Тереза Вейр - Игрушка богатого человека

• Название: Игрушка богатого человека
• Автор: Тереза Вейр
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04368-3

Выходя замуж за богатого, красивого, влиятельного Донована Айви, Сара не могла предположить, что связала свою жизнь с чудовищем. Не видя выхода, она почти смирилась с его издевательствами… пока в ее жизни не появился Нэш, репортер из бульварной газетенки. Он спас Сару, когда та пыталась покончить с собой, но даже после ночи близости продолжал считать ее избалованной, капризной дамочкой, вздумавшей развлечься на стороне. Это заблуждение едва не стоило им обоим жизни…

---

Было уже поздно, у Сары совсем не осталось времени. Она должна была вернуться домой раньше Донована.

— Лучше я попробую поймать такси. Она уже выбиралась из машины, когда Нэш остановил ее, положив руку ей на рукав.

— Поедем на метро.

До нее издалека доносился перестук колес поезда надземной ветки метро.

— А как же ваша машина?

— А что ей сделается? Постоит пару часиков. Я куплю аккумулятор и вернусь за ней.

— Я все-таки предпочитаю взять такси, — проговорила Сара, еле шевеля онемевшими от холода губами.

— Надземная линия вечером — это незабываемое зрелище.

— Да, мне рассказывали. — Голос у нее дрожал, зубы выбивали дробь от холода. — В-вот потому-то некоторые люди н-никогда не ездят на метро. — Ей всегда внушали, что в метро опасно, особенно с наступлением темноты. — Считается, что от метро н-надо держаться подальше, — добавила она. — Как и от темных переулков.

— Слушайте, я же не предлагаю вам лизнуть холодный металл на морозе! Я приглашаю вас прокатиться на поезде, полюбоваться панорамой. Гарантирую лучшие места.

У нее с языка чуть не сорвалось привычное “Я не могу”, но Сара вовремя спохватилась. Она заколебалась, не зная, что сказать, и тем самым дала ему время выдвинуть новый довод в пользу метро:

— Это быстрее, чем на такси, — сказал Нэш. — В метро не бывает пробок.

Это ее убедило. И они едва ли не бегом направились к ближайшей станции метро.

Пока они ждали на платформе, заполненной пассажирами в час пик, Нэш повернул ее лицом к себе.

— Ну-ка давайте сюда ваши руки, — скомандовал он. — Спрячьте их под мою куртку.

Она не могла. Не могла протянуть руки, коснуться его. Но в тусклом освещении на платформе метро они смешались с толпой, они были такими же, как все, и это придало ей смелости. Нэш взял ее замерзшие руки и сунул их под свою расстегнутую куртку, заставил ее обнять себя за талию. Он был горячий, излучал тепло прямо как атомный реактор. От него пахло кожей, терпким лосьоном, морозным воздухом. У него были сильные руки. Его дыхание теплым облачком согревало ей щеку.

Вот что значит чувствовать себя в безопасности.

Стоя зимним чикагским вечером на платформе метро, то есть в том месте, куда ей сотни раз советовали не ходить, Сара почувствовала себя в безопасности. На краткий миг в хаосе своей унизительной и постыдной жизни она обрела покой.

К станции подошел поезд. Пассажиры поспешили к открывающимся дверям. Саре и Нэшу удалось занять места у окна, выходящего на восток. Двери закрылись, поезд разок дернулся, потом плавно отошел от платформы. Флуоресцентные лампы зеленоватым светом заливали все вокруг — изогнутые пластиковые сиденья, исписанные надписями стенки вагона, усталые лица пассажиров. Пол был замусорен бумажными стаканчиками, обертками от сладостей, обрывками старых газет. Все стены пестрели рекламными плакатами и листовками.

“Иисус спасет тебя”.

“Не плевать”.

“Вегетарианцы не едят своих домашних питомцев”.

“Любовь — неприличное слово”.

За окнами, ритмично отбивая такт вместе с колесами поезда и подпрыгивая на стрелках, проносились огни Чикаго.

Сара увидела город с совершенно новой для нее точки обзора: на полтора этажа выше уровня земли. Кварталы, в дневное время казавшиеся унылыми и непривлекательными, теперь, в вечернем освещении, выглядели совершенно иначе.

В ее душе зашевелилась творческая личность — личность давным-давно умершая и унесшая с собой ее самоуважение. Вид, открывавшийся из окна несущегося над землей поезда, завораживал. В нем была своя магия. Поэзия. Казалось, она видит кадры из какого-то сюрреалистического фильма. Они мелькали с головокружительной скоростью. Здания то приближались, то удалялись.

Ближе.

Дальше.

Ближе.

Дальше.

Четырехугольник света. Кухня. Люди. Жизнь.

Уобаш-авеню, залитая пурпурным светом.

Башня “Ригли”, словно облитая золотом.

— Чикаго, — сказал Нэш, и в его голосе прозвучало то же восхищение, которое испытывала Сара, — великий город. Город со своим характером. Со своей историей. Вам известно, что застежка “молния” была изобретена в Чикаго?

— А печенье “Твинки”?

— “Крэкер Джек” [21].

— Роликовые коньки.

— Аэрозольная краска.

— Бильярдный автомат.

— Бильярдный автомат?

— Именно.

Поездка слишком быстро подошла к концу. Когда поезд замедлил ход, приближаясь к станции, Сара встала со своего места, и Нэш последовал за ней.

Она положила руку ему на рукав.

— Дальше я пойду одна.

— Я провожу вас до дому, а потом вернусь и сяду на поезд до редакции.

— Не надо, прошу вас. — В ее голосе, несмотря на все усилия, прорвалось отчаяние. Поезд остановился. Двери открылись.

— Прощайте.

Сара вышла из вагона. Нэш вышел следом. Двери закрылись, и поезд ушел. Они остались одни на платформе. Жители Золотого берега не ездили на метро.

— Я не позволю вам возвращаться домой без сопровождения. Кто знает, может, тот маньяк все еще бродит поблизости.

Что сказал бы Нэш, если б узнал ее позорный секрет? Она жила с этим маньяком столько лет. Она, делила с ним постель.

— То произошло среди ночи, — возразила Сара, делая вид, что история, которую Донован рассказал прессе, случилась на самом деле, и отчаянно надеясь, что ее голос звучит убедительно. Больше всего на свете ей не хотелось, чтобы Нэш узнал обо всех тех гнусностях, что творились за закрытыми дверями в доме Айви. Не нужна ему эта правда. Все, что угодно, только не правда. — К тому же теперь у нас там дежурит постоянный полицейский патруль. Прошу вас. — Она умоляюще заглянула ему в глаза. — Вы не должны провожать меня. Соседи увидят.

Нэш глубоко засунул руки в карманы куртки. Он отвернулся, посмотрел на улицу, ведущую к ее дому, потом опять перевел взгляд на Сару. Крепко сжав губы, согласно кивнул.

“Слава тебе, господи!”

Сара немного успокоилась, но тут же вспомнила о его шапочке. Она стащила ее с головы и протянула ему.

— Оставьте ее себе.

— Я не могу.

Нэш улыбнулся, услыхав из ее уст привычную фразу, и она улыбнулась ему в ответ.

— Честное слово, — Сара по-прежнему протягивала ему шапочку, — я не могу.

Что-то между ними происходило — нечто большее, чем просто его желание спать с ней или ее желание с ним общаться. Ей хотелось бы понять, что это за “нечто”, но она знала, что это невозможно. Разве что в другой жизни.

Надо бы сказать ему, что другого раза не будет, но голос не слушался ее. Она ничего не могла сказать.

Подошел поезд с севера. Вот он остановился… Так и не взяв у нее шапочку, Нэш улыбнулся ей на прощание и вскочил в последний вагон, когда двери уже стали закрываться.

Поезд тронулся. Сара видела, как Нэш прошел в самый конец вагона. Ей показалось, что он машет ей рукой через застекленную дверь.

Когда она вошла в дверь своего дома, Донован уже поджидал ее.

— Где ты была?

— На работе.

— Ты опоздала.

Сара изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Она бросила взгляд на часы, стоявшие на каминной полке.

— Всего на десять минут. Я как раз закрывала магазин, когда зашел покупатель, и мне пришлось задержаться.

Ложь, ложь и снова ложь. Донован научил ее мастерски лгать.

— Откуда у тебя эта шапка? — брезгливо спросил Донован.

— Из магазина.

Он сдернул шапочку Нэша с ее головы и швырнул на пол.

— Не смей надевать чужие обноски. Ты меня слышала? Не смей! Я покупаю тебе одежду. Новую одежду, заметь.

Сара старалась держаться как ни в чем не бывало. Она сняла пальто и повесила его в шкаф. Ей хотелось поднять с пола шапочку Нэша, но она не смела. Решила, что поднимет позже.

— Хочешь, я налью тебе выпить? — предложила она, пытаясь задобрить мужа. Но Донован не отступал.

— Что за покупатель? — подозрительно спросил он, и его глаза загорелись гневом, не сулящим для нее ничего хорошего. — Ты с ним встречаешься?

Какая злая насмешка! За все годы, что он преследовал ее своей беспочвенной ревностью, она ни разу даже не взглянула на другого мужчину. Только сейчас…

— Конечно, нет. — Сара сбросила уличные туфли, подошла к бару, схватила ведерко для льда и направилась в кухню. — Я возьму лед и сразу вернусь.

Донован пошел за ней:

— А если я скажу, что пустил за тобой слежку?

Слежку! Какая же она дура! Именно чего-то в этом роде от него и следовало ожидать. Но, с другой стороны, он мог и соврать…

С бешено бьющимся сердцем Сара подошла к холодильнику и нажала на кнопку. Кубики льда посыпались в ведерко.

В кухне повисло тягостное молчание. Если она расскажет правду, это ее не спасет. Ее единственный шанс в том, чтобы продолжать лгать в надежде, что Донован тоже лжет.

— В таком случае я скажу, что тебе этого должно быть достаточно, — спокойно возразила она. — Если ты установил за мной слежку, значит, знаешь, что я ни с кем не встречаюсь.