Александр Дюма - Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2

• Название: Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 2
• Автор: Александр Дюма
• Жанр: История

---

– Ну да, защищай его! Прекрасная тема для разговора.

– Андре, смилуйся, не будь так сурова к этому юнцу! Ведь ты его оскорбляешь, третируешь, я сам был тому свидетелем!.. О Боже, Боже! Андре, что с тобой опять?

На сей раз Андре упала навзничь на диванные подушки, не проронив ни слова, и флакон не мог привести ее в чувство. Пришлось ждать, пока вспышка пройдет и кровь снова начнет нормально циркулировать.

– Решительно, ты страдаешь, сестра, – пробормотал Филипп, – да так, что способна напугать людей более отважных, чем я, когда речь заходит о твоих страданиях.

Можешь говорить все, что тебе заблагорассудится, но мне кажется, что к твоему недомоганию не следует относиться со свойственным тебе легкомыслием.

– Филипп! Ведь доктор сказал же…

– Доктор меня не убедил и никогда не убедит. И почему я до сих пор сам с ним не поговорил? Где его можно увидеть?

– Он ежедневно бывает в Трианоне.

– Да, но в котором часу? Верно, утром?

– Утром и вечером, смотря по тому, когда бывает его дежурство.

– А сейчас он дежурит?

– Да, дорогой. Ровно в семь часов вечера, а он любит точность, он поднимается на крыльцо, ведущее в покои ее высочества.

– Ну вот и хорошо, – успокаиваясь, проговорил Филипп, – я подожду в твоей комнате.

Глава 26. НЕДОРАЗУМЕНИЕ

Продолжая непринужденный разговор, Филипп краем глаза следил за сестрой, она же изо всех сил старалась взять себя в руки, чтобы не тревожить его новыми обмороками.

Филипп много рассказывал о своих обманутых надеждах, о забывчивости короля, о непостоянстве герцога де Ришелье, но как только часы пробили семь, он поспешно вышел, нимало не заботясь о том, что Андре могла догадаться о его намерениях.

Он решительно направился к покоям королевы и остановился на таком расстоянии, чтобы его не окликнула охрана, однако довольно близко для того, чтобы никто не мог пройти не замеченным Филиппом.

Не прошло и пяти минут, как Филипп увидел описанного сестрой старого доктора Луи, важно шагавшего по садовой дорожке.

День клонился к вечеру, но несмотря на то, что ему, по всей видимости, трудно было читать, почтенный доктор перелистывал на ходу недавно опубликованный в Кельне труд о причинах и последствиях паралича желудка. Мало-помалу темнота вокруг него становилась все более непроницаемой, и доктор уже не столько читал, сколько угадывал, как вдруг чья-то тень возникла перед ним и ученый муэй вовсе перестал различать буквы.

Он поднял голову, увидал перед собой незнакомого господина и спросил:

– Что вам угодно?

– Прошу прощения, сударь, – отвечал Филипп. – Я имею честь разговаривать с доктором Луи?

– Да, сударь, – проговорил доктор, захлопнув книгу.

– В таком случае, сударь, прошу вас на два слова, – молвил Филипп.

– Сударь! Прошу меня извинить, но мой долг призывает меня к ее высочеству. В этот час я обязан к ней явиться, и я не могу заставлять себя ждать.

– Сударь… – Филипп сделал умоляющий жест, пытаясь остановить доктора. – Лицо, которому я прошу вас оказать помощь, состоит на службе у ее высочества. Эта девушка очень плоха, тогда как ее высочество совершенно здорова.

– Скажите мне прежде всего, о ком вы говорите.

– Об одном лице, которому вы были представлены самой принцессой.

– Ага! Уж не о мадмуазель ли де Таверне идет речь?

– Совершенно верно, сударь.

– Ага! – обронил доктор, с живостью подняв голову, чтобы получше разглядеть молодого человека.

– Вы должны знать, что ей очень плохо.

– Да, у нее спазмы.

– Да, сударь, постоянные обмороки. Сегодня на протяжении нескольких часов она трижды падала без чувств мне на руки.

– Молодой особе стало хуже?

– Не знаю. Но вам должно быть понятно, доктор, что когда любишь человека…

– Вы любите мадмуазель де Таверне?

– Больше жизни, доктор!

Филипп произнес эти слова с такой восторженностью, что доктор Луи неверно понял их значение.

– Ага! – молвил он. – Так это, значит, вы?.. Доктор умолк в нерешительности.

– Что вы хотите этим сказать, сударь? – спросил Филипп.

– Значит, это вы…

– Что – я, сударь?

– Любовник, черт побери! – теряя терпение, воскликнул доктор.

Филипп отпрянул, приложив руку ко лбу и смертельно побледнев.

– Берегитесь, сударь! – воскликнул он. – Вы оскорбляете мою сестру!

– Вашу сестру? Так мадмуазель Андре де Таверне – ваша сестра?

– Да, сударь, и мне кажется, что я не сказал ничего такого, что могло бы вызвать недоразумение.

– Прошу прощения, сударь, однако вечерний час, таинственность, с которой вы ко мне обратились… Я подумал.., я предположил, что интерес, более нежный, чем просто братский…

– Сударь! Ни любовник, ни муж не смогут любить мою сестру сильнее, чем я.

– Ну и отлично! В таком случае, я понимаю, почему мое предположение вас задело, и приношу вам свои извинения.

Доктор двинулся дальше.

– Доктор! – продолжал настаивать Филипп. – Умоляю вас не покидать меня, не успокоив относительно состояния моей сестры!

– Кто же вам сказал, что она больна?

– Боже мой! Да я сам видел!..

– Вы явились свидетелем симптомов, свидетельствующих о недомогании…

– Серьезном недомогании, доктор!

– Ну, это как на чей взгляд…

– Послушайте, доктор, во всем этом есть нечто странное. Можно подумать, что вы не желаете или не осмеливаетесь дать мне ответ.

– Вы можете предположить, как я тороплюсь к ожидающей меня принцессе…

– Доктор, доктор! – проговорил Филипп, вытирая рукой пот со лба. – Вы приняли меня за любовника мадмуазель де Таверне?

– Да, но вы меня в этом разубедили.

– Вы, значит, полагаете, что у мадмуазель де Таверне есть любовник?

– Простите, но я не обязан давать вам отчет о своих соображениях.

– Доктор, сжальтесь надо мной! Доктор, у вас случайно вырвалось слово, оставшееся у меня в сердце, словно лезвие от кинжала без рукоятки! Доктор, не пытайтесь сбить меня с толку, не надо меня щадить. Что это за болезнь, о которой вы готовы поведать любовнику, но хотите скрыть от брата? Доктор! Умоляю вас! Ответьте мне!

– А я прошу вас освободить меня от необходимости вам отвечать: судя по тому, как вы меня расспрашиваете, я вижу, что вы собой не владеете.

– О Господи! Неужели вы не понимаете, что вы каждым своим словом толкаете меня в пропасть, в которую я не могу без содрогания заглянуть?

– Сударь!

– Доктор! – порывисто воскликнул Филипп.

– Можно подумать, что вы должны открыть мне столь страшную тайну, что мне, прежде чем ее выслушать, понадобится призвать на помощь все свое хладнокровие и мужество!

– Да я не знаю, в какого рода предположениях вы теряетесь, господин де Таверне; я ничего такого вам не говорил – Однако вы поступаете в сто раз хуже, ничего мне не говоря… Вы заставляете меня предполагать такие вещи.

–Это жестоко, доктор! Ведь вы видите, как на ваших глазах я терзаю свое сердце, вы слышите, как я прошу, как я вас умоляю… Говорите же, говорите! Клянусь вам, что я выслушаю спокойно… Эта болезнь это бесчестье, возможно… О Боже! Вы не останавливаете меня, доктор? Доктор!

– Господин де Таверне! Я ничего такого не говорил ни ее высочеству, ни вашему отцу, ни вам Не требуйте от меня большего – Да, да.. Но вы же видите, как я истолковываю ваше молчание; вы видите, что я, следуя за вашей мыслью оказался на опасном пути; остановите же меня, по крайней мере, если я заблудился.

– Прощайте, сударь, – проникновенным голосом молвил доктор.

– Вы не можете оставить меня вот так, не сказав ни «да», ни «нет». Одно слово, одно-единственное – вот все, о чем я вас прошу!

Доктор остановился.

– Сударь! – проговорил он. – В свое время это привело к роковому недоразумению, которое вас так задело…

– Не будем больше об этом говорить.

– Нет, напротив. В свое время, несколько позднее, может быть, чем нужно, вы мне сказали, что мадмуазель де Таверне – ваша сестра.

А немного раньше вы с восторженностью, послужившей причиной моей ошибки, сказали, что любите мадмуазель Андре больше жизни – Это правда.

– Если ваша любовь к ней так сильна, она должна отвечать вам тем же, не так ли?

– Андре любит меня больше всех на свете.

– Тогда возвращайтесь к ней и расспросите ее. Расспросите ее, следуя тем путем, на котором я вынужден вас покинуть. И ежели она любит вас так же сильно, как вы – ее, она ответит на ваши вопросы. Есть такие вещи, о которых можно поговорить с другом, но о которых не рассказывают доктору. Возможно вам она согласится сказать, что я ни за что не могу открыть. Прощайте, сударь!

Доктор сделал еще один шаг по направлению к павильону ее высочества.

– Нет, нет, это невозможно! – вскричал Филипп, обезумев от душевной боли и всхлипывая после каждого слова. – Нет, доктор, я не так понял, нет, вы не могли мне это сказать!

Доктор осторожно высвободился и проговорил с состраданием: