Дэйв Волвертон - Братство волка

• Название: Братство волка
• Автор: Дэйв Волвертон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009255-5, 5-7921-0417-4

Это — не просто сериал-фэнтези. Не просто даже «литературная легенда».

Это — САГА. Сага о магии и мече, сага о боли и героизме. Сага о надежде, что остается даже там, где ее уже не должно бы и быть.

Это — мир королевств. Мир хрупких политических союзов и маленьких, но страшных войн. Мир, коим таинственные Властители Рун правят железной рукою — рукою власти. Мир, в котором возможно отобрать у любого его силу — и отдать ее другому. Мир, где повелители обязуются не только править, но и служить. Мир, где снова и снова разгорается битва с теми, кого зовут просто и страшно — НЕЛЮДИ...

...Нет покоя землям Рофехавана.

...Нет покоя Королю Земли Габорну.

Вновь пожаром войны вторгся в Рофехаван с юга могучий Властитель РунРадж Ахтен, способный не просто вобрать в себя силу многих сотен человек, но и жить, не нуждаясь в силу ему отдавших. Вновь плетутся вкруг королевского замка тончайшие сети предательства и крамолы. И, что всего страшней, вновь вырвались из подземных пространств полчища монстров-нелюдей, коим несть числа, как несть предела могуществу их магии!

Сама беда взывает к горстке тех, кто еще способен вступить в схватку с силами Мрака!

Само горе призывает к оружию рыцарей БРАТСТВА ВОЛКА!...

P.S. Автор опубликовал свои первые фэнтезийные романы под псевдонимом «Дэвид Фарланд».

---

Габорн посмотрел на нее со страхом. Неделю назад в битве за Лонгмот он потерял сразу несколько человек, которых избрал, — своего отца и отца Шемуаз, короля Сильварреста. Смерть каждого из них ударила его в самое сердце. Он никому не рассказывал про это чувство, даже себе, но это было, словно… они вросли корнями в его тело, а их вырвали, оставив зияющие темные пустоты, которые никогда не заполнятся. Потерять их было все равно что потерять ногу, которая никогда не вырастет снова, и принц никак не мог избавиться от чувства вины. Он чувствовал вину так же, как чувствовал бы ее отец, чьи дети утонули в колодце.

Габорн облизнул пересохшие губы.

— Я не могу этого сделать. Ты не знаешь, о чем просишь.

— У него нет никого, кто его защитил бы, — сказала Молли. — Ни отца, ни друзей. Только я. Посмотрите, какой он крошечный!

Она развернула спящего мальчика и шагнула ближе. Ребенок был слабенький, хотя спал крепко и вид у него был сытый. Дыхание у него было сладкое, как у новорожденного.

— Ступай пока, — вмешался Биннесман. — Если Его Величество говорит, что не может избрать твоего сына, значит, не может.

Биннесман бережно взял Молли под локоть и развернул лицом к городу.

Молли взглянула на Биннесмана и вскричала с неожиданной злостью:

— Тогда что же мне делать? Ударить головой о камень и покончить с ним? Вы этого хотите?

Габорн испытал такой страх, словно его швырнули в пучину на милость волн. Бросил взгляд на Хроно — что напишет тот о его решении? Обратился за помощью к Биннесману.

— Что мне делать?

Страж Земли, нахмурясь, разглядывал ребенка. Он покачал головой.

— Боюсь, ты прав. Избрание ребенка — дело и не разумное, и не доброе.

Потрясенная, Молли сжала губы и отшатнулась, словно вдруг поняла, что ее старый друг Биннесман стал врагом.

Биннесман попытался объяснить:

— Молли, Земля поручила Габорну собрать всех, кого он в силах защитить. Однако даже его сил может оказаться недостаточно. С лица земли исчезла не одна раса — вспомни тотов и даскинов. Люди могут оказаться следующими.

Биннесман не преувеличивал. Земля, явившись Габорну в его саду, рассказала многое. Пожалуй, Биннесман даже чересчур осторожно разговаривал с Молли, не решаясь открыть всю правду.

— Земля обещала защищать Габорна, а он обещал защищать вас. Но твоего сына, думаю, лучше всех защитишь ты.

Чародей сказал Молли то, что решил сделать для всех сам Габорн — доверить Избранным защиту и спасение других людей. В Гередоне, перед охотой, он избрал столько, сколько смог — больше сотни тысяч человек, старых и молодых, лордов и крестьян. В любой момент, подумав о ком-то из них, он мог установить мысленную связь и узнать, где и в какой стороне тот находится. Он мог отыскать их, когда понадобится, и почувствовать, когда им грозит опасность. Но их было слишком много! И тогда он решил избирать рыцарей и лордов для защиты подданных. Он старался избирать их со всем благоразумием и не решился отвергнуть хилых, глухих, слепых, чересчур молодых или недостаточно умных. Не решился поставить их ниже других, ибо не мог принести их в жертву своим предрассудкам. Поручив лорду, или отцу, или матери самим позаботиться о нуждах своих подопечных, он немного облегчил тяжесть, легшую на свои плечи. Сделал он это в высшей степени тщательно. Он воспользовался Силами, чтобы обучить лордов, подготовить укрепления и оружие и готовиться к войне.

Молли побледнела при мысли, что защита младенца теперь лежит на ней, и взгляд у нее был такой, что Габорн испугался, как бы она не упала в обморок. Молли знала, насколько слаба, знала, что не в силах защитить его должным образом.

— Я помогу тебе, — в утешение предложил Биннесман. Еле слышно он пробормотал какие-то слова, смочил палец слюной и, встав на колени, окунул палец в пыль на краю дороги. Потом поднялся и старательно вывел пальцем на лбу ребенка руну защиты.

Но и это не утешило Молли. По щекам ее потекли слезы, и плечи сотряслись от рыданий.

— Если бы это был ваш ребенок, — взмолилась она, — неужели вы его не избрали бы? Не избрали бы и тогда?

Габорн понял, что она права. И Молли прочла ответ на его лице.

— Я вам его отдам… — предложила она. — Если хотите, пусть это будет ваш свадебный подарок. Я отдам, пусть растет как ваш сын.

Габорн прикрыл глаза. Отчаяние в ее голосе поразило его, как удар топора.

Едва ли он имел право избрать ребенка. Это было жестоко. «Это безумие, — подумал он, — и если я изберу его, то тысячи других матерей вправе будут просить о том же. Десять тысяч, сто тысяч! Но что, если я откажусь его избрать и Молли окажется права? Что, если своим бездействием я обрекаю его на смерть?»

— Есть ли у ребенка имя? — спросил Габорн, ибо не везде незаконнорожденный получал имя.

— Я назвала его Веррин, — сказал Молли, — так звали его отца.

Габорн посмотрел на ребенка, заглянул глубоко сквозь спокойное личико и нежную кожу в маленький разум. Там не было ничего, кроме нескольких и еще не осознанных желаний. Ребенок был благодарен матери за молоко, за тепло ее тела и за то, как сладко она поет, укачивая его. Но он еще не любил мать, не любил ее так, как она любила его.

Габорн проглотил комок в горле.

— Веррин Дринкхэм, — сказал он тихо, подняв левую руку, — я избираю тебя. Избираю тебя ради Земли. Да исцелит тебя Земля. Да укроет тебя Земля. Да сделает тебя Земля своим.

Габорн ощутил, как связь родилась и стала набирать силу.

— Благодарю вас, ваше величество, — сказала Молли. Глаза девушки еще блестели от слез. Она повернулась в сторону замка Гровермана, готовая идти домой пешком две сотни миль.

Но едва она сделала первый шаг, Габорну стало страшно; Земля предупредила его о том, что девушке грозит опасность. Если она пойдет на юг, она погибнет. Что именно случится в пути — нападут ли разбойники, или она заболеет, или же ей выпадет какой-то другой еще более ужасный жребий, он не знал. Но предчувствие было таким же сильным, как в день гибели его отца.

«Молли, — подумал Габорн, — на этом пути вас ждет смерть. Повернись и иди в замок Сильварреста».

Она остановилась, повернула к нему вопрошающие голубые глаза. Мгновение поколебалась, потом развернулась и побежала на север к замку Сильварреста так, как будто за ней гнался опустошитель.

Глаза Габорна наполнились слезами признательности.

— Умница, — прошептал он. Он боялся, что она не услышит предупреждения или последует ему не сразу.

Хроно, сидевший на своем белом муле, перевел взгляд с Габорна на девушку.

— Это вы развернули ее?

— Да. — Вы почувствовали, что южное направление опасно?

— Да, — снова ответил Габорн, не желая признаваться в своих страхах. — Во всяком случае, для нее. И, повернувшись к Биннесману, сказал:

— Не знаю, сумею ли я защитить его. Я не хотел, чтобы так вышло.

— У Короля Земли тяжелая ноша, — сказал Биннесман. — После битвы в Кэр Фаэле на теле Эрдена Геборена, говорят, не было ни одной раны. Может быть, он умер от того, что у него разорвалось сердце.

— Ты меня утешил, — язвительно сказал Габорн. — Я хочу спасти этого ребенка, но не знаю, лучше ли для него то, что я его избрал.

— Может быть, не стоит придавать этому такое значение, — сказал Биннесман, словно допуская мысль, что даже самые тяжкие усилия его не помогут спасти человечество.

— Нет, я обязан верить, что это важно, — воспротивился Габорн. — Обязан верить в то, что этот ребенок стоит борьбы. Но как спасти всех?

— Спасти все человечество? — сказал Биннесман. — Это невозможно.

— Тогда мне нужно понять, как спасти большинство, — Габорн оглянулся на Хроно, летописца, который следовал за ним с детства.

Одетый в скромное коричневое платье ученого, тощий, как скелет, тот смотрел на него немигающими глазами. Но когда Габорн взглянул в его сторону, Хроно виновато отвел глаза.

Предчувствие, которое испытывал Габорн, вселяло в него беспокойство, и он знал, что Хроно, если бы захотел, мог бы помочь.

Но Хроно, отказавшийся от имени и от себя ради служения Властителям Времени, не хотел говорить.

Те, кто посвятил себя Властителям Времени, не имели права вмешиваться в события, однако Габорну приходилось слышать рассказы о Хроно, которые отказывались от обета.

Габорн знал, что далеко на севере, в монастыре за Орвинном, на островах живет второй Хроно — тот, с чьим разумом слит разум Хроно Габорна. Они жили единым разумом — что было великим искусством, которое редко практиковалось вне монастыря, ибо это приводило к безумию.

Хроно Габорна был «Свидетелем», Властители Времени поручили ему наблюдать за Габорном и записывать его слова и поступки. Спутник, «писец», он был летописец, который заносил все события жизни Габорна в книгу, которую можно будет прочесть только после его смерти.

Монастырские писцы жили бок о бок и, конечно, делились друг с другом сведениями. Они знали все, что происходит у Властителей Рун.