Энтони Бивор - Падение Берлина, 1945

• Название: Падение Берлина, 1945
• Автор: Энтони Бивор
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

"Вы будете моим начальником штаба"{500}, - услышал Райхельм. Но прежде всего Венк попросил его сделать доклад о ситуации, сложившейся в группе армий "Б". Затем позвонил генерал Йодль и попросил Райхельма явиться в рейхсканцелярию. Спустившись в бункер, Райхельм обнаружил, что, кроме Гитлера, там находились еще Геринг и адмирал Дёниц. Он честно доложил, что в группе армий "Б" больше не осталось снарядов для орудий, а танки лишены горючего. Гитлер долгое время хранил молчание. Наконец он произнес: "Фельдмаршал Модель был моим лучшим командующим". В этот момент Райхельму подумалось, что фюрер осознал неизбежность скорого финала. Но он ошибся. Гитлер продолжил: "Вы назначаетесь начальником штаба 12-й армии. Вы не должны попасть под дурное влияние штабного генералитета. Вы должны учиться у русских, которые своей силой воли перебороли немцев, стоявших уже у ворот Москвы".

Затем Гитлер объявил, что германские части должны валить деревья в горах Гарца на пути продвижения войск генерала Паттона. Немцы должны организовать там партизанское движение. Он обратился к подробной карте местности (подобной той, которую обычно используют командиры рот) и стал объяснять по ней поставленные задачи. Йодль попытался было остановить фюрера, но тот настаивал, что знает Гарц очень хорошо. Тогда Йодль, который обычно держал себя под контролем, резко произнес: "Я совершенно не знаю этого района, но хорошо знаю ситуацию". Тем временем, как вспоминал Райхельм, Геринг уединился в кресле и заснул прямо с картой, лежащей на его лице. Полковник подумал, что рейхсмаршал, видимо, принял порядочную дозу снотворного. В заключение Гитлер сообщил Райхельму, что тот может отправляться в войска, но перед этим должен заехать на военную базу в Дёберитце. Там ему предстояло получить для 12-й армии двести автомобилей фирмы "Фольксваген" (джипы "кюбельваген").

Покинув этот "дурдом", Райхельм испытал чувство облегчения. В Дёберитце ему досталось всего десяток машин. Найти самого Венка и штаб 12-й армии оказалось достаточно сложно. В конце концов он обнаружил командующего в саперном училище в Росслау на противоположном от Дессау берегу Эльбы. К радости Райхельма, начальником оперативного управления штаба армии оказался его старый друг барон Хубертус фон Гумбольдт-Дахрёден. Тот, в частности, рассказал, что некоторые части 12-й армии состоят из "молодых и удивительно волевых солдат, полгода обучавшихся в офицерских училищах, а также из унтер-офицеров, уже имеющих фронтовой опыт и недавно вернувшихся из госпиталей". Оба друга были чрезвычайно рады, что их командующим является такой генерал, как Венк. Тот имел хорошую репутацию в войсках, считался молодым и толковым офицером, который "не боится смотреть своим солдатам прямо в глаза".

Несмотря на то что в штабе армии недоставало радиотехнических средств, связь функционировала нормально. Офицеры могли использовать для докладов обычную телефонную сеть, которая работала все еще хорошо. Положение с боеприпасами также было сносным благодаря запасам, имевшимся на складах в Альтенграбове и баржах на Хафельзее. Венк отказался выполнять приказ фюрера о "выжженной земле" и распорядился не трогать электростанцию в Гольпе, находившуюся к юго-востоку от Дессау. Это предприятие имело важнейшее значение для снабжения электричеством германской столицы. Его охрана от какого-нибудь фанатика-подрывника обеспечивалась достаточными силами, выделенными пехотной дивизией "Хуттен".

Основной задачей 12-й армии было не допустить продвижение 9-й армии США по обеим сторонам шоссе Ганновер - Магдебург{501}. Предполагалось, что американские войска попытаются захватить плацдарм на восточном берегу Эльбы и ударить с него по Берлину. Наступление противника началось даже раньше, чем ожидалось. "12 апреля, - говорилось в донесении, - войска противника совершили попытку форсировать реку в районе Шёнебека и Барби". На следующий день пехотная дивизия "Шарнхорст" произвела контратаку силами одного батальона и нескольких штурмовых орудий. Немцам удалось на какое-то время задержать противника, но уже спустя сутки они осознали, что силы слишком неравны. Американцы превосходили их по всем статьям.

Райхельм отдавал себе полный отчет: если американцам удастся форсировать Эльбу большими силами, то у 12-й армии "не останется другого выхода, как капитулировать"{502}. Армия не смогла бы продолжать сопротивление "больше одного или двух дней". Гумбольдт придерживался точно такого же мнения. На самом деле передовые американские подразделения уже форсировали Эльбу в нескольких местах. 14 апреля в сводке Главного командования союзных экспедиционных сил в Европе говорилось, что "9-я армия заняла Виттенберге, находящийся в 100 километрах к северу от Магдебурга"{503}. Тем временем 5-я моторизованная дивизия достигла Эльбы на двадцатипятикилометровом участке в районе Тангермюнде. 15 апреля части армии Венка контратаковали 83-ю пехотную дивизию противника неподалеку от Цербста, но развить успех им не удалось.

Казалось, что захват плацдармов на восточном берегу Эльбы стал для Эйзенхауэра скорее головной болью, чем решительным успехом. Он попросил генерала Брэдли, командующего группой армий, высказать свое мнение по поводу наступления на Берлин. Главнокомандующего интересовали вероятные потери союзных войск при продвижении к германской столице. Брэдли посчитал, что потери будут составлять приблизительно сто тысяч человек (впоследствии к этой цифре стали относиться как к сильно преувеличенной). Он также добавил, что такие потери являются чересчур большой ценой для захвата объекта, имеющего лишь престижное значение, поскольку союзным войскам все равно придется его покинуть после окончания войны. Эта оценка ситуации полностью соответствовала мнению самого Эйзенхауэра, хотя позднее он заявлял, что "будущий раздел Германии совершенно не влиял на военные планы" союзников{504}.

Эйзенхауэр был также обеспокоен состоянием коммуникаций экспедиционных сил. Они действительно были сильно растянутыми. Британская 2-я армия находилась на окраинах Бремена, 1-я армия США подходила к Лейпцигу, а передовые части Паттона были уже недалеко от Чехословацкой границы. Расстояния являлись настолько большими, что передовые подразделения приходилось снабжать с помощью авиации. Более того, союзникам необходимо было кормить не только собственных солдат, но и огромное число беженцев, бывших узников концентрационных лагерей и иностранных рабочих. Для всего этого требовалось поставлять солидные ресурсы. Подобно многим союзным командующим, Эйзенхауэр оказался абсолютно не готов столкнуться со всем тем ужасом, который открылся после освобождения нацистских лагерей. Большинство военнослужащих были потрясены невероятными страданиями людей, находившихся в гитлеровских застенках.

Командиры частей и соединений, действующих в составе англо-американских войск, мало что знали о положении дел на Восточном фронте. Они не представляли, насколько страстно немцы желают пустить их в Берлин еще до того, как туда войдет Красная Армия. "Солдаты и офицеры, - отмечал полковник ОКХ де Мезьер, - полагали, что лучше быть разбитыми силами западных союзников. Истощенные части вермахта сражались лишь потому, что хотели оставить русским как можно меньше территории для оккупации"{505}. Командующий 9-й армией Симпсон и подчиненные ему командиры соединений инстинктивно понимали ситуацию лучше, чем сам главнокомандующий. По их мнению, на пути к Берлину, который теперь находился от них менее чем в ста километрах, союзные войска встретят лишь очаги сопротивления немецких частей. Но даже эти очаги можно будет легко обойти.

К тому времени 83-я пехотная дивизия уже успела навести переправу через Эльбу. В ночь на субботу 14 апреля первые подразделения 2-й моторизованной дивизии стали переправляться на другой берег. Количество американских сил на захваченном плацдарме быстро увеличивалось. Он простирался теперь до самого Цербста. Американцы пребывали в сильном возбуждении. Они с нетерпением ожидали приказа двигаться дальше. Однако утром в воскресенье, 15 апреля, генерал Симпсон был вызван в штаб генерала Брэдли, находящийся в Висбадене. Брэдли встретил командующего 9-й армией прямо на аэродроме. После того как два офицера пожали друг другу руки, Брэдли без всякого предисловия объявил, что армия Симпсона должна оставаться на Эльбе. Любое дальнейшее продвижение в направлении Берлина запрещалось.

" - Какого черта! Кто вам это сказал? - спросил Симпсон.

- Айк (Дуайт Эйзенхауэр. - Примеч. ред.), - ответил Брэдли"{506}.

Ошарашенный и расстроенный, Симпсон вылетел обратно в штаб 9-й армии и по пути долго соображал, как все это преподнести подчиненным ему офицерам.

Приказ стоять на реке Эльбе практически совпал по времени со смертью президента Рузвельта. Оба события нанесли большой удар по моральному состоянию американской армии. Рузвельт умер 12 апреля, но новость об этом пришла в войска только на следующий день. Геббельс пребывал в экстазе. Вернувшись с участка фронта под Кюстрином, он сразу же позвонил Гитлеру. "Мой фюрер, я поздравляю вас! - произнес в трубку министр пропаганды. Рузвельт мертв. Звезды указывали на то, что вторая половина апреля будет для нас поворотным пунктом. Сегодня тринадцатое апреля. Это поворотный пункт!"{507}