Дарья Донцова - Приведение в кроссовках

• Название: Приведение в кроссовках
• Автор: Дарья Донцова
• Издательство: Эксмо Пресс
• Жанр: Триллеры, мистика
• Год: 2002

---

– Нет, – ошарашенно ответила я. – Парасов Константин Львович? Это он?

– Именно, – кивнула собеседница, – вот послушайте про Наташу, и поймете, отчего мать вычеркнула ее из сердца.

Наташенька родилась и росла во вполне обеспеченной, даже элитной семье. Отец – композитор. Правда, Сергей Николаевич не был таким уж суперпопулярным, но определенный вес в своей среде имел и даже сумел прославиться в конце пятидесятых годов незатейливой песенкой про любовь к родному дому. Екатерина Андреевна была драматической актрисой, не на первых ролях, но востребованной. Наташенька училась сразу в двух школах – общеобразовательной и музыкальной, имела весь джентльменский набор ребенка из интеллигентной семьи: уроки иностранного языка, рисование, бассейн. Получив аттестат, отучилась в ГИТИСе, на театроведческом. Папа пристроил ее в Союз композиторов, секретаршей.

Была Наташенька тихой, даже робкой. По шумным компаниям не таскалась, подруг домой не приводила, все сидела в кресле, читала книги, в основном Вальтера Скотта и Диккенса. Но любимым произведением были “Алые паруса” Грина. Так же, как Ассоль, Наташа мечтала встретить когда-нибудь своего принца. Только время бежало, а капитан на прекрасном паруснике не появлялся. Зато обозначился некто Костя Парасов, на десять лет старше, с квартирой, машиной, дачей и отличным местом работы. Трудился Костя в МИДе, многократно выезжал в краткосрочные командировки, естественно, хотел отправиться за бугор года на два, на три, но неженатых дипломатов коммунисты не любили, вот Константин и начал подыскивать себе соответствующую пару.

Наташа подошла ему по всем статьям, а Косте понравились ее родители. Боясь остаться в старых девках, Ната выскочила замуж. Все у молодых шло хорошо, удовлетворенное начальство намекнуло, что скоро можно будет паковать чемоданы и отправляться на Ближний Восток, как случилось непредвиденное – Наташа встретила своего принца.

– Уж не знаю, – брезгливо морщилась Екатерина Андреевна, – где она его подцепила. Только голову девчонка потеряла капитально.

Наплевав на все: общественное мнение, маячившую в скором будущем поездку за рубеж, пересуды подруг и недовольство родителей, Наташа ушла от Константина и стала жить с неким Лешей.

– Что она в нем нашла? – запоздало удивлялась Екатерина Андреевна. – Спору нет, хорош он был, как картинка, но, с другой стороны, совсем не нашего круга: сирота-детдомовец, жил в коммуналке, профессии никакой, к тому же ему едва исполнилось восемнадцать лет, он был намного младше Натальи.

Что только ни делали родители и муж, чтобы вернуть беглянку, но та словно с цепи сорвалась. В один прекрасный день, вдрызг разругавшись с матерью, Наталья исчезла. Отец и мать искали ее по всему городу. От нервного напряжения с Сергеем приключился инфаркт, и он умер, не дожив до приезда “Скорой помощи”.

Не успела Екатерина Андреевна осознать до конца, что стала вдовой, как зазвонил телефон.

– Мама, – спокойно сообщила Наталья, – хочу сообщить: у меня все в порядке, мы с Лешиком…

Услыхав из уст противной девчонки ласковое “Лешик”, Екатерина Андреевна потеряла всякий контроль над собой:

– Дрянь, – завизжала она, – с любовником прохлаждаешься! Не смей сюда больше звонить. Ты убила отца. Он умер от тревоги за тебя, дрянь, дрянь!

Екатерина Андреевна еще долго топала ногами, пока поняла: дочь давным-давно отсоединилась, из трубки несутся частые гудки.

Потом приключилось несчастье с Костей. Парень выпал из окна своей квартиры на девятом этаже и, естественно, разбился насмерть. В крови у погибшего нашли алкоголь, и милиция квалифицировала дело как несчастный случай, но Екатерина Андреевна была уверена: это самоубийство. Просто Константин не пережил позора.

О Наташе мать больше не слышала, вплоть до 1988 года, когда позвонили из милиции и вежливо, но твердо пригласили ее на беседу. Екатерина Андреевна явилась по вызову и чуть не скончалась. Молодой парень, совсем ребенок по виду, вывалил ей на голову ужасные сведения. Наташа оказалась замешана в деле об ограблениях.

– Скажу вам без протокола, – хмурил розовощекое личико мент, – просто по-дружески: Наталья Сергеевна принимала самое непосредственное участие в организации грабежей. Но доказательств никаких. Мы их, доказательства, все равно найдем. Только тогда вашей дочери хуже станет. Если сейчас признается, оформим явку с повинной, а судья даст ей минимальный срок. Ну, а ежели мы сами чего нароем, тогда светит ей на полную катушку.

– И сколько? – деловито поинтересовалась Екатерина Андреевна.

– По этой статье верхняя граница – пятнадцать лет.

– Вот и хорошо, – с удовлетворением отметила мать, – просто замечательно.

– Что хорошего вы усмотрели в создавшейся ситуации? – удивился парень.

– Пусть она получит все по полной программе, – преспокойно заявила Екатерина Андреевна, – я тогда буду чувствовать себя совсем спокойно.

– Почему? – продолжал недоумевать следователь, ожидавший от матери Филимоновой другого поведения.

– Потому что я буду знать: в ближайшие пятнадцать лет она под должным присмотром, – ответила любящая мамаша.

ГЛАВА 13

Оказавшись в машине, я растерянно завела мотор, нажала на газ, и машина, резко скакнув вперед, заглохла. Я снова повернула ключ в зажигании. Надо же, такого казуса со мной давным-давно не приключалось, забыла придержать педаль сцепления.

Ну и мать! Просто вычеркнула дочь из своей жизни и больше никогда ею не интересовалась. Где жила дочка, чем занималась, о чем мечтала, над чем плакала… Ничто не трогало Екатерину Андреевну. Не выбило ее из колеи и известие о смерти Натальи. Спокойно выслушав сообщение о кончине дочери, госпожа Филимонова без всякого ужаса или боли сказала:

– Что ж, глупо жила, рано умерла. Господь простит ей все ошибки.

В момент этого заявления я натягивала в прихожей куртку. Засунув от неожиданности руку в капюшон, я поинтересовалась:

– А вы? Неужели не простите дочь? Так сами и уйдете, озлобившись?

Екатерина Андреевна глянула на меня прозрачными, словно летняя река, глазами:

– Мое прощение там, где находится Наталья, ей без надобности.

Выговорив безжалостные слова, она без лишних церемоний вытолкала меня за дверь.

Я поехала в магазин. Что ж, визит все же нельзя считать бесполезным. Я выяснила абсолютно точно: никаких сестер, братьев – родных, двоюродных или семиюродных – у Екатерины Андреевны не было.

– Я росла единственным ребенком в семье, – пояснила она, – впрочем, у моего отца имелся брат, Пантелеймон, но он сгинул в тридцатых годах, попал в лагерь и исчез.

– А у вашего мужа имелись родственники? – осторожно выясняла я.

– Родители Сергея Николаевича умерли в 30-м году от голода, – пояснила Екатерина Андреевна.

Войдя в магазин, я обнаружила огромную записку, прикрепленную на двери кабинета: “Иван Александрович берет нас с Лелей на два дня к своим приятелям. Сомса оставляем тебе. Маня”.

Интересное дело, Сыромятников придумал ерунду. Какие друзья? А школа? Но тут я сообразила, что сегодня пятница и впереди выходные. Осознав сей факт, я перепугалась еще больше. Значит, мне придется ночевать одной? В огромном помещении, где полно таинственных закоулков.

Был только один способ справиться с ужасом, и я поехала на соседнюю улицу, где сверкала красными огнями вывеска “Продукты. 24 часа”.

Войдя в супермаркет, я кинулась в винный отдел и принялась разглядывать полки. Спиртное действует на меня ужасающе. Иногда кажется, что в строении моего мозга имеется какой-то “инженерный” просчет. Стоит накапать себе пять капель, как мигом наступает стадия, которую медики называют “патологическое опьянение”. Я перестаю воспринимать действительность и засыпаю крепким, беспробудным сном. Каким-то невероятным образом алкоголь попадает не в желудок, а сразу в мозг. Поэтому принимать дозу мне следует не сидя, а лучше лежа, чтобы без лишнего напряжения отъехать в царство Морфея.

Купив пол-литровую бутылку “Мартеля”, я вернулась к себе, тщательно проверила все комнаты, заперла на ключ буфетную, раздевалку, вход на склад, задвинула огромную щеколду на двери, ведущей в магазин, потом закрыла кабинет Аллочки и, собрав вокруг дивана всех животных, налила в чашку темно-коричневую ароматную жидкость.

– Ваше здоровье, ребята, – сказала я собакам и кошкам и опрокинула в рот коньяк.

Мне показалось, что молния пронеслась по пищеводу, и в желудке стало горячо. Падая на подушку, я с трудом подумала: работает ли книжный по субботам? Скорей всего, что да, тогда следует встать и завести будильник, самой мне проснуться без шансов. Представляю, как захихикает Аллочка, увидав в десять утра меня, помятую, непричесанную и злую. Нет, определенно следует встать и… Но тут веки захлопнулись, и я благополучно заснула, прижимая к себе Хучика.