Сьюзен Джонсон - Леди и лорд

• Название: Леди и лорд
• Автор: Сьюзен Джонсон
• Жанр: Исторические любовные романы

Начало XVIII века, ожесточенное противостояние Англии и Шотландии. Казалось бы, прекрасная знатная англичанка Элизабет Грэм и молодой предводитель шотландского клана Джонни Кэрр рождены, чтобы стать врагами. Но любовь толкнула их — сдержанную Элизабет и неутомимого обольстителя Джонни — навстречу друг другу и перевернула их судьбы. Подчас обретенное в испытаниях счастье Джонни Кэрру приходится защищать с мечом в руках, но он — любящий мужчина и бесстрашный воин — не останавливается ни перед какими препятствиями, чтобы соединиться со своей возлюбленной.

---

— Нет, я не позволю тебе идти на попятную, милая, — с улыбкой покачал головой Джордж. — Знаешь ли ты, как долго я ждал этого дня? С того самого момента, когда почти год назад ты впервые приехала сюда, чтобы выбрать землю для покупки. А в свои тридцать восемь лет я могу позволить себе подождать, если наконец встретил ту женщину, которую люблю. Поэтому вытри слезы, дорогая, — продолжал он, протягивая Элизабет платок, — и давай лучше поговорим о нашей свадьбе. Когда, ты думаешь, мы могли бы пожениться?

— Чем скорее, тем лучше, — ответила Элизабет, хотя в эту минуту ей больше всего на свете хотелось выскочить из комнаты и убежать куда-нибудь подальше. Она тщетно пыталась обращаться к доводам рассудка и чувствовала себя не взрослой женщиной, обдуманно решившей изменить ход своей жизни, а маленькой девочкой, обманутой и брошенной всеми, кого она любила.

Тем не менее она покорно вытерла слезы — ведь разговор был еще не окончен. В конце концов, за исключением редких случаев слабости и отчаяния она все же не являлась ребенком и была обязана позаботиться о том, чтобы как можно лучше устроить будущее своего ребенка.

Элизабет решила, что бракосочетание состоится через три недели. Это время требовалось для того, чтобы юристы подготовили все необходимые бумаги, в которых вплоть до мельчайших подробностей должны были быть расписаны права и обязанности каждого из супругов.

— Если хочешь, мы можем обойтись без этих формальностей, — предложил Джордж. — Мой кузен — мировой судья, он будет счастлив поженить нас хоть завтра. Кстати, и слухов будет меньше.

«Нет, это слишком рано!» — подумала Элизабет. Хотя здравый смысл требовал, чтобы все было сделано как можно скорее, душа ее просила только одного — отсрочки.

— Давай все же остановимся на том, чтобы сыграть свадьбу через две недели. Что ты думаешь по поводу первого октября? Я полагаю, погода до этого времени продержится отличная.

— Чудесно! Где мы будем венчаться?

Какая ей теперь разница, где венчаться! Хоть на собственной кухне, хоть в платяном шкафу…

— Мне все равно, решай сам, — промолвила она.

— В таком случае я хотел бы потрафить своим многочисленным родственникам, которые живут в нашем графстве. Пусть это произойдет в Хекшемском соборе.

В качестве приданого Элизабет предложила ему десять тысяч.

— Остальное, — пояснила она, — я должна оставить для ребенка. С моей стороны было бы бессовестным ожидать, что ты будешь воспитывать его на свои средства.

— Оставь свои десять тысяч при себе, Элизабет. Мне не нужны твои деньги. Я буду счастлив воспитывать твоего ребенка, и, если ты хочешь, чтобы он унаследовал все мое состояние и титул барона, они — в его распоряжении. В конце концов, никто не обязан знать, что этот ребенок не мой.

— Благодарю тебя, но твоя щедрость излишня, и я не могу принять ее. У тебя и без того хватает родни.

Джордж и впрямь был самым щедрым из мужчин, которых когда-либо встречала Элизабет. И в то же время он был самым жадным, поскольку хотел заполучить ее на любых условиях.

— Чепуха! — горячо возразил он. — Я не испытываю никакого почтения к моим давно усопшим предкам, равно как и к поныне живущим родственникам. Кроме того, я владею таким количеством собственности, что ее хватит на дюжину детей, и, если они захотят жить на свежем воздухе подальше от Нортумбрии, у меня имеются поместья в Йоркшире, Букингемшире, Кенте, Миддлсексе и Линкольншире.

Болдуин снова расположился напротив Элизабет с бокалом в руке и ощущал себя на седьмом небе. Еще бы, ведь женщина, которую он до последнего дня считал недоступной, теперь принадлежала ему!

Когда Болдуин упомянул о «дюжине детей», Элизабет вдруг почувствовала, что вновь находится на грани истерики и вот-вот разрыдается. «Нет! — хотелось закричать ей. — Нет, нет, нет! Я хочу детей только от него! Я не хочу их от тебя!»

На какой-то миг ей показалось, что она чисто физически не сможет жить в браке с этим человеком, однако вскоре рассудок взял верх. Элизабет понимала, что не имеет права подвергать ребенка, которого, смилостившись, наконец послала ей судьба, даже малейшему риску. Она не строила иллюзий и отдавала себе отчет: ребенок, не имеющий отца, не может рассчитывать на нормальную жизнь. Как бы богата она ни была, в какую бы глушь ни забралась, какие бы сомнения ни терзали ее душу, этот ребенок нуждался в защите Джорджа Болдуина против Грэмов. И кроме того, ему было необходимо имя.

— Как пожелаешь, Джордж. — Элизабет словно издалека услышала собственный голос, и в каком-то глухом уголке ее мозга промелькнула мысль: а удастся ли ей прожить достойно всю свою жизнь с этим человеком?

Она даже позволила Болдуину поцеловать себя на прощание — разве могла она теперь противиться!

«Что ж, — подумала Элизабет, — теперь на долгие годы, если не навсегда, мне придется стать актрисой. По крайней мере, до тех пор, пока ребенку перестанет грозить опасность». И тогда она почувствовала себя удовлетворенной.

17

Двадцать девятого августа, на следующий день после того, как был объявлен перерыв в работе парламента, Джонни получил надежную информацию о том, что Годольфин не собирается дать разрешение на возобновление заседаний законодательного собрания Шотландии, и отплыл в Роттердам. Его интересовали военные новости, а штаб союзнических войск располагался в Гааге. Продолжающееся наступление союзников на Францию могло иметь самые важные последствия для Шотландии.

Кроме того, в порту Роттердама находилось два его судна. Одно из них пришвартовалось совсем недавно, прибыв из Кантона с грузом товаров, предназначенных для продажи в Голландии.

Две недели Джонни провел в Роттердаме и Гааге, причем все это время рядом с ним находился Робби, который к этому моменту прожил здесь уже целый месяц. Они ходили по брокерским конторам и складам, а по ночам развлекались, зная, что нужную информацию проще всего получить за хорошим ужином или карточным столом.

В следующую неделю Джонни оказался на юге и искал полк, которым командовал его дядя, а теплым осенним Днем, когда Элизабет сделала предложение Джорджу Болдуину, Джонни Кэрр уже находился в суматохе военного лагеря рядом со своим дядей — маршалом де Тюренном, ничего не подозревая о том, что через некоторое время он станет отцом.

Джонни был крайне встревожен услышанными новостями. После катастрофы у Бленхайма во французском генеральном штабе царил полнейший разброд, а король прислушивался только к советам своего фаворита герцога де Шевреза и своей крайне набожной любовницы мадам Мэнтнон, хотя оба они не занимали никаких официальных постов.

— К уху короля существует только один путь — через эту чертову бабенку, а мадам не допускает до него никого, кто не привык, подобно ей, расшибать себе лоб в ежечасных молитвах, — мрачно говорил маршал. — Тайар, благодаря которому нас поколотили под Бленхаймом, уже конченый человек, Марсен — тоже. С другой стороны, Бервик, бастард Джеймса, одержал ряд блестящих побед. Но Шамийар, партнер Людовика по бильярду, проталкивает в маршалы сына своего друга графа де Гаса. Merde[16]! Разве удастся нам выиграть войну с этими аристократишками, готовыми сражаться лишь за маршальские эполеты! А Марльборо тем временем ни в грош не ставит своих союзников, делает что хочет и побеждает. В этом отношении я им восхищаюсь и поступал бы точно так же, если бы не был уверен, что двор тогда снимет с меня голову.

Маршал Тюренн поморщился и принялся сквернословить на нескольких языках, однако через некоторое время со вздохом махнул рукой:

— А, ну их всех! В конце концов, у меня есть жалованье, дом, а войн на мой век хватит, — улыбнулся он, поглядев на племянника. — Сколько ты у меня пробудешь? — Маршалу явно наскучило бесцельно обсуждать судьбы наций, и он жаждал поговорить на какие-нибудь более приятные темы.

— День или два. Я направляюсь в Остенде, чтобы побеседовать со своим управляющим.

— Ну, поведай мне о завоеванной Шотландией независимости, — с усмешкой попросил старый вояка. — Если оттуда все же удастся вытурить этих грязных англичан, возможно, у меня появится шанс вернуться домой.

— Что бы там ни говорили, дядя, постарайтесь любой ценой сохранить свои владения во Франции. Если Марльборо победит в этой войне, с мечтой о независимости придется распроститься. Тогда у них появится возможность обратить все свое внимание на Шотландию. Лондон использует возвращающиеся домой победоносные армии для того, чтобы поставить нас на колени.

— Как это тяжело — быть маленькой нацией в большом мире! — со вздохом произнес маршал.

— Да, временами это крайне угнетает.

— Однако тебе, как я слышал, удалось разбогатеть за счет Англии?

— В какой-то степени — да, — с легкой улыбкой ответил Джонни. — Я расцениваю это как свой личный вклад в разгром Англии. За моими фрегатами не угонится ни один английский корабль.