Инга Берристер - Традиция предков

• Название: Традиция предков
• Автор: Инга Берристер
• Жанр: Современные любовные романы

Размеренно и спокойно течет жизнь Элизабет Бенсон из маленького американского городка. Все предопределено заранее: учеба — замужество — работа — дети. И вдруг в ее судьбу врывается человек, перевернувший уютный, но скучный мирок девушки вверх тормашками.

Три дня и три ночи проводят они, отрезанные от всего мира, на заброшенной ферме, что вызывает пересуды и осуждение обывателей. Но что значит злословие ханжей по сравнению с настоящей любовью? И Элизабет, переборов себя, поступает согласно мудрому правилу: следуй своей дорогой, и пусть люди говорят что угодно.

---

— Нам стоит побыстрее покончить с этим, правда? — не унимался Симон.

Нетерпеливая рука коснулась ее шеи, пальцы мягко перебирали шелковистые пряди волос.

— Я всегда возвращаю долги. Запомните, милочка, — жестко сказал Симон и поцеловал ее.

Ледяная бесчувственность, с которой он сделал это, потрясла ее: Бетти помнила, как нежно и страстно это было раньше, как ее тело замирало, наливаясь желанием. А сейчас оно было холодным и отказывалось оттаивать. Да, Симон целовался мастерски, но этого уже было мало.

Когда тяжелая рука накрыла ее грудь, Бетти, протестуя, дернулась, забыв о том, что сама была инициатором этого безумия. Легкая дрожь пробежала по телу, когда он коснулся заветного места. Ей хотелось сомкнуть веки, но, посмотрев на Симона, девушка обнаружила лишь полное безразличие во взгляде и со стыдом была вынуждена наблюдать, как его пальцы медленно двигаются вверх по ее телу… достигают груди… и неспешными кругами ласкают сосок. Это должно было возбудить ее, она так хотела. Она стремилась утонуть в собственной обиде, чтобы потом, когда Симон уйдет, погасить любовь к нему воспоминаниями об этом унижении.

Но ее тело отказывалось повиноваться, ее плоть была такой же ледяной, как и взгляд Симона. Тело, в отличие от нее самой, знало разницу между искренним желанием и имитацией.

Когда Симон наклонился к ней, собираясь поцеловать, она резко дернулась в сторону, не в силах больше сносить этой пытки. Слезы душевной боли и отчаяния катились по ее щекам. Симон поднял голову и пристально, но по-прежнему холодно посмотрел на нее.

— Мне продолжать? — полюбопытствовал он.

Бетти хотела сказать «да», потому что жаждала, чтобы он пережил это унижение вместе с ней и узнал, каково ей… Но вмешался разум и заставил ее, не произнося «нет», покачать головой.

Она не испытала облегчения, когда мужчина отодвинулся. Не было ничего, лишь бездонная пустота, щемящее чувство безысходности и отчаяния.

Элизабет неподвижно лежала на кровати, не мигая, уставившись в потолок. Она знала, что Симон одевается, но не шевельнулась. Возможно, если она будет так лежать, судьба сжалится над ней, и она провалится куда-нибудь в непроглядную бездну. Она слышала, как Симон вышел из спальни и, закрыв за собой дверь, спустился по лестнице. Потом Бетти услышала, как хлопнула и входная, и завелась машина: он уезжал. Что ж, она теперь в безопасности, разве не так?

Долгое время девушка лежала на кровати, бесцельно глядя в пространство, не видя и не слыша ничего вокруг себя. Внезапно перед ней возникло отчетливое видение того вечера, когда они танцевали с Симоном. Какой желанной и любимой она была тогда! Слезы горечи и отчаяния душили ее, и не в силах больше сдерживать их, Бетти разрыдалась.

Она дотянулась до края одеяла, укуталась им и, наплакавшись вволю, уснула.

Звук потрескивающих поленьев разбудил ее и заставил открыть опухшие от слез глаза. Сначала Бетти подумала, что это сон, но огонь в камине горел. Она ощущала его тепло и видела пламя. Окна были зашторены, кто-то заботливо положил ей под голову подушку и укрыл покрывалом.

Почему-то ей подумалось, что это, должно быть, сделала бабушка. Но кто это стоит у камина и внимательно наблюдает за ней? Девушка не шевельнулась, лишь вздох вырвался из ее груди.

— Вы вернулись, — чуть улыбнувшись, сказала Бетти.

— А как же. Уж не думала ли ты, что я могу бросить тебя? — Симон подошел поближе.

Вспомнив все то, что она натворила, Бетти поежилась. И какая муха ее укусила?

— Ты плакала. Почему?

— Почему? — в недоумении переспросила она. — Вы действительно хотите знать ответ? — Девушка отвернулась и еле внятно произнесла: — Я хотела бы извиниться… за то… что я сделала. Я… я…

— О, дорогая, не надо, пожалуйста. Это я должен извиниться.

Вдруг Симон приподнял девушку, завернутую в одеяло, словно в кокон, и стал баюкать, будто она была ребенком.

— Мне жаль, что ты потеряла Бена. Я искренне сожалею, что расстроил твои планы: мне и в голову не приходило, что ты любишь его. Мне казалось, что смогу увлечь тебя. Понимаешь, я был настолько самоуверен, считая, что буду тебе лучшим мужем и любовником, помогу тебе забыть страх перед физической близостью… Я был полностью поглощен своими мыслями и не принимал во внимание те чувства, которые ты испытываешь к жениху. Что еще я могу добавить к этому?

Бетти лежала не двигаясь и молчала. Симон действительно сказал это или у нее теперь начались слуховые галлюцинации? Она, слегка нахмурившись, обвела взглядом спальню. Возможно, это сон, химера, созданная ее больным воображением.

— Дорогая…

Это сон, твердо решила она. А раз так… Она посмотрела на Симона и улыбнулась: ее взгляд излучал бескрайнюю любовь.

— Тебе не надо ничего говорить, — нежно прошептала она. — Все, что тебе нужно сделать, это взять меня.

Бетти слышала, как Симон шумно вздохнул, видела, как глаза потемнели от желания. Приятная дрожь от его прикосновения пробежала по спине. Разве она могла мечтать о таком? Она прильнула к его груди, вздохнув в предвкушении блаженства. Если она не может любить Симона наяву, тогда пусть это случится во сне.

— Ты просишь о том же, о чем думаю я? — неуверенно спросил он.

— Не знаю, — вздохнула она. — Скажи мне, о чем ты думаешь, и я отвечу тебе, прав ты или нет.

— Мне кажется, ты говоришь, что хочешь меня, — хрипло сказал Симон и, наклонившись, нежно и страстно поцеловал ее, как помнили ее губы. Кости будто размякли, а тело податливо влилось в его объятия, оставив лишь силы на то, чтобы поднять руки и крепко обхватить за шею Симона, припавшего к ее губам, как к сладкому живительному источнику, и отдаться ему.

Бетти наслаждалась этим удивительным сном, счастливо приникнув к любимому и позволяя инстинктам вести себя, поцеловала его так же жарко, как минуту назад он. Его живая реакция на поцелуй вызвала в ней неукротимую жажду любви, и она прижалась к Симону, потом нетерпеливо стала расстегивать его рубашку, нашептывая на ухо ласковые слова.

Симон дрожал, действительно дрожал в ее руках. Девушка одарила его лукавой улыбкой, глаза сверкали от вожделения, пальцы скользили по его смуглому, сильному телу.

Бетти замурлыкала от удовольствия, целуя его кожу, пылающую и возбужденную. Как приятно вот так дотрагиваться до мужчины, держать его в своих руках, сознавая безграничную власть над ним, заставляя его послушно трепетать.

Ей послышалось, что Симон что-то сказал, но невнятно, неразборчиво. А через минуту она почувствовала прохладу.

Симон отодвинулся от нее. Бетти испугалась, что ее сон закончился. Но спустя мгновение Симон придвинулся. На его обнаженном торсе играли отблески танцующего пламени.

Девушка разрешила вызволить себя из одеяла, и ее соски мгновенно заострились, едва он нежно коснулся их сначала рукой, а потом губами. Ее тело выгибалось и извивалось в умелых руках от вожделения.

Симон целовал ее так жадно и исступленно, словно хотел поглотить. Элизабет шептала ласковые слова, подбадривая его, поглаживая и дразня. Нега разлилась по всему ее телу. Поскольку это был всего лишь сон, не было необходимости скрывать любовь, прятать чувства, сдерживать нежные слова поощрения и желаний, срывавшиеся с губ. Она чуть не рассмеялась, увидев, как сильно потрясен Симон, как подобно натянутой тетиве напряглось его сильное тело, когда она сказала, что страстно желает его.

Бетти коснулась пальцами его бровей, ласково поцеловала их, слегка укусила мочку уха, приглашая пульсирующую и неведомую ей мужскую плоть войти. Девушке захотелось прикоснуться к тайне, одарить нежностью, показать, как она восхищена… Но Симон не позволил, а это не вписывалось в ее сон: она была вольна делать все, что желала. В конце концов, это ее сон, и она шумно возмутилась. В ответ Симон счастливо рассмеялся, сказав, что это и его сон тоже.

Все его слова сопровождались безудержными ласками, и Бетти чувствовала, как ее тело постепенно тает… растворяется, взрывается и погружается в пучину неописуемого удовольствия. Она поделилась своими ощущениями и услышала:

— О, дорогая, ты хочешь свести меня с ума?

И Симон, приподняв ее и придерживая за бедра, осторожно вошел в нее. Тело Бет с трепетом приняло его плоть, упиваясь ее твердостью. При каждом движении с губ девушки срывались вздохи исступленного наслаждения. Удовольствие лишь однажды прервалось резкой болью, вызвавшей у Элизабет минутный страх, который тут же был забыт. Возбуждение все нарастало и жаждало завершающего волшебного момента безудержной страсти, который, верила Бетти, обязательно наступит, если она будет слушаться своего тела.

И когда это случилось, она испытала такое всепоглощающее блаженство, какое и представить невозможно. Неистовое… Неукротимое… Так Бетти и сказала Симону, глядя на него счастливыми глазами. Видение между тем исчезло, и она — погрузилась в настоящий сон…