Уильям Блэтти - Изгоняющий дьявола

• Название: Изгоняющий дьявола
• Автор: Уильям Блэтти
• Жанр: Ужасы и Мистика

Регана на глазах превращалась в чудовище со звериной мордой и грубым, скрежещущим голосом. Неужели всего несколько часов назад это была веселая милая девочка? Что за тварь вселилась в нее? Ее нежная душа стонет от боли и ужаса и пытается сопротивляться. Но силы неравны, и дьявол, завладевший ею, уже готов праздновать победу.

---

– Я молился за нее, Дэмьен. И за вас тоже, – закончил он хриплым голосом с чуть заметным провинциальным акцентом.

– Вы так добры ко мне, святой отец. Большое спасибо. – Сколько ей было лет?

– Семьдесят.

– Прекрасный возраст.

Каррас смотрел на молитвенную карточку, которую захватил с собой пастор. Во время мессы использовались три такие карточки. Они изготовлялись из пластика, и на них печатался текст молитвы, произносимой священником. Психиатру стало интересно, для чего пастор принес эту карточку.

– Послушайте, Дэмьен, сегодня у нас в церкви опять кое-что произошло. Еще одно осквернение.

Пастор рассказал ему о том, что статуя Девы Марии в углу церкви была размалевана под проститутку.

– А вот еще. Это было уже утром, в тот день, когда вы уехали в этот... в Нью-Йорк. В субботу, кажется. Ну да, в субботу. Ну, в общем, посмотрите. Я только что разговаривал с сержантом полиции и... ну... это самое... ну... посмотрите сюда, пожалуйста, Дэмьен.

Каррас взял в руки карточку. Пастор объяснил ему, что кто-то вставил отпечатанный на машинке листок между настоящим текстом и пластиковой пленкой. Фальшивка, в которой встречались опечатки и другие типографские ошибки, была тем не менее составлена на хорошем латинском языке. Текст представлял собой яркое и подробное описание вымышленной лесбийской любви между Девой Марией и Марией Магдалиной.

– Ну достаточно, это не обязательно читать до конца, – прервал пастор, забирая назад карточку, как будто боялся, что чтение может содействовать греху. – Это великолепная латынь, здесь выдержан стиль, это настоящая церковная латынь! Сержант заявил, что разговаривал с одним психиатром, и тот поведал, что все это мог сделать... ну, это, в общем... это мог сделать священник... это очень больной священник. Как вы считаете? Психиатр на секунду задумался. Потом кивнул.

– Да. Да. Возможно. Возможно, протестуя против чего-то, он делает это в состоянии лунатизма. Я, конечно, не уверен, но такое может быть.

– Вы кого-нибудь подозреваете, Дэмьен?

– Я вас не понимаю.

– Рано или поздно они ведь все приходят к вам, верно? Я имею в виду больных на территории колледжа, если такие есть. Есть ли среди них что-нибудь подобное? Я хотел сказать, среди их болезней.

– Нет, таких нет.

– Я знал, что вы мне все равно не скажете. – Святой отец, я ничего не смог бы узнать в любом случае. При лунатизме человек способен разрешить многие свои проблемы, в основном такие решения бывают чисто символическими. Поэтому я все равно ничего не узнал бы.

Глава 2

Регана лежала на столе в смотровой Кляйна с раскинутыми в стороны руками и ногами. Врач обеими руками прижал ее стопу к лодыжке. Несколько секунд он крепко удерживал стопу в таком положении, затем неожиданно отпустил. Стопа вернулась в нормальное положение.

Кляйн несколько раз проделал это, и каждый раз стопа неизменно возвращалась в первоначальное положение. Однако врач был явно недоволен таким результатом. Он попросил присмотреть за девочкой и вернулся в свой кабинет, где его ждала Крис.

Было двадцать шестое апреля. Кляйн не был в городе в воскресенье и понедельник, так что Крис смогла застать его только сегодня. Она сразу же рассказала ему о происшествии на вечеринке и о том, что произошло после этого.

– Кровать действительно двигалась?

– Да, она двигалась.

– Долго?

– Не знаю. Может, десять секунд, а может, пятнадцать. То есть это то, что я сама видела. Потом Регана замерла, и я заметила, что кровать мокрая. Может быть, она намочила ее раньше, я не знаю. Но после этого она сразу же крепко заснула и не просыпалась до следующего дня.

Доктор Кляйн задумался.

– Что это может быть? – заволновалась Крис.

Когда она приезжала в первый раз, Кляйн сказал, что кровать может двигаться вследствие клонических судорог, когда мышцы то напрягаются, то расслабляются. В хронической форме эта болезнь называется клонус и является показателем каких-либо изменений в мозгу.

– Да, но результат проверки этого не подтвердил, – недоумевал Кляйн и описал Крис процедуру. Он объяснил, что при клонусе прижимание стопы вызвало бы судороги. Врач сел за стол. Вид у него был крайне обеспокоенный.

– Она никогда не падала?

– В смысле на голову? – удивилась Крис.

– Ну да.

– Нет, такого я не припомню.

– Чем она болела в детстве?

– Да ничем особенным. Корью, свинкой, ветрянкой.

– Она ходила во сне?

– Только теперь.

– То есть вы хотите сказать, что на вечеринке она все делала во сне?

– Конечно. Она до сих пор ничего не может вспомнить. Даже того, что с ней происходило недавно.

– А что такое?

– В воскресенье, когда она спала, позвонил Говард из Рима.

«Что с Рэгс?»

«Спасибо тебе за телефонный звонок в день ее рождения».

«Я не мог выбраться с яхты. Так что, Бога ради, отстань от меня. Как только я вернулся в отель, я сразу же ей позвонил». «В самом деле?»

«Разве она тебе не говорила?»

«Ты с ней разговаривал?»

«Да. Поэтому я и решил, что лучше поговорить с тобой Что там за чертовщина у вас происходит?»

Рассказывая об этом доктору Кляйну, Крис объяснила, что, когда Регана окончательно проснулась, она ничего не помнила ни о телефонном разговоре, ни о том, что произошло на вечеринке. – Тогда, вероятно, она говорит правду и насчет мебели, которую якобы кто-то двигает, – предположил Кляйн.

– Я не понимаю вас.

– Несомненно, она двигает ее сама, но делает это в состоянии прострации. Это называется автоматизмом. Состояние вроде транса. Пациент либо не понимает того, что делает, либо ничего не помнит.

– Да, но мне вот что пришло в голову, доктор. В ее комнате есть стол из тикового дерева. Он весит, наверное, полтонны. Как же она могла сдвинуть его с места?

– Патология часто связана с огромной физической силой.

– Да? А как это объяснить?

Доктор только пожал плечами:

– Этого никто не знает. Ну, а кроме того, что вы мне уже рассказали, больше вы не заметили ничего необычного в поведении дочери?

– Она стала очень неряшливой.

– Особенно необычного, – настаивал врач.

– Для нее это как раз особенно необычно. Подождите-ка, я вспомнила. Вы помните ту планшетку, с которой она играла в капитана Гауди?

– В вымышленного друга?

– Теперь она его слышит.

Кляйн весь подался вперед и грудью лег на стол. По мере того как Крис рассказывала ему о дочери, в его глазах росло недоумение. Врач задумался.

– Вчера утром, – продолжала Крис, – я слышала, как Регана разговаривала с Гауди в спальне. То есть она бормотала какие-то слова, потом чего-то ждала, как будто играла с планшеткой. Когда я тихонько заглянула в комнату, планшетки у нее не оказалось. Рэгс сидела одна. Она кивала головой, как будто соглашалась с ним.

– Она его видела?

– Не думаю. Рэгс склонила голову немного набок. Она всегда так делает, когда слушает пластинки.

Врач в задумчивости кивнул головой.

– Да-да, понимаю. А еще что-нибудь в этом роде? Может быть, она видит что-нибудь? Или чувствует запахи?

– Запахи, – вспомнила Крис. – Да, верно. Ей постоянно кажется, что у нее в спальне плохо пахнет.

– Пахнет горелым?

– Точно! – воскликнула Крис. – Как вы догадались?

– Иногда это случается при нарушении химико-электрической деятельности мозга. У вашей дочери эти нарушения должны быть в височной доле головного мозга.

Кляйн указал ей на переднюю часть черепа.

– Вот здесь, в передней части мозга. Теперь подобное встречается редко, но в таких случаях у пациента, в основном перед приступом, возникают необычные галлюцинации. Эту болезнь часто путают с шизофренией, но это не шизофрения. Возникает она вследствие поражения височной доли головного мозга. Мы не ограничимся проверкой на клонус, миссис Макнейл. Я считаю, что теперь ей надо сделать ЭЭГ. – А это что такое?

– Электроэнцефалограмма. Она покажет нам работу мозга в виде волнообразной кривой. Обычно, исходя из этой кривой, сразу выявляют все отклонения., – Но вы действительно считаете, что у нее поражена височная часть мозга?

– Симптомы похожи, миссис Макнейл. Например, ее нечистоплотность, драчливость, неприличное поведение, а также автоматизм. И, конечно, эти припадки, из-за которых дергалась кровать. Обычно после таких приступов больной мочится, или его рвет, или и то, и другое одновременно, а потом крепко засыпает. – Вы хотите проверить Регану прямо сейчас? забеспокоилась Крис.

– Да, я думаю, это надо сделать немедленно, но ей надо ввести успокоительное. Если девочка шевельнется или дернется, это скажется на результатах. Вы разрешите ввести ей, скажем, двадцать пять миллиграммов либриума?

– О Боже, конечно, делайте все, что необходимо, – выговорила Крис, потрясенная всем услышанным.

Она прошла с ним в смотровую. Увидев в руках врача шприц, Регана завизжала, и кабинет огласился потоком ругательств. – Крошка, это поможет тебе, – произнесла Крис умоляющим голосом. Она крепко держала Регану, и доктор Кляйн сделал укол. – Я сейчас вернусь, – пообещал врач. Пока сиделка подготавливала в смотровой аппаратуру, он успел принять еще одного пациента. Вернувшись через некоторое время, Кляйн обнаружил, что либриум еще не подействовал на Регану. Врач очень удивился.