Джим Бишоп - Голгофа - Последний день Иисуса Христа

• Название: Голгофа - Последний день Иисуса Христа
• Автор: Джим Бишоп
• Жанр: История

---

Затем он поднес пропитанную влагой губку на кончике копья к устам Христа. Иисус возопил громким голосом, и не стал пить. Уксусная смесь с потрескавшихся губ стекала по бороде. Солдат пожал плечами, сбросил губку с копья и снова уселся за крестом.

3 часа

Иисус в последний раз подтянулся к вершине креста и сказал громким голосом: "Отче! В Твои руки предаю дух Мой". Солдаты подняли головы, и в это время вырвался последний крик Христа: "Свершилось!" Его тело обвисло, Иисус испустил дух, и в этот момент загудела земля, как будто по ней неслось стадо диких животных. Земля вздрогнула, и с запада на восток образовалась в ней трещина. Она расколола камни Голгофы, прошла через дорогу и городские ворота, через храм, где сверху донизу разорвалась завеса, и далее через весь город и кладбище, поток Кедрон и далее к Мертвому морю, оставляя след в земле, скалах, в горах. Центурион и солдаты в страхе вскочили на ноги. Они подбежали к кресту и увидели Его лицо, потемневшее небо и трещину в скале. Центурион склонил голову: "Истинно, Человек сей был Сын Божий". Он не находил себе покоя и обернулся к друзьям Иисуса, возможно с каким-то вопросом, но увидел, что они уводили мать Христа в сторону ворот. Центурион обратил внимание на человека в богатой одежде, быстро следовавшего за ними. Абенадар не знал его, но запомнил, что в течение последнего часа он стоял отдельно от других, с состраданием глядя на Христа. Это был Иосиф Аримафейский. Не ускользнуло от глаз центуриона и то, что со священниками о чем-то говорили двое из стражников Пилата. Возвращаясь на свой пост, Абенадар ломал голову, о чем они могли сейчас говорить. Его любопытство тут же было удовлетворено, так как стражники сразу же подошли к нему и поведали о распоряжении Пилата. Священники, которые были у Пилата, выразили опасение, что если распятые будут висеть на крестах после захода солнца, Голгофа будет осквернена, и ни один иудей впредь не ступит туда ногой. Пилату и самому хотелось поскорее разделаться с этим делом Иисуса, и поэтому со священниками он послал на Голгофу своих стражников, чтобы те без промедления умертвили распятых, перебив их голени.

Абенадар кивком головы велел стражникам приступить к делу. У одного стражника было копье, а у другого крепкий кол. Посовещавшись они решили начать с молчавшего разбойника. Он видел, что к нему идут и знал зачем...

Когда его тело обмякло, и больше не было судорожных попыток подтянуться, стражники перешли к Иисусу; тот, что был с копьем, сказал, что Иисус мертв. Он отступил на шаг, и прицелившись в правую часть груди, вогнал копье между пятым и шестым ребром. Так он хотел убедиться, что Распятый не притворяется мертвым.

Копье вошло сквозь плевру, легкое и остановилось в предсердечной сумке. У мертвых обычно нет кровотечения, но после смерти в правом предсердечии остается кровь, а в наружном мешочке - сыворотка. Когда стражник вытащил копье, из раны потекла кровь вперемешку с водянистой жидкостью.

Двое подошли к последнему кресту. Разбойник, протестовавший в начале казни, мог только с немым ужасом смотреть на остановившегося у его ног человека с увесистым колом...

Стражники еще раз оглядели кресты, высматривая признаки жизни. Убедившись, что все три жертвы неподвижно обвисли на руках, они получили разрешение у центуриона отбыть в крепость.

Требовалось немалое мужество, чтобы совершить то, что сделал в тот день Иосиф Аримафейский. Он поспешно направился в Антонию, где получил аудиенцию у Понтия Пилата, во время которой он попросил прокуратора разрешить ему похоронить Иисуса Назорея.

Пилат вздрогнул от этих слов. Он не мог поверить, что Иисус уже мертв, но Иосиф утверждал, что видел своими собственными глазами, как умирал Иисус. Чтобы развеять сомнения, Пилат отправил всадника на Голгофу, чтобы получить донесение от Абенадара. Иосифу пришлось ждать. Для него этот разговор с Пилатом был неловким, ибо испрашивая тело Иисуса для погребения, он открывал прокуратору, что он, член большого Синедриона, глава известного саддукейского рода, был тайным учеником Иисуса.

Иначе зачем ему выпрашивать покойника? Зачем унижать себя этим приходом в Антонию, если в этот час он должен, как и тысячи других, стоять на паперти храма с молодым агнцем в ожидании троекратного призыва к жертвоприношению? Он, должно быть, предполагал, что языческому прокуратору будет приятнее узнать, что тайные последователи Галилеянина были даже в Синедрионе.

Вскоре была получена весть, что Иисус умер первым, как раз перед тем, как стража с колами приступила к своей работе. Пилат пожал плечами и, учтиво поклонившись Иосифу, разрешил снять тело с креста и по иудейскому обычаю похоронить его до наступления субботы.

Сенатор-иудей поблагодарил Пилата и устремился в город. Там он случайно встретил фарисея Никодима, знавшего и любившего Иисуса, и поведал ему, что сейчас собирается похоронить тело Иисуса в склепе, который он соорудил недавно в роще близ Голгофы. Никодим сказал ему, что слова и деяния этого Человека запали ему в душу, и без малейших колебаний предложил свою помощь, дабы Иисус был погребен достойно.

По иронии судьбы Его погребение устраивали не Петр или Иоанн, или те, кто только вчера вечером били себя в грудь, клянясь, что любят Его больше других, а саддукей, фарисей и язычник. Римляне обычно оставляли распятых до тех пор, пока вороны, мелкие хищники и насекомые не оставляли на крестах одни кости. Этот обычай отменил Август Цезарь и позволил снимать мертвых с креста и погребать их до субботы.

Иосиф и Никодим знали, что когда они придут на Голгофу, там будет несколько священников, которые возмутятся тому, что два весьма уважаемых в стране человека на виду у всех будут погребать богохульника, Этим, несмотря на то, что они всю жизнь скрывали свою преданность Христу, после Его смерти они обрекут себя на порицание от себе подобных до конца своих дней. Иерусалимская знать никогда не простит им содействия преступнику, который закончил жизнь на кресте.

Никодим отправил слугу домой за благовониями, смесью мирра и алоэ, которые применялись для помазания тела покойника, а Иосиф купил тончайшего белого полотна на саван. Он не забыл о различных мазях и пушистом перышке, необходимых для совершения обряда погребения.

Прибыв на Голгофу, Иосиф и Никодим подошли к друзьям Иисуса и сообщили Иоанну, что римляне разрешили захоронить тело Христа. Иоанн был тронут до слез преданностью Иосифа. Они решили не терять времени, дабы не осквернить субботы, Иосиф указал, где расположена высеченная в скале по его заказу гробница.

Иоанн вызвался помочь в снятии Иисуса с креста, но Иосиф сказал апостолу, что тот не должен отходить от матери Распятого, а ему поможет Никодим, ведь римляне уже ушли. К ним приблизилась группа священников, чтобы лучше слышать разговор, и когда они увидели двух важных иудейских служителей храма с родственниками богохульника, они онемели от удивления. А когда им стало ясно, что Иисуса захоронят в собственном склепе Иосифа, они поспешили в Иерусалим, чтобы доложить об этом Анне.

Иоанн настаивал на том, что он должен исполнить свой последний долг перед Христом, участвуя в погребении, а Марию будут опекать женщины. Ему было стыдно, что других апостолов здесь нет. Как и предупреждал Учитель, они разбежались, словно овцы, когда на их пастуха напали. Иоанну было больно сознавать, что о любимом им Иисусе в эти последние часы будут заботиться руки чужих людей. Кому же прикасаться к телу Христа, как не тому, кому Он доверил попечение о Своей матери?

Кроме женщин, у ворот больше никого не осталось. Три Марии хотели послать кого-нибудь в город, чтобы купить редкие благовония и бальзам. Бальзамированием обычно занимались женщины. Но для похорон оставалось совсем мало времени. Тем более, что Никодим уже принес благовония. Женщин это сообщение не утешило, а вызвало лишь слезы: они ведь тоже хотели быть причастными к последним почестям Умершему. Иоанн предложил им пройти сюда с бальзамом завтра или в воскресенье, но это их не успокоило. Тогда Иосиф Аримафейский попросил их тоже участвовать в приготовлениях к погребению и проследить за пропиткой савана пряностями, и это немного воодушевило их. Иосиф был уже пожилым человеком и понимал женщин лучше, чем молодой человек.

Мужчины подступили к кресту...

Задача оказалась непростой, но они смогли освободить тело и перенести его на плоскую скалу для омовения.

Они увидели, что к ним стали приближаться женщины. Мария Алфеева и Мария Магдалина удерживали рвущуюся вперед и рыдающую Мать Иисуса. Ее невозможно было уговорить остаться на месте. Иисус лежал на камне в той же позе, что и на кресте. Иосиф стоял на камнях у Его изголовья и осторожно отирал лицо Христа влажной тканью. Он закрыл Ему веки, а когда омыл шею и плечи, туго подвязал Его подбородок лоскутом льна, чтобы уста оставались сжатыми.