Наталья некрасова - Великая игра

• Название: Великая игра
• Автор: Наталья некрасова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5—699—09811—9

«…Девять же Саурон отдал людям — гордым и могущественным — и так заманил их в западню. Давным-давно попали они под власть Одного и стали Призраками Кольца, его самыми страшными слугами, тенями в его Великой Тени…»

Кто-то знал этих людей очень близко и не подозревал, кем станет случайный знакомый или друг юности. Кто-то о них только слышал — легенды и предания не обошли вниманием их деяния. Для кого-то они были любимыми детьми, братьями, друзьями. В памяти одних они остались героями и благодетелями своих народов. Другие вообще забыли, что они когда-то были людьми. Но чаще их имена внушали панический ужас и союзникам, и врагам. В истории Средиземья они остались как Назгулы, Призраки Кольца доверенные слуги Темного Властелина. Каждый из них заключил договор и отдал душу в обмен на… впрочем, у каждого Фауста есть свои причины на то, чтобы заключить сделку с Мефистофелем. Среди них было мало корыстолюбцев. Чаще они руководствовались исключительно благими намерениями. Некоторые думали, что сумеют потягаться с древним нечеловеческим разумом и выиграть партию, последняя ставка в которой — посмертие. Однако в финале каждый из них обнаружил, что проиграл Великую Игру.

---

— Так что ты предлагаешь? — Роквен не заметил, как перешел на «ты». Декурион чуть улыбнулся.

— А что тут предлагать? Старинный закон за двойное убийство по головке не гладил. Да, его мать оскорбили в ее же доме — за это тоже полагалась кара. Да, по старому закону он мог убить. Но это был брат его отца, а убийство кровного родича всегда дурное дело. Он мог просто обратиться к мудрым и знатным, и наглеца изгнали бы, лишив имущества. А он ведь и совет мудрых презрел, и родича убил, и сжег его в доме вместе с домочадцами — они-то здесь при чем? Когда кого-то сжигали в доме, всегда предлагали женщинам, детям и слугам выйти, а он сделал все в ночи, тайком. Никто не спасся. По старому обычаю за это просто объявляли вне закона — за презрение к закону. Любой мог изгоя убить, и ничего ему за это не было бы… Он просто дурак, ваш Борлас драгоценный… Ладно, но ведь еще и Закон Острова нарушен. Наш общий Закон. Самосуд, убийство дяди и его домочадцев и убийство королевского чиновника. За это вообще вешают. Что тут решать? Все предельно ясно.

— Но он еще несовершеннолетний, — слабо пытался сопротивляться роквен.

Декурион впился в него жестким взглядом.

— А как убивать — так совершеннолетний? Он говорил, что меч взял в восемь лет, стало быть, тогда совершеннолетним и стал, — рявкнул Хамдир. — Балрог задери, я не хочу, чтобы нас считали дикарями! Он убийца и должен ответить по закону!

— Да, — горестно кивнул роквен.

Хамдир смерил его долгим взглядом и усмехнулся.

— Вы, вижу, готовы из него прямо-таки несправедливо обиженного героя сделать. И не вы один, найдутся дураки.

— Я бы напомнил вам, — надменно вздернул подбородок роквен, пропустив мимо ушей «дурака», — что Турин…

— Вот не надо мне про Турина, — отмахнулся декурион. — Этак вы всех убийц в герои запишете, сударь мой. По-вашему, так любой подонок Турином выйдет. Куда ни плюнь, в Турина попадешь. Прямо проходу нет от Туринов. Только вот Морготов сейчас нету, чтобы на них все грехи сваливать. — Он помолчал. — Может, его несовершеннолетие и то, что его мать была оскорблена у себя в доме, и смягчат наказание. Но получить он свое должен.

Лекарь долго мыл руки, словно нарочно тянул время. Роквен Дарион просто кипел, еле сдерживая злость. Ну, говори же!

— Рана заживает хорошо, — пробурчал наконец лекарь плюхаясь всем своим грузным телом на скамью. — Если всё пойдет так же, то дней через восемь-десять сможет ходить. Ну, хромать, конечно, будет первое время сильно, но со временем и это пройдет. Сейчас, понимаете ли, образовался внутренний рубец, который будет тянуть…

Роквен уже не слушал. Стало быть, самая пора посылать гонца в Форност. Можно было бы обойтись и своими силами, но парень как-никак из местной знати, хоть и мелкой, да и преступление слишком громкое. Придется удовлетворить обе стороны — и местных, и Форност. Суд должен быть представительным, решение — окончательным и несомненным. Так роквен убеждал себя, хотя втайне надеялся еще и на то, что суд, если его будут вершить здесь, а не в Форносте, будет снисходительнее к арестованному. Дарион ничего не мог с собой поделать — этот человек ему нравился, и все тут.

Хамдир вернулся после очередного патрулирования в форт Амон-Гален и с удивлением обнаружил, что его дожидается гонец аж из Форноста, от самого наместника. Десятник ума не мог приложить, какого лешего он, простой офицер земельной стражи, понадобился в Форносте, но потом решил, что дело касается молодого роквена. Но на душе все равно было неуютно — вдруг он сам сделал что не так?

Нынешний объезд был самым обычным. Следы орочьих шаек на границах были, причем не очень давние, но забираться в глубь охраняемой территории они не решались. Разве что соберутся большой ордой к зиме, когда жрать нечего станет, и пойдут грабить после сбора урожая. Разрозненные племена угрюмых дикарей тоже пока сидели тихо. Даже с некоторыми пограничными поселениями торговали, так что и здесь было все спокойно. С гномами торговля тоже шла ладно, и на трактах не озоровали лихие люди. А приятнее всего было обнаружить следы эльфийского присутствия. Хамдир даже не мог назвать это следами — это был какой-то намек, что-то неуловимое в воздухе. Он ощущал это. Странно, но такое чувство было отнюдь не у всех, и когда Хамдир это понял, он стал помалкивать о своем особом чутье. Впрочем он и так не был многословен. А эльфов он видел всего пару раз. Один раз встречался — если так это можно назвать — с лесными эльфами. Похоже, они сами решили показаться человеку, за которым давно, как он чувствовал своей шкурой, следили. Возможно, это было великое доверие с их стороны и огромный подарок. Другой раз видел эльфа в Форносте, мельком. Говорили — к наместнику из Линдона по каким-то делам. Скользил гибко, плавно и бесшумно, словно светлая тень. Люди рядом с ним топотали, как медведи. И опять Хамдира пронзило странное ощущение — и эльф на миг сбился со своего плавного шага и глянул на молодого солдата. Всего на мгновение, никто и не заметил. Для Хамдира это был словно целый разговор… Любопытно, а что это было для эльфа?

Дороги до Форноста относительно безопасны, хотя дорогой в полном смысле слова этот проселок можно будет назвать только этак дня через три, когда поселения станут чаще и крупнее, начнутся возделанные поля, а на дальних холмах появятся укрепленные поселки и городки. Строили из дерева, так что даже замки местных владетелей, больше похожие на усадьбы, тоже по большей части были деревянными. Дни стояли тихие и мягкие — дни созревающего лета, которое скоро зерном упадет в засыпающую землю. Ехать было приятно, даже торопясь. Впрочем, на заставах коней меняли. Своего же милого неказистого Хвостика он оставил в форту, его он не собирался менять даже на чистокровного жеребца с Острова.

Через восемь дней, в середине светлого дня Хамдир подъехал к Форносту. Это была, по сути дела, единственная настоящая крепость с городом во всей Княжьей земле. Тут находилась резиденция наместника, старшего сына Андунийского князя. Хамдир оставил коня в казарменной конюшне, привел себя в порядок, дошел до дома наместника и передал дежурному офицеру письмо, сообщая о том, что десятник Хамдир из форта Амон Гален по приказу прибыл.

Ждать пришлось недолго Хамдир, честно говоря, робел. Слишком невелик кулик для разговора с наместником. Но обращались с ним просто и вежливо, не выделяя среди прочих и не обделяя вниманием. Он сидел на скамье у деревянной простой двери в небольшой деревянной же зале с широки и высокими окнами. По летнему времени ставен на окнах не было, и в залу лился золотистый ясный свет. Приходили и уходили люди, негромко говорили о своих делах, слуга предложил разбавленного вина и хлеба. Часовые у дверей имели вид внушительный и в то же время какой-то свойский. Рослые крепкие парни в черных форменных коттах с серебряным андунийским гербом. Привилегия князя.

Все было спокойно. Хамдир расслабился. В окно залетал ветерок, ерошил еще не до конца высохшие волосы. Постепенно голоса и шум стали куда-то отдаляться, а Хамдир перестал воспринимать окружающее. Это было сродни сну — только с открытыми глазами. Из этого блаженного состояния его вывел один из часовых, окликнув по имени. Хамдир мгновенно вскочил. Робость немедленно вернулась, он нервно пригладил пятерней волосы, одернул черную котту. В дверях стоял средних лет человек в длинном темном одеянии писца и знаком показывал Хамдиру войти. Он и вошел.

Кабинет наместника был очень небольшим, но на удивление светлым. По стенам до самого потолка стояли шкафы, забитые книгами, свитками и картами, на стене над камином висела огромная, вытканная на гобелене карта Острова и Эндорэ. Хамдир с любопытством посмотрел на вытканные золотом очертания Тол Эрессэа и берегов Амана. Неужто кто-то из андунийцев туда плавал? Или карта сделана по рассказам эльфов? В углу на деревянной стойке были закреплены два меча, еще один — красивый, явно церемониальный — висел на стене между двумя шкафами. Маленький камин по летнему времени не топился, а на столе перед ним грудой лежали пергаменты, стояла оловянная кружка и огарок свечи в простом тяжелом подсвечнике. Еще два многосвечных подсвечника-шандала стояли по обе стороны камина.

За столом в простом кресле сидел довольно молодой человек (правда, кто скажет, сколько именно лет уроженцу Острова? Да еще такой высокой крови?). Одет он был просто, если не считать серебряной цепи наместника на груди, и довольно небрежно, и, судя по всему, это его не очень беспокоило. Его интересовал какой-то документ, который он, нахмурившись, внимательно изучал, запустив в темные длинные волосы пятерню. Сопровождавший Хамдира мужчина в длинном платье писца кашлянул. Человек за столом оторвался от чтения, улыбнулся и коротко кивнул.

— Ларнах, прикажите еще питья, сыра и хлеба. Господин сотник с дороги, — усмехнувшись, посмотрел он на остолбеневшего Хамдира.