Андрей Воронин - Однажды преступив закон…

• Название: Однажды преступив закон…
• Автор: Андрей Воронин
• Жанр: Боевик
• Год: 2002
• ISBN: 985-456-747-8

Его подставили, как пешку в крупной игре. В его смерти даже не сомневались, но… Он уцелел вопреки всем законам мафии. Ему удалось невозможное, но этого мало. Мало для того, чтобы жить. Для этого надо любой ценой восстановить свое честное имя.

«Инкассатор» – новый сериал известного мастера российского детектива Андрея Воронина.

---

Юрий чувствовал, что ему просто необходимо обсудить с кем-нибудь события последних дней, пока они еще не успели набрать обороты и приобрести смертельную остроту. Такое же ощущение бывало у него в Чечне незадолго до начала контратаки боевиков, когда вокруг царило внешнее спокойствие и ничто, казалось бы, не предвещало опасности. Опыт чеченской войны научил Юрия доверять своей интуиции больше, чем данным разведки и даже собственным глазам, и теперь он находился в состоянии постоянной готовности к решительным действиям. Плохо было то, что он пока что даже приблизительно не представлял, с какой стороны ему ждать нападения и как на него реагировать. Надеяться на то, что Валиев подскажет ему точный план действий, было смешно, но Юрий чувствовал, что тот разбирается в обстановке гораздо лучше, чем он.

На втором этаже со стуком распахнулась форточка, и Юрий услышал знакомый голос.

– Юрка, ты?! Эй, Филатов! Это ты или не ты?

– Я, я, – с улыбкой ответил Юрий, задрав голову. Из форточки выглядывало веселое лицо Валиева.

– Так чего ты там торчишь? Знаешь, на кого ты сейчас похож?

– На кого?

– На пионера, который приволок в родную школу самую большую кучу металлолома! Давай, заходи!

– Сам ты три дня не умывался, – проворчал Юрий и похлопал “Победу” по пыльному крылу. – Тоже мне, нашел металлолом!

Он вошел в Подъезд, где знакомо воняло кошками, и поднялся на второй этаж. Дверь квартиры распахнулась, и в коридор потянуло густым табачным смрадом. Стоявший на пороге Валиев был непривычно оживлен, глаза его блестели, на щеках неровными пятнами горел лихорадочный румянец, и Юрий с некоторым удивлением понял, что его приятель находится в состоянии основательного подпития. Это было настолько не похоже на Валиева, что Филатов испытал очень неприятное чувство: ему показалось, что сломленный неудачей Валиев ушел в глубокий запой.

– Я не помешал? – спросил он. – У тебя, похоже, праздник?

Из кухни вместе с клубами табачного дыма доносились голоса и звон посуды. Валиев покосился в ту сторону и криво, как-то очень невесело улыбнулся.

– Праздник, – сказал он. – Праздничнее просто некуда. Проходи, поучаствуешь. Хотя о чем это я? Тебя все это не касается, ты у нас банковский служащий…

– Был, – коротко сказал Юрий, входя в квартиру и давая Валиеву возможность запереть входную дверь.

Валиев удивленно шевельнул бровями, и Юрий вкратце описал ему свое нынешнее положение, не забыв упомянуть и о побоище в Быково.

Валиев хмыкнул и провел согнуть™ указательным пальцем по своим аккуратно подстриженным усам, разглаживая их от середины к уголкам рта.

– Вот оно, значит, как, – сказал он. – Ну, тебя ко мне сам Бог послал. Мужик ты крепкий и к тому же башковитый, так что…

Он не договорил и жестом предложил Юрию пройти на кухню.

В мизерной кухоньке, из-за высокого потолка и крохотной площади похожей на внутренность дымовой трубы, было не повернуться. Здесь сидело пятеро незнакомых Юрию мужчин, и Филатов поразился тому, как они ухитрились здесь разместиться. На столе, под столом и на подоконнике стояли пустые и полные водочные бутылки, перемежавшиеся с пивными. Служившая главным украшением скудно сервированного стола вместительная пепельница была переполнена окурками. Дым заполнял весь объем кухни от пола до потолка мутным серым облаком, усиливая сходство помещения с печной трубой. Присутствующие повернули к Юрию головы. Испытывая некоторую неловкость, он поздоровался. Некоторые из гостей Валиева просто кивнули в ответ, кто-то сказал: “Здравствуйте”, а кто-то буркнул: “Привет”.

Валиев вошел в кухню следом за Юрием, неся перед собой стул. Он поставил стул позади Филатова и с трудом протиснулся мимо него к своему месту. Сидя на табуретке спиной к газовой плите и лицом к столу, он мог, не вставая, дотянуться до шкафчика с посудой или до мойки. Отыскав чистый стакан и вилку, Валиев разместил их на столе и разлил водку.

– Давайте за знакомство, – сказал он. – Это Юра. Он мой хороший приятель и, как выяснилось, с некоторых пор является нашим коллегой. Судя по всему, он еще не успел вникнуть в суть дела, но очень скоро вникнет.

– Куда ж он денется, – поднимая стакан, проворчал грузный седеющий мужчина в затемненных очках. Он один из всех присутствующих был при пиджаке и галстуке. – В наше время проблемы искать не надо, они сами кого хочешь найдут. Добро пожаловать в клуб неудачников, приятель. Я Алексей Михайлович.

– Как Романов, – не удержавшись, пробормотал Юрий.

– А я и есть Романов, – внезапно развеселившись, сообщил Алексей Михайлович. – Батя у меня был монархист. Всю жизнь искал доказательства своего родства с царской фамилией. Ни хрена он, конечно, не нашел, зато я теперь полный тезка царя-батюшки. Слабое утешение, если учесть, что батю в дурдоме сгноили…

Остальные четверо тоже представились, чокаясь с Юрием. Он еще не совсем понимал, что здесь происходит и кто эти люди, но чувствовал, что они собрались не просто так, а по какому-то очень важному для них делу. Слова Валиева о том, что Юрий теперь их коллега, тоже были непонятны. Кто они – частные таксисты или, может быть, просто безработные? Юрий усмехнулся и залпом выпил водку.

– Вот я и говорю, – продолжил прерванный разговор сутулый очкарик с длинной лошадиной физиономией и почти карикатурными прядями волос над ушами. Его лысина лоснилась, как бильярдный шар, но в отличие от шара была не круглой, а какой-то угловатой, ребристой, с острым гребнем посередине, похожим на ребро жесткости или гребень пожарной каски. – Профсоюз нам нужен, господа извозчики. Ты, Михалыч, не кривись. Я не про те профсоюзы, которые у нас раньше были. Это не профсоюзы, а так, бабские затычки… А настоящий профсоюз – это сила. С налогами давно пора разбираться, и вообще, какой-то официальный статус нам бы не помешал. А главное, если мы друг за друга будем держаться, “звери” живо об нас зубы обломают.

– Поешь ты, конечно, красиво, – вступил в разговор кряжистый черноволосый мужик с грубыми руками работяги. Его пальцы, державшие дымящуюся сигарету, были желто-коричневыми от никотина. – Заслушаться можно! Вроде все так и есть, как ты говоришь. Только больно уж все гладко у тебя получается. Народ у нас сам знаешь какой. Может, и пойдут в твой профсоюз, чтобы от компании не отбиваться, а как дойдет до дела – скажем, чеченам зубы посчитать или хотя бы взносы уплатить, – сразу же в кусты. Сколько бы вы с Серегой, – он ткнул сигаретой в сторону Валиева, – ни кричали, что надо держаться вместе, каждый все равно сам по себе. Это на собрании каком-нибудь мы вместе или, скажем, на стоянке, когда клиента поджидаем, а баранку каждый крутит в одиночку, и домой возвращается сам по себе, и за семью свою сам отвечает, один, а не вместе с профсоюзом.

– Ты еще скажи, что и умирает каждый в одиночку, – скривился очкарик.

– А это, чтоб ты знал, самое первое, что мне в голову пришло, когда вы с Серегой агитацию начали, – угрюмо откликнулся черноволосый. – Просто не хочу накаркать.

– Да дело даже и не в этом, – слегка раздраженно вставил Романов. – Конечно, каждый сам по себе, но это до поры. Когда прижмет, люди сами в кучу собьются. Но, как я понял, вы хотите, чтобы все было по закону. Но это же, черт подери, такая волокита! Вы хотя бы знаете, сколько порогов вам придется обить и скольким чиновничьим рожам поклониться? Как представлю себе это, просто мурашки по коже бегут. По мне чеченцы лучше.., да и дешевле, если уж на то пошло. И потом, кто будет этим заниматься – всей этой беготней и стоянием в очередях?

– Этим могу заняться я, – обронил до сих пор хранивший молчание Валиев.

Сидевший в углу светловолосый парень в свитере с растянутым воротом, выглядевший самым молодым из присутствующих, повернулся к хозяину. Он все время щурился, словно сидел за рулем едущей навстречу утреннему солнцу машины.

– Ты, Русланыч, мужик деловой, – сказал он, – авторитетный и все такое. И идея твоя мне нравится. Собраться в кучу и дать этим чуркам в репу! У меня, если честно, давно руки чешутся… Но вот ты говоришь: я, мол, это все организую и пробью. Выходит, ты будешь по кабинетам бегать, зарабатывать не сможешь. Мы, как честные люди, станем помогать материально, потому как семью кормить тебе все равно надо. Я не против, конечно. А только не получится ли так, что ты сам бюрократом заделаешься? Если есть официальная организация, кто-то же должен заниматься всякими бумажками, планами, отчетами… Может, тебе просто надоело баранку крутить? Может, ты хочешь, сидя в мягком кресле, бумажки перекладывать, пока нас на улицах будут долбить – “звери” с одной стороны, а эти гниды из таксопарков – с другой? Если так, то я пас. Я потому и пошел в извозчики, что не люблю над собой командиров. Я сам себе хозяин, понятно? Мало мне кровососов, так теперь еще и профсоюз какой-то… Я считаю так: надо наших собрать – чем больше, тем лучше. Сговориться всем вместе и послать “зверей” подальше. А еще лучше просто размазать их, козлов, по асфальту – всех, кого поймаем. Плевать, что у них оружие. Оружие нынче не проблема, были бы бабки. А профсоюзы эти всякие – фуфло совковое. Видали мы эти профсоюзы во всех видах. Слыхал, что на днях в Быково было? Вот так и надо действовать. Только подготовиться как следует, а не нахрапом…