Жюльетта Бенцони - Констанция. Книга третья

• Название: Констанция. Книга третья
• Автор: Жюльетта Бенцони
• Издательство: Литература
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 985-6274-75-3, 985-6274-73-7, 985-456-985-3

Читатель опять встретится с очаровательной и строптивой Констанцией. Любовные истории, друзья и коварные враги не позволят закрыть книгу, не прочитав последнюю страницу.

---

— Но ведь у нас же ничего не было, — прошептал Александр.

— Я не покривлю душой, ты в самом деле, лучший мужчина.

— Ты так считаешь?

— Да, я уверена.

— И тебе, Алиса, ни с кем не было лучше, чем со мной.

— Ни с кем.

— И тебе не нужно ничего этого, тебе достаточно, что я сижу рядом?

— Нет, — улыбнулась девушка, — этого больше чем достаточно. Посиди со мной немного, посмотри на меня, — она отбросила простыню, и Александр Шенье теперь уже без особого смущения стал разглядывать ее пышное тело.

А девушка вслед за его взглядом, словно повторяя его траекторию, водила ладонью по своим плечам, по груди, по животу, скользила по ногам.

Александр чувствовал, как дрожь проходит по его телу, как то вспыхивает, то гаснет свет в его глазах. Он видел, как изгибается Алиса, как все сильнее и сильнее сжимает его руку.

Наконец, вздох облегчения вырвался из ее горла, и она до боли сжала кисть молодого человека.

ГЛАВА 4

Графиня Лабрюйер сидела за столом на террасе и как всегда дремала. Слуги сервировали стол к завтраку, раннее утро наполняло воздух щебетом птиц и свежестью. В ворота с грохотом въехала карета.

Проснувшись от этого звука, графиня еще долго не могла сообразить, что же происходит. Она опомнилась, лишь когда перед ней предстали баронесса Дюамель и граф де Бодуэн. Но сообразительности старой графини хватило ровно настолько, чтобы посчитать, что она заснула за игрой в карты и ее компаньоны ушли играть в другое место.

— А где же все? — спросила графиня.

— Вы помните меня? — баронесса Дюамель встала так, чтобы графиня Лабрюйер могла ее лучше рассмотреть.

— Ну как же, я помню вас, — без тени смущения сообщила графиня, — вы приехали из Парижа.

— Да-да, я баронесса Дюамель, а со мною граф де Бодуэн, — представила баронесса своего спутника.

— Ах, да, вы тоже приехали из Парижа, — улыбнулась старая женщина графу де Бодуэну. — Я хорошо помню вас.

Граф не стал разубеждать ее, наверняка зная, что та видит его впервые.

— Как вы добрались, баронесса?

— Спасибо, отлично.

— У вас ко мне какое-нибудь дело?

— Я приехала, чтобы забрать свою дочь Колетту.

— Ах, да, Колетту…

— Она гостит у вас, — на всякий случай напомнила баронесса.

— Чудесная девушка, такая красивая, такая молодая и такая смышленая.

Последнее замечание привело баронессу в трепет, ведь именно смышленость и не давала ей покоя все последние дни.

На террасе стоял дворецкий с каменным выражением лица. Он мог бы рассказать матери много интересного о ее дочери. Но в обязанности дворецкого входит встречать и провожать гостей, а не рассказывать об их ночной жизни.

— Она такая прелестная, — не переставала восхищаться Колеттой графиня, смутно припоминая лицо девушки, — вы должны гордиться ею, мадам. Воспитать такую дочь…

Но тут же взгляд графини остановился на Армане. Тот не спешил объяснять причину своего появления, а допытываться самой графине не было большой нужды. Она вполне была согласна в душе с тем, что Арман может быть любовником баронессы Дюамель. И это удержало ее от лишних расспросов.

— Где моя дочь? — как можно более ласково поинтересовалась баронесса, но все равно ее голос прозвучал резко, с какими-то металлическими нотками.

— У себя, наверное, еще спит, — графиня повернулась к дому и попыталась взглядом отыскать окна спальни Колетты.

— А где ее комната?

— Дворецкий проводит мадам.

Дворецкий, не меняя выражения лица, а только сдобрив его улыбкой, повел баронессу в дом. Он остановился у самой двери спальни Колетты и несколько раз стукнул. Оттуда не раздалось ни звука.

Баронесса, подозревая недоброе, в нетерпении распахнула дверь и чуть не вскрикнула: измятая простынь, брошенное в ноги одеяло, а главное, и без объяснений было ясно, Колетта сегодня тут и не ночевала. Самые страшные подозрения закрались в душу матери. Она подбежала к кровати и прикоснулась к

Постели рукой. Та была холодна.

Не спрашивая ни о чем дворецкого, баронесса выбежала в коридор и вновь замерла в нерешительности.

— Если вы, мадам, хотите отыскать мадемуазель Аламбер, то ее спальня вот здесь, — и дворецкий указал на золоченую дверь.

Уже не считаясь с приличиями, не тратя времени на условности, баронесса толкнула дверь и ворвалась в спальню Констанции. Она готова была метать громы и молнии, допытываясь, куда та подевала дочь.

Но тут баронессу Дюамель ждал сюрприз: рядом со спящей Констанцией она увидела кого — то, кто прятался под одеялом, выставив из-под него лишь макушку и согнутую в локте руку.

То, что это мужчина, Франсуаза уже не сомневалась.

«Так вот как она воспитывает мою дочь!»— подумала Франсуаза, готовясь высказать Констанции все, что она о ней думает.

Но та вдруг проснулась и уставилась на баронессу. Откуда она взялась в ее спальне, Констанция никак не могла взять в толк. Тут же сердце мадемуазель Аламбер забилось чаще. Ей предстояло по виду баронессы определить, знает та о ночных приключениях своей дочери или же нет.

Баронесса Дюамель только успела открыть рот, как Констанция тут же взяла инициативу в свои руки. Она отбросила одеяло с Колетт и воскликнула:

— Колетта, просыпайся, твоя мать приехала! Это было большой неожиданностью для баронессы и на время у нее отнялся дар речи.

Перепуганная Колетта широко открытыми глазами смотрела на мать.

— Ну что же ты, Колетта, поздоровайся с ней. Девушка опасливо выскользнула из-под одеяла и побежала навстречу матери.

Инстинктивно она чувствовала, самое верное сейчас — броситься на шею матери.

Если та что-нибудь знает, слезы помогут, а если ничего — то пусть это будут слезы радости.

Так Колетта и поступила. Франсуаза стояла у открытой двери, обнимая свою дочь, и тоже плакала.

— Мама, я так скучала по тебе, я так хотела приехать!

Констанция Аламбер слушала этот бред и готовилась объяснить Франсуазе, почему это вдруг Колетта оказалась у нее в постели.

А баронесса Дюамель гладила дочь по волосам и приговаривала:

— Ты у меня еще такая глупая…

— Представь, Франсуаза, сегодня ночью она испугалась спать одна и прибежала ко мне.

Констанция запрокинула голову, ее волосы рассыпались по плечам. Весь вид мадемуазель Аламбер говорил о том, что она только и занималась в последние дни тем, что не спускала глаз с Колетты.

— Ты еще очень глупая… — приговаривала Франсуаза, а Колетта вздрагивала всем телом, боясь, что сейчас настроение матери изменится, и Франсуаза строгим тоном спросит ее, что она выделывала с виконтом Лабрюйером. Но страшного вопроса так и не последовало.

Франсуаза, наконец-то, отстранила от себя дочь и взяв ее за плечи, пристально посмотрела ей в глаза.

Вид Колетты был, конечно, жалок. Она втянула голову в плечи и виновато посмотрела на свою мать.

— Пойдем, пойдем, Колетта, мне кажется, я не видела тебя целую вечность, — баронесса Дюамель и ее дочь покинули спальню Констанции и та смогла облегченно вздохнуть.

«Ну, кажется теперь все. Франсуаза ни о чем не догадывается, а я больше ничего и не стану предпринимать».

Констанция Аламбер ликовала:

«Наконец Эмиль де Мориво наказан и вновь можно зажить спокойно».

Прозвучал гонг, извещавший, что завтрак накрыт. И только тут Констанция вспомнила, о чем просила ее мадам Ламартин. Поэтому она поспешила первой прийти к столу.

Старая графиня Лабрюйер уже сидела на террасе и как всегда клевала носом.

Констанция тронула ее за плечо.

— Мадам!

Графиня вздрогнула, но так и не проснулась.

— Мадам! — уже почти закричала ей в самое ухо Констанция.

Дворецкий неодобрительно смотрел на то, как будят его госпожу.

— А, это вы… — рассеянно проговорила графиня Лабрюйер, поправляя шляпку, — завтрак уже кончился?

— Нет, мадам, меня просили передать вам.

— Что-нибудь случилось?

— Можно считать, что нет. Ваш дом покинула мадам Ламартин.

— Но ведь я с самого утра здесь, на террасе. Неужели же я не видела отъезжающего экипажа?

— Нет, мадам, она уехала ночью.

— Я ее чем-нибудь обидела?

Что вы, мадам, она просила передать тысячу извинений, но ее ждут неотложные дела в Париже

Что ж, — вздохнула графиня Лабрюйер, — надеюсь, она осталась довольна пребыванием в моем доме, ведь ее муж, месье Ламартин, так беспокоился, оставляя ее одну.

В двери, ведущей на террасу, показались Колетта и ее мать Франсуаза.

— Не беспокойтесь, мадемуазель Аламбер, я понимаю истинную причину ее отъезда и благодарна вам за то, что вы так тщательно ее от меня скрываете, — улыбнулась графиня и отдала Констанции розу на длинном стебле, которую до этого сжимала в руке.

Констанция села по правую сторону от графини Лабрюйер и с невозмутимым видом принялась вертеть цветок в руках. Она то подносила его к лицу, вдыхая его аромат, то обмахивалась им как веером.