Рослин Гриффит - Колдунья

• Название: Колдунья
• Автор: Рослин Гриффит
• Издательство: ОЛМА-пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996

Фрэнсис Макдонэлл, учительница закрытого пансиона для девочек на восточном побережье, к тридцати годам совершенно смирилась со своей репутацией слишком заумной и прямолинейной леди, скучной размеренной жизнью и уч ью старой девы, как вдруг жизнь ее понеслась галопом. За короткое время Фрэнсис лишилась работы и получила предложение от приятного джентльмена средних лет с запада. Стоило ей сойти с поезда на землю Нью-Мексико, как она стала вдовой и… владелицей половины казино и публичного дома! Фрэнсис Ганнон поняла, что в ее жизни безвозвратно изменилась не только фамилия, и если она хочет выжить в суровом краю, то ей придется взглянуть на мир другими глазами. И Чако Джоунс, незаконорожденный полукровка, невольный убийца мужа, которого она ненавидела, предстал в ином свете: в нем не было бессмысленной жестокости и жажды убийства, его поступки были продиктованы инстинктом выживания, силой, стойкостью и мужеством. Чако принадлежит к древнему роду индейских шаманов и лекарей, и только он может остановить зло, которое кружит поблизости, как ветер, не оставляя следов, не отбрасывая тени, принимая облик то животного, то человека, и совершает кровавые изуверства, подбираясь все ближе и ближе к Фрэнки и Чако…

---

— Вот так так! Действительно, немного болит спина.

— Ночью все тело будет ныть.

— Я приму теплую ванну.

Она часто воскрешала в памяти то, что было связано с ее такой непродолжительной супружеской жизнью, и эти воспоминания заставляли ее инстинктивно испытывать влечение к Чако, тем более что он был очень привлекателен. К ее стыду, даже память об убийстве Нэйта не могла погасить это чувство.

— Посмотрите, какой отсюда прекрасный вид на город, — говорил Чако, привязывая лошадей к низким веткам.

Он повел ее через деревья вниз по дорожке, и они вышли на каменистую площадку, располагавшуюся на горе. Внизу был Санта-Фе. Город расположился в широкой долине. Он был окружен терракотовыми горами, а на более отдаленном расстоянии виднелись голубые горы. Из дымоходов домов Санта-Фе поднимался дым, и легкий ветерок доносил запах горевших сосновых веток.

Фрэнсис чувствовала пьянящий насыщенный запах сосен, окружавших их. Она присела на огромный валун, а Чако растянулся на бревне, немного подальше.

— Для первого раза у вас неплохо получается.

— Вы пытаетесь ободрить меня?

— Нет, это правда. — Он улыбнулся, и вокруг его глаз собрались морщинки.

Улыбка несколько смягчила его лицо, но и сделало старше. Фрэнсис предполагала, что ему было около тридцати пяти лет, хотя принципиального значения для нее это не имело. Чако заинтриговал ее. Ее интерес к нему все возрастал, она не знала мужчин, которые имели бы как индейские, так и испанские черты во внешности и в характере. От него исходили флюиды спокойствия, бесстрашия и ума. От природы он был сильным, проницательным и мужественным человеком. И теперь она ясно понимала, что побуждало людей прибегать к его услугам как охранника и почему многие боялись его.

— Ну и как вам Нью-Мексико?-спросил он.

Она так привыкла к его обычной задумчивости и молчанию, что когда он первым начинал разговор, ее это очень удивляло. Она посмотрела вниз на Санта-Фе, на извилистые красно-коричневые глинистые дороги.

— Это просто очаровательное место. Такое прекрасное яркое солнце и такое чистое голубое небо. Мне очень нравятся горы, окружающие нас.

— На лошади вы можете добраться за несколько часов до тех гор.

— Возможно, это когда-нибудь и случится.

— Мы с вами выберем день и съездим к горам «Сангрэ де Кристос».

Целый день провести в его компании? Она не могла так поступить. Она нахмурилась.

— Если все будет в порядке с работой, ну и со всем остальным, — добавил он.

В конце концов, ему не следовало забывать, что она была его шефом. Она всегда должна помнить это и соблюдать дистанцию в отношениях с ним. К тому же она еще в трауре.

— Посмотрим, посмотрим,-сказала она, глубоко вдыхая аромат и свежесть чистого воздуха.

— Вам нравится жить в «Блю Скай»?

— Мне трудно было привыкнуть к этому заведению, особенно к «мужскому клубу».

— Да, в таких местах вы не найдете учительниц. А как вы… и мистер Ганнон встретились?-спросил он прямо.

— Нэйт не был до конца честен со мной, — сказала она, принуждая себя к ответу. — Он сказал мне, что он владелец гостиницы и ресторана в Санта-Фе.

— Понятно.

— Я была поражена тем, что услышала от Бэлл об этом заведении. — Не говоря уже о том, как она была ошеломлена, когда был убит Нэйт. — Но мне негде было остановиться, кроме как в «Блю Скай». Теперь я понимаю, что женщины Бэлл вынуждены таким способом зарабатывать себе на жизнь. Но я надеюсь, что все изменится так же, как жизнь изменилась для вас. Неужели вам нравилось стрелять в людей?

— Мне за это хорошо платили, к тому же это лучше, чем работа на скотном дворе.

— Ну вот и вы вынуждены были таким образом зарабатывать на жизнь, — сказала Фрэнсис. Ей невыносима была мысль, что насилие привлекало его. Он ведь говорил, что стрелял всегда по необходимости, обороняясь.

— Я очень устал от такой работы. Мне приходилось участвовать в постоянной, непрекращавшейся войне.

— Вы говорите о графстве Линкольн?-Она что-то слышала о волнениях там.

Он кивнул в ответ, а затем добавил:

— Много крови пролилось на юге. — Он посмотрел вниз. На фоне неба выделялся его четкий профиль. — Люди, с которыми в Гэйлисто-Джанкшен у меня была перестрелка, были из графства Линкольн.

Она даже и не задумывалась о причине той перестрелки.

— После того как все это случилось, я оставил работу в Дабл-Бар.

После того, как он застрелил Нэйта.

Неужели Чако намекал на то, что тот случай с Нэй-том так сильно подействовал на него, что он решил в корне изменить свою жизнь? Он не был из тех мужчин, кто скажет об этом в открытую, но от понимания этого Фрэнсис становилось лучше.

— Кажется, здесь насилие более приемлемо, чем на востоке Америки, — сказала она. — Именно этим мне и не нравится запад.

— Здесь много разных людей, разных нравов, разной крови… все время какие-нибудь изменения… когда ветер часто меняет направление, то обязательно разразится буря.

Пока они сидели и смотрели на Санта-Фе, Фрэнсис увидела группу кавалеристов, спускавшуюся вниз с горы. Пряжки, эполеты, сабли и ружья светились, когда солнечные лучи попадали на них.

— Они возвращаются с учений?

— Возможно, или же они гонялись за индейцами, возвращая их в резервацию.

Упоминание об индейцах вызывали неприятные воспоминания у Фрэнсис.

— Индейцы часто убегают?

— Время от времени. Бывает, их даже запирают в резервации.

— Как ужасно, — потрясла она головой. — В конце концов, ведь они живут на той земле, которую сами впервые освоили.

— Апачи — чирикахуа, живущие на юго-западе, тоже создают здесь проблемы, — сказал Чако. — Они все еще не отказались от своей свободы. Время от времени они совершают набеги на ранчо.

— Джеронимо случайно не из чирикахуа? — спросила она. Даже на востоке Фрэнсис слышала об этом великом вожде племени. — Его все боятся.

— Есть за что. Он ведет войну с тех пор, как мексиканская армия убила его семью, — говорил Чако и смотрел прямо на нее. — Его истинное имя: Гойяхкла, и он мой дядя.

Фрэнсис вытаращила глаза. Значит, Чако родом из самой дикой и коварной группы апачи. Наверное, от них унаследовал свою стойкость, силу и неистовое самообладание?

— Вы когда-нибудь встречались с ним? — спросила она.

— Пару раз. Когда я был мальчишкой, летом моя мать иногда брала меня с собой, когда ехала к чирикахуа. В 1851 году мы поехали с ней на юг сразу после того, как была вырезана вся дядина семья. И вот, когда, сидя у реки, он оплакивал свою семью: мать, жену и троих детей — он вдруг услышал голос, который четыре раза позвал его — Гойяхкла. Для апачи четыре — это магическое число. И этот голос сказал ему, что пуля никогда не сразит его.

Не зная, что и думать о людях, которые слышат какие-то голоса, она постаралась не показать своего замешательства и тактично спросила:

— У него было видение?

— Что-то вроде того.

— И мне кажется, вы поверили в это.

— А почему нет? У меня тоже были видения, и не раз…— Затем он объяснил точнее: — Это были сны или ощущения того, что что-то случится.

— Предчувствия? — Она вполне могла бы допустить такое. Ведь Руби рассказывала ей о том, что Магдалина тоже может предсказывать события. Она спросила: — Ну и как, предчувствия сбывались?

— Да, конечно. — Ответ был решительным и недвусмысленным.

Для Фрэнсис все это было очень интересно. У Чако была неизменная вера в свою собственную интуицию. Возможно, и это, наряду с другими качествами, создавало его ореол силы.

— А у вас никогда не было видений или вещих снов? — спросил он, повернувшись к ней.

Она отрицательно покачала головой:

— Даже если и было, боюсь, я вряд ли поверила бы в это.

— Почему?

— Мой отец-священник.

— Прообраз святого.

— Таково общее мнение, — проговорила она и быстро продолжала: — Но он был таким властным, и я не согласилась ни с одной из его теорий. Я думаю, что многое из церковных правил и отношений более вредны и пагубны для человека, нежели полезны. После моего разрыва со своим собственным отцом вряд ли я бы смогла поверить во что-то подобное.

— А с чем именно вы не были согласны?

— Ну, например, я не была согласна с чрезмерно строгим соблюдением каждого правила, хотя и ради самого себя же. Поставленный в такие жесткие рамки, человек вряд ли может испытывать радость или быть естественным, непринужденным в обыденной жизни. Я также не была согласна с отношением церкви к некоторым людям, например, к женщинам… или индейцам.

Чако кивнул:

— Вчера вы сказали, что правительство все время притесняет индейцев.

Как хорошо она знала об этом. Она часто вспоминала те отдельные эпизоды своего детства, которые оставили неизгладимый след в ее душе.

— Когда я была ребенком, мой отец был священником в резервационном лагере. Правительство переправило с запада индейцев, согнав их с насиженных мест. Отвратительная картина. А мой отец и другие миссионеры считали, что индейцы, не являющиеся христианами, заслуживают, чтобы с ними обращались не лучше, чем со скотом.