Александр Горев - Неру

• Название: Неру
• Автор: Александр Горев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1980

Книга А.В.Горева и В.М.Зимянина — первая выходящая на русском языке научно-художественная биография выдающегося государственного и политического деятеля Индии Джавахарлала Неру. Активный борец за ликвидацию колониального режима, первый премьер-министр свободной Индии, страстный борец за мир, большой друг Советского Союза, Неру прожил яркую, насыщенную событиями жизнь. В биографии использовано большое количество документального материала, привлечены работы самого Дж.Неру, а также труды советских и зарубежных исследователей.

---

До сессии ИНК в Калькутте оставалось еще несколько дней. Неру направился в Джхариа на съезд Всеиндийского конгресса профсоюзов. Антиимпериалистическая лига послала на съезд своего представителя У.Джонстона. Полицейские попытались арестовать его прямо на съезде, однако, увидев всеобщее возмущение и угрожающее настроение делегатов, предпочли удалиться. (Джонстона арестовали на следующий день на одной из улиц города.) Неру произнес обличительную речь против произвола властей и призвал индийские профсоюзы войти в состав Антиимпериалистической лиги. Рабочая среда была в меньшей степени знакома Неру. Он чувствовал себя на съезде профсоюзов несколько стесненно, но был приятно удивлен, когда заметил, что его выступления воспринимались здесь с пониманием и энтузиазмом. И, несмотря на то, что на съезде были представлены как революционные, так и реформистские группировки, делегаты проявляли гораздо больше единодушия, чем конгрессисты на своих сессиях.

Неру не дождался окончания съезда профсоюзов: надо было еще успеть на очередную сессию Конгресса.

Прибыв в Калькутту, Неру узнал, что в Джхариа его избрали председателем Всеиндийского конгресса профсоюзов. Это известие скорее огорчило его, чем обрадовало. На этот пост Неру выдвинула группа реформистов, которая, полагаясь на популярность Неру, точно рассчитала, что у него больше шансов одержать победу над кандидатом из рабочих, которого предложили деятели левого революционного крыло профсоюзов. Неру казалось прямо-таки непристойным, что «какой-то новопришелец и к тому же не рабочий ни с того ни с сего навязывается председателем». Неприятное чувство усиливалось еще и тем, что его симпатии были отданы левому крылу профсоюзов. Но его кандидатуру поддерживали как левые, так и правые группировки рабочего движения. «Уже сам по себе этот факт, — делал вывод Неру, — свидетельствовал о младенческой неопытности и слабости профсоюзного движения в Индии».

На калькуттской сессии Конгресса, проходившей в декабре 1928 года, председательствовал старшин Неру. Он хотел во что бы то ни стало добиться утверждения своего доклада о проекте конституции, которая предусматривала для Индии статус доминиона в рамках Британской империи. Мысль о каком-то компромиссе по вопросу о независимости была неприятна Джавахарлалу. Но Мотилал твердо стоял на своем. Между отцом и сыном развернулась борьба. Мотилала активно поддерживал Махатма Ганди, Джавахарлала — Субхас Чандра Бос. Споры грозили обернуться расколом Конгресса, и тогда отец и сын оказались бы во враждующих лагерях. Разногласия между ними еще никогда не достигали такого обострения. На этот раз они даже сказались на обстановке в семье, чего раньше никогда не случалось. Продолжая спор дома, первым вспылил Мотилал. Он вскочил с места и, угрожающе сверкая глазами, встал перед сыном, лицо которого исказилось от гнева. Они стояли друг против друга как настоящие враги. Было ясно, что Джавахарлал не уступит. Насмерть перепуганная Камала подошла к мужу. Не говоря ни слова, она взяла его за руку и дружески сжала ее. Перед Мотилалом стояли два бесконечно дорогих ему человека. Глаза старика смягчились, и он устало опустился в кресло, склонив тяжелую седую голову...

После жарких дебатов сессия Конгресса одобрила доклад Мотилала, но по настоянию Джавахарлала и его сторонников в резолюции Конгресса было записано, что, если английское правительство в течение года не даст согласия на конституцию, предусматривающуюся этим докладом, Конгресс объявит своей целью достижение независимости и начнет по всей стране кампанию неповиновения. Это был, по словам Джавахарлала, вежливый ультиматум. Он был уверен, что английское правительство не согласится, по крайней мере в ближайшие годы, предоставить Индии даже статус доминиона. Такая резолюция, как он рассчитывал, позволяла сохранить единство Конгресса и выиграть время для подготовки сил к предстоящей борьбе, которая казалась ему теперь неизбежной.

И все-таки, расценивая резолюцию как неоправданный компромисс, Джавахарлал в момент ее принятия покинул зал заседаний Конгресса. Ганди так объяснял его поступок: «Он исходит из того, что эта резолюция далеко не то, что ему хотелось бы иметь. Но он, как человек глубоко порядочный, не желает доставлять людям лишнего огорчения. Он не был бы Джавахарлалом, если бы не нашел для себя совершенно оригинального решения, чтобы остаться верным своей линии». Ганди не раз повторял, что для Джавахарлала нет ничего дороже своей страны и что он не считается ни с какими авторитетами, когда речь идет о выполнении им своего долга перед родиной.

Авторитет Джавахарлала Неру был столь велик, что, несмотря на острые разногласия по самым принципиальным вопросам, его вновь избрали генеральным секретарем Конгресса. Ганди, видя явную склонность Джавахарлала к организаторской работе, посоветовал ему объехать некоторые провинции и помочь конгрессистским комитетам на местах оживить свою деятельность.

Снова десятки выступлений, сотни встреч. Неру занимается формированием новых групп конгрессистских волонтеров, собирает средства для учреждения штата профессиональных работников Конгресса. Он стремится к объединению усилий ИНК, Лиги независимости с рабочими, крестьянскими и молодежными организациями, к выработке для них общей платформы, хотя бы по главному вопросу — о борьбе против британского империализма. Об этом же писал ему из Европы и Чатто.

Однако всеиндийская конференция рабочих и крестьянских партий, состоявшаяся в декабре 1928 года, отклонила предложение об объединении с Лигой независимости. В письме к Чатто Неру с сожалением называл это решение «не очень разумным». Вместе с тем, будучи реалистом, он понимал, что организационное слияние столь различных по социально-классовому составу партий, на котором настаивало руководство Антиимпериалистической лиги, пока невозможно.

К сожалению, в политике Антиимпериалистической лиги в это время стали проявляться сектантские тенденции, преодоленные впоследствии благодаря рекомендациям Исполкома Коминтерна.

Неру все больше склонялся к мысли, что на данном этапе важно объединить, но не организационно, а по духу разноликие движения рабочих, крестьян, ремесленников, торговцев, студентов, враждебных колониальному режиму.

Он надеялся, что ему, быть может, удастся сблизить позиции Всеиндийского конгресса профсоюзов с ИНК, с тем чтобы его партия стала более социалистической по своему характеру и более пролетарской по социальному составу. Однако все усилия Неру в этом направлении неизменно терпели неудачу. «Рабочий класс, — считал Неру, — должен был помогать Конгрессу, сотрудничать с ним и оказывать на него влияние, сохраняя в то же время в неприкосновенности свою собственную идеологию». Он полагал также, что развитие национально-освободительного движения в конце концов приведет Конгресс к более радикальной идеологии и заставит подойти его вплотную к решению социально-экономических проблем.

21 февраля 1929 года секретарь по внутренним делан Индии специальным циркуляром уведомил провинциальные власти о том, что среди различных политических деятелей страны и коммунистов «наблюдается тенденция действовать сообща... Что же касается Джавахарлала Неру... искренне увлеченного некоторыми коммунистическими доктринами, то он во многом преуспел в достижении этой цели».

Секретные службы колониальной администрации вынашивают план разгрома коммунистов, готовят фальшивки, чтобы представить молодое коммунистическое движение в Индии как антинациональное.

20 марта 1929 года одновременно в Бомбее, в Соединенных провинциях, в Бенгалии и Пенджабе по обвинению в заговоре власти арестовывают тридцать три видных профсоюзных лидера, среди которых четырнадцать коммунистов. В отдаленном городишке Мируте над ними ведется судебный процесс, длящийся четыре с лишним года.

Обвинитель на Мирутском процессе строго следовал секретным инструкциям правительства, рассчитывавшего ослабить силы рабочего движения и поссорить руководителей Конгресса с рабочими лидерами. Он обрушился с упреками в адрес индийских коммунистов, заявляя об отсутствии у них патриотических чувств. По словам обвинителя, коммунисты называют Джавахарлала Неру «умеренным реформистом», а Субхаса Чандра Боса — «буржуа и ничтожным карьеристом». Обвинитель нажимает на то, что коммунисты рассматривают Ганди как ярого реакционера и испытывают к нему неприязнь. Неру было любопытно слышать об этом из уст представителя колониального «правосудия», которое еще вчера ожесточенно преследовало защищаемых им сегодня «оскорбленных» лидеров Конгресса!

Для Джавахарлала было не ново, что многие революционно настроенные рабочие не до конца доверяли конгрессистским руководителям, и он также знал, что у рабочих были на то веские основания. Пролетарское движение с его духом классового самосознания представлялось опасным как колониальным властям, так и многим крупным индийским собственникам в городе и деревне.