Александр Блок - Стихотворения и поэмы (1907-1916)

• Название: Стихотворения и поэмы (1907-1916)
• Автор: Александр Блок
• Жанр: Проза

---

Questa sera - Сегодня вечером (итал.).

Bella - Прекрасная (итал.) - распространенное в Италии название Флоренции.

Profani... - Идите прочь, непосвященные: здесь свято место любви (лат.).

-----------------------------------------------------------------------

РАЗНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

(1908 - 1916)

ЗА ГРОБОМ

Божья матерь Утоли моя печали Перед гробом шла, светла, тиха. А за гробом - в траурной вуали Шла невеста, провожая жениха...

Был он только литератор модный, Только слов кощунственных творец... Но мертвец - родной душе народной: Всякий свято чтит она конец.

И навстречу кланялись, крестили Многодумный, многотрудный лоб. А друзья и близкие пылили На икону, на нее, на гроб...

И с какою бесконечной грустью (Не о нем - бог весть о ком?) Приняла она слова сочувствий И венок случайный за венком...

Этих фраз избитых повторенья, Никому не нужные слова Возвела она в венец творенья, В тайную улыбку божества...

Словно здесь, где пели и кадили, Где и грусть не может быть тиха, Убралась она фатой от пыли И ждала Иного Жениха...

6 июля 1908

ДРУЗЬЯМ

Молчите, проклятые струны!

А. Майков

Друг другу мы тайно враждебны, Завистливы, глухи, чужды, А как бы и жить и работать, Не зная извечной вражды!

Что' делать! Ведь каждый старался Свой собственный дом отравить, Все стены пропитаны ядом, И негде главы приклонить!

Что' делать! Изверившись в счастье, От смеху мы сходим с ума И, пьяные, с улицы смотрим, Как рушатся наши дома!

Предатели в жизни и дружбе, Пустых расточители слов, Что' делать! Мы путь расчищаем Для наших далеких сынов!

Когда под забором в крапиве Несчастные кости сгниют, Какой-нибудь поздний историк Напишет внушительный труд...

Вот только замучит, проклятый, Ни в чем не повинных ребят Годами рожденья и смерти И ворохом скверных цитат...

Печальная доля - так сложно, Так трудно и празднично жить, И стать достояньем доцента, И критиков новых плодить...

Зарыться бы в свежем бурьяне, Забыться бы сном навсегда! Молчите, проклятые книги! Я вас не писал никогда!

24 июля 1908

ПОЭТЫ

За городом вырос пустынный квартал На почве болотной и зыбкой. Там жили поэты, - и каждый встречал Другого надменной улыбкой.

Напрасно и день светозарный вставал Над этим печальным болотом: Его обитатель свой день посвящал Вину и усердным работам.

Когда напивались, то в дружбе клялись, Болтали цинично и пряно. Под утро их рвало. Потом, запершись, Работали тупо и рьяно.

Потом вылезали из будок, как псы, Смотрели, как море горело. И золотом каждой прохожей косы Пленялись со знанием дела.

Разнежась, мечтали о веке златом, Ругали издателей дружно. И плакали горько над малым цветком, Над маленькой тучкой жемчужной...

Так жили поэты. Читатель и друг! Ты думаешь, может быть, - хуже Твоих ежедневных бессильных потуг, Твоей обывательской лужи? Нет, милый читатель, мой критик слепой! По крайности, есть у поэта И косы, и тучки, и век золотой, Тебе ж недоступно всё это!..

Ты будешь доволен собой и женой, Своей конституцией куцой, А вот у поэта - всемирный запой, И мало ему конституций!

Пускай я умру под забором, как пес, Пусть жизнь меня в землю втоптала, Я верю: то бог меня снегом занес, То вьюга меня целовала!

24 июля 1908

* * *

Когда замрут отчаянье и злоба, Нисходит сон. И крепко спим мы оба

На разных полюсах земли.

Ты обо мне, быть может, грезишь в эти Часы. Идут часы походкою столетий,

И сны встают в земной дали.

И вижу в снах твой образ, твой прекрасный, Каким он был до ночи злой и страстной,

Каким являлся мне. Смотри:

Всё та же ты, какой цвела когда-то, Там, над горой туманной и зубчатой,

В лучах немеркнущей зари.

1 августа 1908

* * *

Ты так светла, как снег невинный. Ты так бела, как дальний храм. Не верю этой ночи длинной И безысходным вечерам.

Своей душе, давно усталой, Я тоже верить не хочу. Быть может, путник запоздалый, В твой тихий терем постучу.

За те погибельные муки Неверного сама простишь, Изменнику протянешь руки, Весной далекой наградишь.

8 ноября 1908

* * *

Всё это было, было, было, Свершился дней круговорот. Какая ложь, какая сила Тебя, прошедшее, вернет?

В час утра, чистый и хрустальный, У стен Московского Кремля, Восторг души первоначальный Вернет ли мне моя земля?

Иль в ночь на Пасху, над Невою, Под ветром, в стужу, в ледоход Старуха нищая клюкою Мой труп спокойный шевельнет?

Иль на возлюбленной поляне Под шелест осени седой Мне тело в дождевом тумане Расклю'ет коршун молодой?

Иль просто в час тоски беззвездной, В каких-то четырех стенах, С необходимостью железной Усну на белых простынях?

И в новой жизни, непохожей, Забуду прежнюю мечту, И буду так же помнить дожей, Как нынче помню Калиту? Но верю - не пройдет бесследно Всё, что так страстно я любил, Весь трепет этой жизни бедной, Весь этот непонятный пыл!

Август 1909

СУСАЛЬНЫЙ АНГЕЛ

На разукрашенную елку И на играющих детей Сусальный ангел смотрит в щелку Закрытых наглухо дверей.

А няня топит печку в детской, Огонь трещит, горит светло... Но ангел тает. Он - немецкий. Ему не больно и тепло.

Сначала тают крылья крошки, Головка падает назад, Сломались сахарные ножки И в сладкой лужице лежат...

Потом и лужица засохла. Хозяйка ищет - нет его... А няня старая оглохла, Ворчит, не помнит ничего...

Ломайтесь, тайте и умрите, Созданья хрупкие мечты, Под ярким пламенем событий, Под гул житейской суеты!

Так! Погибайте! Что' в вас толку? Пускай лишь раз, былым дыша, О вас поплачет втихомолку Шалунья девочка - душа...

25 ноября 1909

СОН

Моей матери

Я видел сон: мы в древнем склепе Схоронены; а жизнь идет Вверху - всё громче, всё нелепей; И день последний настает.

Чуть брежжит утро Воскресенья. Труба далекая слышна. Над нами - красные каменья И мавзолей из чугуна.

И он идет из дымной дали; И ангелы с мечами - с ним; Такой, как в книгах мы читали, Скучая и не веря им.

Под аркою того же свода Лежит спокойная жена; Но ей не дорога свобода: Не хочет воскресать она...

И слышу, мать мне рядом шепчет: "Мой сын, ты в жизни был силен: Нажми рукою свод покрепче, И камень будет отвален".

"Нет, мать. Я задохнулся в гробе, И больше нет бывалых сил. Молитесь и просите обе, Чтоб ангел камень отвалил".

20 июня 1910

КОМЕТА

Ты нам грозишь последним часом, Из синей вечности звезда! Но наши девы - по атласам Выводят шелком миру: да! Но будят ночь всё тем же гласом Стальным и ровным - поезда!

Всю ночь льют свет в твои селенья Берлин, и Лондон, и Париж, И мы не знаем удивленья, Следя твой путь сквозь стекла крыш, Бензол приносит исцеленья, До звезд разносится матчиш!

Наш мир, раскинув хвост павлиний, Как ты, исполнен буйством грез: Через Симплон, моря, пустыни, Сквозь алый вихрь небесных роз, Сквозь ночь, сквозь мглу - стремят отныне Полет - стада стальных стрекоз!

Грозись, грозись над головою, Звезды ужасной красота! Смолкай сердито за спиною, Однообразный треск винта! Но гибель не страшна герою, Пока безумствует мечта!

Сентябрь 1910

* * *

Ты помнишь? В нашей бухте сонной Спала' зеленая вода, Когда кильватерной колонной Вошли военные суда.

Четыре - серых. И вопросы Нас волновали битый час, И загорелые матросы Ходили важно мимо нас.

Мир стал заманчивей и шире, И вдруг - суда уплыли прочь. Нам было видно: все четыре Зарылись в океан и в ночь.

И вновь обычным стало море, Маяк уныло замигал, Когда на низком семафоре Последний отдали сигнал...

Как мало в этой жизни надо Нам, детям, - и тебе и мне. Ведь сердце радоваться радо И самой малой новизне.

Случайно на ноже карманном Найди пылинку дальних стран И мир опять предстанет странным, Закутанным в цветной туман!

1911 - 6 февраля 1914

Aber'Wrach, Finistere

* * *

Благословляю всё, что было, Я лучшей доли не искал. О, сердце, сколько ты любило! О, разум, сколько ты пылал!

Пускай и счастие и муки Свой горький положили след, Но в страстной буре, в долгой скуке Я не утратил прежний свет.

И ты, кого терзал я новым, Прости меня. Нам быть - вдвоем. Всё то, чего не скажешь словом, Узнал я в облике твоем.

Глядят внимательные очи, И сердце бьет, волнуясь, в грудь, В холодном мраке снежной ночи Свой верный продолжая путь.

15 января 1912

ПОСЛАНИЯ

ЮРИЮ ВЕРХОВСКОМУ (При получении "Идиллий и элегий")

Дождь мелкий, разговор неспешный, Из-под цилиндра прядь волос, Смех легкий и немножко грешный Ведь так при встречах повелось?

Но вот - какой-то светлый гений С туманным факелом в руке Занес ваш дар в мой дом осенний, Где я - в тревоге и в тоске.

И в шуме осени суровом Я вспомнил вас, люблю уже За каждый ваш намек о новом В старинном, грустном чертеже.

Мы посмеялись, пошутили, И всем придется, может быть, Сквозь резвость томную идиллий В ночь скорбную элегий плыть.

Сентябрь 1910

ВАЛЕРИЮ БРЮСОВУ (При получении "Зеркала теней")

И вновь, и вновь твой дух таинственный В глухой ночи', в ночи' пустой Велит к твоей мечте единственной Прильнуть и пить напиток твой.