможно.

Амалия укутала плечи свекрови шалью. Полагая, что старую женщину придется нести на руках, она переодела ее в легкое повседневное платье без накидки и кринолина. По той же причине Мами оставалась пока в холле, а не лежала, закутавшись, у себя в спальне.

— Теперь можешь повернуться, — разрешила Амалия. Роберт обернулся. Свет лампы падал на его щеки цвета бронзы, оттенял синеву глаз, которые жадно оглядывали ее, задержавшись ненадолго на разорванном спереди платье. Амалия отвернулась: три петли на застежке лифа спереди были порваны, поэтому пришлось плотнее завернуться в шаль.

— Ты не считаешь, что лучше перебраться в отель, пока это еще возможно? — спросила Амалия, переключая его внимание на более прозаические проблемы.

Роберт с минуту стоял, прислушиваясь к реву ветра, потом направился к входной двери. Она с силой распахнулась, как только он снял засов. Ветер с радостным воплем налетел на него, разметывая волосы, одежду, промчался по гостиной, срывая и круша все на своем пути. Роберт вышел на галерею. Амалия последовала за ним, крепко удерживая концы шали, которая понравилась ветру, и он готов был унести ее с собой. Какое-то время глаза привыкали к туману и мороси, пока не увидели наконец очертания отеля. У Амалии перехватило дыхание.

Здание гостиницы было выше их дома и больше по площади, поэтому сопротивление ветру оно оказывало большее. На месте спален-мансард зияли черные дыры. В тот момент, когда они смотрели на отель, его крыша неожиданно приподнялась, потом опустилась, рассыпаясь и разлетаясь в разные стороны. Им показалось, что за воем ветра и шумом моря они слышат крики людей. Стены отеля втягивали и выбрасывали воздух, напоминая боковины кузнечных мехов, окна разбиты, а ставни, отрываясь, улетали в непроглядную тьму. Еще минута — и северное крыло здания рухнуло, превратившись в груду обломков. Под раскаты грома молния огненной ветвью украсила небо, осветив на мгновение все вокруг. Стало видно, что в воде, затопившей отель, барахтаются, цепляясь за плывущие балки и двери, несколько мужчин, женщин и детей.

— Боже мой! — воскликнула Амалия. — Неужели мы не сможем помочь им?!

— Вернись в дом! — крикнул Роберт, стараясь голосом перекрыть грохот и рев стихии. Он схватил Амалию за плечо и потащил ее к двери, чтобы укрыться от новых порывов ветра.

— Там люди… — лепетала Амалия, и в ее глазах стоял ужас.

— Мы следующие…

Не успел он договорить начатую фразу, как ветер сорвал ставни с окон комнаты Амалии. Стекла, как ни странно, остались целы. Амалия вбежала в спальню и увидела через открывшиеся окна, что соседнюю виллу, принадлежавшую Пьюггам, сорвало с фундамента, и теперь она лежала, накренившись в воде.

— Амалия! — позвал Роберт. — Зайди сюда!

Слова его, заглушённые новым раскатом грома, потонули в шуме воды и ветра. Амалия почувствовала, как пол у нее под ногами дрогнул, закачался, а потом стал проваливаться. Она покатилась и, наверное, упала бы в разверзшуюся пропасть, если бы не уцепилась за стойку кровати, которая стояла целехонькой в стороне от начавшихся разрушений. Амалия залезла на кровать, полежала с минуту, чтобы отдышаться и прийти в себя, а потом поползла к краю, чтобы потом добраться до двери в гостиную. Она слышала крики и журчание воды, которая поднималась все выше и выше. Добравшись до двери, Амалия чудом успела проскользнуть в полуоткрытую дверь, прежде чем спальня рухнула вниз. Все были здесь, в гостиной. Слуги сгрудились в углу, который держался на уцелевших сваях, Роберт стоял посередине залы, держа Мами на руках и не зная, что предпринять.

Старая женщина все видела, все понимала, но сказать ничего не могла. Из угла, где собрались слуги, слышались крики, стоны и вопли. Посмотрев в их сторону, Амалия увидела Айзу, сидевшего на корточках на полу, и Полину, которой оказывали помощь. Она полулежала в плетеном кресле, одном из тех, которые принесли с галереи, и тихо стонала, лицо ее было серым от боли, а плечи как-то странно вывернуты.

Внезапно раздался звон разбитого стекла, и влетевший ветер хозяином прошелся по оставшимся помещениям. Осевшие крылья дома начала заливать вода, поэтому Тиге, Лали и Марта перетащили кресло с Полиной повыше. Раздавшийся сверху скрежет заставил всех поднять головы. На глазах людей крыша оторвалась от стен и, посыпая все вокруг штукатуркой и щебнем, улетела, несомая ветром, а ее место заняло мрачное свинцовое небо, равнодушно поливавшее землю дождем.

— Нужно уходить, пока не рухнули стены, — закричал Роберт. — Тиге, за мной!