Александр Быков - Стылый ветер

• Название: Стылый ветер
• Автор: Александр Быков
• Издательство: «Крылов»
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-9717-0154-1

Начало XVII века, Тридцатилетняя война. По дорогам Европы идут наемные солдаты, проповедники и алхимики, шпионы и инквизиторы. В кипящий котел политических страстей и безжалостных схваток попадает наша современница... Для чего понадобилась Ольга хитроумному и могущественному алхимику-колдуну? Удастся ли ей устоять перед силой черной магии, избежать турецкого плена и пыток римской инквизиции?

Это роман-погоня — за властью, за истиной, за надеждой. И у каждого героя своя правда. Каждый получает шанс изменить мир так, как он хочет. Надо лишь впустить в свою душу стылый ветер...

---

Себастьян подошел к кровати. Пощупал Конраду лоб.

— Горячка. Растопи камин, Эльза. Его, кажется, знобит. — Взгляд Себастьяна был полон вины и сострадания. Органист погладил Конрада по голове.

— Мы все прокляты, брат, и скоро будем в аду... — Конрад схватил его за локоть левой рукой. — Чувствую уже, возжигают адскую серу и гарью сожженных горит у меня нутро... Дайте мне меч, братья... Я пожалел тогда. Я был слаб... Теперь нет. Теперь будет иначе...

Трудхен утерла пот, выступивший капельками на иссеченном морщинами лбу Конрада.

— Он постарел на десять лет за эти два дня, — прошептал с ужасом в голосе Себастьян. — Боже! Если бы только знать, что они будут ТАК торопиться! Ведь я же почти собрал деньги на подкуп суда! Они отпустили бы его. Просто так, под залог или ограничившись десятком плетей. Зачем они так торопились?! Прости меня, Конрад. Прости... Если бы я знал, что они сразу, так круто... Упал бы этому толстому борову, архиепископу, в ноги. Он ценит музыку. Он не позволил бы свершиться такому... Отрубить органисту руку — это же все равно что душу отнять...

— Он не слышит, — покачала головой Эльза, снова вытирая музыканту пот со лба.

«Меч. Дайте мне меч. Сейчас! Я теперь не буду жалеть. Никого не буду жалеть! Кровью кровь... Прав был пан Сигизмунд. Музыка для Сатаны — не преграда. Музыку ОН порвал и растоптал. Самое чистое, самое священное, что есть на свете, порвал и втоптал в грязь... Теперь только меч. Меня он убил, так и я буду теперь убивать!..

Боже! Куда, зачем ты толкаешь меня? Скажи, разве Истина сама по себе не сильнее дьявольских козней? Почему, для того чтобы Ты вновь победил, я должен стать таким, как они? Почему, Господи, ты больше не слышишь, когда мы играем тебе? За что столько боли вокруг? Зачем и из моей души вырвал ты голос? Ведь ты справедлив и всеведущ! Как же позволил все это, почему не вмешался?»

Пара слезинок скатилась из глаз больного, и, открыв их, Конрад посмотрел Себастьяну прямо в лицо. Тревожный взгляд, пронзающий самую душу.

— Играл ли ты им?.. То ли играл, что и мне?

Себастьян вздрогнул. Посмотрел внимательно на Конрада. «Нет. Он без памяти. Взгляд устремлен прямо перед собой, в бездонную пустоту, что зияет теперь над ним».

— Играл ли?.. Ну же, ответь!

— Играл, играл. — Себастьян склонился над ним, взял за руку. — Но они не смогли, не захотели остановиться... Музыка, увы, проникает в душу лишь тем, у кого есть душа. Они принесли в жертву ребенка и потом, — он сглотнул. — Боже мой! Неужели все это правда?!

— Хоть ты помолчи! — всплеснула руками жена. — И так тошно. Зачем пугаешь больного? Связался с ним, так надо лечить. И не принимай его слова близко к сердцу. Он же бредит. Ты разве не видишь?

— Страшно-то как. Неужели теперь Сатана действительно здесь, среди нас? — Себастьян смотрел на изможденное, измученное постоянным беспокойством лицо Конрада, словно в нем надеясь найти, увидеть ответ. — Неужели все-все, что мы делали, — зря?

Конрад спал. Во сне он шагал по пыльной летней дороге, и легкий ветерок, дувший в спину, взметал у него из-под ног поднятую шагами пыль. В левой руке у него был посох, а в правой... Не было ничего, даже самой руки. Но не было уже ни боли, ни страха. Не было бессильной злости и захлестывающего душу ужаса. Столько времени прошло! Он уже смирился. Привык. В конце концов, это была всего лишь рука... Осталось только ощущение собственной бесполезности, брошенности. Жить по привычке... Только потому, что не хватает смелости и сил одним ударом оборвать эти бесконечные никчемные дни. Что из того, что он был прав в каждый момент своей жизни? Кому теперь легче от того, что он и сейчас повторил бы все, даже зная, к ЧЕМУ это его приведет? Что лучше: адский огонь или бессмысленная, унылая жизнь в безвременьи, в мире, отданном во власть Сатане?..

На холме кто-то стоял.

«Я постараюсь вернуться... Я люблю тебя... Разве не ты мне так говорил? — Она улыбнулась. Словно все принимая и все прощая. — Я-то, дурочка, поверила. Жду тебя до сих пор. Даже такого... Пусть без руки, не беда. Конрад, миленький, ты только останься в живых, только приди. Я ведь молилась за тебя все это время...»

Себастьян проснулся от того, что Эльза тронула его за плечо. Он, кажется, так и задремал над ложем больного, взяв его за руку. За окном занимался рассвет.

Эльза пощупала Конраду лоб.

— Иди поспи, — улыбнулась она, обняв мужа. — Я подежурю.

— Как по-твоему, он выкарабкается?

— Да. Жар спадает. Ты, кажется, вытянул его... за левую руку.

— ...Но можем ли мы считать свое дело теперь завершенным?

Ветер срывал слова с губ Матиша.

— Не знаю, — буркнул Милош. Он отошел от могилы на пару шагов и любовался теперь делом рук своих.

Поверх наложенных горкой камней вызывающе торчал толстый осиновый кол.

— По-моему, вы это зря, — почесал небритый подбородок Ульбрехт Бибер. — Вполне достаточно того, что у Старика отрублена голова. Да к тому же он в пояснице был разрублен почти пополам. Осиновый кол в сердце — да за подобное надругательство над трупом у нас в Линце…

— Как ты можешь судить? У вас в Линце ни черта не понимают в подобных вещах...

— Вы похоронили Цебеша. Хорошо. Душа колдуна теперь не будет преследовать ни нас, ни местных жителей, ни того храбреца, что сумел рассечь его саблей, — упорно продолжал Бибер, — но с чего вы взяли, что он был упырь?

— Да ни с чего. Просто на всякий случай. У нас в Крайне всех колдунов так, на всякий случай, хоронят, — пожал плечами Милош. — Это же очевидно, что колдун вполне может подняться вампиром.

— Да... Этот-то кровушки нашей попил, — вздохнул Матиш, пригладив свои черные, с проседью, усы. Его взгляд был задумчиво устремлен вперед. — Понимаете... Это еще не конец. Мы должны всех их найти.

— Кого «всех»? — поднял брови Бибер.

— Дружков Цебеша. Тех, кто скрывался от нас вместе с ним... Марию, кучера, албанцев... Это все звенья одной цепи. Дело так и не раскрыто. То, что мы засвидетельствуем смерть Старого Ходока и привезем его голову в Зальцбург, нам, конечно, зачтется. Но потерю Марии они нам не простят. Вы и сами прекрасно знаете, что за человек кардинал Джеронимо Ари. То, что от него последние пару дней нет никаких инструкций и писем, еще ничего не значит. Я не удивлюсь, если, вернувшись в Маутендорф, мы узнаем, что он лично едет сюда.

— Ну это вряд ли, — покачал головой Ульбрехт. — Но спросить он с нас спросит.

— Так вы что же, — поежился Милош, — считаете, что нам необходимо продолжить погоню? Ведь Мария удрала на юг. Если ее нет в Каринтии, а она наверняка там не задержится, то это уже вне пределов нашей юрисдикции. Венецианская инквизиция, равно как Тирольская, Миланская и любая другая к югу от Альп, подчиняется уже непосредственно Генеральной Консистории и Папе. Ехать как частные лица?..

— Иного выхода не вижу. — Матиш Корвин решительно сжал губы. — Миссия возложена на нас Великим Инквизитором Австрии. К тому же они убили Хорвата. Этого я так оставлять не намерен.

— Но там мы не сможем... — Ульбрехт осекся, — точнее, не будем иметь права арестовать их.

— Значит, арестуем их незаконно. А будут сопротивляться — перестреляем всех, как бешеных собак, — решительно резанул рукой воздух Матиш. — Последним приказом капитана было: выследить и убить Старика и всех его приспешников. Думаю, будь он жив, мы не рассусоливали бы сейчас.

Милош и Ульбрехт согласно кивнули, и все трое двинулись к дороге, а затем к перевалу, где ждали их остальные.

— Надо ехать втроем. Не вижу смысла брать с собой лишних, — решил Матиш.

— Да, — кивнул Бибер. — Тем более что крупным отрядом наверняка сразу заинтересуются местные власти. Возникнут вопросы, сложности...

— Да, кстати, — довольно потер руки Милош. — Уходя, я тут отдал приказ... Нам, кажется, нашли лошадей.

Через четверть часа три всадника уже мчались во весь опор по дороге на юг.

Не спится. Духота. Запахи осеннего сада. Бледный свет отбрасывает странные тени. Сидя у открытого окна, Ольга тоскливо смотрела на убывающую луну.

«Как все изменилось. Кажется, теперь весь мир стал другим... Интересно, это действительно мир переменился, оттого что я впустила ЕГО, или просто я сама так меняюсь? Меняюсь ли? Вроде все то же самое. Только ощущение постоянного присутствия кого-то чужого за плечом...»

Под окном хрустнула ветка. Ольга вздрогнула. Насторожилась: в саду кто-то был. Хотела встать и уйти. Но...

«А собственно, почему я боюсь? Теперь пусть меня все боятся... Что еще они могут со мной сделать?»

— Кто здесь?

— Тсс... Ольга, это я.

«Ахмет! — От сердца пульсом разошлась по телу истома. — Пришел...»

— Как ты?.. Откуда?

— Ты же видела Ходжу на рынке. Я думал, ты специально не спишь. Открыла окно, ждешь, когда я подойду... Ты ведь меня ждала?

«Плохо, что я не вижу его лица... Но разве тьма может что-то скрыть, когда смотришь сердцем?»