Роберт Говард - Луна черепов

• Название: Луна черепов
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1998
• ISBN: 5-7906-0053-0

Соломон Кейн, бесстрашный защитник слабых и обездоленных — один из наиболее ярких и интересных героев, вышедших из под пера Роберта Говарда. Суровый пуританин, вооруженный острой шпагой и не знающими промаха пистолетами, в одиночку встает на пути предвечного Зла, вырвавшегося из самого сердца ада.

Мир, в котором жил Соломон Кейн, — это не какая-то неопределённая эпоха... наоборот, это тот богато насыщенный событиями период (1549-1606 гг.), когда мир большей частью был ещё не изведан...

---

— Ты к чему клонишь? — вновь прервал Кейн его бредовые излияния. — Что чертовы дикари собираются принести в жертву своему богомерзкому идолищу?

— Взойдет Луна Черепов, и Мара умрет на Черном Алтаре, чтобы напоить своей кровью проклятый череп.

— Во имя Господне! — вскричал пуританин вне себя от ярости. — Говори же скорее, что такое Луна Черепов?!

— Так они называют полную луну, пятна на которой делают ее похожей на скалящийся череп. Каждое ближайшее ко дню его смерти полнолуние, в момент, когда над парапетом Башни Смерти поднимается Луна Черепов, на Черном Алтаре умирает юная девственница. Там, где столетия назад молодые девушки приветствовали свою судьбу, вручая свои жизни Голгору! А теперь с высоты Башни, некогда олицетворявшей славу Голгора, покровителя атлантов, скалится череп бессовестного чародея, принесшего смерть собственному народу!

Непросвещенные дикари верят, что его разум витает поблизости, наслаждаясь успехами своего народа. И хотя с метафизической точки зрения некая магическая составляющая его личности действительно привязана к черепу, эти обезьяны считают, что дух Накуры снисходит до разговоров с ними. Впрочем, их наивная вера имеет под собой некоторую основу. Знай же, незнакомец, всякий раз, когда полная луна озаряет верхнюю площадку башни и стихают песнопения жрецов, из пустого черепа Накуры исходит громоподобный нечеловеческий глас. На неведомом дикому племени языке исчезнувшего народа он поет древний, как само время, священный гимн сынов Атлантиды, и при звуке его дикари простираются ниц.

Разве может прийти в тупые дикарские головы, что в стене башни существует тайный ход и по узким ступеням можно взойти в специальную нишу, расположенную как раз позади черепа. Именно в эту нишу тайно пробирается один из наследников Стоящих Позади, поющий гимн. В давно прошедшие времена этим жрецом был бы один из сынов Атлантиды, так что, по всем законам, небесным и человеческим, провозглашать святые слова сейчас надлежало бы мне.

Мой разум смущен, а сердце скорбит безмерно! Дикарям не было никакого дела до древних тайн истинной веры, и нам приходилось соблюдать их скрытно. Внешне, дабы поддержать недалеких властителей и свое влияние на ход событий, мы вынуждены же были демонстрировать поклонение их кумиру, которого обожествляли эти охваченные кровавым безумием существа. Лишь политическая дальновидность заставляла нас приносить жертвы тому, проклинать само имя которого нам приходилось шепотом.

Но горе нам! Мы были лишены и этого права. Неугомонная Накари смогла раскрыть секрет, известный прежде лишь жрецам-атлантам. Так что по тайной лестнице поднимается теперь один из ее выкормышей, Стоящих Позади, чтобы невнятно пробормотать в особую трубу Святую Песнь, перевранных слов которой он даже не понимает! Исполненные великого смысла слова стали лишь пустым звуком в ушах каких-то недочеловеков. Скоро я уйду, и тогда в этом мире не останется ни одного человека, который был бы в состоянии оценить ужас и величие этих могучих слов!

У Кейна голова пошла кругом от услышанного. Его разум лихорадочно пытался породить хоть сколько-нибудь приемлемый план действий, отбрасывая один безумный вариант за другим. В первый раз за все те годы, которые он посвятил поискам похищенной Мерилин, он чувствовал, что уперся в глухую стену. Дворец, вырубленный в скале, представлял собой невообразимо сложный лабиринт, разбираться в чудовищной путанице коридоров времени просто не осталось.

Тускло светящиеся коридоры — совершенно одинаковые на вид — уходили во все стороны. Но даже изучи он их все до последнего дюйма, как можно было вызволить Мерилин, несомненно надежно охраняемую в одной из каменных камер? А может, для нее уже наступил час испытаний на дьявольском алтаре? Или проклятая повелительница народа Черепа, снедаемая жаждой крови и мучений, дала-таки волю своей необузданной жестокости и замучила ее насмерть?

Кейн даже перестал вслушиваться в выспреннее бормотание безумного атланта. Между тем тот обратился к нему с каким-то вопросом, и Кейн вынужден был отвлечься от безрадостных размышлений.

— Незнакомец, — говорил его собеседник, — воистину ли ты — человек из плоти и крови? Быть может, ты всего лишь один из легиона призраков, что так часто посещают меня в последнее время, беззвучно возникая во мраке моей темницы? Нет, я вижу, что ты — человек. Но для меня ты все же варвар, не многим отличный от чернокожего народа Накари.

Десятки и десятки тысяч лет тому назад, когда твои укутанные в звериные шкуры предки отбивались каменными топорами от саблезубых тигров и с грубо заточенными кольями охотились на мамонтов, золотые купола храмов моего народа уже возносились к небесам!.. Минуло время, они разрушены и позабыты, и мир окончательно скатился к варварству. Ну что ж, пора уходить и мне, последнему просвещенному, оставляя вам — дикарям — осененную тайной веков легенду… Без жалости расстаюсь я с тем миром, каким он стал в ваших руках…

Кейн поднялся на ноги и заметался по камере из угла в угол, словно тигр в клетке. Пальцы его инстинктивно сжимались у бедра в поисках рукояти рапиры, которая сейчас находилась в руках дикарей. Багровая пелена ярости застила его глаза. «Господи, не оставляй меня своей милостью! Дай умереть в борьбе, стоя лицом к лицу с врагами, держа в руке добрый клинок, пускай и одному против всего дикого племени», — взмолился пуританин, стискивая в отчаянии голову руками.

— Когда я последний раз видел луну, — заговорил он сам с собой, — она была почти полна. Но сколько с тех пор минуло времени, мне неведомо. Также я понятия не имею, сколько уже скитаюсь по коридорам этого Богом проклятого дворца! А сколько времени я провел в цепях ненавистной Накари? Может ли быть так, что полнолуние уже миновало и, Боже милосердный, Мерилин уже мертва?!

— Луна Черепов взойдет нынче ночью, — неожиданно пробормотал узник. — Я слышал, как мои тюремщики обсуждали предстоящую церемонию сегодня утром…

Англичанин встряхнул умирающего за плечи, вряд ли отдавая себе отчет, что он делает.

— Во имя своей ненависти к Накари, во имя любви к людям, во имя Господне, наконец, заклинаю тебя помочь мне спасти невинное создание! — вскричал Соломон Кейн.

— Во имя чего?! Выдуманных людьми богов? Любви к людям?.. — рассмеялся безумным смехом умирающий жрец. — Незнакомец, какое отношение к любви могут иметь поступки жреца Голгора Вседержителя? Что есть смертные, как не пища для уст богов? А боги не различают правых и виноватых.

Под моими руками с душераздирающими криками умирали девушки куда нежней и прекрасней твоей белокожей дикарки, однако мое сердце оставалось глухо к их воплям. Но ненависть, ненависть! Это другое дело… — Странные глаза атланта буквально засветились ужасающим пламенем. — Во имя ненависти я готов рассказать тебе все, о чем ты захочешь узнать! Однако поторопись, человек, считанные минуты отделяют меня от путешествия к Хонену…

Вот мой совет: дождись восхода луны и отправляйся в Башню Смерти. Умертви шарлатана, укрывшегося у переговорной трубы в нише за черепом Накуры. Когда же полная луна поднимется точно над черной башней, дикари прервут свое песнопение, а жрец в маске в виде черепа занесет жертвенный нож над распятой на Черном Алтаре девушкой, громким голосом на языке, понятном народу, обратись к молящимся варварам. Отвергни жертву, приготовленную ими, и потребуй взамен крови самой Накари, Повелительницы Негари!

А далее, незнакомец, рассчитывай лишь на собственные силы да уповай на удачу. Кто знает, может быть, тебе и посчастливится остаться в живых… — Блеск жизни начал угасать в глазах атланта.

— Скорее! — снова встряхнул его пуританин. — Скажи, как мне добраться до башни!

— За дверью, через которую ты вошел сюда, через двадцать шагов повернешь налево… — Голос узника становился все тише и тише, он уже еле слышно шептал, так что Кейну пришлось над ним склониться. — Еще через сотню шагов будет лестница… Дальше на самый верх… Окажешься в длинном коридоре… потом все время прямо еще полторы сотни шагов. Выйдешь к глухой стене… Это именно то, что тебе нужно. На расстоянии двух локтей от пола тайная пружина… Откроешь дверь… которая ведет из дворца…

Атлант на некоторое время замолк, собираясь с силами. Наконец, когда уже Кейн почти потерял надежду, он продолжил:

— Ты окажешься в крытой галерее, что идет по скалам. Лишь об этом ходе смогла выведать проклятая Накари… Повернешь направо и пойдешь, пока не отсчитаешь пять сотен шагов… Здесь увидишь ход, который выведет тебя в Башню Смерти, прямо в нишу за черепом… Он идет прямо из-под скалы, в которой она вырезана… Будут… две лестницы… лестницы… лест…

Голос его окончательно затих. Обливаясь холодным потом, Кейн нагнулся над жрецом, грудь которого едва вздымалась, и затряс его изо всех сил. Тот, сделав невероятное усилие, сел. Глаза атланта вспыхнули неземным светом, он вытянул вперед левую руку, словно на что-то указывая.