Кэтрин Нэвилл - Восемь

• Название: Восемь
• Автор: Кэтрин Нэвилл
• Издательство: Домино, Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12994-4

В стенах старинного монастыря на юге Франции сокрыто древнее знание. Сила, таящаяся в нем, выходит за пределы законов природы и понимания человека. Оно зашифровано в старинных шахматных фигурах, и за обладание ими начинается кровавая борьба между зловещими деятелями эпохи Великого террора.

Через двести лет после этого специалист по компьютерам Кэтрин Велис получает от таинственной гадалки предупреждение об угрожающей ей опасности и зашифрованное предсказание судьбы. Вскоре Кэтрин оказывается на шахматном турнире, и вокруг нее начинает происходить что-то непонятное: гибнут люди, в саму Кэтрин стреляют, ее преследует загадочный человек в белом. Постепенно она начинает понимать, что ведется какая-то большая игра и ей в этой игре отведена роль пешки…

Мировой бестселлер Кэтрин Нэвилл впервые выходит на русском языке.

Мощнее, увлекательнее, загадочнее «Кода да Винчи».

---

При упоминании имени Ллуэллина Эль-Марад заметно побледнел.

— Выходит, ты от него, — произнес он. — Почему ты не пришла одна?

Я вздохнула и посмотрела на шахматную фигурку у него в руке.

— Почему бы вам не сказать мне, где они находятся? — спросила я. — Вы же знаете, зачем я пришла.

— Хорошо.

Он налил себе немного кофе в маленькую чашечку и отпил глоток.

— Мы выяснили, где находятся фигуры, и даже попытались купить их, но не достигли успеха. Нам даже не удалось встретиться с женщиной, которой они принадлежат. Она живет в Казбахе — это один из бедных районов столицы, — однако очень богата. Мы подозреваем, что у нее много фигур этих шахмат, хотя и не все. Мы собрали достаточно денег, чтобы купить их, если ты сумеешь встретиться с ней.

— Почему она не захотела встретиться с вами? — задала я тот же вопрос, который задавала Ллуэллину.

— Она живет в гареме, — ответил Эль-Марад. — Нам туда не попасть. Само слово «гарем» означает «запретное святилище». Мужчинам запрещено входить туда, только хозяину.

— Почему же вы не попросили ее мужа стать вашим посредником? — спросила я.

— Он умер. — Эль-Марад раздраженно отставил чашку с кофе. — Он мертв, она богата. Ее защищают его сыновья от других жен. Они не знают про фигуры. Никто не знает.

— Тогда откуда вы про это узнали? — перебила я, повысив голос. — Послушайте, я согласилась оказать небольшую услугу своему другу, но вы ничем не желаете мне помочь. Вы даже не сказали имени этой женщины и где она живет. Эль-Марад ответил не сразу.

— Ее имя Мокфи Мохтар, — сказал он наконец. — У меня нет ее адреса в Казбахе, но он невелик, ты легко найдешь ее. А когда найдешь, она продаст тебе фигуры, если ты назовешь пароль, который я дам тебе. Он откроет любую дверь.

Я начала терять терпение.

— Ладно, давайте ваш пароль.

— Скажи, что ты родилась в мусульманский праздник — День исцеления. Скажи, что по западному календарю твой день рождения — четвертого апреля.

Настала моя очередь изумленно уставиться на него. Сердце мое бешено забилось, по спине побежали мурашки. Даже Ллуэллин не знал дня моего рождения.

— Почему мне надо сказать ей это? — спросила я, изо всех сил стараясь не выдать своего потрясения.

— Это день рождения Карла Великого, — вкрадчиво ответил Эль-Марад. — А также день, когда шахматы извлекли из земли. Очень важный день в истории фигур, которые мы ищем. Говорят, что все фигуры, которые столько лет были разбросаны по свету, соберет вместе человек, родившийся в этот день. Мокфи Мохтар знает эту легенду, она встретится с тобой.

— Вы когда-нибудь видели ее? — спросила я.

— Однажды, много лет назад…— ответил Эль-Марад, и взгляд его затуманился — торговец явно погрузился в воспоминания.

Я в очередной раз задумалась, что за человек сидит передо мной. Тот, кто не гнушается иметь дело с таким никчемным антикваром, как Ллуэллин. Тот, кто украл бизнес отца Камиля и, вполне возможно, виновен в его смерти. Тот, кто живет в горах, будто отшельник, содержит гарем и при этом имеет деловые связи в Лондоне и Нью-Йорке.

— Она была очень красива…— произнес он. — Впрочем, теперь она, должно быть, уже совсем старуха. Я видел ее всего одно мгновение. Конечно, тогда я не знал, что фигуры у нее и что однажды… Ее глаза похожи на твои. Это я помню точно. — Он вдруг оборвал себя и резко спросил: — Это все, что ты хотела узнать?

— Предположим, я уговорю ее продать фигуры. Как я получу деньги? — спросила я, раз уж разговор вернулся в деловое русло.

— Мы договоримся об этом, — резко ответил Эль-Марад. —Ты можешь связаться со мной через этот почтовый ящик. — И он вручил мне клочок бумаги с индексом.

Тут в лавку, приоткрыв занавески, робко заглянула одна из жен. За спиной у нее стоял Камиль.

— Закончили свои дела? — спросил он, входя в комнату.

— Почти, — ответил Эль-Марад, поднимаясь на ноги и помогая подняться мне. — Твоя подруга знает толк в торговле. Она может потребовать еще один ковер как аль-басарах.

Он развернул два ковра из верблюжьей шерсти. Цвета были великолепны.

— Что я потребовала? — улыбаясь, спросила я.

— Подарок тому, кто принес хорошие новости, — сказал Камиль, взваливая ковры себе на спину. — Что за хорошие новости вы привезли? Или это тоже секрет?

— Она принесла вести от моего друга, — уклончиво сказал Эль-Марад и добавил:— Если хотите, могу выделить вам осла с погонщиком, чтобы подвезти ковры до машины.

Камиль ответил, что был бы очень признателен. За тележкой и осликом послали одну из жен. Эль-Марад вышел проводить нас на улицу.

— Аль-сафар зафар! — произнес он, помахав нам.

— Это старинная арабская поговорка, — объяснил Камиль. — Эль-Марад сказал: «Странствия ведут к победе». Он пожелал вам добра,

— Он вовсе не такой страшный скряга, как я думала поначалу, — сказала я. — Но все равно не вызывает у меня доверия.

Камиль рассмеялся. Похоже, он наконец расслабился.

— Вы хорошо вели игру, — сказал он.

Сердце у меня остановилось, но я продолжала идти, радуясь, что в темноте он не мог разглядеть моего лица.

— Что вы имеете в виду? — спросила я.

— Вы получили в подарок два ковра из рук самого прижмистого торговца в Алжире. Если кто-нибудь об этом узнает, репутация Эль-Марада сильно пострадает.

Некоторое время мы шли молча, лишь скрип тележки нарушал тишину.

В Байре есть министерская гостиница, — сказал Камиль. — Думаю, нам лучше остаться там на ночь. Это в десяти милях отсюда. Там найдутся для нас хорошие комнаты. А завтра с утра двинемся в обратный путь. Или вы предпочитаете ночную поездку по горным дорогам?

— Ни в коем случае! — ужаснулась я.

У меня зародилась надежда, что в министерской гостинице имеется горячий душ и другие удобства, которых я была лишена с самого приезда. Хотя «Эль-Рияд» считался шикарным отелем, за два месяца мытья холодной ржавой водой его очарование несколько потускнело.

Мы с Камилем в сопровождении мальчишки-погонщика и ослика с нагруженной коврами тележкой не спеша вернулись к машине. И только по дороге в Байру у меня дошли руки открыть арабский словарь и отыскать в нем интересующие меня слова.

Как я и подозревала, Мокфи Мохтар вовсе не было именем. Это означало «тайный избранный», «тайный избранник».

Замок

— Здесь играют в шахматы! Весь этот мир — шахматы (если только, конечно, это можно назвать миром)! Это одна большая-пребольшая партия. Ой, как интересно! И как бы мне хотелось, чтобы меня приняли в эту игру! Я даже согласна быть Пешкой, только бы меня взяли… Хотя, конечно, больше всего мне бы хотелось быть Королевой!

Она робко покосилась на настоящую Королеву, но та только милостиво улыбнулась и сказала:

— Это легко можно устроить. Если хочешь, становись Белой Королевской Пешкой. Крошка Лили еще слишком мала для игры! К тому же ты сейчас стоишь как раз на второй линии. Доберешься до восьмой, станешь Королевой.

Льюис Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье». Перевод Н, Демуровой

В понедельник утром, на следующий день после нашей поездки в Кабил, моя жизнь превратилась в сущий ад. Накануне вечером Камиль подбросил меня в отель — и в придачу подбросил, вернее, подложил мне свинью. Оказывается, страны ОПЕК вскоре должны были проводить конференцию, на которой он планировал представить «прогнозы» моей компьютерной модели, а она еще не была закончена. Тереза подготовила для меня гору данных по продаже и потреблению нефти в разных странах. Получилось больше тридцати магнитных лент. Мне надо было отформатировать их и ввести через перфоратор статистику, которую удалось собрать мне самой, только тогда можно будет строить графики добычи, потребления и распределения нефти. После этого еще надо написать программы для анализа всей массы данных. И все это необходимо успеть сделать к конференции, которая скоро откроется. С другой стороны, когда имеешь дело с ОПЕК, никто не знает точно, во что выльется это «скоро». Даты и места проведения каждой конференции хранятся в строжайшей тайне до последнего часа — считается, что такое безобразное планирование еще более неудобно террористам, чем министрам. В то время сезон охоты на чиновников ОПЕК был в разгаре, и за последние месяцы немало министров простились с жизнью. Уже то, что Камиль хотя бы намекнул мне о предстоящей конференции, само по себе говорило об огромной важности модели, над которой я работала. Значит, придется разбиться в лепешку, но подготовить данные.

В довершение всех бед, когда я приехала в информационный центр Сонатраха, расположенный на самом высоком холме в центре города, на рабочей консоли меня ждало письмо. Это оказалось официальное извещение из министерства жилищного строительства, в котором меня уведомляли, что наконец-то нашли мне квартиру. Я могла переехать туда в тот же день. На самом деле это было необходимо сделать, иначе я могла потерять квартиру. С жильем в Алжире было плохо, мне пришлось прождать целых два месяца, прежде чем удалось получить его. Надо было мчаться домой, упаковывать вещи и срочно перебираться на новое место. И как прикажете в таком цейтноте выкроить время, чтобы заняться личными делами и отыскать Мокфи Мохтар в Казбахе?