Джил Грегори - К дальним берегам

• Название: К дальним берегам
• Автор: Джил Грегори
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-697-00100-2

Богатая красавица англичанка Элизабет Трент втайне от близких отправляется к дядюшке в Индию, с трудом уговорив капитана корабля взять ее с собой. Всякому известно, что женщина на корабле — к несчастью. Так и получается: судно захватывают пираты, а сама девушка попадает в плен. Дерзкий и жестокий капитан пиратов вызывает у нее ужас…

---

Наконец выбрала бледно-зеленое муслиновое платье и заколола в волосы подходящие банты.

Некоторое время спустя она уже входила в гостиную, где увидела Дженни, сидящую за резным столиком из вишневого дерева, сервированным горячим, только что испеченным хлебом, фруктами и тарелкой холодного мяса.

— Доброе утро, — поздоровалась Элизабет еще от двери, глядя с сияющим лицом на Дженни.

Та была поражена, почти испугана столь разительным изменением, происшедшим с внешностью девушки, ибо теперь Элизабет была совершенно не похожа на ту несчастную оборванную замарашку, которую Алекс грубо втолкнул к ним в прихожую.

— Мисс Трент! Какое чудо! Вы выглядите так прекрасно! — воскликнула Дженни, когда обрела наконец дар речи. — Не хотите ли разделить со мной завтрак?

Элизабет приняла приглашение и уселась за стол, изучая в то же время хозяйку дома с большим интересом. Накануне ночью у нее сложилось впечатление о ней как о юной красавице, и теперь это впечатление только укрепилось. Дженни Уоррен было, наверное, около восемнадцати лет, у нее были темные волосы и серые глаза. В утреннем свете, который струился из широких окон, Элизабет сразу увидела сходство между Алексом и сестрой, которая была мягкой, женственной копией своего мужественного, красивого брата. Но одновременно с этим сходством между ними был и разительный контраст, что Элизабет также отметила. Дженни обладала какой-то внутренней чарующей умиротворенностью, которая резко отличала ее от вечной неуспокоенности Алекса, его властности и порывистости. Он был похож на необъезженного жеребца, вечно разгоряченного, не терпящего никакой узды; она — на лебедя, мирно созидающего свое гнездо. «Странно, — подумала Элизабет, — брат и сестра одновременно так похожи друг на друга и так не похожи».

— Надеюсь, вы хорошо спали? — продолжала Дженни, наливая Элизабет кофе в тонкую китайскую чашечку.

— Да, благодарю вас, очень хорошо, — ответила Элизабет. — Ванна с утра просто восхитительна. Как это мило с вашей стороны предусмотреть такое.

Воцарилась тишина. Женщины сидели скованно, каждая беспомощно искала слова для продолжения разговора, однако подходящих слов не находилось. Пикантность ситуации заключалась в том, что простой тривиальный разговор казался бы смешным и неуместным, а серьезный разговор, который занимал все их мысли, они не знали как начать. Наконец Дженни сделала еще один глоток кофе и решительно взяла инициативу в свои руки.

— Мисс Трент, хочу вас заверить, что нахожу поведение брата совершенно отвратительным. Захватить вас в плен, а потом привезти сюда! Мне трудно выразить это должным образом, но… — Она слегка помедлила, а потом продолжала жалостливым тоном: — Когда я думаю о том, что он совершил, мне хочется свернуть ему шею!

— Я сама подумывала сделать то же самое! И весьма часто, смею вас уверить, — ответила Элизабет с кривой усмешкой. — Но скажите мне, что сейчас делает ваш отвратительный брат?

— Он уехал. У него неотложные дела, которые требуют его присутствия в городе. Но сказал, что вернется не позднее, чем через неделю. Однако мне трудно даже вообразить, что вы жаждете снова его увидеть!

— Разумеется, нет! — Элизабет сделала вид, что очень занята тем, что намазывает масло на кусок горячего, ароматного хлеба, внутренне стараясь побороть инстинктивную волну разочарования. Ах, так он уехал, не так ли? Очень хорошо! Она будет последним человеком, который пожалеет о его отсутствии. Элизабет подняла глаза и увидела, что Дженни внимательно за ней наблюдает. Фиолетовые глаза встретились с серыми, и Элизабет вдруг явственно осознала, что сестра Алекса обладает той же самой способностью обезоруживать человека взглядом, как и он сам. Вопреки собственному желанию она вдруг почувствовала, что вспыхивает под этим пронизывающим взглядом.

— Миссис Уоррен, — сказала она торопливо, пытаясь отвлечь ее внимание от своих собственных чувств. — Разрешите мне поблагодарить вас за доброту ко мне, несмотря на то что я попала в ваше общество столь неожиданно и насильственно. Наверное, вы считаете меня очень…

— Прошу вас, Элизабет, не говорите больше ни слова! Вы не должны думать, что мы обвиняем вас в чем-то! Это было бы абсурдным! Во всем виноват Алекс! Все наши симпатии на вашей стороне, ибо для всех совершенно ясно, что вы были подвергнуты грубому и несправедливому насилию, и я прямо сказала об этом Алексу сегодня утром, перед тем как он ушел, — и без всяких околичностей!

Мысленно представив себе картину того разгона, который Дженни учиняет своему несносному брату, Элизабет не смогла скрыть улыбки. Дженни также с гордостью улыбнулась ей в ответ.

— Ну вот и хорошо. Надеюсь, мы станем друзьями. Я настаиваю на том, чтобы вы звали меня Дженни — миссис Уоррен звучит слишком официально! А я буду звать вас Элизабет — если вы, конечно, не возражаете.

— Конечно, не возражаю. Наоборот, я очень люблю друзей. — Элизабет почувствовала, что ей все больше нравится эта милая, красивая и добрая женщина. О, если бы только ее брат обладал теми же самыми качествами!

После завтрака Дженни повела ее показывать дом. Это было трехэтажное внушительное строение в георгианском стиле. Сперва они поднялись на самый верх, в башню. Элизабет увидела, что весь дом обставлен, что называется, по высшему разряду, с соблюдением самых высоких требований вкуса и элегантности. В доме было несколько просторных гостиных, заполненных мебелью в стиле чипендейл[3], мягкими диванчиками, обтянутыми дамасской тканью с богатой вышивкой, по стенам висели искусно выполненные гобелены, множество картин, написанных масляными красками. На чудесных резных кленовых столиках размещались китайские вазы, фарфоровые статуэтки, серебряные подсвечники. В доме имелся изысканный кабинет, отделанный кленовым деревом, в окна которого вставлены цветные стекла, отчего основное пространство освещалось причудливым таинственным светом. В нем стоял диван, обитый розовым бархатом, и подходящие к нему стулья в стиле чипендейл. Под ногами лежал затейливо расписанный восточный ковер. Элизабет была слишком хорошо воспитана, чтобы громко выражать восхищение, но вся эта роскошь и изысканность поразили ее воображение. Она спокойно расположилась на одном из бархатных диванов и стала наблюдать, как Дженни достала корзинку с рукоделием и принялась вышивать цветными нитками. Пальцы Дженни работали проворно и уверенно, цветные нитки складывались в сложный и четкий орнамент. Несмотря на то что в голове Элизабет все еще вертелось множество вопросов относительно Алекса, богатство этого дома, хорошие манеры его сестры говорили сами за себя. Годами отработанная выдержка не позволила ей пуститься в банальные расспросы.

Все сложности отпали сами собой, когда дверь в гостиную неожиданно распахнулась и вошел мистер Адам Уоррек. Его хромота теперь была заметна меньше. Он прошел через комнату и наклонился, чтобы поцеловать жену.

— Доброе утро, дорогие леди, — улыбнулся он Элизабет. — Надеюсь, вы хорошо провели ночь, мисс Трент.

— Элизабет, если вы не возражаете. Да, очень хорошо, благодарю вас. — Теперь ее внимание переключилось на Адама: она стала наблюдать, как он подошел к маленькому письменному столику вишневого дерева, открыл ящик, достал эмалевую табакерку. У него была приятная внешность человека, не придающего значения собственным достоинствам. Своим спокойствием он разительно отличался от Алекса, любящего подавлять других. Он был одет в простой сизо-серый шелковый камзол, белую гофрированную сорочку и полосатые серые с белым чулки. На ногах — вычищенные до блеска башмаки с серебряными пряжками. Каштановые волосы заплетены в косу и густо посыпаны пудрой. «Очень благонадежный человек, — подумала Элизабет, — и к тому же с такими добрыми глазами».

— Ну как дела на верфи сегодня утром? — спросила Дженни. — Ты сообщил всем о приезде Алекса?

— Да, и они были счастливы до глубины души услышать это. Настроение поднялось, несмотря на надоевший всем снег.

Тяжелые парчовые занавеси были подхвачены лентами по обеим сторонам прямоугольных окон, за ними виднелся заснеженный пейзаж с высокими деревьями. Деревья сгибались под тяжестью шапок снега, но сильный снег все продолжал падать. Несмотря на это, в бледном небе тускло мерцало солнце, заставляя снег блестеть и переливаться, как будто за окнами простиралась не суша, а сияющий морской простор. Элизабет рассеянно смотрела в окно: холодный пейзаж не слишком привлекал внимание. Гораздо больше ее заинтересовали слова Адама.

— Верфь? Это там, где вы были сегодня утром? — Вот наконец где лежал ключ к благосостоянию этой семьи!

— Да, — ответил он. — Наверняка вы проходили мимо нее, когда высаживались с корабля прошлой ночью. Направо от пристани.

— Да, да, я помню.

— Адам управлял всеми делами во время отсутствия Алекса, — объяснила Дженни. — Надо сказать, — добавила она, улыбаясь мужу, — что у него тут было полно работы и он успел сделать много полезного.