Розанна Битнер - Пусть сердце скажет

• Название: Пусть сердце скажет
• Автор: Розанна Битнер
• Жанр: Исторические любовные романы

Одержимая жаждой утвердиться в жизни, стать независимой и богатой, Элли Миллс отвергает любовь молодого индейца Итана Темпла, преданного ей всей душой. И только пройдя через суровые испытания и осуществив свою мечту, она понимает, что единственное настоящее богатство в этом мире — любовь.

---

Элли видела, какие презрительные взгляды бросали в их сторону окружающие, когда поезд останавливался на станции. Будто они не дети, а какие-то странные, жалкие существа. Кто дал право этим взрослым смотреть на них так? Ведь не по собственной же вине они попали в этот жизненный переплет! Не прокаженные , же они в конце концов! Почему бы этим людям не взять кого-нибудь из ребятишек-, приютить, обогреть, окружить любовью и лаской, которой так недостает им с детства!

А ее Тоби больше всех нуждается в любви и защите. Он так наивен, верит всему и всем, его же растопчут! Кто защитит его, если их разлучат?! Когда-то он стал непосредственным виновником пожара, в котором погибла их мать, но это был несчастный случай! Элли никогда не упрекала брата, он и так слишком терзался и мучился от этого! А отец после трагедии стал сильно пить и частенько колотил ее и брата, всякий раз попрекая Тоби, что из-за него погибла мать.

Может быть, именно поэтому Тоби рос запуганным и нерешительным. Он никак не мог избавиться от этого комплекса. Может быть, их жизнь сложилась бы совсем по-другому, если бы дедушка с бабушкой простили Тоби. Но они считали его убийцей, и душа у них не болела, что внуки живут на улице.

Паровоз дал три громких протяжных гудка. Элли испуганно схватила брата за руку, В двух первых вагонах ехали пассажиры, а за ними — вагон с сиротами. Поезд тронулся, медленно набирая скорость. Элли смотрела в окно, пока он двигался вдоль платформы, заполненной людьми. Те глазели на “бедных, несчастных крошек”, улыбались, хихикали, а у одной благочестивой дамы был такой осуждающий взгляд, будто в вагоне были не дети-сироты, а матерые преступники. Эллион скорчила гримасу, показала даме язык — у той глаза округлились от изумления: она остолбенела от подобной наглости. Элли стало смешно, она еще раз показала язык и гримасничала до тех пор, пока дама не скрылась из виду. Сильный удар по плечу оторвал ее от этого развлечения, она обернулась — Генри Бартел. Его ненавидящий взгляд не предвещал ничего хорошего.

— И чем же вы занимаетесь здесь, юная леди? Элли вызывающе посмотрела в его темные глаза. До чего же она ненавидела этого человека, который, пользуясь своим положением, приставал к молоденьким девушкам, запугивал их, дабы те не смели жаловаться монахиням или священнику. Элли не боялась его и не делала из этого тайны, каждый раз ей приходилось расплачиваться за свою смелость, когда она жаловалась на него.

— А.., я улыбалась милым людям, которые махали нам, — дерзко ответила она Бартслу. Голос ее был тверд, а взгляд решителен.

Бартел взял трость, которой тай часто бил ее прежде, и приставил к ее груди.

— Я видел все, что ты вытворяла, маленькая негодница! И запомни, я не желаю иметь никаких неприятностей из-за тебя!

Элли внимательно посмотрела на Бартела: удлиненное лицо, вытянутый острый нос, узкие губы… — все у него острое, длинное, неприятное.., фигура, руки, держащие трость, даже глаза-бусинки. С какими только людьми ей не приходилось сталкиваться на нью-йорских улицах! Но никто не вызывал у нее такого отвращения, как Бартел. Она содрогнулась, вспомнив, как эта костлявая рука, касалась ее груди…

— Да пошел ты к черту, Генри Бартел! — дерзко сказала она. Послышались возгласы изумления… Остальные дети буквально рты пораскрывали от неожиданности. Лицо Бартела побагровело. Элли не отрывала от него взгляда. Если бы Бартел мог, ох и задал бы он ей трепку!.. Но присутствие в вагоне двух общественников — прихожан церкви, опекающей приют, сопровождавших детей до места назначения остановило его.

— Оставьте ее в покое, мистер Бартел, — сказал Тоби, — я присмотрю за ней.

Бартел повернулся к Тоби, приставив к его щеке трость.

— Да, уж постарайся, мой мальчик. Ведь тебе известно, что если бы не твоя милая сестренка, ты и по сей день мирно бы жил в приюте и не ехал бы сейчас неизвестно куда, к дикарям. Так что скажи спасибо ей! — с этими словами Бартел отошел от них.

Поезд, пыхтя, двигался все быстрее. Элли положила голову на плечо брата.

— Нам надо сойти с поезда, сбежать от Бартела. Не нужны нам никакие опекуны! Мы вдвоем, как было всегда… У нас все получится…

— Хорошо, сестренка. Если ты так считаешь… — Тоби погладил ее по руке.

Глава 2

Итал остановил Чериоиогого в районе жилых домов форта и спешился. Конь тряхнул головой, освобождаясь от мокрого снега, сплошь облепившего его темную гриву.

— Я понимаю тебя, малыш, — пробормотал Итан, старательно сбивая налипший снег с кожаной шляпы. — И мне тоже не нравится такая погода, но скоро придет весна, а там и до тепла недалеко.

Он ласково потрепал коня и подозвал юного ирокезца. Тот постоянно крутился в форте, мечтая, когда вырастет, стать разведчиком.

— Подойди сюда, Джек. Присмотри за Черноногим! Ладно?

Джек поднял воротник шерстяной куртки, пытаясь защититься от пронизывающего ветра, и бросился к Итану. Его юное лицо светилось от радости. Джек был без шапки, его прямые черные волосы слиплись от мокрого снега, но казалось, ничто, тем более такая мелочь, как мерзкая погода, не могли омрачить его радостного настроения. Он готов был выполнить любое поручение Итана.

— Ты знаешь, Джек, я не спал несколько дней и чертовски устал. Будь добр, отведи Черноногого в конюшню, покорми его и почисти! У меня буквально нет сил!

— Конечно, мистер Темпл. Все сделаю. Не волнуйтесь! Ну как на этот раз, без приключений?

— Как всегда. Когда же наконец фермеры поймут, что они не должны пасти свой скот на землях индейцев? Ох, чувствую, заварят они летом кашу.

— Может быть, опять будет война индейцев?

Итан рассмеялся, погладив Черноногого.

— Не думаю, что дело дойдет до этого. — Он вытащил винчестер, снял с коня сумки и направился к форту. Вопрос Джека задел его за живое. Войны индейцев.., мучительные, тягостные воспоминания. В памяти всплыла далекая картина детства: местечко Сэнд Крик… Он, трехлетний мальчик-чейен, цепляющийся ручонками за свою мать, зверски убитую солдатами. Мальчик вырос, стал взрослым. И кто он теперь.., метис.., полукровка.., без дома, семьи — никого, кроме отца-белого, которого он не видел вот уже, несколько месяцев! У Итана защемило сердце, когда он подумал о своей покойной жене. Четыре года назад он был счастлив: любимая жена, они ждали первенца.., но Виолетта умерла, а с нею и их неродившийся ребенок.

Итан стремительно влетел в здание, являющееся своеобразным общежитием для холостых мужчин, в основном разведчиков. Он рывком открыл дверь. Пожилой ирокез, разведчик Гектор Уэллс, по прозвищу “Сильные руки” сидел на кровати, прислонившись спиной к стене, и курил трубку.

— Где тебя черти носят? — хмуро спросил Гектор. — Ты что, заблудился? Разве способны вы, чейены, найти дорогу?

Итан усмехнулся — он все еще стоял в дверях, статный, высокий, широкоплечий, загораживая проход. Пригнувшись, чтобы не задеть головой о притолоку, он вошел в комнату, закрыл дверь И прошел к пузатой печке, затем прислонил к стене винтовку и повесил на гвоздь седельные сумки.

— Только по вине правительства мы, чейены, находимся на этой индейской территории. А мы должны жить в Колорадо и Вайоминге, откуда мы родом.

— Ox… xo-xo… А мы, ирокезы, жили о Теннесси и Джорджии, — парировал Гектор, попыхивая трубкой. — Но ведь этого никогда уже не будет.

— Нет, конечно, нет, — подтвердил Итан. — Он снял шляпу и волчью шубу. На “см была отделанная бахромой рубашка из оленьей кожи и такие же штаны. Ноги были обуты в высокие меховые мокасины — зимой эта обувь гораздо удобнее кожаных башмаков. Он отстегнул кобуру с револьвером и швырнул на кровать. Еще один ремень из сыромятной кожи крепил охотничий нож. “Интересно, какая кровь сильнее, отцовская или материнская? — размышлял он, согревая руки у опт. — Наверное, все же — материнская”. Кожа у него — смуглая, чуть посветлее, чем у чейенов, и волосы не такие темные, как у его индейских родственников. Но у него никогда не возникало желания подстричь их, как это делали белые, и он стягивал их в хвост.

— Что, какие-нибудь неприятности? — спросил Гектор.

Итан пожал плечами.

— Да так… Я наткнулся на людей Джима Салли. Они пытались насильно отвести моего брата Красного Ястреба и еще трех чейенов на ферму Салли. У меня такое впечатление, что они хотели повесить их, обвинив в краже скота, принадлежащего Салли. Обычная история. Скот Салли пасется на земле индейцев, чейены гуртовали его, а белые якобы поймали их с поличным. Я все уладил, кровопролития удалось избежать, но ситуация была не из приятных.

— А может быть, они хотели украсть скот, — Гектор язвительно улыбнулся. — Вы чейены все-таки жулье.

Итан усмехнулся. Он поднялся и достал из сумки мешочек с табаком и папиросной бумагой.

Он не обратил внимания на слова Гектора: тот частенько подшучивал над ним подобным образом.