Яна Дубинянская - Проект «Миссури»

• Название: Проект «Миссури»
• Автор: Яна Дубинянская
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028493-4, 5-9660-1140-0

Проект «Миссури». Внешне — просто очень престижный институт, в котором готовят будущих «лидеров страны». В действительности — своеобразная лаборатория по созданию «сверхлюдей».

Здесь студенты проходят негласное нейролингвистическое программирование, цель которого — физически лишить их возможности принимать неверные решения. Здесь действительно «творят Завтра». Но даже если проект «Миссури» ждет успех, каким оно будет, это Завтра?..

---

«Тут есть данные на моего сына?»

«Разумеется. Мы же не могли вообще освободить его от… Но комбинаторика не проводилась, согласно вашему пожеланию…»

«Моему приказу»,

И тут я увидел его в скважину. Второго. Он проходил мимо стеллажа, на котором стояли в ряд сидиромы, будто в студии звукозаписи, причем довольно крутой… а между ними картонные язычки торчали с буквами, стремно так, вроде как в районной поликлинике. Остановился напротив буквы «Ц» — и обернулся. Отец Руслана Цыбы. Ну, тот мужик на «роллс-ройсе», к ректору несколько раз приезжал… помнишь?

Батя Цыбы.

«А ведь вы не правы, — сказал Первый. — Я мог бы дать вам гарантию, что побочных эффектов комбинированная стимуляция центров не дает. А стопроцентный тропизм — это великая вещь. Это, по сути, полное избавление от случайностей, нелепых ошибок, фатальных эмоциональных порывов… Единственно правильный жизненный выбор. Нашим выпускникам действительно принадлежит Будущее…»

«Моему сыну оно принадлежит с рождения, И в куда большей степени, чем вашим подопытным ублюдкам. Кстати, я хотел бы забрать его нейронную карту».

Первый махнул рукой: пожалуйста. Я его тоже рассмотрел: попадался мне пару раз в «Миссури», мелкий такой, типа методиста или лаборанта… Ты наверняка тоже видела, только могла и не запомнить. Никакой. Кстати, у нас на медосмотре его не было: светиться, гад, не хотел… А когда бы они делали эту свою комбинаторику, как не на медосмотре?! Хотя мы с Цыбой вместе проходили, мы ж в одной группе. Будешь смеяться, у него даже трусы какие-то модельные… впрочем, фигня. Я должен был заметить что-то неладное, какую-нибудь разницу, еще тогда. Должен был — но не заметил же!..

Какой-то эксперимент. Эксперимент над нами! — и они его уже проделали. Черт, до чего же хреново осознавать… Как над крысами: курс на двести пятьдесят крыс. Больше: третий ведь год подряд проводят. Само собой, незаконно. Полная тайна организации плюс мощное левое финансирование. А народ ведется. Народу что? «От вас зависит Будущее…», «Вы измените мир…».

Тупо-то как, Хулита…

А Влад начал догадываться с самого начала. Потому что гений. У него не было ничего конкретного, одни предположения, логические предпосылки — и только на них опираясь, он разработал компьютерную программу, которая… Самое смешное, что у них, насколько я понял из базара тех двоих, ничего подобного нет. Они определяют процент погрешности методом тыка или вообще делают вид, что нет никакого процента… им же невыгодно, бабки-то Цыбиного бати. Между прочим, возникает вопрос: на фига оно ему? Если своего Русланчика он от эксперимента оградил — то на фига?!.

Правильный жизненный выбор… или как они там говорили — «тропизм». Это наверняка не все. Не ради нас же они стараются. Должно быть что-то еще…

Ты же умная, Хулита. Что?!!

Я уже давно закрыла книжку: все равно не сосредоточишься тут. Придется дочитывать завтра с утра, и еще неизвестно, во сколько я встану: на будильнике перевалило за три ночи. Нет, я всегда знала, что с ребятами из четыреста пятой не все в порядке. Кроме Жени, конечно, — тот просто дурак. А остальные двое с их гитарой, патлами, серьгами, кольцами, идеями, пивом, наркотиками… И даже этот Санин, которому Наташка строит глазки, — на вид приличный мальчик, но такие тараканы в голове…

Последние четверть часа я слушала Линичука довольно внимательно. Не в том смысле, что придавала его потоку сознания какое-то значение. Просто было ясно, что он не уйдет, не выговорившись. А значит, надо честно выслушать, не теряя нить рассказа и не провоцируя, таким образом, повторять по нескольку раз.

— А как ты оттуда выбрался? — Я осторожно попробовала подвинуть повествование к финалу. Кажется, получилось.

— Ну, как… Дождался, пока они ушли. А потом, естественно, перепутал направление… побежал в противоположную сторону от выхода. Крыса в лабиринте. Хотя и лабиринта никакого не было, один длиннющий коридор, освещенный этими белыми лампами, как в морге… Потом мне пришла в голову одна идейка. Вовремя, как всегда. Надо было, кровь из носу, вернуться в тот кабинет, где… Ну и ломился, как ненормальный, во все подряд двери. Почти все заперты, кое-где открыто, но темно, только углы какие-то отсвечивают и мониторы… Знаешь, Хулита, там ведь могли делать все что угодно. От вивисекции до гомункулусов — запросто. Глубоко-глубоко под землей. И наверняка, если что, оно все взорвется.

— Но потом ты же нашел выход? — Гомункулусы с вивисекторами были уже чересчур. Кроме того, мне вдруг страшно захотелось спать.

— Нашел. И то помещение тоже нашел. Даже удивляюсь, почему те двое его не закрыли. Идиотам счастье, правда? Я просто вспомнил, как батя Цыбы требовал нейронную карту… а потом такой характерный звук— пластмассой о металл… «Пожалуйста!» То самое собрание сидиромов с картонками по алфавиту, как в поликлинике! И я подумал… моя ведь тоже. На букву «Л».

Линичук вдруг встал и поднял с кровати свою грязную куртку. Запустил в карман ладонь, поморщился, тихо матюгнулся, встряхнул куртку и засунул руку внутрь чуть ли не по плечо. Надо же до такой степени оторвать подкладку… Я уже видела то, что он искал: плоский квадрат оттягивал угол засаленной полы.

— Вот, — сказал Гэндальф, извлекая диск. Коробка была прозрачная, без обложки и каких-либо опознавательных знаков. — Слушай, Хулита, твой комп еще дышит? Включи.

Тут-то я и возмутилась. И даже не сразу нашлась, что ответить.

Мало того что перед сессией все общежитие считало себя вправе бегать ко мне набирать рефераты и курсовые. Мало того что я же оказывалась виновата в отсутствии принтера — видите ли, распечатать им тоже негде! В конце концов пришлось объявить, будто я увезла компьютер домой, спрятать процессор и клавиатуру под кровать, а монитор замаскировать под тумбочку с традесканцией… Но откуда?.. Наверное, Наташка раззвонила, она вечно откровенничает с четыреста пятой и вообще со всеми, кто в штанах. Стерва.

Мало всего этого! Теперь они думают, что могут обкатывать на моей машине свои бродилки-стрелялки. А перед этим рассказывать страшненькие наркоманские истории, от которых у кого угодно мозги перестанут работать — особенно в полчетвертого ночи. Но не у меня! И вообще вот возьму и действительно увезу его завтра… хотя тяжеленный, до вокзала не дотащу.

— У меня сидиром не работает. А игры ваши дурацкие вообще не тянет.

Линичук смотрел на меня как-то странно. Под его взглядом я почему-то вспомнила гулкую пустоту на этаже — да что там, во всем общежитии! — и сонную бабу Соню, до которой не докричишься, и…

Он привстал, и я заерзала на кровати, отодвигаясь подальше. Напоролась бедром на угол монитора под традесканцией. Надо было сказать только про сидиром. Слишком много пояснений — неубедительно. Но теперь поздно.

Жуткий, какой-то надломленный и вместе с тем беспощадно-командный голос:

— Сухая, включи компьютер.

Сначала не было ничего: грелся, думал, загружался. Линичук бродил по комнате, периодически падал на кровать, вскакивал, просил еще кофе и даже бегал на кухню ставить чайник. А я спокойно сидела себе в уголке — а с какой стати мне нервничать? — и снова демонстративно раскрыла книжку, хотя читать уже не оставалось никаких сил. Впрочем, и спать тоже расхотелось.

Моя машинка наконец-то кончила скрипеть и выкинула разноцветную картинку «Виндовса-95». Влад Санин, когда к Наташке заходил, предлагал переставить что-нибудь поновее, но, с одной стороны, неизвестно, потянет ли, а с другой — так мой компьютер читает вполовину меньше дискет, которые приносят всякие халявщики. У Линичукова сидирома шансы были минимальные, и я заранее усмехнулась.

— А говорила — не работает. — Диск был благополучно «съеден» и даже начал жужжать, но на месте Линичука я бы не особенно обольщалась. Хотя говорить ему об этом не стала. Когда у человека так дрожат пальцы, что битый час не может попасть диском на подставку…

По клавиатуре он тоже попадал с трудом. И лупил со всей дурной силы, как будто хотел вколотить клавиши в стол. Мое терпение потихоньку истекало, я сдерживалась только потому, что любое замечание вряд ли помогло бы. Наоборот: еще, не дай бог, психанет и разнесет всю машину вдребезги за то, что не тянет…

— Ну! — Он ударил по «энтеру» чуть ли не кулаком. — Ну?!!

И компьютер, конечно, выкинул «синий экран».

Этого я уже не выдержала, бросила Джойса и вскочила. С меня хватит! Пятый час! Уже скоро метро откроют, вот пусть и отправляется к своему Санину ломать его компьютер, а мой попрошу оставить в покое!!!

— Знаешь, Саша…

И в этот момент на мониторе появилось окно. Надписи я прочитать не успела: Линичук снова нажал «энтер», окно пропало, а по мигнувшему синему экрану сверху вниз медленно поползли белые столбики каких-то символов или цифр.

— Видишь? — хрипло прошептал Гэндальф.

Я видела. Все эти цифирьки, буквы, загогулины, складывающиеся в узоры, рассыпающиеся, заполняющие весь экран, пропадающие, снова появляющиеся в виде рамочек или спиралей… Занимательно. Ну и что? Лично я даже не стала бы утверждать, что диск действительно открылся. Некоторые компьютерные глюки выглядят ничуть не хуже.