Артур Дойл - Падение лорда Бэрримора

• Название: Падение лорда Бэрримора
• Автор: Артур Дойл
• Издательство: ТЕРРА — Книжный клуб
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1998

---

— Придется мне попросить вас подождать, пока я не закончу свой туалет, — сказал он, — Посмотрим потом, чем сумеете вы оправдать это свое вторжение.

Едва только лакей покинул комнату, сэр Чарльз вновь обратился к своему злосчастному племяннику, который наблюдал за манипуляциями прославленного денди с благоговением ученика, присутствующего при свершении величайшего таинства.

— Итак, говорите сэр, и говорите по делу, ибо, уверяю вас, у меня масса других забот. Принц уже ожидает меня в Карльтон-Хаусе. Постарайтесь быть кратким, насколько это возможно. Что вам нужно?

— Тысячу фунтов.

— Да ну! Всего-то? — в голосе сэра Чарльза вновь прозвучали желчные нотки.

— Да, сэр. Впрочем, еще я бы хотел быть представленным мистеру Бринсли Шеридану, который, насколько мне известно, является вашим другом.

— Почему именно ему?

— Потому что, как мне рассказали, он — главный в театре Друри-Лэйн, мне же хочется стать актером. Друзья утверждают, что у меня неплохой актерский талант.

— А знаете, я достаточно ясно представляю вас в «Charles Surface» — в любой роли, требующей дерзости и бахвальства, — причем, чем меньше вы будете там актерствовать, тем лучше. Однако нелепо было бы даже предположить, будто я стану потворствовать вам в карьере такого рода. Как бы я объяснил это вашему отцу? Сейчас же возвращайтесь в Оксфорд и приступайте к занятиям.

— Это невозможно!

— Позвольте узнать, сэр, в чем загвоздка?

— Свою вчерашнюю беседу со мной (о которой, кажется, я упомянул) ректор завершил известием о том, что руководство университета более не в силах терпеть моего там присутствия.

— Вы исключены?

— Да, сэр.

— Очевидно, за целый ряд безобразных выходок.

— Ну, за… что-то в этом роде, сэр.

И вновь сэр Чарльз, сам того не желая, смягчился. Да и мог ли он долго оставаться суровым с этим смазливым шалопаем? Абсолютная прямота его обезоруживала.

— Зачем вам столь внушительная сумма? — продолжал дядя, чуть более благосклонно.

— Чтобы перед отъездом из университета рассчитаться с долгами, сэр.

— Ваш отец — человек небогатый.

— Да, сэр. Поэтому я и не смог обратиться с этой просьбой к нему.

— И явились ко мне, человеку совершенно вам незнакомому?

— Что вы, сэр — вы же мой дядя! Больше, чем дядя: вы, если позволите мне так выразиться, мой идеал, мой кумир!

— Вы льстите, мой дорогой Верекер, и очень ошибаетесь, если полагаете, будто сможете выудить из меня тем самым тысячу фунтов. Денег я вам не дам.

— Разумеется, сэр, если вы не можете…

— Я не сказал: «не могу». Я сказал: «не дам».

— Думаю, если можете, то все же дадите.

Сэр Чарльз улыбнулся и кружевным платочком хлопнул по рукаву.

— А знаете, вы меня весьма забавляете. Прошу вас, продолжайте. Итак, что заставляет вас думать, будто я дам вам столько денег?

— Мне кажется, я смог бы оказать вам услугу, которая будет стоить тысячи фунтов.

Сэр Чарльз изумленно поднял брови.

— Неужели шантаж?

Верекер Треджеллис вспыхнул.

— Сэр, я удивлен. — Голос юноши прозвучал мягко, но твердо. — Зная, что за кровь течет в моих жилах, — как могли вы с моей стороны заподозрить намек на нечто подобное?

— Приятно узнать, что и для вас существуют пределы возможного. Признаться, заподозрить существование таковых по вашему поведению до сих пор было очень непросто. Итак, вы утверждаете, что сможете оказать мне услугу настолько ценную, что я действительно выплачу вам за нее тысячу фунтов?

— Именно так, сэр.

— Что это за услуга, позвольте спросить?

— Я сделаю лорда Бэрримора посмешищем в глазах всего города.

Сэр Чарльз невольно вздрогнул; на лице его отразилось изумление. Что за дьявольский инстинкт помог этому недоучившемуся студенту нащупать единственную щель в его неуязвимой броне? Где-то в глубине души (но разве мог кто-нибудь знать об этом?) сэр Чарльз готов был отдать не одну тысячу фунтов человеку, который смог бы выставить на посмешище его опаснейшего соперника за первенство в светской иерархии фешенебельного Лондона.

— Ради осуществления этого своего чудесного замысла вы и явились сюда из Оксфорда?

— Нет, сэр. Но прошлой ночью я имел с ним не самую приятную встречу и решил, что должен его проучить. Дело в том, сэр, что прошлый вечер я провел в Уоксхоллском Саду.

— Мне об этом следовало догадаться, — заметил дядя.

— Лорд Бэрримор тоже был там. Его сопровождал некто в костюме священника. В действительности же, как мне объяснили, компаньон его — не кто иной, как Жестянщик Хупер, и он избивает всякого, кто осмелится выступить против хозяина. Так они и прошли вдвоем по центральной аллее, оскорбляя женщин и запугивая мужчин; меня же — попросту отпихнули. Я был задет, сэр, — настолько, что едва не разрешил конфликт прямо на месте.

— Вы поступили благоразумно, что сдержались. Хупер — боксер титулованный, он бы вас сильно отколошматил.

— Может быть. А может быть, и нет.

— Ах, так значит, к числу ваших неоспоримых достоинств относится еще и умение драться на кулаках?

Молодой человек добродушно расхохотался.

— Единственным профессором моей alrna mater, когда-либо удостаивавшим меня похвалы, сэр, был Уильям Болл. Он более известен как «Оксфордский Звереныш». Думаю, не покажусь очень нескромным, если предположу, что с десяток раундов против этого Хупера я бы продержался. Нет, прошлым вечером я молча проглотил обиду. Поскольку, как мне рассказали, подобные сцены повторяются там постоянно, времени для расплаты достаточно.

— Могу я поинтересоваться, как вы собираетесь действовать?

— Об этом я предпочел бы пока умолчать. Но цель моя, повторяю, — сделать лорда Бэрримора посмешищем в глазах всего Лондона.

Сэр Чарльз на минуту задумался.

— Скажите, сэр, а почему вы решили, что мне будет приятно, если лорд Бэрримор подвергнется осмеянию?

— Мы в провинции неплохо осведомлены о происходящем в Лондоне. О вашей неприязни к этому человеку пишут все колонки светских слухов и сплетен. Город в своих симпатиях разделен на две равные части. Трудно поверить, что вы очень расстроитесь, если лорда Бэрримора внезапно постигнет публичный конфуз.

— Экий вы резонер, — улыбнулся сэр Чарльз, — Хорошо, допустим на секунду, что вы правы. Могу ли я получить хотя бы намек на то, какие средства будут использованы для достижения этой, не скрою, коренной цели?

— Могу сказать только одно, сэр. Есть немало женщин, по отношению к которым этот тип поступил самым неподобающим образом. Знают об этом все. Если одной из таких оскорбленных дамочек удастся публично предъявить лорду Бэрримору свои претензии и проявить при этом определенную настойчивость, его светлость может оказаться в более чем незавидном положении.

— И вы знакомы с такой дамочкой?

— Думаю, да, сэр.

— Ну что же, в таком случае, дорогой Верекер, те вижу причин становиться между лордом Бэрримором и его разгневанной пассией. Вот только будет ли результат оценен тысячью фунтов, обещать не могу.

— Судить об этом вам, сэр.

— И я буду строгим судьей, племянник.

— Прекрасно, сэр. На иной ответ я и не рассчитывал. Если все пойдет по плану, его светлость как минимум год не покажется в Сент-Джеймсе. Могу я снабдить вас инструкциями прямо сейчас?

— Инструкциями?! Что вы хотите этим сказать? Я не желаю иметь ко всему этому ни малейшего отношения.

— Но вы — судья, сэр, а значит, должны будете там присутствовать.

— Но никакого участия!

— Никакого, сэр. Я прошу вас быть всего лишь свидетелем.

— Ну хорошо, и какими же инструкциями вы намерены меня снабдить?

— Сегодня вечером, дядя, ровно в девять часов вы прибудете в Сад, пройдете по центральной аллее до статуи Афродиты и сядете на одну из скамеечек, откуда и станете наблюдать за происходящим.

— Прекрасно. Так я и сделаю. Мне начинает казаться, племянник, что род Треджеллисов еще не растерял всех качеств, какие принесли ему в свое время такую известность.

В тот самый миг, когда часы пробили девять, сэр Чарльз, бросив поводья вознице, сошел по ступенькам своего высокого желтого фаэтона, который развернулся затем, чтобы занять свое место в строю фешенебельных карет, дожидавшихся хозяев.

Входя в ворота Сада, в те дни служившего настоящим центром лондонского распутства, сэр Чарльз поднял воротник жокейской куртки и натянул на глаза шляпу: оказаться участником происшествия, обещавшего перерасти в крупный публичный скандал, ему совсем не хотелось.

Все эти меры предосторожности были напрасны: что-то в походке, а может быть, в его осанке заставляло прохожих одного за другим останавливаться, приветственно поднимая руку.

Как бы то ни было, сэр Чарльз добрался до статуи Афродиты в самом центре Уоксхоллского Сада, расположился на одной из деревянных скамеечек и с веселым любопытством стал ждать очередного акта этой комедии. Отсюда виден был и водоворот толпы, танцующей в многоцветье развешанных на деревьях фонарей под звуки оркестра пехотных гвардейцев.