Понсон дю Террайль - Клуб червонных валетов

• Название: Клуб червонных валетов
• Автор: Понсон дю Террайль
• Издательство: Ставропольский фонд культуры
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-88530-119-0, 5-88530-119-6

---

Молодая женщина, высказав эти слова, улыбнулась и вышла из комнаты, куда вошел толстенький доктор.

Молодая красавица вошла в свою уборную, переоделась в самый простенький костюм и приказала своей горничной нанять фиакр.

Через несколько минут после этого молодая женщина вышла из своего отеля, села в стоявший у подъезда наемный фиакр и приказала кучеру везти себя к Бастилии и остановиться на углу Сен-Жерменского предместья.

Куда же она ехала?

А теперь нам пора посмотреть, что делают наши знакомцы первого эпизода нашей истории.

Мы говорим о Вишне и Леоне Роллане.

В день их свадьбы при выходе из церкви граф де Кергац, уезжая в Италию, вручил честному работнику два объемистых пакета: в одном из них заключалось письмо Жанны к Вишне, а в другом письмо и банковский билет в сто тысяч франков, который де Кергац дарил Роллану с тем, чтобы тот устроил большую столярную мебельную мастерскую и дал бы в ней занятие двумстам работникам.

Жанна тоже просила Вишню открыть большой модный магазин и в его мастерской дать занятие бедным девушкам.

Спустя шесть месяцев после этого, в предместье св. Антония были открыты две громадные мастерские, занявшие собой почти целый дом.

По прошествии же трех лет Роллан сделался одним из самых известных — фабрикантов и имел громадное число рабочих.

В тот день, когда наша прелестная незнакомка оставила Фернана наедине с доктором, а сама, переодевшись, поехала к Бастилии, Леон Роллан занимался со своим конторщиком в своей конторе.

В это время к нему подошел один из его учеников по имени Мине.

— Что тебе. Мине? — спросил его Леон.

— Хозяин, — ответил мальчик, — с вами желает говорить какая-то молодая девушка.

Леон, подумав и предположив, что это, верно, одна из работниц его жены, которая занималась в верхнем этаже, сказал:

— Зови ее. Я здесь.

Через минуту после этого Роллан увидел перед собой уже известное нам очаровательное маленькое созданьице и невольно вздрогнул.

— Господин Роллан? — проговорила она вкрадчивым, нежным и мелодичным голосом.

— Это я.

Молодая женщина бросила какой-то странный, недоверчивый взгляд на присутствующих в конторе

Леон понял, что ей не хотелось говорить при них, и сделал им особенный знак.

— Что вам угодно? — повторил он свой вопрос, когда конторщик и подмастерье вышли из комнаты.

Она потупилась и вздрогнула.

— Вы, — сказала она, — года два тому назад давали работу Филиппу Гарену.

— Очень может быть, и мне что-то помнится это имя, — сказал Леон, припоминая. — Эго был, кажется, человек лет пятидесяти.

Молодая девушка кивнула головой и опять посмотрела на него так, что он вздрогнул всем телом.

— Это был провинциальный работник, — продолжал Леон, вспомнив, наконец, личность, о которой шел разговор. — Он работал у меня около шести месяцев.

— Совершенно верно.

— Потом, сколько мне помнится, он вернулся на родину, где у него оставалась дочь.

— Я, — пояснила молодая девушка, вся вспыхнув.

— Вы? — переспросил Леон.

— Да. Меня зовут Евгения Гарен, — ответила она грустным голосом.

— Ваш отец…

— Он-то и прислал меня сюда.

— А! Понимаю, — заметил Леон, — он, верно, беспокоится, что поторопился уйти от меня. Но будьте уверены и скажите ему, — добавил Леон Роллан, улыбаясь, — что у меня найдется опять для него работа и даже деньги, если он теперь нуждается в них.

— К несчастью, он не может уже работать… он ослеп.

— Ослеп! — вскрикнул Леон.

— Да. Уже шесть месяцев.

— Вы не ошиблись, что обратились ко мне, — сказал тогда Леон Роллан.

Незнакомка сконфузилась.

— Вы, может быть, ошибаетесь, — сказала она. — Мы пришли просить у вас работы. Мой отец послал меня и сказал: «Госпожа Роллан добрая и достойная женщина и, вероятно; не откажется дать тебе работу».

— Конечно, нет, — ответил Роллан.

— Одно только меня беспокоит, — продолжала молодая девушка, — я не могу ходить работать в мастерскую, так как мой отец ослеп и к тому же болен.

— Ну, это еще вполне поправимо. Вишня будет вам давать работу на дом. Моей жены нет теперь дома, но она скоро будет; если хотите, подождите ее.

— Я подожду, если позволите, — ответила она печально/

Леон посмотрел на нее, на ее чистенький костюм, за которым она напрасно старалась скрыть свою бедность, и испытал какое-то особенное чувство к ней, объясняя это простым состраданием.

— Пойдемте наверх, — сказал он, — там вы подождете в швейной. Моя жена теперь скоро вернется домой.

Молодая девушка молча встала и последовала за ним.

— Странно, — думал между тем Леон, поднимаясь по лестнице, — этот Филипп Гарен был порядочный плут, когда он работал у меня.

И, оборотясь к молодой девушке, он спросил:

— Где живет ваш отец?

— В двух шагах отсюда: улица Шарон, № 23.

— Я схожу сейчас же к нему. Я только что хотел идти туда, на эту улицу, когда вы пришли ко мне. Там у меня склад дров.

— Мамаша, — добавил он, входя в мастерскую, — Вишня еще не возвращалась?

— Нет еще, — ответила старуха.

— Вот эта молодая девушка подождет ее, я особенно рекомендую ее как дочь одного из бывших моих работников.

Затем он обернулся к молодой девушке и предложил ей позавтракать с ними.

— Благодарю вас, — ответила она печально, — но извините меня, если я не приму ваше предложение. Мой отец…

Леон был тронут до слез и подумал, что она, вероятно, не принимает его предложения потому, что у ее больного отца нет совсем хлеба.

— Подождите здесь, — сказал он, — я сейчас же вернусь.

И, накинув на плечи пальто, он проворно сошел с лестницы, вышел из дому и направился на улицу Шарон.

Через несколько минут после этого он был уже у дома № 23.

— Где живет Филипп Гарен? — спросил он у привратницы.

— Шестой этаж, в коридоре третья дверь налево. Леон Роллан поднялся по грязной узкой лестнице на самый верх дома и постучался в указанную ему дверь.

— Войдите, — раздался из-за нее чей-то разбитый голос.

Леон отворил дверь и невольно вздрогнул при виде той ужасной нищеты, которая царствовала в этой крошечной конурочке, все убранство которой состояло из кровати, соломенника, стола и двух стульев.

Старик лежал на соломеннике, прикрытый тонким одеялом. Но столе стояла кружка с водой, кусок хлеба и несколько пустых обломанных и потрескавшихся тарелок.

Леон узнал своего бывшего работника, глаза которого были красны и тусклы.

— Кто там? — спросил он плачевным голосом.

— Это я — Леон Роллан.

— Возможно ли?! — вскрикнул слепой. — Такая честь жалкому бедняку

— У меня была ваша дочь.

— Ах! — продолжал старик, едва удерживаясь от рыданий. — Без этого божьего дитятка я бы умер с голоду.

И при этом старик рассказал, что почти полгода она работает по восемнадцать часов в сутки за пятнадцать су, и это все из-за него.

— Вы отлично сделали, мой друг, что прислали ее ко мне. Ваша дочь теперь у меня, и моя жена даст ей работу, а покуда, мой друг Гарен, позвольте мне услужить вам и дать взаймы немного денег.

Слепой закрылся руками.

— Ах, — прошептал он, — я не смею и не могу отказаться, когда моя бедная дочь…

И при этом он смиренно протянул руку.

Леон положил в нее две золотые монеты и сказал:

— Прощайте покуда. Завтра я буду у вас, а теперь пришлю к вам вашу дочь.

Роллан спустился вниз и подошел к привратнице-старухе в чепце вроде турецкой чалмы.

— Подите к Гарену, — сказал он, подавая ей шесть франков, — затопите у него камин, купите говядины и сварите ему супу. Вообще, позаботьтесь о нем. Я еще зайду сюда.

Привратница, ввиду подобной щедрости, отвесила ему поклон до самой земли и поспешила исполнить его приказание.

Леон Роллан направился домой, и в то время, когда он шел по площади, его догнала Вишня, возвращаясь от графа де Кергаца.

Вишня в эти четыре года превратилась в прелестную молодую особу, на которую любовались все жители предместья и не называли ее иначе как «прелестная, очаровательная госпожа Роллан».

— Милочка, — сказал ей Леон, — пойдем поскорее, тебя уже давно ждут дома. т — Кто?

— Одна бедная девушка.

И Леон рассказал своей жене, что произошло в ее отсутствие.

Евгения Гарен сидела в столовой и ожидала их. Вишня взглянула на нее и невольно вздрогнула.

— Вот и оба попались! — подумала Евгения. — Через неделю этот человек будет страстно и безумно влюблен в меня, а эта особа станет также сильно ревновать.

Через час после этого мнимая дочь Филиппа Гарена поднялась по грязной лестнице дома № 23 и вошла в каморку слепого.

Привратница точно исполнила приказания Леона Роллана: она затопила камин и сварила суп, который старик и доедал, когда к нему вошла его мнимая дочь.

— Ну, господин слепой, — сказала она, — хорошо ли вы сыграли вашу роль?

— Отлично. И если бы вы были тут, моя добрая барыня, то вы бы похлопали мне. Я так хорошо плакал, что дурак совершенно растаял.