Жюльетта Бенцони - Изумруды пророка

• Название: Изумруды пророка
• Автор: Жюльетта Бенцони
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-005677-Х

Венецианский князь Альдо Морозини полагал, что с приключениями в его жизни покончено. Он разыскал четыре камня из священной пекторали, а главное — нашел любовь. И вот в самом начале свадебного путешествия его молодую жену похищают… Чтобы спасти ее, князь должен найти еще два священных камня — изумруды, за которыми тянется длинный кровавый след. В своих поисках он не раз оказывается на краю гибели: в турецкой тюрьме, в замке Дракулы… Но, ловко ускользая от опасностей, Морозини смело идет от одного удивительного открытия к другому…

---

— Браво! — Адальбер не удержался от аплодисментов. — Рассказываешь просто божественно, и я слушал бы тебя до утра, но все это напоминает роман, а не реальную историю!

— Может быть, и роман, но, согласись, довольно правдивый. Во Франции, в замке Роклор, должно храниться донесение об этой битве, написанное раненным в ней Жераром, который потом мог вернуться на родину…

— Было бы интересно убедиться в достоверности твоего рассказа, но это все равно не даст нам никаких сведений о том, как после того развивались события. Итак, мы в Дамаске, в 1492 году, и видим на груди у сына калифа изумруды. Вот и все, что известно. А дальше что?

— А дальше… Надо подумать, надо, может быть, поехать в Дамаск, порыться в архивах, поискать там…

— Ну да, ну да! Наглотаться там пыли, до того наглотавшись песка в пустыне! Ничего не скажешь, приятная перспектива!.. Только представишь себе — сразу начинает мучить жажда! Послушай, пойдем-ка лучше в бар, выпьем старого доброго виски, — предложил Адальбер, ступая на порог ярко освещенного отеля «Царь Давид».

Но вдруг остановился.

— Как странно, — сказал он. — С тех пор как мы вышли от сэра Перси, меня преследует мысль о том, что я заметил там что-то, что уже видел раньше, но никак не пойму, что именно…

— Ничего удивительного! Наверное, ты читал какие-то научные труды о его раскопках, а там были фотографии или рисунки находок…

— Да нет, я не читал о нем ничего такого особенного…

— Ладно, действительно — пойдем выпьем, — поторопил друга Морозини, взяв его под руку. — Нет ничего полезнее приятной обстановки бара для того, чтобы в мозгах просветлело!

К удивлению Альдо и Адальбера, они обнаружили в баре госпожу де Соммьер, между тем как бар никогда не был ее излюбленным местом отдыха. Она сидела у ног изображенного на фреске Голиафа одетая в вечернее платье — розовато-лиловые кружева и жемчуга на шее! — а перед ней стояла в ведерке со льдом бутылка шампанского, которое она потихоньку попивала с весьма меланхолическим видом.

— Боже мой, тетя Амелия! Что вы тут делаете? — забеспокоился Морозини.

Коротаю время… И нервничаю… Как хорошо, что вы вернулись! А то я уже думала, что вы останетесь ужинать с этим старым гробокопателем, к которому отправились с визитом!

— Нет, к ужину он нас не пригласил. А где Мари-Анжелина?

— В этом-то все и дело! — вздохнула маркиза и взялась за бутылку, чтобы подлить себе шампанского, но Адальбер галантно оказал ей эту услугу. — Я жду ее уже почти три часа. Обычно она возвращается из своих походов на этюды вовремя — так, чтобы успеть помочь мне одеться к вечеру. А сегодня не появилась! Пришлось мне выпутываться из этого положения самой. Ну, я оделась, а потом, пометавшись немного по комнате — совсем как зверь в клетке, — спустилась сюда. И вот сижу…

— Сейчас уже около девяти, — озабоченно заметил Альдо, посмотрев на часы. — Не знаете ли вы, куда именно она отправилась на этюды?

Старая дама возмущенно повела плечами, от чего задрожали украшавшие ее шею жемчуга.

— Вы ее знаете так же хорошо, как я сама! Куда она отправилась! План-Крепен просто помешана на расследованиях, теперь она перевоплотилась в сыщика и бродит повсюду с таинственным видом. Это забавляло бы меня, если бы уже не начало раздражать. Уходя, она сказала мне только, что напала на след…

Очень странно! — заметил Видаль-Пеликорн. — Она ничего нам не сказала вчера за ужином. В сообщении, которое она сделала после нашего возвращения из Масады, речь шла скорее об отрицательных результатах расследования. Ей не удалось обнаружить ничего интересного, а главное — она не нашла Эзекиеля, который, кажется, исчез с лица земли. То же касается и ее рисунков, показанных нам. Конечно, она не лишена таланта, но — нигде ни малейшей зацепки, даже на изображениях дома Гольберга, который она нарисовала во всех, какие были только возможны, ракурсах. ..

Некоторое разнообразие в беседу внесло появление лейтенанта Макинтира, который, как и всегда каждый вечер, зашел в бар «Царя Давида» пропустить стаканчик. Еще более прокаленный солнцем, которое окончательно сожгло ему кожу на носу, офицер настолько обрадовался, увидев Морозини и Видаль-Пеликорна, что заговорил на ломаном французском.

— Все в большой порядок! — объявил он. — Я уже прибыть из Эйн-Геди, откуда взять автомобиль и…

— Говорите по-английски, старина, — посоветовал Альдо. — Вам легче будет точно выразить свои мысли. Значит, вы забрали армейскую машину? И как? Никаких затруднений?

— Какие там могли быть затруднения? Несчастный старикашка, который там живет… Халед, по-моему?.. Так вот, этот бедный старик так до сих пор и не понял, почему вы решили уйти из крепости пешком, даже не попрощавшись с ним, тогда как он… он… Как он сказал?.. Он погружен в скорбь…

— В скорбь? А почему, господи боже мой?

— По случаю исчезновения трех его сыновей… Он говорит: «Свет очей моих…» И вот они бросили его посреди ночи — той самой ночи, когда вы сами ушли из Масады, — и забрали с собой и дромадеров, и все деньги — совсем немного! — сколько у него было… Если бы вы только видели этого бедолагу! Просто смотреть больно!

Несчастный старик? Бедолага? Больно смотреть? Ни Альдо, ни Адальбер не могли себе представить Халеда в такой роли. Надо было быть очень наивным, чтобы поверить в его горе… Или араб — великий артист?

— Что ж, мне очень жаль его, но я счастлив, что для вас все кончилось хорошо.

— Счастливы? Что-то не похоже! — заметил лейтенант, который все-таки был не совсем слеп. — У вас огорченный вид. Какие-то неприятности?

— Пока не знаем. Но уже девять, а мадемуазель дю План-Крепен еще не вернулась из города.

— Девять часов вечера — это совсем не позднее время. Может быть, она задержалась у друзей?

— Нет здесь у нее никаких друзей, — раздраженно сказала маркиза. — Она совершенно одинока и проводит свое время в поисках живописных уголков, где можно было бы написать этюд… Бог знает, куда она отправилась сегодня! Во всяком случае, она давно уже должна была прийти!

Из красного Макинтир внезапно стал зеленым.

— Вы полагаете, что и она… Как наша дорогая княгиня… Боже мой! Надо немедленно отправляться на ее поиски! Я думаю, что надо разделить город на участки и каждому искать в своем, мои товарищи вам помогут, — с горячностью произнес лейтенант, как по волшебству, на глазах превращаясь в гневного воителя. — Надо обыскать Старый город, и в первую очередь квартал Меа-Шарим.

— Этого мало, — вздохнул Адальбер. — Надо обыскать весь Иерусалим. Мало ли куда ей заблагорассудилось податься…

Мари-Анжелину искали всю ночь, к розыску подключились двое однополчан Макинтира, но не было ни малейшего следа пропавшей, никто ее не видел, никто о ней не слышал. И только на рассвете, когда перламутровый туман окутал город и умирающий от усталости Альдо вернулся в отель, и он, и только что присоединившийся к нему Адальбер просто-таки застыли перед открывшимся им зрелищем. На площадке лестницы, свернувшись калачиком, лежала Мари-Анжелина, рядом с ней был аккуратно поставлен ее этюдник, поверх него лежал колониальный шлем…

— Ничего себе картинка! — удивился Адальбер. — Слушай, что она здесь делает?

— Ты же видишь: спит!

Альдо хотел было разбудить Мари-Анжелину, сначала тихонько позвал ее, потом стал трясти за плечи… Тщетно! Единственное, чего он добился: План-Крепен перевернулась на другой бок — так, словно почивала у себя в постели, — и что-то невнятно пробормотала. Именно в этот момент в нос друзьям ударил резкий запах.

— Но… Но она же пьяная!

— Отличный диагноз! Можно подумать, она искупалась в виски: просто пьяна в стельку… Остается узнать, где она так нализалась…

— Вопросы будем задавать потом. А сейчас надо отнести ее в спальню, пока сюда не сбежались все постояльцы отеля. Возьми шлем и этюдник, а я понесу Анджелину.

Морозини взвалил спящую старую деву себе на плечо, вошел вместе с ней в лифт, поднялся на третий этаж и в конце концов опустил свою ношу на кровать в номере, дверь которого была не заперта по очень простой причине: на этот раз госпожа де Соммьер решила «коротать время» в номере План-Крепен.

— Тихо, тихо! — предупреждающе шепнул Альдо. — Не шумите, тетя Амелия, ничего особенного не случилось: она попросту мертвецки пьяна…

— А я и не собиралась шуметь. Я вообще никогда не поднимаю шума из-за пустяков. Единственное, что мне хотелось бы знать: в каком кабаке она смогла дойти до такого состояния…

— Здесь не так уж много кабаков, — сказал появившийся в эту минуту на пороге комнаты Адальбер. — Должно быть, это произошло у кого-то дома… Но ведь она терпеть не может виски!

— Меня бы удивило, если бы она полюбила его после этой ночи, — заметил Альдо, рассматривая лицо Мари-Анжелины и нюхая ее одежду. — Ее явно заставили пить: вот у нее синяк на подбородке, а одежда пахнет виски… Спустись-ка на кухню, там уже наверняка включили плиту, и попроси сделать кофе, да покрепче! А пока мы ее разденем и уложим. Мы с тетей Амелией…