Элейн Барбьери - Заря страсти

• Название: Заря страсти
• Автор: Элейн Барбьери
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-170345305

Мамор-северянин Джеффри Бэнкс понимал, что должен опасаться прекрасной южанки Ривы Синклер, по слухам, связанной с мятежниками, — но захлестнувшая его страсть оказалась сильнее доводов рассудка…

Рива знала, что должна презирать и ненавидеть «проклятого янки», вторгшегося в ее дом, — однако вспыхнувшая в ее сердце любовь победила гордость…

Они были созданы друг для друга — но как же нелегко обрести счастье среди опасностей и горестей войны!

Им могло помочь только чудо.

Но разве чудес не бывает?!

---

«Эта девчонка считает себя взрослой женщиной, — продолжал вспоминать он. — Что за чушь! Ребенок! Заносчивый ребенок к тому же!» С высоты своих тридцати пяти лет ее восемнадцать казались ему сущим детством.

Зато какой же потрясающей женщиной она станет через годик-другой! Резкость черт сменится мягкой округлостью, а в остальном она и сейчас совершенна: белоснежная чистая кожа, высокие скулы, прямой нос, соблазнительный контур губ. А глаза! Они, словно два драгоценных сияющих изумруда, делают ее лицо просто незабываемым. Огонь этих глаз прожигает насквозь. И эти глаза ненавидят янки, ненавидят со всей силой и искренностью, на какие люди бывают способны лишь в ранней молодости.

Мысли майора плавно перетекли к ее юной стройной фигуре, которую не могло скрыть даже поношенное плохонькое платье. Бэнкс подумал, что в прежние времена ни одна рабыня не надела бы такого платья, но сейчас южанкам было не до мод, это ясно. Манящие изгибы ее тела пробуждали самые нескромные мысли, а копна непослушных рыжих кудряшек, небрежно заколотых в пучок от июльской жары, делала эти мысли похожими на самые что ни на есть эротические фантазии.

Бэнкс сам себя не узнавал. В последнее время он думал только о войне, о том, как лучше вести сражение, как убеждать командование в правоте своих предложений, как воплощать в жизнь военные планы. Но вот наступил момент, когда впервые военные нужды нисколько его не волновали. Майор думал о рыжеволосой девчонке из оккупированного города и никак не мог выкинуть из головы ее образ. Он вспоминал, как взял ее руку, вспоминал ее кожу — нежную, мягкую, шелковистую, и сердце его начинало мучительно вздрагивать от этих ощущений.

Бэнкс тряхнул головой. Что за бред! Для него никогда не составляло труда затащить в постель понравившуюся особу женского пола. Дальше этого дело никогда не шло — на войне не до серьезных намерений.

Он едва помнил свою мать. Говорят, она была писаная красавица и бросила их с отцом, когда заботы о маленьком сыне ее утомили, а на пути встретился молодой красивый любовник. Вот почему Джефф Бэнкс давно решил для себя, что любовь — удел глупых романтиков, не способных ни на что серьезное в жизни. Есть жизненный факт: мужчине нужна женщина; все остальное — пустые фантазии.

И вот сейчас Джефф поймал себя на том, что сам чересчур размечтался: сидит и вспоминает хорошенькую южную ведьмочку вместо того, чтобы принимать посетителей и выполнять свои служебные обязанности.

Недовольно нахмурившись, Бэнкс громко крикнул:

— Сержант Уолкер, попросите зайти следующего посетителя!

К тому моменту, когда в кабинет вошла сухонькая седая леди с очередным прошением, майор уже окончательно выкинул из головы мысли о Риве Синклер.

Рива медленно взбиралась на холм, направляясь к тем самым пещерам, в которых они так долго пережидали осаду. Теперь это место было пустынно. Горожане вернулись к себе в дома, хотя многие из них, как и Рива с ее тетей, были вынуждены ютиться на чердаках, освободив комнаты солдатам-янки. Но сейчас пещера могла стать для Ривы палочкой-выручалочкой, — ведь невозможно хранить десятидневный запас провизии на чердаке, а больше никуда их с Теодорой в собственном доме не пускали!

Вернувшись в дом от майора Бэнкса, Рива забрала с кухни ручную тележку и немного бечевки. В очереди за провиантом ей повезло: она успела получить продукты до наступления темноты. Аккуратно упаковав провизию и накричав по ходу дела на двух янки, которые грузили свои продукты в отнятую у кого-то из горожан коляску, Рива с тяжелым сердцем отправилась на холм.

При виде оставленных горожанами укрытий у нее защемило сердце: она вспомнила о дорогом брате, который сейчас неизвестно где, и остается только надеяться на то, что он жив. Хоть бы Чарлз оказался прав и Фостеру удалось выбраться из этой переделки живым и невредимым!

Стоя на холме, Рива дала себе слово, что как только тете Тео станет получше, она отправится на поиски брата, чего бы это ей ни стоило.

Но где искать, у кого спрашивать? И потом, если она уйдет, что станет с бедной Теодорой? Ну нет, если уж им и надо куда-то отправляться, так это обратно на плантацию: лошадей и повозку у них не забрали, так что как только тете станет лучше, они возвратятся домой и станут ждать Фостера там…

В записке, которую Рива несколько часов назад получила от Чарлза, тот писал, что ему придется все ближайшие дни неотрывно находиться при госпитале: кроме него, врачей в госпитале не осталось, а раненые солдаты продолжали прибывать.

Милый Чарлз! Рива почувствовала, как тепло разливается по ее телу. Несмотря на то что ему от работы продохнуть некогда, он беспокоится о ней и о тете Тео. В записке он намеком напомнил ей о том обещании, которое она дала ему перед сдачей города: обязательно обратиться к нему, позвать его в случае крайней нужды. Только теперь Рива уже вовсе не была уверена, какой случай из переживаемых ею каждую минуту можно называть крайней нуждой.

Домой Рива вернулась уже затемно. Поднявшись на чердак, она тревожно взглянула на неподвижно лежащую на кушетке тетю и успокоилась только тогда, когда заметила, как тихо вздымается ее слабая грудь. Сон пожилой леди был тяжек и неспокоен: Теодора то и дело вздрагивала и жадно хватала бледными губами воздух. В какую-то минуту Риве даже показалось, что старушка задыхается.

Когда Теодора открыла глаза, Рива бросилась к ней:

— Как ты себя чувствуешь?

Та попыталась ободряюще улыбнуться, но улыбка вышла вялой и жалкой.

— Все хорошо, милая моя. Ты давно вернулась?

— Не очень. Я отнесла провизию в укрытие.

— Хорошо. Но ты, наверное, устала: слишком тяжелая ноша для молодой леди.

— Со мной все в порядке, а вот как ты?

— О! — Пожилая леди снова сделала попытку улыбнуться, на сей раз немного успешнее. — Душная ночь, тяжело дышать. Думаю, мне станет лучше, если я выпью немного воды.

Волна гнева вновь захлестнула Риву. Бесчестные янки! Да как они посмели заставить пожилую больную женщину — хозяйку дома! — ютиться на душном чердаке! Но девушка понимала, что от ее гнева легче никому не станет; поэтому, подавив эмоции, она налила воды в стакан и подала его тете:

— Вот возьми, тетя!

Теодора сжала обеими руками стакан, но как только начала пить, стакан выскользнул из ее слабых пальцев. Рива вовремя подхватила его и осторожно поднесла к губам старой женщины.

— Ну вот, теперь мне стало получше. — Теодора откинулась на подушку и поманила племянницу рукой. Когда Рива наклонилась, она тихо заговорила: — Милая моя девочка, ты должна вести себя осторожнее. Пойми, мы сейчас целиком во власти янки; если они захотят, то выкинут нас на улицу. Надеюсь, ты это понимаешь. В конце концов, все не так плохо, как могло бы быть: у нас ведь есть крыша над головой и…

— Крыша над головой?.. — возмущенно воскликнула Рива. — Тетя, милая, это твой дом! Они не имели права…

— Послушай, Рива, — мягко перебила Теодора, — ты не должна забывать, что идет война. Янки — победители, и как победители они имеют абсолютно все права.

— Временно!

— Возможно, но пока ситуация именно такова. Они — победители, мы — проигравшие.

— Но твое здоровье…

— …оставляет желать лучшего, это верно. Думаю, со мной все будет хорошо: я поправлюсь, обещаю тебе. Просто нужно немного подождать, понимаешь, моя милая? И еще надо верить. Я поправлюсь, и мы вернемся на плантацию. Я не оставлю тебя одну в этом городе, кишащем янки, которых ты так ненавидишь.

— Я верю в это, тетя Тео, ты обязательно поправишься, и тогда мы уедем! А потом, когда эта война будет окончена и янки уберутся из города, мы вернемся. Наши войска обязательно выгонят их из города!

— Возможно, — снова улыбнулась тетя. — Безусловно, мы должны верить и в это тоже. Но пока здесь хозяйничают янки, ты должна быть терпелива и сдержанна, как и подобает истинной леди. Ты ведь будешь хорошей девочкой, правда?

Рива не смогла сдержать улыбки.

— Сегодня я получила записку от Чарлза: он пишет, что пока вынужден остаться в госпитале, но навестит нас, как только сможет.

— Чарлз — прекрасный молодой человек, — согласно закивала Теодора. — Думаю, мы можем рассчитывать на его помощь. Почему бы тебе завтра не навестить его?

— Разумеется, я так и сделаю, тетя.

Вскоре Теодора вновь уснула, оставив Риву наедине с ее невеселыми мыслями. Ей было совершенно ясно, что на этом душном чердаке ее тетя долго не протянет и уж точно не выздоровеет. Да, конечно, она может сходить к Чарлзу и попросить его о помощи, но чего тогда стоят ее заявления о том, что она — взрослая женщина? Нет уж, эту проблему она должна решить сама, и — видят небеса! — она ее решит. «Клянусь всем, чем угодно, — твердо пообещала Рива самой себе, — это последняя ночь, которую тетя проводит на чердаке!»

Риву разбудил какой-то непонятный шум из нижних комнат. Сон ее был тяжел; проснувшись, она еще какое-то время не могла сообразить, где находится и что происходит вокруг. Однако как только в ноздри ей ударил острый запах жареного бекона и аромат свежесваренного кофе, Рива тут же пришла в себя.