Сьюзен Джонсон - Прикосновение греха

• Название: Прикосновение греха
• Автор: Сьюзен Джонсон
• Жанр: Исторические любовные романы

Знаменитый парижский повеса и ловелас Поль Дюра привык без зазрения совести использовать женские слабости и извлекать пользу из любых обстоятельств — ведь, в конце концов, еще ни одна из его многочисленных любовниц не оставалась недовольной! Так почему бы не помочь прекрасной, как ангел, молодой вдове англичанке Беатрикс Гросвенор избавиться от обвинений в убийстве — в ответ на некоторые милости с ее стороны? Забавная игра! Но чем дольше длится эта игра, тем вернее понимает опытный обольститель, что впервые в жизни влюблен по-настоящему — и желает безраздельно обладать обожаемой женщиной…

---

Услышав грохот и следом звон разлетевшихся в стороны бутылок, Трикси обернулась и увидела, что Паша стремительно надвигается на нее.

Попятившись, она схватила со стола одну из полных бутылок и занесла над головой, словно дубинку.

— Не приближайся! — крикнула она. Паша остановился.

— Неужели ты вообразила, что это может мне помешать? — усмехнулся Паша, небрежно указав на занесенную бутылку.

— Не надейся, ты от меня ничего не добьешься, — заявила Трикси заносчиво.

— В этом наши мнения расходятся.

— Что ты собираешься делать? Заставить меня во что бы то ни стало заплатить за твою обиду?

— Похоже, тебе очень понравилось развлекаться в постели с Хуссейном, — ответил он, полыхая ненавистью. — Я хочу трахать тебя до тех. пор, пока ты не сможешь шевелиться. А потом еще столько же.

— Потому что считаешь меня кругом виноватой, — произнесла она, выплеснув наружу всю свою горечь.

— Пожалуй.

— А ты мой Бог и судья.

— Угадала. — Все было зыбким и непонятным, кроме душившей его злобы. — Что, если он сделал тебе ребенка? Ты об этом подумала?

Трикси побледнела. Эта мысль не приходила ей в голову. Но она не могла изменить того, что случилось. Не могла воспрепятствовать ни своему похищению, ни последующим событиям. Что ему, черт побери, нужно от нее? Чтобы она ползала перед ним на коленях, вымаливая прощение?

— Я могла и от тебя забеременеть, — холодно возразила она.

— Ах ты, стерва, — прошипел он так тихо, что она скорее угадала, чем услышала адресованное ей оскорбление.

— Похоже, мы зашли в тупик? — Она вскинула на него взгляд, дерзкий и вызывающий.

— Отправляйся в постель.

Отрывистые, жесткие, бескомпромиссные слова. Трикси в бешенстве стукнула бутылкой о край стола, осколки разлетелись по всей комнате.

— Иди и возьми меня, — прорычала она злобно, наставив на него зазубренный обломок бутылочного горлышка. Ее глаза метали молнии.

— Господи Иисусе, — выдохнул Паша, шокированный столь невероятным зрелищем. Ее взрывная реакция несколько остудила его ярость, и он в примирительном жесте поднял руки. — Расслабься, — пробормотал он как можно спокойнее. — Просто расслабься и отдохни.

— Я не могу расслабиться, — заметила она. — У меня такое ощущение, будто я опять оказалась в плену. — Она вложила в слово «опять» всю силу своего презрения. — Угроза мужчины, пожелавшего обладать мною силой, не может не беспокоить меня. Более того, я намерена заставить тебя заплатить мне за нанесенные оскорбления. Для разнообразия.

Пока она говорила, на его губах играла слабая улыбка, а когда она закончила, он уже улыбался во весь рот. Злые огоньки в глазах погасли.

— Я что-то не так сказал?

— Как ты проницателен, — прошептала Трикси, прищурившись.

— Ты полагаешь, я не должен злиться?

— Во всяком случае, не на меня. Свое оружие она еще не опустила.

— А что, если я сдамся, — промолвил Паша мягко, опасаясь, как бы она не поранилась бутылкой, — ты это положишь?

— Прежде извинись, — сказала она тихо, но решительно.

— За что? — не без досады спросил Паша.

— За то, что оскорбил меня.

— Ты была с ним в одной постели.

Паша упрямо стиснул челюсти, сверля ее взглядом.

— Извинись. — Она гневно сверкнула глазами.

— А если извинюсь?

— Мне не придется тебя убивать, — ответила она с сарказмом.

Паша неожиданно расхохотался, сотрясаясь от смеха, побрел к кровати и рухнул на нее.

— Не вижу в этом ничего смешного, — обиженно заметила Трикси, осторожно отложив бутылку.

Лежа на спине, Паша широко раскинул руки и улыбнулся ей:

— Иди ко мне.

— Ты должен извиниться. — Она не собиралась сдаваться.

— В самом деле? Трикси кивнула. Паша нахмурился:

— Это что, так важно?

Ее ноздри затрепетали, и она кивнула.

— Тогда прошу прощения, — сказал он спокойно. — За ошибочность суждения и за грубость. — «Хуссейн все равно мертв», — подумал он удовлетворенно. — Теперь ты довольна? — Он пожирал взглядом обольстительную женщину, стоявшую в своей прекрасной наготе среди сверкающих осколков стекла.

— Да, спасибо. Принимай меня такой, как я есть. А не хочешь — скатертью дорога.

— Предпочту принять! — Эта женщина непредсказуема, даже грозилась убить его. С другой стороны, расставаться с ней в его намерения не входило. Ни при каких обстоятельствах. — Весь пол в осколках, — сказал он, сев на постели. — Позволь перенести тебя.

Окинув пол взглядом, Трикси вдруг осознала, что стоит голая посреди гостиничного номера, усыпанного стеклянными осколками, в Богом забытом греческом городке. Но чувствовала она себя скорее счастливой, чем грустной, скорее удовлетворенной, чем сердитой, и все потому, что сидевший напротив мужчина улыбался ей своей редкостной, обольстительной улыбкой.

— Ты тоже босой, — промолвила она.

— Не беспокойся обо мне. — Он сполз с кровати.

— Ты можешь ходить по битому стеклу?

От былой язвительности не осталось и следа.

— Я могу до тебя дотянуться и взять на руки, — ответил он.

Трикси не нашлась что сказать.

— У меня нет плана действий, — пробормотал он, раскинув руки с поднятыми вверх, как у сдающегося пленника, ладонями. Она остановила на нем взгляд. Его сила ей больше не угрожала, его гнев прошел, а огонь, горевший в глазах, был не враждебным, а соблазнительным.

— Я не поблагодарила тебя должным образом за спасение.

— Ты вообще меня не поблагодарила.

Говорил он тихо и вкрадчиво, лишь намекнув, что она уже давно могла бы отблагодарить его, если бы хотела.

— Ты слишком далеко от меня.

— Так лучше? — спросил он, когда, подхватив на руки, перенес через стеклянные осколки.

Держа ее в объятиях, он ласково и в то же время лукаво смотрел на нее. В этот момент он напоминал Трикси неукротимого, ненасытного Пашу, которого она ублажала у себя в спальне в Берли-Хаус.

— Черт, до чего же ты неотразим, — прошептала она. Паша расплылся в улыбке:

— Значит ли это, что я должен поторопиться с мытьем? — Ода.

— Heт, не помогай мне. В этом нет смысла, — ответил он на ее предложение помочь и быстро ополоснулся в уже остывшей воде.

Она стояла и смотрела, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, как ребенок в ожидании вознаграждения, пока он не позвал ее с улыбкой:

— Иди сюда. — Но в ванну он ее не пустил. — В этой воде тонны грязи, в то время как ты такая чистая, что скрипишь.

Намыливая одной рукой волосы, он протянул вторую к ней, чтобы привлечь к краю ванны, затем, запустив ладонь ей между ног, ввел внутрь два пальца.

От места проникновения вверх взвился фонтан трепетной радости, и у Трикси перехватило дыхание. Концентрация наркотических веществ в ее крови значительно уменьшилась, но и то, что еще оставалось, содержало изрядную долю стимулирующего начала, делая ее особо чувствительной к интимным ласкам. Она остро воспринимала любое прикосновение, а желание получить немедленное удовлетворение буквально сжигало ее.

— Еще, — прошептала она, опираясь на его ладонь.

Он повиновался, продолжая ласкать ее в прежнем ритме, даже когда на секунду погрузился в воду, чтобы смыть с волос мыльную пену.

— Для начала достаточно, — пробормотал он, вынырнув из воды и встав на колени. — Этот уровень чистоты меня вполне устраивает. — Он наклонился вперед и осторожно развел ей ноги, после чего прильнул ртом к пульсирующей точке ее наиболее чувствительного места.

Ощутив нежное прикосновение его волшебного языка, она прошептала:

— О Господи…

Возбуждение было настолько сильным, что она боялась потерять рассудок, и, почувствовав приближение оргазма, закричала:

— Нет, нет, не надо! — И открыла глаза.

— Со счастливым возвращением. Улыбнувшись, Паша вылез из ванны.

— Я забыла… — выдохнула она, не шевелясь и все еще ощущая разливавшееся по телу тепло.

Взявшись за полотенце, он бросил на нее недоверчивый взгляд. Она-то уж знала толк в оргазмах.

— …как хорошо с тобой.

— Благодарю вас, мадам, — промурлыкал он удовлетворенно. — Позвольте мне освежить вашу память.

— Да, Паша, пожалуйста, доставь мне эту радость.

Она находилась во власти чувств, воплощавших всю поэзию, остроту и страстность любви и нежной привязанности. Она не могла налюбоваться его улыбкой, такой щедрой, искренней и обольстительной, предназначенной ей одной.

— Я готов отправиться хоть на край света ради того, что ты мне даешь, — признался он, отбросив полотенце и направляясь к ней.

— Я бесконечно благодарна тебе за то, что ты меня спас. Нет слов, чтобы выразить всю глубину моих чувств.

— Я знаю.

С тем же чувством благодарности он заключил ее в объятия. Он был готов убить сотню человек, только бы вернуть ее, но не стал говорить об этом вслух, сказав лишь:

— Я не хочу терять время на разговоры.

Обвив его стан руками, она подняла на него взгляд.