Нельсон Демилль - Дочь генерала

• Название: Дочь генерала
• Автор: Нельсон Демилль
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016675-3

На стрельбище военной базы найдено истерзанное тело дочери влиятельного генерала. Стиль, почерк совершения преступления — все буквально кричит о том, что убийство — дело рук маньяка. Однако военный следователь Пол Бреннер и его коллега Синтия Санхилл,которым поручено выяснить истину, не могут избавиться от подозрения, что их пытаются сбить с НАСТОЯЩЕГО следа! Кому-то очень не хочется, чтобы тайны «золотой девочки» выплыли наружу...

Бестселлер, положенный в основу знаменитого голливудского фильма.

---

— Я не знала, кого из вас выбрать, и потому решила, что буду с тем, кто останется в живых.

Синтия посмотрела на меня. Я видел, что она улыбается.

— Неостроумно, — заметил я.

— Извини. — Она похлопала меня по колену. — Люблю, когда ты сердишься.

Я ничего не сказал. Дальше мы продолжили путь молча.

Мы подъезжали к окраине военного городка. Показался ряд старых крупнопанельных строений и большой щит с надписью: «Учебный центр сухопутных войск США по подготовке специалистов для ведения психологической войны. Посторонним вход воспрещен».

— Заедешь сюда после встречи с генералом?

— Постараюсь, — ответил я, поглядев на часы.

Быстрее, быстрее. Вдобавок к проблеме «остывания» следов я чувствовал, что чем больше у людей в Вашингтоне и Форт-Хадли будет времени на размышление, тем вероятнее меня ждет головомойка. Не пройдет и семидесяти двух часов, как база будет кишмя кишеть фэбээровцами и чинушами из УРП, жаждущими набрать очки, не говоря уже о журналистской братии, которая собралась, конечно, в Атланте и ломает голову над тем, как попасть оттуда сюда.

— Как мы поступим с этой дрянью из подвала? — спросила Синтия.

— Не знаю. Хорошо, если бы она нам вообще не понадобилась. Пусть полежит несколько дней.

— А если Ярдли найдет эту комнату?

— Пусть он тогда и думает, что делать с этой дрянью.

— В этой дряни, может быть, и скрыт ключ к преступлению.

Я смотрел в боковое стекло на сооружения базы.

— Нет, в той комнате полно компромата, от которого зависит жизнь и карьера многих людей, судьба ее родителей, посмертная репутация Энн.

— Неужели это говорит Пол Бреннер?

— Это говорит кадровый офицер Пол Бреннер, а не сыщик Пол Бреннер.

— Я понимаю. Это правильно.

— Конечно, правильно. Я бы то же самое для тебя сделал.

— Благодарю, но мне нечего скрывать.

— Ты замужем?

— Тебя это не касается.

— Что верно, то верно.

Мы подъехали к официальной резиденции генерала, именуемой Бомон. Это был большой, сложенный из кирпича дом с множеством белых колонн. Стоял он на засаженном деревьями участке в несколько акров на восточном краю военного городка, этакий оазис с магнолиями, величавыми дубами и клумбами посреди армейской простоты.

Бомон — осколок эпохи, которая предшествовала Гражданской войне, родовое гнездо могущественного клана Бомонов, чьи потомки по сей день обретаются в округе. Дом не был подмят сапогами солдат Шермана, шагающих к морю, так как находился в стороне от главного направления марша, но сильно разграблен и порушен мародерами и дезертирами. Местные жители рассказывают, что всех женщин в роде изнасиловали, путеводитель по округу утверждает, что Бомоны бежали на несколько шагов впереди наступающих янки.

Дом был экспроприирован оккупационными войсками и использовался как штабной пункт, потом на каком-то этапе его возвратили законным владельцам, а затем, в 1916 году, продали вместе с плантациями федеральному правительству, которое назвало это место лагерем Хадли. Так дом снова перешел в собственность армии, ближние хлопковые поля стали военным городком, а остальные сто тысяч акров лесистой местности — территорией для учений и маневров.

Трудно установить, какой отпечаток на местное население наложила история, но было понятно, что влияние истории в здешних краях не поддается разумению парнишки из южного Бостона или девчонки с фермы в глубине Айовы. В результате встреча такого человека, как я, с таким человеком, как Ярдли, не становится встречей умов и сердец.

Мы вылезли из машины.

— У меня колени дрожат, — призналась Синтия.

— Прогуляйся по парку. Я один справлюсь.

— Ничего, постараюсь взять себя в руки.

Мы поднялись по ступеням к портику с колоннами, я нажал кнопку звонка. Дверь открыл красивый молодой лейтенант, на его нагрудной карточке значилось имя — Элби. Я сказал:

— Уорент-офицеры Бреннер и Санхилл прибыли к генералу и миссис Кемпбелл по его просьбе.

— Да-да... — Он быстрым взглядом окинул неформальную одежду Синтии и впустил нас. — Я личный помощник генерала. С вами хочет поговорить адъютант генерала, полковник Фаулер.

— Я должен видеть генерала по его просьбе.

— Я знаю, мистер Бреннер. Но сначала поговорите с полковником Фаулером, прошу вас.

Мы с Синтией прошли за ним в просторный передний зал, убранный в стиле и духе тех времен. Подозреваю, что обстановка и вещи здесь не принадлежали первоначально Бомонам, а прикуплены с бору по сосенке у разорившихся плантаторских потомков. Лейтенант Элби провел нас в приемную, почти полупустую, если не считать множества стульев. Образ жизни плантатора, убежден, сильно отличается от современного генерала, но есть между ними и общее — посетители-просители, много посетителей. Торговцев направляли к заднему входу, плантаторов сразу же провожали в гостиную, а посетители, прибывшие по официальному делу, допускались только до этой приемной комнаты вплоть до выяснения их социального положения.

Элби вышел, а мы стоя ждали полковника Фаулера.

— Это тот молодой человек, который ухаживал, по словам полковника Кента, за Энн Кемпбелл. Симпатично выглядит, — сказала Синтия.

— Он выглядит как щенок, который мочится в постели.

Она переменила тему:

— Тебе никогда не хотелось быть генералом?

— Мне бы в своем уорент-офицерском звании удержаться.

Синтия попыталась улыбнуться, но слишком нервничала. Я тоже был не в своей тарелке. Чтобы разрядить напряженность, я выдал старую армейскую хохму:

— Чтобы надеть штаны, генерал сначала поднимает одну ногу, потом другую — как и прочие смертные.

— А я сажусь на кровати и натягиваю штаны на обе ноги одновременно.

— Ты понимаешь, о чем я.

— Может, мы поговорим с адъютантом и смоемся?

— Нельзя. Он славится учтивостью и может обидеться. Они такие.

— Я больше из-за его жены нервничаю... Мне надо было переодеться.

Зачем я пытаюсь раскусить этих людей?

— Это скажется на его карьере, правда? — сказала Синтия.

— Все зависит от исхода дела. Если мы не найдем преступника и никто не найдет ту комнату и не натащит грязи, для него все обойдется благополучно. Его любят. Но если заварится каша, то придется уйти в отставку.

— Тогда конец его честолюбивым политическим планам...

— А у него есть политические планы?

— Газеты пишут, что есть.

— Пусть пишут. Меня это не касается.

В действительности же это могло коснуться и меня. О генерале Джозефе Лайоне Кемпбелле говорили, что на очередных выборах партия, возможно, выдвинет его кандидатом на пост вице-президента. Его имя упоминалось также в качестве возможного посланца от родного штата в сенат или кандидата в губернаторы Мичигана. Его называли и преемником нынешнего начальника штаба сухопутных сил, что принесло бы ему четвертую звезду, и подходящим человеком на должность главного военного советника самого президента.

Множество перспектив, открывающихся перед генералом Кемпбеллом, имело один источник — его участие в войне в Персидском заливе. До тех событий о нем никто не слышал. Однако по мере того, как тускнела память о войне, из общественного сознания выветривалось имя генерала. Это был либо какой-то хитроумный план самого Джозефа Кемпбелла, либо он действительно не хотел иметь ничего общего с политикой.

Как и почему вояку Джо Кемпбелла назначили в это болото, именуемое Форт-Хадли, — одна из тех тайн, которую могли объяснить только пентагоновские спецы по служебным игрищам и интригам. Но у меня вдруг возникло подозрение, что политические воротилы в Пентагоне осведомлены о том, что у генерала Кемпбелла имеется на крепостном валу лишняя пушечка, и эту пушечку зовут Энн Кемпбелл.

Тем временем в комнату вошел высокий человек в форме защитного цвета, с полковничьими орлами, знаком принадлежности к службе генерального адъютанта, и именной карточкой на груди — Фаулер. Он представился адъютантом генерала Кемпбелла. Вообще-то среди военных достаточно назвать имя и звание, но люди ценят, когда добавляется должность.

Мы обменялись рукопожатиями, и полковник Фаулер сказал:

— Да, генерал желает видеть вас. Но мне бы хотелось сначала поговорить с вами. Может быть, присядем?

Я разглядывал полковника Фаулера. Он был чернокожий, и мне представилось, как жившие здесь бывшие рабовладельцы переворачиваются в гробу. Фаулер был изысканно одет, прекрасно говорил и держался с отличной военной выправкой. По-видимому, он был идеальным адъютантом, то есть человеком, совмещающим обязанности офицера-кадровика, главного советника, передатчика генеральских пожеланий и прочее, и прочее. Адъютант — это не то что заместитель командира, который, как и вице-президент США, конкретно ничем не занят.

Я обратил внимание, что у Фаулера длинные ноги. Казалось бы, какое это имеет отношение к делу? Между тем адъютант обязан совершать бесконечные переходы от генерала к его подчиненным и обратно, дабы передать распоряжения и принести донесения. Бегать при этом не полагается, так что приходится вырабатывать особую адъютантскую походку, которая особенно требуется на парадах, где коротконожка может испортить весь строй. Словом, Фаулер с головы до пят был офицером и джентльменом. В отличие от белых вроде меня, которые допускают некоторую неряшливость, чернокожий офицер, как и женщина-офицер, должен постоянно что-то кому-то доказывать. Любопытно, что чернокожие и женщины по-прежнему придерживаются стандартов и идеалов белого офицерства старой школы, хотя эти идеалы и стандарты не более чем миф. На пятьдесят процентов армия вообще видимость.