Ольга и Сергей Бузиновские - Тайна Воланда

• Название: Тайна Воланда
• Автор: Ольга и Сергей Бузиновские
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2003

В начале двадцатых годов прошлого века в СССР появился загадочный человек — барон Роберто Орос ди Бартини. Он стал не только выдающимся конструктором и ученым, но и тайным вдохновителем советской космической программы. Сергей Павлович Королев называл Бартини своим учителем. «Красный барон» доказал, что время, как и пространство, имеет три измерения, а до самых далеких галактик рукой подать. Бартини извлек из подземелья библиотеку Ивана Грозного и во многом определил судьбу своих учеников — М.Булгакова, В.Набокова, А. Грина, А.Толстого, А.Платонова, Е.Шварца, Л.Лагина, А.Волкова, Л.Леонова, И.Ефремова, А. де Сент-Экзюпери и других писателей. Именно Бартини стал прототипом самых необычных персонажей — Воланда, Друда, Хотгабыча, Буратино и даже Маленького принца. Но главная тайна «советского Сен-Жермена» зашифрована в романе «Мастер и Маргарита».

Книга не предназначена для массового читателя.

---

Хрустальный глобус «профессора» Воланда, способный увеличить и подробно рассмотреть все, что происходит в его личном Микрокосме — это не только реторта, но и окуляр микроскопа. Обратите внимание на всю эту оптику: Воланд играет в живые шахматы, не отрывая глаз от глобуса — миниатюрной Земли — и то же самое делает Бегемот с биноклем. Кот надевает роговые очки при разговоре с Поплавским, Коровьев не вынимает из глаза монокль — тоже своего рода «окуляр». И у Вечеровского — «толстые стекла очков» в «могучей роговой оправе»! Иначе «царя природы» не разглядеть: человек — вирус, микроорганизм, «Чума-Аннушка». Не случайно Воробьянинову в ночь после знакомства с Бендером снятся микробы.

Игрок должен умалиться до «одноклеточного» уровня: «Король на клетке гэ два!» — говорит Воланд. А Коровьев и Бегемот, озабоченные духовным ростом талантливых писателей, уподобляют их ананасам, зреющим в оранжерее: «Если на эти нежные тепличные растения не нападет какой-нибудь микроорганизм…».

Очень важны в таких книгах первые и последние строчки — они задают истинный масштаб иносказательным фигурам. В первой главе «Гиперболоида…» появляется необычный привратник — «верховный швейцар, духовный заместитель акционерного общества, эксплуатирующего гостиницу „Мажестик“…». Эта таинственная фигура, вызывающая в памяти «Химическую женитьбу…» стоит перед стеклянной крутящейся дверью: «…Он походил в эту минуту на профессора, изучающего жизнь растений и насекомых за стенкой аквариума». «Мажестик» переводится как «величественный». Макрокосм и Микрокосм. Между ними — стеклянная стена и мистический Страж Дверей, который интересуется земным народонаселением, — как Воланд в Варьете.

«Микроорганизмы» появляются и в шахматной партии двух второстепенных персонажей: «Высокая лампа под широким цветным абажуром освещала их лица. Несколько чахлых зелененьких существ кружились у лампочки, сидели на свежепроглаженной скатерти, топорща усики, глядя точечками глаз и, должно быть, не понимая, что имеют честь присутствовать при том, как два бога тешатся игрой небожителей». Божественные Игроки? И совершенно иначе видится теперь рисунок А.Толстого, иллюстрирующий геологические объяснения Гарина: это не планетарные слои, а сферы, вложенные одна в другую. Мировая «матрешка». В самом центре расположено «ядро из металла М». и в нем — «кристаллический гелий». «Гелий» переводится как «солнечный»: солнце (алхимический знак золота) — за кристаллической «ретортой»? Очевидно, писатель имеет в виду кристалл Микрокосма, в который входит его тайный герой. «Подкручивая микрометрический винт» гиперболоида, он стремится к символической крови Земли — жидкому зологу. А чго делает гриновская Ассоль? Маленькая девочка играет миниатюрным корабликом с алыми парусами и ведет воображаемую беседу с капитаном. Затем ей обещают встречу с принцем. Через десять лет грезы материализуются: «принц» — капитан Грэй — приплыл к ней на корабле «Секрет», под алыми парусами.

Вход в Микрокосм — только для «принцев крови»?

Именно это описано под видом художественной литературы. Взять, к примеру, триумфальный поход Бендера за границу. К услугам Остапа было по меньшей мере восемь общеизвестных путей нелегального перехода границы. Но великий комбинатор, купивший «шарф румынских оттенков» в первой книге, в конце второй уходит в Румынию — но льду Днестра. Почему? Бендер, как Буратино, символически «входит в себя»: облюбованный шпионами и контрабандистами участок границы, проходящий по Днестру, находился в тридцати километрах от бессарабского городка… Бендеры! Кандидат в управдомы прорвался через этот мучительный «запасной выход», взломав зеркальную стену иллюзии («Лед тронулся!»), и вернулся в наш мир с Золотым Руном — знаком завершения Великого Делания.

«Я ничего этого не оставлю. Теперь я решаю. Я, Рэдрик Шухарт, в здравом уме и трезвой памяти буду решать все за всех», — так думает сталкер, пробираясь к Золотому Шару, выполняющему самые сокровенные желания («Пикник на обочине»). И далее: «Надо было менять все. Не одну жизнь и не две жизни, не одну судьбу и не две судьбы — каждый винтик этого смрадного мира надо было менять…». Английское имя «Рэдрик» образовано из двух древнегерманских корней, означающих «слава» и «могущество». О том, что дело происходит в Англии, говорит и множество других признаков. А в последней главе повести Рэдрик идет к шару вместе с юношей по имени Артур и видит разбитый вертолет с «красно-синей эмблемой королевских военно-воздушных сил». Король Артур и Грааль?

Мучительный путь героя намекает на инициацию нового хозяина планеты, а в «Граале» зашифровано устройство Микрокосма: «Почему-то сразу в голову приходила мысль, что он, вероятно, полый…». Нечто подобное видит ученик Вечеровского — «осесимметричные шаровидные полости», будущие планеты. Любопытно также, что в первом варианте сценария фильма «Сталкер» («Машина желаний») волшебный артефакт вьглядит иначе: «Где-то в глубине Зоны, в мрачном ущелье, опутанном чудовищной паутиной, лежит огромный золотой диск. Тот счастливец и смельчак, которому удастся преодолеть тысячи смертельных опасностей и ступить ногой на этот диск, получит право на исполнение любого своего желания».

«Нынешний» Демиург — уставший и потому ищущий себе достойного преемника. — появляется в романе Стругацких «Отягощенные злом». Что же мы видим в его «нехорошей квартире»? Среди прочего — девицу по имени Селена (Луна) и «микроскопическую книжную стенку» (иллюзорная стена Микрокосма), на которой стоят муляжи книг. Среди них — Петроний Арбитр. Петр — «камень», а процесс рождения Философского Камня алхимики называли Работой — «Арбором». Демиург нашел преемника — учителя лицея по фамилии Носов. Не намекают ли Стругацкие на детского писателя Николая Носова? Вдумайтесь в эти названия: «Незнайка в Солнечном Городе» и «Незнайка на Луне»! «Его отец — солнце. Его мать — луна. Ветер носил его в своем чреве, земля — его кормилица»? Тогда понятно, почему в конце лунного «романа-сказки» Незнайка «прижимается грудью к земле, словно к родному, близкому существу». А в первых главах — споры о вулканах!..

Луна, Фулканелли и… Философский Камень?

Носовские коротышки действительно находят загадочный камень. Он светится в темноте, обладает огромной «внутриатомной» энергией и даже вызывает левитацию. С помощью этого камня маленькие человечки летят на Луну. Они оказываются внутри вулкана, скользят по тоннелю и убеждаются, что «Луна — это такой большой шар, внутри которого есть другой шар, и на этом внутреннем шаре живут лунные коротышки». Но Луна ли это? «Значит, ты и впрямь к нам с Луны свалился? — спрашивают Незнайку лунные жители. — А может быть тебе все это во сне приснилось?»

Путешествие через Микрокосм?

«Незнайка на Луне» — ключ к роману «Отягощенные злом или Сорок лет спустя». Эта сказка позволяет понять, каким образом Демиург перебрасывает своего избранника Носова из одного мира в другой, очень похожий на недавнее прошлое его собственной планеты. А что происходит в «Обитаемом острове»? Молодой космический путешественник Максим Каммерер попадает на отсталую и очень опасную планету, обитатели которой убеждены в том, что они находятся внутри пустотелой сферы. (Каммерер тоже «Незнайка»: «Конечно, если тебе двадцать лет, если ты ничего толком не умеешь, если ты толком не знаешь, что тебе хотелось бы уметь…»).

Другой герой Стругацких — писатель Банев — лишь на одну минуту становится сверхчеловеком и пробивается сквозь прозрачную стену Микрокосма: «Мой мир, подумал он, глядя сквозь залитое водой стекло, и стекло исчезло, далеко внизу утонул в дожде замерший в ужасе город, и огромная мокрая страна, а потом все сдвинулось, уплыло, и остался только маленький голубой шарик с длинным голубым хвостом, и он увидел гигантскую чечевицу галактики, косо и мертво висящую в мерцающей бездне, клочья светящейся материи, скрученные силовыми полями, и бездонные провалы там, где не было света, и он протянул руку и погрузил ее в пухлое белое ядро, и ощутил легкое тепло, и, когда он сжал кулак, материя прошла сквозь пальцы, как мыльная пена…».

Тот же принцип показан в «Гиперболоиде…»: луч рождается в маленьком зеркале, вложенном в большое, а затем вырывается наружу через отверстие в зеркальной стенке. Эта мистическая прямая не просто соединяет две точки, — она словно совмещает их, делает одной. Такую идею подсказывают «звездолеты прямого луча» в «Часе Быка» и установка Рена Боза в «Туманности Андромеды» («Тибетский опыт»): мгновенное перемещение во времени и пространстве через мысленное отождествление с «Великим Кольцом» — одной-единственной частицей, из которой «соткан» вселенский гобелен.

«Единственно мыслимая бесконечность есть неограниченных размеров кольцо, — пишет Л.Леонов в „Пирамиде“. — И кто знает: нырнув в середку атома, не вынырнем ли мы где-нибудь в окрестностях Андромеды?»