Андрей Воронин - Высокое напряжение

• Название: Высокое напряжение
• Автор: Андрей Воронин
• Издательство: Современный литератор
• Жанр: Боевик
• Год: 2001
• ISBN: 985-456-835-0

Смерть ходит за ним по пятам… Мафия, которой он объявил войну, жестока и беспощадна к тем, кто становится ей поперек горла, кто стремится перекрыть источник ее кровавых денег.

Роман, как и другие романы Андрея Воронина из серии произведений об инкассаторе, – снова о честном и мужественном человеке, бывшем десантнике Юрии Филатове. Произведение найдет своего благодарного читателя, который любит острые и захватывающие сюжеты, который вообще любит детектив как жанр.

---

– Залезай, залезай, не бойся, – приветливо сказал Палач. – Твой скальп мне не нужен, в моей коллекции осталось совсем мало свободного места. Я охочусь на дичь покрупнее. Главное, не вздумай чудить, и все будет хорошо. Не лезь в герои, мужик. Это никому не нужно – ни тебе, ни твоей семье. Даже старику это не нужно, потому что толку от твоего геройства не будет никакого. Усек?

Снайпер снова кивнул и нехотя, очень неуклюже вскарабкался на платформу.

– Снимай ремень и давай сюда руки, – деловито скомандовал Палач. – Нет, нет, браток, сзади! Руки за спину, вот так…

Умело связав снайперу руки его же брючным ремнем, он щелкнул замками и открыл футляр. Как он и ожидал, в футляре лежала разобранная на части снайперская винтовка американского производства.

– Кучеряво, – сказал Палач. – Симпатичный дробовичок. Крутой нынче пошел охотник, навороченный, прямо как в заграничном кино. И на какую дичь ты тут охотишься, зверобой?

Снайпер вздохнул, взглянул Палачу в лицо и быстро отвел глаза.

– Ясно, – сказал Палач. – Пиф-паф, ой-ой-ой, умирает зайчик мой… В роли зайчика сегодня выступаю я. Правильно?

Снайпер снова кивнул.

– Конечно, правильно, – согласился с ним Палач. – А кто я, знаешь? Вижу, знаешь, тем более что рожу твою я далеко не впервые наблюдаю… А если знаешь, в кого собрался стрелять, почему ведешь себя как колхозный трактор? Я бы на твоем месте здесь уже часа три назад сидел. Эх ты, специалист! Профи.., твою мать! Старик-то дома?

Снайпер с трудом разлепил запекшиеся губы и хрипло ответил:

– Дома. Ждет.

– Это хорошо. А дружки твои тоже ждут? Есть еще вокруг дома сюрпризы? Или, может быть, в самом доме? Учти, если соврешь, я нарочно выживу, чтобы сюда вернуться и тебя голыми руками на запчасти разобрать. Ты меня знаешь, поэтому лучше не ври.

– Все чисто, – прохрипел снайпер. – По крайней мере, я ни о чем таком не слышал. У меня приказ стрелять, как только ты окажешься где надо.

– А где надо? Да ладно, не тужься, молчи, я и сам знаю, где надо… Чудить начал наш старец. Маразм, что ли, к нему подкрадывается? Ну-ка, повернись спиной, надо ручонки твои проверить.

– Не стреляй, – еле слышно попросил снайпер, послушно поворачиваясь к нему спиной.

– Перед ним, как живой, тот парнишка стоял, тот, который его умолял: “Не стреляй”… – речитативом пробормотал Палач строчку из известной песни.

Он подергал путы на руках пленника, проверяя их на прочность, а потом без предупреждения ударил его по затылку рукояткой пистолета. Стоявший на коленях снайпер мешком повалился вперед, голова его свесилась с края платформы. Если бы не это, он непременно разбил бы лицо.

– Считай, повезло, – сообщил ему Палач, сноровисто выщелкивая из магазина винтовки остроносые патроны.

Снайпер не ответил – он был без сознания, пребывая в шатком равновесии между жизнью и смертью. Палач ударил его не жалея, стараясь выключить на как можно более долгое время, и теперь не был уверен, что не перестарался. Это его не беспокоило. Убивать без необходимости он не собирался, но, если бы снайпер вдруг решил отбросить копыта, это нисколько не огорчило бы Палача. В конце концов, кто к нам с мечом придет – от меча и погибнет, это он усвоил давно и основательно.

Разбросав патроны во все стороны, он вынул из винтовки затвор и зашвырнул его в лес. Снайпер не шевелился. Палач оттащил его подальше от края платформы, поискал, чем бы заткнуть ему рот, не нашел ничего подходящего и махнул рукой: когда и если этот тип придет в себя, его вопли уже не будут иметь никакого значения…

Он посмотрел на часы. Через полчаса все люди старика, способные держать оружие, будут приведены в боевую готовность, и его шансы пройти незамеченным сильно уменьшатся. Можно, конечно, просто подойти и постучать в калитку, но пленный снайпер – это далеко не сам старик. Откуда этому недотыкомке знать, что еще задумал старый крокодил? Береженого Бог бережет, как любил говаривать покойный прораб Алябьев.

В свое время Палач неплохо изучил дачу Андрея Михайловича и все возможные подходы к ней. Подходов этих было не так уж и много – с годами старик все ближе подходил к черте, отделяющей обыкновенную осторожность от полновесной паранойи, – и для человека постороннего любая попытка незваным проникнуть на территорию дачного участка непременно закончилась бы очень печально. Но Палач здесь посторонним не был. Он работал на старика уже не первый год и имел массу возможностей детально изучить местность.

Он быстро и почти бесшумно спустился с дерева и заскользил через лес, все круче забирая вправо, чтобы обойти участок по периметру и выйти к ограде с тыла. Лес здесь был сырой, смешанный, с густым перепутанным подлеском, через который было практически невозможно пролезть, не наделав шума. Под ногами трещало какое-то гнилье, назойливо звенели вездесущие комары, листва громко шуршала, словно ей не давала покоя слава спасших Рим гусей. Один раз Палач наступил ногой в притаившуюся под сплошным пологом листвы и папоротников неглубокую, но очень холодную лужу, набрал полный кроссовок воды и, не сдержавшись, чертыхнулся сквозь зубы. Он прекрасно ориентировался в любом лесу и был обучен выживанию один на один с дикой природой, но никакие силы в мире не могли заставить его любить эти мусорные заросли, где можно двигаться только пешком, терпя многочисленные неудобства, и где на многие километры нет ни одной пивной и ни единого, черт бы его побрал, табачного киоска.

Потом он поскользнулся на шляпке раздавленного им же мухомора, оцарапал щеку о какой-то сучок и совершенно рассвирепел. Но тут впереди сквозь листву замаячило что-то грязно-белое, и он понял, что пришел.

С минуту он постоял в кустах, успокаиваясь и намертво задавливая в себе желание убивать всех, кто встретится на пути. Он пришел сюда вовсе не за этим, и, потом, Палач никогда не позволял себе пускать кого-нибудь в расход сгоряча, повинуясь мгновенному импульсу. Смерть была его профессией, его работой, и относиться к ней нужно было серьезно и с минимумом эмоций, чтобы не наломать дров. Зачем портить отношения с хозяином, без нужды убивая его псов? Зачем, наконец, без толку тратить патроны на это пушечное мясо?

Лес вокруг дачи старика был вырублен на пять метров. Пни на просеке были выкорчеваны, земля выровнена и утрамбована асфальтоукладчиком, так что просека превратилась в некое подобие кольцевой дороги. Палач тенью метнулся через пустое пространство и, не давая себе времени на раздумья, перемахнул через забор. В последний момент, уже ухватившись руками за верхний край кирпичной стены, он вдруг с ужасом вспомнил, что старик вот уже добрых полгода поговаривал о том, чтобы протянуть по верху ограды колючую проволоку или хотя бы насыпать битого стекла.

– Ой-е… – тихонько сказал Палач, но отступать было некуда, он легко подтянулся на руках, перевалился через гребень стены, и ничего страшного не произошло – ровным счетом ничего, если не считать отскочившей пуговицы на рубашке, которая давно уже висела на одной нитке. Верх стены был таким же, как и раньше – сухим, шершавым, серым, и ни проволоки, ни битого стекла на нем не обнаружилось.

«Стареет Михалыч, – подумал Палач, падая на четвереньки в мягкую, неестественно зеленую и ровную траву, которой был засеян весь двор от края до края. – Еще пару лет назад, задумав какую-нибудь модернизацию, он занялся бы ей немедленно. А теперь паузы между замыслом и воплощением становятся все длиннее и длиннее… Правда, когда надо провернуть очередную операцию или просто кого-нибудь стереть в порошок, он действует немедленно и без раздумий, лучше всех молодых, которых я знаю. Старая школа, что тут скажешь…»

По дороге к дому ему встретился только один охранник, который явно был не в курсе дела, потому что приветствовал Палача вполне по-дружески и даже не спросил, откуда тот, черт возьми, взялся. Впрочем, к манере Палача исчезать и появляться словно из-под земли все здесь давно уже привыкли и точно так же привыкли не задавать ему вопросов: он работал под непосредственным руководством старика, выполнял только его задания и подчинялся только ему. Спроси такого о чем-нибудь – и неизвестно, чем это закончится для тебя лично. Меньше знаешь – крепче спишь, это старик им всем хорошо растолковал. Доходчиво, на наглядных примерах.

В небольшом холле сразу за входной дверью, как всегда, сидел еще один охранник, и даже не охранник, собственно, а личный телохранитель старика. Палач немного знал его, когда-то они даже работали в одной конторе, хотя и в разных отделах, но потом пути их разошлись, чтобы снова скреститься здесь, под крылышком у старика. Это был настоящий профессионал – холодный, спокойный, великолепно обученный и вышколенный, с безупречными манерами, абсолютно непроницаемым лицом и каменными мышцами. Старик очень редко брал на работу людей с улицы, предпочитая профессионалов, имеющих по возможности партийное прошлое.