Джулия Джонс - Пещера Черного Льда

• Название: Пещера Черного Льда
• Автор: Джулия Джонс
• Издательство: ООО «Издательство АСТ»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-007003-9

Знатоки и ценители фэнтези!

Джулия Джонс, уже знакомая вам по увлекательной трилогии «Ученик пекаря» и изысканно-поэтичному роману «Корона с шипами», приглашает вас в путешествие по своему новому миру.

Миру, коим правит Высокая Магия, дающаяся лишь избранным.

Миру, где кланы воинов ледяного Севера бьются в безжалостной войне.

Миру, где убивают, не проливая крови, а где-то в укрытой от взоров людских пещере таится от света дня древнее, предвечное Зло. Таится, ожидая мига, когда, как предсказано древним пророчеством, оно получит шанс вновь вырваться на волю...

---

Чокко покачал своей массивной головой:

— Я тебя уважаю, хозяин печи, знай это. И пришел сюда не за тем, чтобы драться с Дхуном. — Он и предводитель дхунов обменялись долгим жестким взглядом. — И все же в эту ночь я буду драться. Я должен. Мое сердце не даст мне покоя, пока я не пролью кровь Черного Града.

Испуганный шепот прошел по комнате. Лица дхунитов потемнели, женщина из Гнаша опустила руку на пояс с тремя кинжалами. Скарпийцы, вассальные союзники Черного Града, ощетинились, как боевые псы. Вилл и Брон Хоки скинули тулупы и с суровым достоинством вышли на середину.

Райф под столом стиснул рукоять отцовского меча. Сердце его колотилось, но в то же время он испытывал чувство, близкое к облегчению. Вот, значит, чем все кончится — боем с бладдийцами.

— У печного закона две стороны, Чокко, — сказал Дафф, стоя на месте и преграждая бладдийцам доступ в комнату. — Если люди греются у моей печи, не нарушая мира, я никому не позволю вывести их вон против их воли.

— Храбро сказано, хозяин печи, — сказал Вилл Хок, подходя к бладдийцам. — Но мы — Черный Град, мы не прячемся и не скрываемся, и если Бладд хочет помериться с нами силой, пусть будет так. — Последние слова были обращены к Чокко, и свет в доме как будто потускнел, обведя их двоих невидимой чертой

Чокко даже не моргнул в ответ — казалось, будто он не дышит. Потом заговорил, обращаясь к Виллу Хоку, но так, чтобы его слышали все:

— Наш вождь прислал собаку в Гнаш — лагерь у Лосиной тропы, — чтобы известить нас о том, что совершил Черный Град. Собака околела в тот самый миг, когда я снял письмо с ее ошейника, потому что бежала без отдыха два дня и одну ночь. В письме говорилось о засаде у Дороги Бладдов и о том, как три дюжины наших женщин и детей были затравлены, как звери, и перебиты на снегу.

По комнате прошел звук, напоминающий шелест листьев на ветру. Дафф закрыл глаза и прикоснулся к векам Пара из Гнаша тихо вознесла молитву Каменным Богам. Женщина из Баннена коснулась черной чугунной подвески с порошком священного камня, тихо выдохнув: «Дети». Даже дхуниты опустили глаза.

— Ты лжешь, Чокко из Бладда, — заявил Вилл Хок. — Мой клан не стал бы убивать женщин и детей.

Бладдиец, стоящий рядом с Чокко, вышел вперед.

— Мы не лжем. И вождь наш не лжет. Бладд говорит правду, как бы горька она ни была.

Чокко сжал руку своего кланника, не дав ему обнажить меч, и сказал:

— Это правда, черноградец. Ты убедишься в этом, когда дело рассудят наши клинки.

Щека Велла дернулась, и глаза блеснули при свете, идущем от печи. Грудь Райфа напряглась, как туго натянутый лук. Вилл повернулся к нему:

— Скажи, что они лгут, Райф Севранс, чтобы я вступил в этот бой, гордясь своим кланом.

Все взоры обратились к Райфу. Бладдийцы, сразу поняв смысл воззвания Вилла, уставились на него с такой злобой, что Райф чувствовал их взоры, как удары. На один жуткий, невыносимый миг в комнате настала полная тишина. То, что знал Райф, обрекало на позор их всех. Бладд и Черный Град все равно будут драться, это ясно, но может ли он послать Вилла и Брона в бой, лишив их чести? Четверо мощных бладдийцев в расцвете сил против трех черноградцев, из которых двое — зеленые новики!

Они все погибнут — он, Вилл и Брон.

Райф сглотнул, собираясь с духом. Выше клана нет ничего. Сам он не значит ничего, душа его уже загублена, но Вилл и Брон не станут драться на основе его лживых слов.

Он встал.

— Мы сделали то, что должны были сделать.

Все ахнули. Бладдийцы обнажили клинки. На лице Вилла Хока Райф видел свою смерть и знал, что ему никогда не простят только что произнесенных слов.

Вилл боролся с правдой лишь одно мгновение, но когда опять повернулся лицом к бладдийцам, это был уже не тот человек.

— Придержите вашу сталь, пока мы не выйдем наружу, — сказал он твердо и в то же время устало. — Незачем громоздить одно зло на другое. Брон, твоя годовая присяга Дхуну еще в силе. Это не твой бой.

Брон покачал головой.

— Сегодня я черноградец.

Лицо Вилла исказилось от боли, но он преодолел ее и сказал:

— Что ж, сын, пойдем. Сразимся за свой клан.

Отец с сыном двинулись к двери, и Райф последовал за ними. Вилл Хок, услышав его шаги по камню, обернулся и вскинул руку:

— Нет, Райф Севранс. Сиди на месте. Пусть лучше бладдиец вырежет мое сердце, чем я стану драться бок о бок с предателем.

С этими словами Вилл вышел. Бладдийцы и Брон устремились за ним, и кто-то закрыл дверь.

Райф, словно призрак, продолжал шагать медленно и неудержимо.

Ангус обхватил его поперек груди, и Дафф, задвинув засов, пришел Ангусу на подмогу. Райф не уступил. Как ни держали они его, орудуя и руками, и ногами, остановить его они не смогли. Райф бил их и сам получал тумаки, но это казалось ненастоящим, точно во сне. Главным для него была дверь. Он ни разу не усомнился в том, что дойдет до нее. Он взял на прицел ее сердце из дуба и железа, словно это была дичь. Она принадлежала ему, и он не собирался от нее отказываться. Если бы Ангус с Даффом знали это, если бы он мог им это объяснить, они бы его отпустили. Но они не знали, поэтому он дрался с ними, и все трое терпели урон понапрасну.

Порой он видел себя как бы со стороны. Один дхунит держал руку на ладанке, точно наблюдал нечто невообразимое, вроде Каменного Бога, сошедшего на землю ради мщения. У скарпийца был испуганный вид.

Из носа у Райфа текла горячая кровь, глаз заплыл. Его кулаки работали, молотя чужие тела, а ноги упорно двигались вперед. Налитый неудержимой силой, как стрела в полете, он уже не мог остановиться.

Ангус внезапно сказал что-то, вытер кровь с лица, и они с Даффом оставили Райфа. Он едва это заметил — он все равно дошел бы до двери, с ними или без них. Он отодвинул засов и оказался лицом к лицу со снегом и ночью. Стоя на холодном ветру, он увидел последние мгновения боя. Один бладдиец и Брон лежали на земле, трое других кололи мечами обмякшее, беспомощное тело Вилла Хока. Только их мечи и удерживали его на ногах.

Тогда Райф перестал быть собой. Позже он вспоминал кое-что — возможно, лишь то, что рассказал ему Ангус Лок, — но в ту минуту, когда он ступил с порога в снег, он стал кем-то другим.

Мечи не звенят, когда их вынимают из ножен, но Райфу показалось, что его меч зазвенел. Во рту не осталось ни капли влаги, и вороний амулет жег кожу, как раскаленная добела сталь.

Свидетель Смерти.

Это была его последняя мысль перед тем, как его разум полетел во мрак, где существовало только одно: стучащие сердца бладдийцев.

21 САРГА ВЕЙС

Пентеро Исс, стоя высоко в холодных черномраморных стенах Фитиля, смотрел, как Сарга Вейс входит в Крепость Масок. Конюшенные, или северные, ворота, которыми пользовались солдаты и простолюдины, были не для него. Вейс вошел через восточные ворота, узорчатые, с мраморными столбами, предназначенные для баронов, знатных дам и высших чинов, а не для второстепенных посланников, хотя бы и знатоков науки. Исс тихо выдохнул. Любопытный образчик этот Вейс.

Тот шел через двор, не отрывая глаз от Кости. Затем остановился, повернулся на каблуках и уставился на скованную льдом башню. Так он стоял целую минуту. Пустив в ход толику собственного искусства, точно пробуя смоченным пальцем силу ветра, правитель убедился, что Сарга Вейс рассматривает Кость лишь своими телесными глазами, а не прощупывает ее с помощью колдовства.

Вернувшись в себя, Исс ощутил вкус металла во рту, и по бедру у него скатилась капля мочи. Эта мокрота вызывала у него отвращение. Он презирал себя за слабость. Собирая слюну для плевка, он еще раз взглянул на одетого в белое Сарга Вейса.

Тот смотрел прямо на него.

Недовольный Исс отступил назад. Он стоит в темноте, в пяти этажах над Вейсом — откуда же тот знает, что он здесь? Ну конечно — колдовство! Вейс учуял магию. Исс помрачнел. Струйка, которую он пустил к Вейсу, была едва заметна, как мотылек на ветру, однако тот уже улыбается и поднимает руку в знак приветствия. Исс повернулся и вышел из комнаты. Теперь Вейс будет знать наверняка, что в Кости находится нечто, о чем правитель не хочет, чтобы он знал.

Спускаясь по ледяным ступеням Фитиля, Исс готовил себя к встрече с Саргой Вейсом. Солнце лишь недавно поднялось над Смертельной горой, но день уже принес правителю немало дурного. Не далее как час назад под темными сводами Судебной Палаты владетельница Восточных Земель и ее вооруженный мечом сын Белый Вепрь оспорили его право делить земли вдоль северных рубежей города.

«Охотничьи права на Северные Земли принадлежали брату моего деда, — весьма пронзительным голосом заявила Лизерет Хьюс. — И я требую передать их моему сыну». Это смешное требование ни на чем, конечно, не основано, но Лизерет Хьюс — женщина опасная. Белые с золотом цвета Хьюсов ей к лицу не меньше, чем любому мужчине. Так просто от нее не отвяжешься. Четверо из десяти прежних правителей вышли из дома Хьюсов, и почтенная дама хлопочет о том, чтобы ее сын стал пятым. Дело Северных Земель, возникшее вследствие смерти их владельца Аллока Мура, дало ей хороший повод показать зубы.