Мэри Джентл - Том II: Отряд

• Название: Том II: Отряд
• Автор: Мэри Джентл
• Издательство: АСТ
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018238-4

…Мэри Джентл, ранее творившая миры в далеком космосе, теперь создает мир иной — в жанре «альтернативной истории». Мир — в далеком прошлом, РАЗИТЕЛЬНО ОТЛИЧАЮЩЕМСЯ от прошлого, известного нам и вошедшего в учебники и энциклопедии…

Быть может, все было СОВСЕМ НЕ ТАК?

Быть может, Карфаген вовсе «не был разрушен» — и существовал еще в XV в., и вторгался в Европу?

Быть может — была и забытая теперь женщина, которой хватило ума и отваги отвратить эго нашествие?

Но… как же вышло тогда, что величайшая война Средневековья осталась погребенной во тьме веков?

ПОЧЕМУ вычеркнута она из официальной истории?..

Это пытается выяснить ученый, снова и снова ищущий истину в легенде…

---

Один из пажей закончил привязывать восемнадцать пар металлических подвесок, которыми камзол крепился к рейтузам, и вручил ей короткую мантию. Она вползла в нее.

— Прямо сейчас? — спросил Роберт Ансельм.

— Сейчас. Это одно из известных нам правил, Роберт. Мы должны раздобыть всю информацию, какую сможем. Иначе отряд опозорится. Таково мое решение, — она передернула плечами: — Дигори! Ричард!

На верхней площадке спиральной лестницы появились оба отрядных священника, Дигори Пастон немного впереди, его сухопарое лицо горело энтузиазмом. Позади него, как медведь, вышагивал Ричард Фэвершэм.

— Капитан, — орарь Дигори Пастона криво висел на его плечах. Он огляделся. — Очистите помещение. Пусть пажи принесут чистую воду и хлеб, а потом уйдут вниз. Уходят все, за исключением мастера Ансельма, мастера Анжелотти и… хирурга, — он покраснел до кончиков ушей. — Мастер Ансельм, мастер Анжелотти, прошу вас, охраняйте дверь.

— Одну минутку, — Аш уперлась кулаками в бедра.

— Прошу вас, капитан, — взмолился священник. — Это изгнание дьявола.

Аш долгую минуту глядела на него молча. Потом сказала:

— Да, в принципе все может обернуться именно этим.

— Тогда позвольте мне и отцу Фавершэму сделать все необходимое. Нам потребуется вся Божья милость, которую мы сможем получить.

От сквозняков по потолку комнаты метались тени от пламени свечей. Аш перешла поближе к огню, сложив руки, следила, как оба священника очищают комнату удивительно неспешно, без суеты. Пока Ричард Фавершэм размахивал кадилом, Дигори Пастон ходил за ним, по всем коридорам, проложенным в стенах, появлялся в оконных проемах, снова исчезал, их пение отдавалось эхом в сводчатых каменных помещениях.

— Тебе надо через это пройти, — уступая, Флора встала около Аш в желтом свете свечей.

— Кто-то же должен.

— Они должны, да?

— Чтобы выиграть эту…

— Ах, войну! — Флора встала спиной к исходящему от огня теплу. Какую-то секунду на Аш с лица Флоры глядели нефритовые глаза ее брата. — Кровавая, бесцельная, разрушительная!.. Неужели я никогда тебе этого не втолкую? Большинство людей всю жизнь строят!

— Но не те, кого я знаю, — мягко сказала Аш. — Может, ты исключение.

— Я всю свою жизнь собираю людей, после того как ты доведешь их до расчлененного состояния. Иногда меня от этого тошнит. На этой стене погибло десять наших!

— Мы все смертны, — сказала Аш. Флора стала отворачиваться. Аш поймала ее за рукав и повторила: — Когда-то умрем все. Какая разница, что мы делаем в жизни. Обрабатываем поля, продаем шерсть, продаем свой зад, молимся всю свою жизнь в монастыре — все мы умрем. Четыре вещи проходят через всю жизнь, как времена года: голод, чума, смерть и война note 42. Так было до моего рождения, и так будет долго после меня. Люди смертны. Точка.

— И ты следуешь за четырьмя всадниками, потому что тебе это нравится и потому что это окупается.

— Не старайся затеять ссору, Флора. Я драться с тобой не собираюсь. Здесь не просто война. Здесь просто плохая война. Это полное и окончательное разрушение…

— Мертвец есть мертвец, — рявкнула Флориан. — Не думаю, что твои гражданские жертвы волнует, в какой войне они погибнут — просто в войне или в «плохой» войне.

Пастон и Фавершэм пели: «Христос Император, Христос Виридианус». Их голоса сливались, один высокий, один низкий. Светло было только в той части комнаты, где стояли свечи. Стоявшие у входных дверей Анжелотти и Ансельм в этом свете казались просто парой вооруженных солдат. Пушкарь, кажется, что-то бесстрастно говорил очень тихим голосом. Аш заметила, что Ансельм хмурится.

От нетерпения она переминалась с ноги на ногу, рассматривала ставни на окнах, штабели ящиков с оружием.

— Ах да, Флориан, пока я не забыла: я видела сестру Симеон в башне Филипа Красивого. Она хочет, чтобы твоя Маргарет Шмидт вернулась назад. Меня потрясло, когда я увидела ее на стене: никогда не думала, что встречу ее с пушкарями. Я думала, она станет одной из помощниц хирурга.

— Она не «моя» Маргарет, — тихо объяснила Флора дель Гиз.

— О-о, — Аш растерялась.

Флора смотрела на нее со смешанным выражением угрюмости и горькой насмешки.

— Лично меня ничего не удивляет. Она… Вроде бы она записалась в книгах отряда как помощник пушкаря.

— С ней все будет в порядке, — проговорила Аш, несколько растерянно, ожидая, когда закончится благословение. — Она была при одном из лучших пушкарей Анжелотти, он ее обучит.

Флориан смотрела на Аш:

— Я так и не смогла объяснить тебе свою мысль, верно? Ее учат убивать других! Не для защиты, не ради ее Господа даже. Ради денег. И потому, что ей это понравится. А если в конце ее начнет воротить от всего этого, что ей светит? Назад она не вернется.

— Я не заставляла ее вербоваться к нам, — тихо произнесла Аш.

Она слишком молода и сама себя не знает!

Дигори Пастон и Ричард Фавершэм снова вошли в главную комнату, внеся с собой аромат ладана, и вместе запели торжественное благословение.

— Ладно, — властно сказала Аш, — я поступлю с ней так, как всегда с очень молодыми рекрутами. Сегодня ночью поставлю ее в пикет, на восточную стену, над рекой Оуч. С той стороны атаки не будет, но холод будет обалденный, — и перевела взгляд со священников на Флору. — Большинство молодых ребят после такого увольняются. Они имеют моральное право говорить, что были на войне, так что их гордость не страдает. Но если она останется, Флориан, я ее не заставлю уходить. Потому что она нам нужна. Пока мы не получили провиант и не ушли из города, нам понадобится любой, кого мы сможем заполучить.

Наступившее молчание сказало ей, что служба окончена.

На нее смотрели Фавершэм и Пастон.

Флора перевела взгляд на ожидающих священников.

— Девочка, у тебя благочестия меньше, чем у кролика. Верно?

Губы Аш скривились, возможно, это должно было означать улыбку, если бы ее лицо не застыло от страха:

— Ты бы удивилась…

— Хирург… должен остаться на всю службу. Изгнание бесов иногда оказывается опасным, — сказал Дигори Пастон.

— Хорошо, — Аш взялась руками за пояс; его на ней не оказалось; она увидела, что он еще лежит на кровати, вместе с кошельком и кинжалом; так что она была безоружна. — Дигори, Ричард, прошу вас помолиться за меня, пока я все это буду делать. И когда я обращусь с вопросом — я прошу вас помолиться о Божьей милости, чтобы Он подавил голос между моей душой и каменным големом.

Флора подняла на нее мрачный взгляд:

— Ты хочешь рискнуть — отрезать себя от Диких Машин? Герцогу это не понравится!

— Я задам интересующие его вопросы. Если Годфри прав, и на данном этапе я испугала Фарис настолько, что она не обращается к военной машине, я не собираюсь задавать вопросы о ее тактике. А великая стратегия Карфагена нам известна.

— Она могла измениться. А если ты так поступишь, мы про это не узнаем.

— Ты вспомни, они меня просто развернули, Флориан. Они заставили меня пойти к ним, — голос у Аш стал тоненьким. — Ну ладно, мы далеко от Карфагена. Но такое больше не случится. Ни за что. От меня люди зависят.

— А Годфри?

Аш не успела ответить, — скрытый смысл этого был слишком ощутим для нее, — как Дигори Пастон схватил ее за руку своей костлявой лапой и повел к очагу, в котором прыгало ослепительное пламя. Холодная, насквозь продуваемая сквозняками, пыльная, заваленная багажом комната была полна движущихся теней. Под его настойчивым понуканием Аш упала на колени. Сверху, с рамы очага смотрели древние резные фигуры. Перед ее глазами мелькали тени и листва на дереве Зеленого Христа.

Дигори Пастон взял кусок черного хлеба и преломил его. Ричард Фавершэм опрыскал его водой и солью.

— Огонь и соль и свет свечей — да приимет Христос твою душу…

Аш закрыла глаза. Не стали видны обеспокоенные лица двух священников; исчезла Флора, ходящая взад-вперед в освещенном свечами углу; исчезли голоса Ансельма и Анжелотти. Коленям было больно стоять на жестком полу из-за синяков после сегодняшней схватки на стенах Дижона.

— Л это было не твое дело, вести атаку, дитя! Грешно искушать смерть таким образом.

К ее губам поднесли посоленный хлеб. Она его взяла в рот. Во рту он превратился в слизистый твердый ком.

— Какого черта, — она проглотила хлеб, — откуда ты знал, что я буду делать тут сегодня, Годфри?

— Ты молилась. Нашему Господу или военной машине, а, может, и обоим. Я тебя слышал. «Храни меня в живых, пока мир не придет сюда!» У меня не было информации, где ты сражалась и как; но я не дурак, и я тебя знаю.

— Ладно, я была на поле боя. Иногда это нужно. Это не было самоубийством, Годфри.

— Но вряд ли безопасно.

Она посмеялась этому, проглатывая хлеб, и чуть не поперхнулась. И слушала с закрытыми глазами, все ее чувства обострились. Той частью своего существа, которая у нее была предназначена для общения, она разделяла с ним и веселье, и доброту, и любовь. Слезы навернулись ей на глаза: она сморгнула, чтобы их отогнать. В пустоте своего разума она чувствовала возможность услышать не только голос Годфри Максимилиана, одинокого во мраке.