Деймон Найт - По ту сторону барьера

• Название: По ту сторону барьера
• Автор: Деймон Найт
• Жанр: Научная Фантастика

---

Тем не менее чужаки не сдвинулись с места. С дрожью ужаса Найсмит понял, что его руки полностью прошли сквозь их тела.

Чуран засмеялись. Вблизи его лицо было еще более отвратительным. Спустя мгновенье к нему присоединилась Лолл.

Найсмит в замешательстве отступил назад. Два существа посмотрели друг на друга: из их глаз бежали потоком слезы от веселья.

— Хороша попытка, профессор Найсмит, — сказала Лолл. — Но все же недостаточно хороша.

И тут же в одно мгновенье оба чужака исчезли. Потрясенный Найсмит, не веря собственным глазам, собрался с духом и сделал шаг вперед, чтобы разглядеть то место, где они только что были.

На полу между креслом Чурана и книжной полкой лежало маленькое черное устройство, в линзах которого медленно угасал тусклый красный свет. Когда Найсмит нагнулся, чтобы коснуться его, ошеломляющий электрический удар заставил его отдернуть руку.

Комната была пуста. Когда он пятился назад, неизвестно откуда снова раздался нарастающий злобный и насмешливый смех чужаков. Затем совсем рядом голос Лолл прошептал ему на ухо:

— А это в качестве напоминания, профессор…

Он попытался повернуться, но в этот момент что-то ударило его сбоку по голове. Комната погрузилось во мрак.

Без всякого перехода он снова оказался в Городе, парящим в центре огромного слабоосвещенного помещения, украшенного резьбой и орнаментами из слоновой кости. Когда он двигался, слабых шорох его одежды отражался эхом от стен. Эхо зловеще шептало: шшш… шшш.

Он знал, что идет умирать. Он уже попрощался со всеми своими друзьями и членами труппы, вернул все свои пожитки на центральный склад и вычеркнул свое имя из регистра Развлекателей. Собственно говоря, он уже был мертв. Дар-яни больше не существовал. Он был всего лишь безымянным и безликим телом, пустячным воспоминанием, фикцией, медленно плывущей сквозь память Старого Города.

Это был первый раз, когда он очутился здесь с момента постройки Нового Города. Странно было видеть эти некогда знакомые помещения и коридоры безлюдными. Построенный из материальных веществ, старательно обустроенный и украшенный, он был единственным настоящим Городом, пока растущая угроза со стороны зугов не заставила человечество покинуть его и перейти в новые отсеки из устойчивой к зугам энергии. Говорят, что после возведения Барьера все люди вновь вернутся сюда. Но человек, которого звали Дар-яни, не доживет до того, чтобы увидеть это.

Несправедливость? Возможно. Он подумал о зеленокожих, и скривил губы. Это было вполне в их духе — организовать восстание, когда они почувствовали, что их положение стало отчаянным. Но Развлекатели имели свои традиции.

Он замер, чтобы прислушаться. Незнакомое защитное облачение плотно облегало грудь. Ладони в тех местах, где они сжимали ствол автомата, были влажными от пота.

Единственным раздававшимся звукам был непрерывный, будоражащий нервы шепот, который эхом отражался от стен. Он еще постоял в нерешительности, а затем двинулся в направлении одного из коридоров, которые служили выходом из помещения.

Здесь, в этом знакомом огромном зале Ито-яни давал свои танцевальные представления, которые приводили в восторг тысячи зрителей, завораживали их и заставляли смотреть, не отрываясь, много часов подряд. Теперь же, как и весь Старый Город, он был покинут. Оставлен этим холодным монстрам, которые…

Он вдруг замер, вслушиваясь всем своим телом. Вдали в глубине коридора раздался слабый звук.

«При атаке твари», — рассказала ему обучающая машина, — «у вас будет самое большее две секунды, чтобы прицелиться и выстрелить. Если вы уцелеете после первого удара»…

Еще один звук, ближе.

Он попятился от отверстия, испытывая чувство, близкое к панике: он не готов, слишком быстро это произошло, ему необходимо еще чуть-чуть времени…

Снова раздался шум; теперь он увидел там, в глубине, слабое мерцание чего-то движущегося.

Каждая клеточка его тела кричала от ужаса, но он оставался на месте, изо всех сил сжав автомат.

Без всякого предупреждения нечто, находившееся вдалеке, оказалось почти рядом. В молчании оно плыло к нему по воздуху с невероятной скоростью. Сквозь прозрачное забрало шлема он видел крошечные красные глазки твари и ее выпущенные когти. Как в кошмарном сне, он попытался поднять тяжелый автомат, но не смог сделать это достаточно быстро. Чудовище приблизилось еще. Его полная страшных зубов пасть раскрылась и…

Найсмит сидел на полу, и у него в ушах еще звучал эхом его собственный хриплый крик. Голова ужасно болела. Его всего трясло, и он был весь покрыт холодным потом. В темноте чудовище все еще приближалось и разевало пасть…

Он вздрогнул от невыносимого запаха собственного страха. Руки нащупали контуры перевернутого кресла… Где он находится?!

Поднявшись на ноги, Найсмит начал рыться в карманах в поисках спичек. Свет пламени позволил увидеть грязный ковер, сложенные у стены книги и бумаги…

Он вспомнил последний момент, когда он еще был в сознании, и нащупал основательную шишку над ухом.

Спичка перегорела. Найсмит зажег другую, нашел лампу и включил ее. Аппарата, который он видел на ковре, больше там не было. Квартира была пуста.

Обхватив голову руками, Найсмит какое-то время посидел на полу. Затем, приняв решение, он встал и подошел к визифону в углу. Его пальцы быстро набрали номер.

Экран вспыхнул. С него доброжелательно смотрело загорелое, изборожденное морщинами лицо Веллса.

— О, привет, Найсмит. Как устроился? Что случилось?

— Веллс, — напряженно проговорил Найсмит, — вы мне однажды говорили, что, если никакой другой метод не поможет, то мы для прорыва моей амнезии используем метод шоковой терапии.

— Ну, да, но мы еще не дошли до этого. Терпение, дайте шанс сработать объективным подходам. Вот, ваше следующее посещение назначено на… — Он потянулся за календарем.

— Я не могу ждать, — бесцветным голосом сказам Найсмит. — Насколько этот метод опасен, и в чем он состоит?

Веллс потер подбородок мускулистой рукой.

— Это достаточно опасно. У некоторых людей в результате появлялся устойчивый психоз… Так что с этим шутки плохи, уверяю вас. По сути шок эквивалентен психологическому инструменту, с помощью которого можно высвободить то, что мозг пациента удерживает в себе. Иногда же, когда это содержимое выходит на поверхность, оно настолько потрясает пациента, что тот сходит с ума. Порой для потери памяти бывают достаточно веские причины, Найсмит.

— Я попробую. Когда вы свободны?

— Ну, сейчас, но погодите минуту… я не сказал, что я возьмусь за это. Найсмит, мой вам совет, подождите…

— Если вы не возьметесь, то я найду другого психиатра, который согласится.

Веллс выглядел несчастным.

— В этом городе такое вполне возможно. Заходите, Найсмит, и мы, по крайней мере, обсудим это.

Закончив прилаживать головные зажимы, Веллс отступил назад, и бросил взгляд на приборы блока управления, стоящего рядом с кушеткой.

— Все в порядке? — спросил он.

— Продолжайте.

Коричневые пальцы Веллса в нерешительности замерли над кнопкой.

— Вы уверены, что хотите этого?

— Я вам уже привел свои доводы, — нетерпеливо проговорил Найсмит. — Давайте, начинайте.

Веллс нажал кнопку. В аппарате что-то щелкнуло и стало слышно низкое гудение. Найсмит почувствовал любопытное ощущение щекотки внутри черепа и подавил желание поднять руку и сорвать зажимы с головы.

— В предыдущем сеансе, — сказал Веллс, — двигаясь назад, мы добрались до дней вашего пребывания в госпитале, которые были довольно сильно заблокированы, и до колледжа, в который вы попали после выхода из больницы. Теперь давайте посмотрим, сможем ли мы получить немного более четкие детали хотя бы в одном из этих воспоминаний.

Он повернул какую-то шкалу, и ощущение щекотки стало более сильным.

— Я направляю ваше внимание на самый первый день в медицинском центре Военно-воздушных сил. Попытайтесь удержать картину, которую вы увидели в момент самого первого пробуждения. Первую после пробуждения вещь, которую вы помните…

Найсмит попытался сконцентрироваться. В голове носились туманные картины белизны: белые простыни, белые одежды…

Наблюдая за ним, Веллс что-то сделал на пульте управления. И тут перед глазами Найсмита вдруг появилась яркая сцена, настолько четкая и подробная, будто он снова переживал эти события.

— Да? — встревоженно спросил Веллс. — Опишите что вы видите и слышите.

Найсмит непроизвольно сжал кулаки, затем попробовал расслабиться.

— В мою палату входит молодой врач. Я вижу его лицо также ясно, как ваше. Около тридцати, тяжелые щеки, жизнерадостный вид, но глаза прищурены. Смотрит на мою историю болезни, затем на меня. «Как мы сегодня себя чувствуем?». На меня посмотрела медсестра и улыбнулась, а затем вышла. Большая приятная комната: зеленые стены, белые занавески. Я сказал: «Где я?»