Нина Бодэн - Кэрри во время войны

• Название: Кэрри во время войны
• Автор: Нина Бодэн
• Жанр: История

---

Неужели мистер Эванс на самом деле считал Хепзебу колдуньей? Люди, которые ходят в церковь, не верят в колдовство, а мистер Эванс был очень набожным человеком. "Интересно, а я верю?" - подумала Кэрри и так и не смогла ответить на этот вопрос. Уж очень ловко Хепзеба со всем управлялась: она превосходно пекла пироги, рассказывала занимательные истории и разводила птицу. Будь она колдуньей, она бы тоже делала это ловко, ей помогало бы умение колдовать. Но в таком случае она сумела бы внушить миссис Готобед мысль составить завещание - и они с мистером Джонни могли бы жить в Долине друидов до конца своих дней...

Однако Альберт не сомневался, что миссис Готобед составила завещание.

От всех этих мыслей голова у Кэрри шла кругом, в ней царил полный сумбур. И она уставала, потому что ночами лежала без сна, все думая и размышляя, а утром сходила вниз такая бледная, что тетя Лу решила пойти в аптеку купить ей какие-нибудь витамины.

- Зря только тратить деньги! - заметил мистер Эванс. - Беда в том, что она сидит дома. Пусть гуляет, дышит свежим воздухом, и все пройдет! И желудок будет лучше работать...

Какой он грубый и злой, думала Кэрри. Ведь она сидит дома только для того, чтобы помогать ему за прилавком! Такая несправедливость снова дала ей пищу для размышлений. Мистер Эванс был несправедливым человеком. И вообще в жизни мало справедливости. Бедные Хепзеба и мистер Джонни! Бедные они с Ником, вынуждены жить бок о бок с таким грубым, несправедливым человеком, пока не кончится война. А то и еще дольше, всегда...

И вот оказалось, что им не суждено жить с ним даже до конца года. Пришло письмо от мамы, в котором она писала, что больше не работает на "скорой помощи"; заболела ее собственная мама, поэтому она сняла дом под Глазго, чтобы ухаживать за ней и в то же время жить возле порта, куда заходит корабль их отца. Дом небольшой, но в нем есть мансарда, где Ник и Кэрри смогут спать, а неподалеку неплохая школа. Она прислала тете Лу деньги на билеты для них, и через две недели им предстояло отправиться в путь. "Осталось недолго, мои родные, - писала мама. - Я так рада".

Кэрри не могла сказать, рада она сама или нет. Все случилось так внезапно, что у нее даже голова закружилась, как бывает, когда смотришь вниз с обрыва или катаешься на "чертовом колесе".

- Не хочу я в этот противный Глазго, - ворчал Ник. - Не хочу ходить в другую школу. Не хочу уезжать от тети Лу.

К этому времени он и тетя Лу стали закадычными друзьями. Несколько раз, когда Кэрри входила в кухню, она заставала их вместе: они над чем-то хихикали.

- Это секрет, - заявил Ник, когда она спросила у него, в чем дело. - Ты дружишь с мистером Эвансом. Помогаешь ему. А я дружу с тетей Лу.

- Ну и сиди со своим глупым секретом! - в сердцах сказала Кэрри. Плевать мне на него.

Но почувствовала себя обиженной. И вдруг поняла, что ей даже поговорить не с кем. Ник заявил, что не хочет уезжать от тети Лу, но, как только привык к мысли о предстоящем отъезде, не знал, куда деваться от радости. То и дело распевал песни собственного сочинения о том, как будет жить в Шотландии рядом с мамой, в то время как Кэрри так и не решила, радоваться ей или огорчаться грядущим переменам.

Она пошла в Долину друидов, но там чувствовала себя какой-то чужой. Хепзеба улыбалась, была, как всегда, радушна, но лицо ее оставалось безжизненным. "Словно скованный льдом пруд", - пришло Кэрри в голову. Даже мистер Джонни притих: он сидел в углу и не сводил с Хепзебы глаз. И Альберт был необычайно молчалив. Не то чтобы он злился на Кэрри, он просто был занят своими мыслями...

Когда она рассказала им про мамино письмо, он лишь коротко кивнул, словно ее отъезд не имел для него большого значения. После Хепзебы ему тоже придется уехать из Долины друидов, правда, недалеко: он переберется в дом местного священника мистера Моргана.

- Тебе этого хочется? - робко спросила Кэрри, но он лишь пожал плечами.

Поглядев на удрученное лицо Кэрри, Хепзеба сказала:

- Значит, нам всем предстоит сняться с места одновременно! Знаете что? Давайте устроим прощальный вечер! А сейчас, мистер Страдалец и мисс Печаль, извольте переменить выражение лица и отправляйтесь собирать яички, потому что мистер Джонни в данный момент немного не в себе.

- Он не болен, он просто перепугался, - сказал Альберт, когда они вышли во двор. - Ни на минуту не отходит от Хепзебы. Понимать-то он, наверное, не понимает, но чувствует, что наступают перемены.

Он поднял камень и швырнул его в пруд, где когда-то поили лошадей. Они смотрели, как по воде пошли круги...

- Тут глубоко? - спросила Кэрри.

- Дна нет. Да нет, это, конечно, чепуха, дно обязательно должно быть. Он вздохнул и расправил плечи. - Пошли, а то Хепзеба ждет.

Они собирали яйца. Ничего интересного в этом занятии не было.

- Вся эта птица принадлежит Хепзебе, да? А корова - мистеру Джонни? Что с ними будет?

- Продадут, наверное. Корову, лошадь и гусей, во всяком случае. С одной фермы предложили взять кур, но Хепзебе что-то не хочется иметь с ними дело. Фермер согласен нанять ее, только без мистера Джонни. Он прямо этого не сказал, но дал понять, что мистер Джонни ему нежелателен, потому что может напугать его жену и детей.

- Тогда им незачем идти на эту ферму!

- Смотря какие еще будут предложения. Беднякам выбирать не приходится. И все равно им придется уйти из этого дома.

- Если только... - Кэрри искоса поглядела на него. - Я хотела попросить мистера Эванса позволить им остаться. Но я только хотела, а сделать не сделала, так что толку от этого мало.

- Да, когда доходит до дела... - отозвался Альберт. - Со мной произошло то же самое.

- Ты хочешь сказать, что тоже собирался поговорить с мистером Эвансом?

- Нет. Я решил... - Он взглянул на Кэрри и быстро закончил: - Если я скажу, ты будешь смеяться.

- Не буду, - пообещала Кэрри и вспомнила, что сама как-то сказала ему: "Не смейся". Когда они шли по лесу в ее день рождения. С тех пор, казалось, прошли годы.

Лицо Альберта порозовело и стало серьезным.

- Я пришел к выводу, что никто не имеет права выгонять людей из дома, в котором они прожили много лет, в этом нет никакой логики. Я решил, что на этот счет должен существовать закон и что лучше обратиться к адвокату. Я могу сказать ему, что миссис Готобед оставила завещание, но мы не можем его разыскать. В таком случае адвокату придется начать поиски - не в доме, разумеется, потому что там я уже все обыскал, а в других адвокатских конторах, куда она могла в свое время обратиться. Если она оставила завещание, то оно было зарегистрировано у нотариуса. Вот я и отправился к мистеру Рису. У него контора на площади Павших воинов.

Он замолчал. Кэрри не сводила с него глаз в ожидании.

- Я дошел только до приемной, - вздохнул он. - Просидел там минут десять, а потом сбежал. Я понял, что это бесполезно. Что бы, например, сделала ты, если бы была адвокатом и к тебе явился мальчик и начал бессвязно бормотать про какое-то пропавшее завещание, словно в сказке для детей? Я прямо услышал, как мистер Рис скажет: "Беги, мальчик, отсюда, твое место за учебниками!" И даже если бы этого не случилось, даже если бы он выслушал меня и пообещал принять меры, все равно толку было бы мало, потому что Хепзеба ни за что не согласилась бы принять в этом участие. Ты можешь представить себе, что Хепзеба обратится в суд?

- "Я не останусь там, где во мне не нуждаются, поэтому забудь об этом"! - передразнила Кэрри решительную манеру Хепзебы, и Альберт усмехнулся. Все равно, если бы я уже добралась до приемной, я бы с ним поговорила, заключила Кэрри.

- Возможно, - согласился Альберт. - Но то ты, а то я. Ты, по-моему, если что-нибудь решишь, то обязательно это сделаешь. А я не такой. Я начинаю думать, а есть ли смысл это делать, и тому подобное. Будь со мной ты, может, я бы и не испугался и довел бы дело до конца. Но ты никогда не верила в существование завещания, правда? Поэтому я и не позвал тебя...

- Это подло! - возмутилась Кэрри. - Как тебе не стыдно, Альберт Сэндвич!

На лице его был написан стыд.

- Да, - кивнул он. - А сейчас я ищу оправдания. И выбрал для разговора тебя, потому что ты не так труслива, как я. Только из-за трусости я и убежал из приемной адвоката! Боялся, что он будет надо мной смеяться.

У него был такой несчастный вид.

- Ты вовсе не трус, дурачок! - великодушно заметила Кэрри.

- Нет, трус!

- Нет, не трус. Ты просто... просто слишком умный, чтобы пускаться в авантюру сломя голову.

Альберт застонал и закрыл глаза.

- Как я ненавижу себя! - Потом открыл глаза и со злостью пнул кусок сухой земли так, что он, перелетев через весь двор, гулко ударился о стенку конюшни. - Нет, неправда, что я ненавижу себя, - сказал он. - Какой в этом смысл? Но я знаю себе цену и знаю, что она не очень высока. Я не глупый, но и не очень смелый. - Он взглянул на нее и вдруг усмехнулся: Но с этим, наверное, надо примириться.

Кэрри думала над тем, что бы сказать ему в утешение.