Ширли Басби - Вечные влюбленные

• Название: Вечные влюбленные
• Автор: Ширли Басби
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01804-1

Прекрасная Тесc, юная наследница знатного рода, бежит во тьму и неизвестность от мучителя-кузена. Однако судьба приносит ей не только опасности и невзгоды, но и случайную встречу с великолепным Николасом, графом Шербурном. В ярости от отказа Тесc стать его любовницей граф похищает красавицу. В уединенном маленьком домике начинается история пылкой страсти и распутывается клубок зловещих семейных тайн…

---

Они снова любили друг друга, и после Тесc свернулась клубочком в объятиях мужа и уснула. Однако Ник без сна лежал в темной комнате, прислушиваясь к ровному дыханию Тесc.

«Мне намного больше повезло, чем деду», — рассеянно подумал он. Он встретил свою любовь, и, чтобы быть рядом с любимой, ему не придется покидать дом и уезжать неизвестно куда, оставляя за собой скандал и позор. Ник крепче обнял Тесc. Сердце его было наполнено любовью к ней, и он снова почувствовал прилив сострадания к деду. «А поступил бы я по-другому, если бы оказался на месте Бенедикта?» — задавал он себе вопрос. Николаc неловко завозился в постели, зная ответ и с чувством вины осознавая, что никогда не оставил бы Тесc. Но если он признает это, то как может обвинять деда за то, что тот поддался влечению сердца? Ник помрачнел. Ему не понравился ход его мыслей — он ни о чем другом не хотел думать, кроме как о счастливом будущем с Тесc.

Однако мысли о деде не уходили, и наконец Ник осторожно выпустил Тесc из объятий и встал с кровати. Набросив на себя халат, он зажег свечу и вышел из комнаты.

Пробираясь по темному молчаливому дому, Ник пошел в кабинет. Несколько минут спустя с дневником в руках он вернулся в спальню. Он поставил канделябр возле кровати и улегся рядом с Тесc — она слабо улыбнулась и что-то пробормотала во сне.

Он долго любовался ее тонким профилем, маленьким прямым носом, пухлыми губами. Сердце у него щемило так, словно готово было разорваться от любви. Он благоговейно коснулся густых вьющихся волос, буйным каскадом разметавшихся по подушке. «Нет, — свирепо поклялся он, — ничто и никогда не разлучит нас!»

Он нехотя отвернулся от жены, сел, опираясь на подушки, и взял дневник. Избегая последних нескольких страниц, не желая заглядывать в конец истории, которая, он знал, окончилась трагически для его бабушки. Ник открыл дневник на середине, и взгляд его наткнулся на записи, в которых Бенедикт выплескивал эмоции, захватившие его, когда он узнал о беременности Паллас. Поскольку Ник накануне прочитал о рождении своего отца, ему показались любопытными размышления деда о том, как он ждал появления ребенка, — не важно, девочка это должна была быть или мальчик. Тесc мирно спала рядом с ним, огонек свечи мягко трепетал в темноте. Ник некоторое время читал, прослеживая течение беременности Паллас и растущий восторг деда не только от предстоящего появления ребенка, но и от юной жены. В дневнике было много описаний поведения Паллас: как она улыбается, мило смеется, какая она добрая и как Бенедикту день ото дня становится рядом с ней лучше, как ему приятно наблюдать за ней, поддразнивать, ухаживать. Ник читал о том, как много стала значить Паллас в жизни деда…

Между бровей у Николаcа появилась морщинка. Ему было очевидно, что Бенедикт безудержно влюбился в молодую жену. Ник дернулся, словно что-то внезапно озарило его. Страницы шли одна за другой, Бенедикт описывал первые месяцы беременности Паллас, но не было ни одного слова о Терезе, ни единого упоминания о ней. Ника это озадачило. Может, он что-то пропустил? Правда, вначале он небрежно читал дневник, перепрыгивая то вперед, то назад, временами пропуская по несколько страниц и не следуя определенному порядку. Но только не сегодня: он начале сообщения Паллас о своей беременности и прочитал подряд о семи или восьми первых месяцах ее течения.., и за все это время в дневнике не было ни единого упоминания о Терезе. Может, Бенедикт просто перестал писать о своих свиданиях с Терезой?

Он еще больше помрачнел, заглянув назад, быстро пробегая строки, начертанные рукой Бенедикта. Ранние месяцы беременности Паллас. Свадьба. Ничего о любви к другой женщине. Словно ее не существовало вовсе. В дневнике описывались обыденные события, глубокие мысли и чувства деда. Но о Терезе — ни слова. Как же так может быть? Николаc стал быстрее переворачивать страницы, пробегая глазами черные строчки, и наконец нашел:

"26 февраля 1743 года: Я только что принял самое мучительное решение в своей жизни, и мысль об этом меня печалит немилосердно. Я понимаю, что это единственно верное и справедливое решение. Тереза с застывшим милым лицом и этими ее темно-фиолетовыми, как драгоценный камень, глазами сама подняла эту тему.

Я женат уже два месяца, и больше так продолжаться не может.

Мы больше не можем встречаться наедине, не можем быть близки.

А почему? Из-за Паллае. Она ни в чем не виновата, и если Тереза и я можем пренебречь обетами, которыми ее насильно повязал Грегори, никто из нас не может делать вид, что то же относится и к моей поспешной женитьбе. Правда, она состоялась по принуждению моих родителей и побуждению короля, — поэтому я и попросил руки Паллас, но факт остается фактом: я попросил ее стать моей женой.

Паллас — сама невинность. Она молода и красива и, как сказала Тереза, не заслуживает иметь мужа, который по ночам ускользает от нее, чтобы оказаться в объятиях другой женщины. Мне очень нравится Паллас, и она станет моей невестой, моей женой, пусть даже сердце мое отдано другой. Я должен хотя бы оказывать ей уважение и честь, которых она заслуживает.

Не знаю, какое будущее ждет меня без Терезы, но она была права, когда сказала, что, если мы будем продолжать тайно встречаться и игнорировать мой брак, мы разрушим сами себя, а любовь наша станет запятнанной и позорной. Я с ней яростно спорил, убеждая в обратном, но в конце концов она заставила меня понять мудрость своих слов, как бы горько это ни было.

Сердце мое болит от любви к Терезе и не только потому, что она самая большая моя любовь, а я никогда больше не смогу держать ее в своих объятиях, но и потому, что, в то время как я возвращаюсь к своей нежной милой жене, Тереза цепями прикована к жестокосердному чудовищу, разбившему нам жизнь. Она ненавидит его, но и боится.

Он бил ее — она мне не говорила, но, к своей бессильной ярости, я сам видел синяки на ее прекрасном теле. Он угрожал отправить ее ребенка, совсем еще младенца, к своим дальним родственникам, если она не будет ублажать его. Она редко говорит об их совместной жизни, но я наслышан о его мелочности и злобе от других.

Только один раз она рассказала мне о том, как страдает по ночам, когда он похотливо набрасывается на нее, а она лежит под ним, и тело ее содрогается от отвращения. К ее облегчению, он уже несколько месяцев не трогает ее, вместо этого предпочитая упрекать и унижать, давая понять, что считает ее ничтожной, неумелой в постели.

Мы улыбнулись над этим, зная, в какой огонь превращается она в моих руках и какими радостными были наши единения. Но больше этого не будет. Сегодня мы в последний раз встретились в доме привратника. И раз уж она никогда больше не будет со мной, я не могу удержаться от страха при мысли, какое будущее уготовано ей с этим зверем. Я не могу спасти ее, поскольку король запретил мне убивать Грегори на дуэли, и я ничего не могу сделать, чтобы облегчить ее страдания.

Мне стыдно оттого, что моя жизнь с Паллас будет совсем иной: я знаю, Паллас сделает меня счастливым, настолько счастливым, насколько возможно при моих обстоятельствах.

Чувство вины гложет меня всякий раз, когда я ловлю себя на том, что улыбаюсь над забавными вещами, которые говорит Паллас, или каждый раз, когда она смешит меня своими милыми гричасками. Я не должен смеяться, улыбаться или находить радость в общении с моей нареченной невестой, и хотя сердце мое тоскует о Терезе, я все же нахожу эту радость и из-за этого проклинаю себя тысячи раз…"

Задержав это место пальцем, Николаc на миг закрыл дневник и откинулся на подушки. Теперь он понимал, почему нигде больше не упоминается о Терезе. Бенедикт и Тереза перестали встречаться.

«Но если это так, — мрачно размышлял он, — а почти все из того, что я сегодня прочитал, подтверждает это, тогда почему Бенедикт и Тереза девятнадцать или двадцать месяцев спустя все-таки убежали вместе? И прихватили с собой бриллианты Шербурнов?»

Он наткнулся на другую дату — 1 октября 1744 года, за две недели до рождения ребенка Паллас, что дало ему первую разгадку к случившемуся.

"Я самый низкий и жалкий человек в мире. Я предал не только себя, но также и мою дорогую жену. Бог знает, я не хотел, чтобы это случилось.., но когда пришла записка от Терезы, в которой она просила, умоляла меня встретиться с ней еще раз в доме привратника, я не смог ей отказать. Клянусь всем, что у меня есть дорогого, что я встретился с ней не за тем, чтобы вкусить запретную сладость ее тела, — у меня и в мыслях этого не было и у нее тоже. Тереза была в отчаянии, лицо ее осунулось, глаза потемнели, тени залегли под ними. Она больше не могла выносить своего положения и обратилась ко мне за помощью, чтобы я помог ей убежать от мужа. Что я мог поделать? Я согласился.