Михаэль Бар-Зохар - Братья

• Название: Братья
• Автор: Михаэль Бар-Зохар
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-85585-164-8

---

Он вернулся домой и пролистал книгу Джона Баррена о КГБ, недавно опубликованную в Нью-Йорке. В час тридцать ночи за ним приехала машина, которая отвезла его в старинный особняк, превращенный Октябрем в штаб-квартиру Тринадцатого отдела.

– Входи, Дмитрий, – раздался из-за дверей надтреснутый голос Октября.

“Интересно, что бы сказал мне Октябрь, если бы знал, что я только что встречался в Париже со своим братом?” – подумал Дмитрий. Может быть, это из-за Алекса его так внезапно отозвали? И он почувствовал легкую тревогу.

Он вошел в крошечную комнатку, которую занимал Октябрь. Папки с досье были разложены аккуратными стопками, но они были повсюду – на столе, на стульях, даже на полу. Октябрь сидел за своим дубовым столом на жестком стуле с прямой спинкой. Кресел он не признавал.

– Снимай пальто и присаживайся, – проскрежетал Октябрь. – Что новенького в Париже?

Дмитрий уставился на него сквозь пласты синего сигаретного дыма, которые словно туман висели в мрачной, холодной комнате. С момента их последней встречи Октябрь стал еще больше напоминать высохшую мумию. Заострившийся нос загибался вниз как клюв хищной птицы, скулы торчали из-под сухой, морщинистой кожи, натягивая ее с такой силой, словно вот-вот готовы были прорвать. Горящие глаза старого чекиста запали еще глубже, а морщинистая тонкая шея сиротливо торчала из широкого воротника черного вязаного свитера. Длинные седые волосы Октября пожелтели и на концах завились в кольца.

– В Париже... – начал Дмитрий и замолчал, сообразив, что Октябрь задал свой вопрос просто в качестве вступления. Похоже, он и вовсе не собирался выслушивать отчет о работе Дмитрия.

– Я вызвал тебя, сынок, – сказал Октябрь, прикуривая новую сигарету от окурка предыдущей, – потому что примерно год назад ты в одиночку справился с одним сложным и очень важным заданием. Пришло время сделать еще один шаг...

Дмитрий с недоумением уставился на него.

– Я хочу, чтобы ты кое с кем встретился, – проскрипел Октябрь. – Прямо сейчас.

Он подошел к двери, соединявшей его кабинет с комнатой секретаря, и бесшумно отворил ее.

– Он уже здесь, – сказал он кому-то невидимому. – Можешь войти.

И он отступил в сторону.

– Добрый вечер, Дмитрий, – раздался приятный, странно знакомый голос.

В проеме двери появился мужчина в элегантном костюме, его фигура четко виднелась в слабом свете, проникавшем в кабинет из комнаты секретаря. Дмитрий прищурил глаза. Человек шагнул внутрь и повернулся к нему. На лице его играла улыбка.

Дмитрий узнал это благородное лицо со шрамом – перед ним стоял Олег Калинин.

Глава 13

В своих фантазиях Татьяна бесчисленное количество раз воображала себе тот момент, когда Алекс обнимет ее. Она мечтала о его мягких губах, касающихся ее лица и тела, о том, как его светловолосая голова прижмется к ее щеке, как его голос произнесет: “Люблю...” И тогда она шепнет ему: “Я твоя, Алекс. С той самой минуты, когда я увидела тебя, все остальные перестали для меня существовать, жизнь сделалась нереальной, иллюзорной”. Она представляла, как он отнесет ее на кровать, с лихорадочной поспешностью снимет с нее одежду и войдет в ее лоно, в то время как она с трепетом прижмется к нему всем телом. Это могло быть так, и почти так оно и случилось, только страх перед Дмитрием не отпускал ее, заставляя вздрагивать как от холода даже в те моменты, когда она чувствовала Алекса внутри себя и шептала слова любви.

Даже в эти мгновения всепоглощающего счастья и любви, какой она никогда прежде не испытывала, Татьяна вспоминала последнее предупреждение Дмитрия: “Смотри, не наделай ошибок”. Его лицо вставало у нее перед глазами, скрытая угроза его слов звенела в ушах, а страх перед его гневом прилипал к телу как холодный саван. “Сохрани все это для меня, – сказал он ей, лаская ее грудь и бедра, – и не наделай ошибок”. И всего лишь час спустя она совершила самую страшную ошибку, за которую могла заплатить жизнью. Однако она ничего не могла с собой поделать. Мысли об Алексе сводили ее с ума, заставляя терять последние остатки благоразумия. Он был так близок, так одинок, так ощутимо тянулся к ней, и она пришла к нему, зная, что подписывает себе смертный приговор. Себе и ему. При мысли об этом ее передернуло.

– Что-нибудь не так, любимая? – спросил Алекс, приподнимая голову.

– Ничего, – ответила Татьяна, гладя его по голове. – Ничего. Обними меня, люби меня крепко...

Боязнь возмездия со стороны Дмитрия преследовала ее на протяжении всей следующей недели, которая иначе могла бы стать счастливейшей в ее жизни. Каждую свободную минуту она проводила с Алексом. Она нуждалась в нем, желая, чтобы он был рядом, чтобы можно было в любой момент протянуть руку и дотронуться до него. Она не ходила даже в Торгпредство, впрочем, в отсутствие Дмитрия ее там никто не ждал. Алекс не ходил в Институт, не отвечал на телефонные звонки и даже не открывал писем, которые пришли из Америки от Клаудии Беневенто.

– Она была моей девушкой, – объяснил Алекс Татьяне. – Бог знает сколько времени назад!

Они исследовали Париж так, как это могут только влюбленные, и Татьяна была поражена тем, насколько вдруг переменились с детства знакомые улицы и дома, соборы и площади, звуки и запахи, которые она так хорошо помнила. Парк де Монсо и Люксембургский сад, засыпанные гравием дорожки Тюильри и деревья в лесах Фонтенбло и Рамбулье, вымощенные камнем набережные Сены и мосты – все казалось созданным только для них двоих и ни для кого больше.

Даже случайный клошар, заснувший под мостом, неистово целующаяся под деревом парочка, несмотря на проливной дождь, хриплый голос Пиаф или любовная песня Бреля, доносящиеся из радиоприемника, – все казалось им частью пьесы, поставленной ради них одних блестящим театральным режиссером.

Им принадлежали извилистые улочки Латинского квартала и Марэ, Монмартр и площадь Бастилии, крошечные кафе на Плас де ля Контрэскар, шансонье и литературные ночные клубы, небольшие вьетнамские и итальянские ресторанчики за собором Сен-Сюльпис и многое другое. И, конечно же, им принадлежали звездные парижские ночи и ленивые рассветы, воспетые не одним поколением поэтов и писателей, когда поднимающийся от Сены плотный туман растекался по примыкающим к реке улочкам и заползал в подъезд, где Алекс и Татьяна целовались.

– Я хочу жениться на тебе, – сказал он ей одним прохладным вечером, когда небо было скрыто облаками.

Накануне они провели ночь в маленькой гостинице на Вале де Шеврез и теперь бродили рука об руку вдоль узкого, ленивого ручья.

– Нет, это невозможно, – ответила она, ощущая странное беспокойство.

На берегу устроила пикник семейная пара, а дети с криками носились в роще. Крошечная черная собачка яростно облаяла их издалека, а затем, поджав хвост, бросилась наутек.

Алекс взглянул на Татьяну. Ветер играл ее волосами, и они трепетали перед ее лицом словно живые.

– Мы любим друг друга, Таня, я хочу жениться на тебе и взять с собой в Америку.

Она упрямо покачала головой. Когда она снова заговорила, в ее голосе слышалось отчаяние.

– Дмитрий никогда не допустит этого.

– Дмитрий ушел из твоей жизни, и это хорошо. Это касается только нас двоих.

Но Дмитрий был с ними все это время, нежеланный, но неизбежный спутник во всех их прогулках. Оба избегали говорить о нем, однако Татьяна чувствовала глубокое беспокойство и озабоченность Алекса. Он не мог простить себе, что увел девушку у своего брата, даже несмотря на то, что их любовь была столь глубокой и сильной и все остальное не имело значения.

Однажды ночью Татьяна проснулась в ужасе. Ей приснилось, что Дмитрий подходит к ней с веревкой в руках и спокойно затягивает петлю на ее шее. Она кожей ощущала прикосновение шершавой пеньки. Холодный огонь пылал в глазах Дмитрия, а рот приоткрылся в горькой усмешке.

– Я же тебя предупреждал, – сказал он, прежде чем удавить ее. – Не наделай ошибок!

Она проснулась от удушья и некоторое время жадно хватала ртом воздух.

– Успокойся, любимая, – расслышала Татьяна голос Алекса, который нежно гладил ее по лбу. – Это просто сон. Успокойся, приди в себя. Взгляни на меня. Танюша, посмотри на меня!

Она лежала на спине, глядя на колышущиеся занавески.

– Что случилось, любимая? Дурной сон?

– Он убьет нас... – прошептала она. – Дмитрий вернется из Москвы и убьет нас обоих.

Алекс недоверчиво уставился на нее, качая головой.

– О чем ты говоришь?!

– Алекс, – в отчаянии пробормотала она. – Мы должны уехать прежде, чем он вернётся. Если он отыщет нас, с нами все будет кончено.

В бледных предрассветных сумерках она рассмотрела, как он улыбнулся.

– Не бойся, все это глупости, – сказал он. – Он мой брат. Я поговорю с ним, и...

– Ты не знаешь своего брата, – упрямо возразила Татьяна. – Ты не представляешь, что он может сделать. Ты даже не знаешь, кто он такой!