Александр Дюма - Сан-Феличе. Книга первая

• Название: Сан-Феличе. Книга первая
• Автор: Александр Дюма
• Издательство: АРТ-Бизнес-Центр
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1998
• ISBN: 5-7287-0037-3

Одно из самых выдающихся произведений Дюма, роман «Сан Феличе» — история трогательной любви молодой неаполитанки из семьи, близкой к королевскому двору, и французского офицера-республиканца, итальянца родом, — разыгрывается на фоне революции 1798 — 1799 гг. в Королевстве обеих Сицилии.

---

Но Шампионне, верный обещанию, объявленному в прокламации, отвечал на все эти жестокости исключительно человеколюбием, резко отличавшимся от зверств королевских солдат.

Один лишь генерал де Дама, французский эмигрант, считавший в качестве такового своим долгом послужить Фердинанду, — только он после страшного разгрома при Чивита Кастеллана поддержал честь белого знамени. Забытый Макком, чьей единственной заботой было спасти короля, де Дама обратился к генералу Шампионне, вернувшемуся, как нам известно, в это время в Рим, с просьбой разрешить ему пройти через город во главе семитысячного отряда неаполитанцев и присоединиться к остаткам королевской армии у Тевероне, — к остаткам, как уже говорилось, все же в пять раз превышавшим численность армии-победительницы.

В ответ на это ходатайство Шампионне послал к Дама одного из молодых офицеров-аристократов, которыми он окружил себя.

То был начальник штаба Бонами.

Шампионне приказал ему выяснить положение дел и о результатах доложить.

Бонами немедленно сел в седло и уехал.

Эта великая эпоха в истории Республики заслуживает того, чтобы каждый офицер французской армии, по мере того как он предстает перед глазами читателей, был описан так, как Гомер в «Илиаде» описывает греческих вождей, а Тассо в «Освобожденном Иерусалиме» — вождей крестоносцев.

Мы, однако, ограничимся замечанием, что Бонами, подобно Тьебо, был одним из тех умных и исполнительных офицеров, которым генерал может сказать: «Приглядитесь ко всему и действуйте соответственно обстоятельствам».

У ворот Салариа Бонами повстречал вступавшую в город кавалерию генерала Рея. Он осведомил Рея о полученном им распоряжении и, не имея права приказать, посоветовал ему направить дозорных на дорогу в Альбано и Фраскати. Сам же он, во главе кавалерийского отряда, проехал через Понте Молле, древний Мульвиев мост, и погнал лошадь во весь опор в том направлении, где, как он знал, находится генерал де Дама; за ним, на расстоянии, следовали Рей со своим отрядом и Макдональд с легкой кавалерией.

Бонами так спешил, что значительно оторвался от отрядов Макдональда и Рея, и им теперь требовалось не менее часа, чтобы догнать его. Желая дать им время подоспеть, он назвал себя парламентером.

Его отвели к генералу де Дама.

— Генерал, вы обратились к главнокомандующему французской армией, — сказал он, — поэтому мне поручено отправиться к вам, чтобы узнать в точности, о чем вы просите.

— Прошу пропустить мою дивизию, — ответил генерал де Дама.

— А если он ответит вам отказом?

— Мне останется одно: пробиться с оружием в руках. Бонами улыбнулся.

— Вы должны понимать, генерал, что добровольно предоставить вам пройти через город с семью тысячами солдат совершенно невозможно, — возразил он. — Насчет же того, чтобы пробиться с оружием в руках, предупреждаю вас, это задача не простая.

— В таком случае, полковник, что же вы хотите мне предложить? — спросил генерал-эмигрант.

— То, что предлагают командиру части, находящемуся в таком положении, как ваше, генерал: сложить оружие.

Теперь улыбнулся генерал де Дама.

— Господин начальник штаба, — ответил он, — когда имеешь семь тысяч воинов, а у каждого из них в ранце по восемьдесят патронов, — не сдаются. Идут напролом или умирают.

— Ну что ж, — отвечал Бонами, — будем драться, генерал!

Его собеседник задумался.

— Предоставьте мне шесть часов, — сказал он, — чтобы собрать военный совет и сообща обсудить ваши предложения.

Бонами на это согласиться не мог.

— Шести часов не требуется, — возразил он, — даю вам час.

Именно такой срок нужен был начальнику штаба, чтобы его пехота присоединилась к нему.

Итак, было решено, что, поскольку генерал де Дама находится во власти французов, он даст ответ через час.

Бонами пустил свою лошадь галопом, быстро добрался до генерала Рея и побудил его ускорить марш.

Но и генерал де Дама воспользовался отсрочкой: когда

Бонами вернулся со своим отрядом, он застал неаполитанцев отступающими в полном порядке по дороге в Орбетелло.

Генерал Рей и начальник штаба Бонами — один во главе отряда 16-го драгунского полка, другой во главе 7-го егерского — устремились вдогонку и настигли их под Ла Стор-та, где с ожесточением на них напали.

Арьергард остановился, чтобы дать республиканцам отпор.

Рей и Бонами впервые встретились с серьезным сопротивлением противника, но после нескольких атак оно было преодолено. Тем временем стемнело. Мужество и самопожертвование арьергарда спасло армию. Генерал де Дама воспользовался темнотой и знанием местности, чтобы продолжить отступление.

Французы были слишком утомлены, чтобы воспользоваться своей победой: они отошли к Ла Сторта, где и заночевали.

В награду за находчивость, проявленную при переговорах, и за отвагу, выказанную в бою, Шампионне произвел Бонами в чин бригадного генерала.

Но генерал де Дама еще не рассчитался с республиканцами. Макдональд послал одного из своих адъютантов к Келлерману, находившемуся в Боргетто вместе с частями, менее утомленными, чем те, которые участвовали днем в боях, чтобы сообщить ему, в каком направлении отступает колонна неаполитанцев. Келлерман незамедлительно собрал свои войска и направился через Рончильоне к Тосканелле, где и вошел в соприкосновение с колонной генерала де Дама. Люди, так легко поддававшиеся панике, когда ими командовал немецкий или неаполитанский генерал, под командованием француза держались стойко и оказали мощное сопротивление. Генералу де Дама все же пришлось отступать, и он сам руководил отходом своих войск, став во главе арьергарда, причем проявил редкостное мужество.

Но одна из тех атак, какие умел проводить Келлерман, и рана, полученная генералом-эмигрантом, решили исход боя в пользу французов. Самый значительный отряд из колонны неаполитанцев уже достиг Орбетелло и успел погрузиться на неаполитанские суда, стоявшие здесь в порту. Генералу де Дама, оттесненному к городским стенам, удалось запереть за собою ворота, и то ли из уважения к его отваге, то ли потому, что Келлерман не хотел тратить время на осаду городишка, французский генерал дал Дама и его авангарду возможность, ценою потери артиллерии, спокойно погрузиться на корабли.

Получилось так, что единственный генерал неаполитанской армии, не уронивший своей чести в этой недолгой и постыдной кампании, был французом.

LXIX. РАЗБОЙНИКИ

Оказавшись повсюду победителем и думая, что теперь уже ничто не мешает его походу на Неаполь, Шампионне приказал перейти неаполитанскую границу в трех местах.

Части левого фланга под командованием Макдональда, пройдя через Акуилу, заняли Абруцци; им предстояло форсировать перевалы Капистрелло и Сору.

Части правого фланга, которым командовал генерал Рей, прошли через Понтийские, Террачинские и Фондийские болота и заняли Кампанию.

Центр, которым командовал сам Шампионне, прошел через Вальмонтоне, Ферентино, Чепрано и занял Терра ди Лаворо.

Три цитадели, почти неприступные, защищали доступы в королевство: Гаэта, Чивителла дель Тронто, Пескара.

Гаэта господствовала над дорогой к Тирренскому морю, Пескара — над дорогой к Адриатике, Чивителла дель Тронто стояла на вершине горы и господствовала над местностью по ту сторону Абруцци.

Гаэту защищал старый швейцарский генерал по имени Чуди; под его началом было четыре тысячи человек и материальная часть, состоявшая из семидесяти пушек, двенадцати мортир, двадцати тысяч ружей; продовольствия могло хватить на год; наконец, в его распоряжении были корабли, стоявшие в гавани, море и земля.

Генерал Рей потребовал, чтобы он сдался.

Чуди, уже старик, недавно женился на молодой женщине. Боялся ли он за нее — как знать? Может быть, за самого себя. Вместо того чтобы защищаться, как это сделал позднее Филиппсталь, он собрал совет, на котором епископ предложил свое посредничество в заключении мира. Были созваны также представители от городских властей, которые ухватились за возможность избавить Гаэту от ужасов осады.

Все же они еще колебались, сдаваться или нет, как вдруг французский генерал дал по городу пушечный выстрел; этого оказалось достаточно, чтобы Чуди послал к осаждающим парламентеров, поручив им выяснить условия сдачи крепости.

— Сдавайте крепость на милость победителей; в противном случае пощады не будет, — ответил генерал Рей.

Два часа спустя крепость сдалась.

Дюгем, двигавшийся во главе полутора тысяч солдат по побережью Адриатики, направил к коменданту Пескары, по имени Прикар, парламентера с требованием сдаться.

Комендант, словно намереваясь похоронить себя под развалинами крепости, показал французскому офицеру во всех подробностях свои средства защиты — укрепления, орудия, склады боеприпасов и продовольствия — и отослал его к Дюгему с высокомерным ответом: